Высота синевы

      Лелуш смотрел в окно, заложив руки за спину. Зимнее небо не было затянуто тучами и являло миру высокую синеву, даже не так, синего не было, только ярко-голубой, так непривычно для зимы… Он не носил привычных солнцезащитных очков, не надел капюшона. Зачем? Он на своей территории, вся прислуга давно под действием гиасса Герберта. Герберта, который ушёл. Кровавый император не хотел признаваться себе в этом, но с уходом этого парня в душе появилась пустота и боль. Его в очередной раз бросили. Бросили из-за какой-то влюблённости. Его, ЕГО, променяли на какую-то левую девчонку, которую Герберт знал всего-ничего.       «Ну хорошо, Герберт, когда ты вернёшься, а ты вернёшься, ты расплатишься сполна». Лелуш ви Британия не терпел предательства, давно погибла та его часть, которая закрывала глаза на подобное.       — А вот и наш герой-любовник… — ви Британия отошёл от окна.       Интересно, пойдёт ли он к нему или нет?       «Пойдёт, куда он денется?»       И вправду вскоре в дверь постучали.       — Войдите.       Ну разумеется, это был Герберт, кто же ещё? Выглядел парень подавленным, виноватым, он ещё сильнее потемнел, когда увидел, как холодно смотрит на него тот, кто подарил новую жизнь, ещё эта приподнятая правая бровь…       — Пришёл забрать вещи или вляпался в проблемы и прискакал ко мне за помощью? Иди к своей девке. Ты ясно дал понять, как относишься ко мне.       — Прошу, умоляю, простите, — Герберт упал на колени, но Лелуша это не впечатлило.       — Я не хочу тебя видеть.       — Я знаю, я вас оскорбил…       — Ты не просто меня оскорбил. Всё, что у тебя есть, Герберт, дал тебе я, без меня ты бы и дальше был затюканным, безголовым, бесхребетным мальчиком-изгоем, ты бы и дальше позволял другим макать тебя в грязь. Восемь лет я убил на тебя, а ты из-за какой-то девки, которая пару раз постреляла глазками, увидев в тебе богача, наплевал на эти восемь лет, на наши планы. Богачом ты стал, кстати, тоже благодаря мне.       Лелуш невольно вспомнил слова своего отца, когда он отрекался от престола. Но Лелуш и вправду подарил этому ребёнку все, чего у него не было. Он буквально закидывал его новомодными игрушками, техникой, даже найтмер подарил!       — Что тебе ещё нужно было?! — резко сорвался на крик ви Британия. — Чего я тебе не дал, а?!       — Любви! Ни вы, ни кто-либо другой меня никогда не любил!             Слова как какой-то хлопок в сознании Лелуша. Мгновение — и его нет в этом кабинете, он стоит в тронном зале, смотрит на восседающего на троне отца. Чарльз его не любил, мать его не любила, иначе бы сразу заявила о себе, не стала бы использовать. Все, кто его любил, мертвы. Да, его любили, но что толку от любви людей, которые уже давно в могиле? Он снова вернулся в реальность.       — Хотите знать, почему я ушёл? — Герберт опёрся руками о пол. — Я не любил эту Мари и знал, что она меня тоже не любит. Я хотел удостовериться, что вы меня не любите, что я всего лишь важная, но вполне заменимая деталь для вас. Каждый видит во мне инструмент для исполнения своих планов и желаний. В детстве меня использовали, чтобы самоутвердиться, вы — для того, чтобы повергнуть мир в хаос, вы не собирались ничего менять, вы просто жаждали тотального разрушения и не более, остальные видели во мне возможность поживиться.       Лелуш встал с кресла, подошёл к заливающемуся слезами парню. Он присел рядом с ним, погладил по светлым волосам, посадил на пятки и снял очки. Без очков Герберт выглядел крайне уязвимо, добавить сюда ещё красные от слёз глаза, так же раскрасневшиеся щёки, трясущуюся нижнюю губу, и возникнет жуткая потребность защищать этого, как оказалось, не такого уж и предателя.       — Герберт, — Лелуш приободряюще улыбнулся, но парень только сжался сильнее и опустил голову. — Герберт, — повторил брюнет и приподнял голову подростка за подбородок, — мне было плохо без тебя. Я не вру, — предельно честно ответил он, когда Герберт замотал головой.       Блондин прижался к нему, всхлипывая в шею. А Лелуш только гладил его по волосам, смотря на макушку, тот периодически поднимал голову и заглядывал в глаза Лелуша. Без очков Герберт плохо видел, а потому щурился, стоило ему только снять их. Он выглядел, как новорождённый слепой котёнок, который ищет защиты. Его трясло. Их обоих трясло.       Лелуш потерял связь с реальностью, когда Герберт в очередной раз заглянул своими ярко-голубыми глазами в его. Его сознание унесло куда-то в эту высокую и светлую синеву. И он не очнулся, когда ощутил пересушенные губы Герберта своими, когда он поцеловал его. Он никогда не очнётся, всегда будет в плену этой высоты.