Не стоит врать, дорогая

      — Прошу простить скудность моего языка. Я нахожусь под таким впечатлением от ваших картин, что не в силах подобрать достойных сравнений к работам, — дама в возрасте миловидно улыбнулась и отвела лакомый кусочек от лица. — Вы так искусно и живо передали боль, что…       Она восхищённо закатила глаза и томно выдохнула. Пышная грудь, что едва не выпала из декольте, заметно колыхнулась, взбунтовав глубоко под кожной оболочкой багровые реки.       — Отто Рапп, он меркнет в сравнении с вами!.. Это всё равно, что…       — Я благодарен вам за столь лестную критику, — довольно прикрыв глаза и едва заметно кивнув, перебил даму организатор выставки и по совместительству хозяин каждой из картин, что заполонили собой белые стены.       Беседа была ему неинтересна. Наскучила ещё на словах «разрешите высказать своё…». Но манеры есть манеры. Поэтому, держа в руке фужер, наполненный игристым шампанским, мужчина наблюдал за беззвучными передвижениями тонких губ своей собеседницы. За века, проведённые в прогнившем насквозь обществе, чьи уста кишат поганью и плохо скрываемой желчью, Влад приноровился слушать тишину. Да, вот так просто из бурного потока несвязных слов он вычленял искреннюю песнь мертвецов. Ох, а она действительно звучит иначе.       Мужчина давно потерял веру в человечество. За долгую, неприлично долгую жизнь в их окружении он пришёл к выводу, что ни один из господ высшего и низшего ранга не заговорит с другим не преследуя тем самым собственную цель. Вот и эта дама, что лепечет о превосходстве, таланте и прочей чепухе, подошла к художнику не по благодати Божией.       — Что вдохновляет вас на столь дивные работы? — томно вздохнув, произнесла пышногрудая особа и неестественно вытянула губы в трубочку.       Хотела казаться моложе, но годы всё равно берут своё. На её лице давно нет того самого озорного румянца, в глазах не блестит кокетство. Вместо этого на бледной коже щёк красуется ядовито-пурпурный оттенок пудры, а в зеницах отчётливо читается вселенская похоть. И ни намёка на влечение к «прекрасному».       — Спорным ли будет моё суждение о…       — Вы, Нинон, — тихо, с ноткой грубости перебил Влад свою спутницу. — Вы являетесь моим вдохновителем.       Из рук дамы едва не выпало искусное угощение. Если бы не мужчина, который обхватил её кисть, то небольшая порция канапе тут же слетела бы на пол. Пока Нинон изумлённо пялилась на Влада, раскрыв от удивления рот, тот грациозно приподнял её ладонь к округлому подбородку и погрузил в уста женщины миниатюрную закуску. Убедившись, что мнимая француженка вот-вот сомкнёт рот, он медленно вернул себе крохотную шпажку, на котором удерживался слой деликатесов.       Всё это время лицо мужчины почти не выдавало эмоций. Лишь когда краем глаза он заметил тёмную каплю, что осталась после соприкосновения угощения с подбородком гостьи, он как-то иронично приподнял брови и разрешил себе самодовольно отвести взгляд в сторону.       — М-м…       — Прошу простить меня, — безразлично обронил Влад, стоило ему заметить в дверях приглашённого гостя. Мужчина уже направился к нему, сделав два широких шага, однако в замешательстве и с неким интересом в глазах, он обернулся на женщину. — Как вам угощение, Нинон?       — Бес… беспо… добно, — не жуя, она проглотила канапе, из-за чего голос её на мгновение превратился в хрип.       Влад не стал более продолжать дискуссию. Почтенно кивнув даме, он размеренным шагом направился к главному гостю вечера. На ходу мужчина подхватил с подноса второй фужер с игристым для своего собеседника. А остановившись почти у его носа, горделиво задрал подбородок и с искренней улыбкой произнёс:       — Виктор Ван Арт?       Гость опешил, хоть и отменно скрыл свои эмоции. Он не мог ответить хозяину вечера такой же широкой улыбкой. Просто потому что это не в его стиле. Поэтому, чуть приподняв уголки рта, Ван Арт почтенно кивнул и как бы невзначай окинул взглядом гостей.       — Владислав Цепеш?       — Не так официально, — усмехнулся мужчина в тёмном костюме и протянул вампиру фужер. — Кого-то ищете?       — Вы правы.       Виктор хотел убедиться ещё раз в том, что не нашёл среди приглашённых гостей девушку, которая ещё утром отправилась брать интервью у самого влиятельного бессмертного тысячелетий. Мужчина хотел сопроводить её, наплевав на риск быть сломленным солнцем и шутками туристов, вот только Мия пошла в отказ. А спорить с женщиной — себе дороже. Поэтому пара условилась встретиться на закрытой выставке, которую по нелепому стечению обстоятельств организовал тот самый древний вампир.       Ван Арт безразлично вздёрнул запястье и взглянул на часы.       — Без пяти минут шесть.       — Без четырёх, — поправил Виктор собеседника.       Влад снисходительно пожал плечами и окинул взглядом зал. Аудитория собралась добротная, одни официанты чего стоят. Снуют туда-сюда с подносами и не успевают пополнять их изысками, сделанными на заказ. Ох, а людей здесь куда больше, чем бессмертных, и все они так и норовят залезть в рот друг другу, чтобы вытащить из чужой глотки парочку грязных секретов.       — Прошу извинить меня, но…       — Вы курите? — как бы невзначай обронил Цепеш, изучая равнодушным взглядом толпу.       — Не терплю вредных привычек.       — Что вы говорите, — буркнул Влад себе под нос, а после громче продолжил: — Фужер в вашей руке говорит об обратном.       — Это знак уважения, а теперь…       На мгновение ему показалось, как в толпе мелькнул знакомый образ своей неугомонной журналистки. Он даже пошатнулся в нужную сторону, однако мужчину грубо одёрнули словом.       — Я уверен, ваша спутница появится здесь с минуты на минуту. А пока не составите ли мне компанию в незатейливой беседе?       Но это ведь не вопрос. Будто Ван Арт посмел бы отказать вампиру, что дал жизнь остальным бессмертным на Земле. Поэтому, кротко кивнув в знак согласия, Виктор перевёл всё своё внимание на мужчину напротив.       — О чём бы вы хотели поговорить?       — О! — Влад нетерпеливо взмахнул рукой и припечатал её к груди. — Конечно же, о людях! Не считаете ли вы, мой дорогой друг, что далеко не тех считают бездушными, лживыми упырями?       Лицо Виктора почти не изменилось. Единственное — вампир немного наклонил голову набок и внимательнее присмотрелся в глубину бездонных глаз собеседника.       — Не стоит ровнять всех под одного.       — Считаете? — иронично приподнял брови Цепеш. — Будь по-вашему, однако выполните мою небольшую просьбу: что вы можете сказать о той даме в платье цвета промокшей крысы?       Он указал Виктору на Нинон, едва заметно кивнув через плечо. Ван Арт же был немногословен.       — Человек, ценящий искусство.       Влад чудом сумел побороть приступ смеха, что уже подобрался к гландам. Сглотнул его, как ком из игл, и позволил себе громко цокнуть.       — Леди явно интересуется современным ре…       — Она плевать хотела на искусство. Надеялась, да и сейчас бредит, о похабном продолжении тёплой беседы на покрывалах моего ложа.       Владислав грубо сжал фужер. Его безжизненный взгляд стал более холодным и в то же время отталкивающим, а оскал, что походил на улыбку, застыл как что-то ненатуральное на лице мужчины.       — Тот джентльмен, — вновь кивнул вампир за спину, — намерен выкрасть с десяток моих картин, чтобы позже продать их на чёрном рынке. Мне же он представился древним аристократом из знатного русского рода.       — Не все люди столь…       — Омерзительны, господин Ван Арт? — с усмешкой произнёс Влад. — Увы, все они гонятся за собственной выгодой. К слову, ваша спутница появится здесь с минуты на минуту.       Виктор скептически окинул зал. В сотни незнакомых лиц он никак не мог найти ту самую, однако вампирское чутьё вторило ему, что девушка где-то поблизости. Кажется, уже возле двери.       — Мы мило побеседовали с ней о вас, — начал как бы невзначай Цепеш. — Она почти убедила меня в том, что не все люди — гниль.       Мёртвое сердце Ван Арта пробило удар. Сильнее сконцентрировавшись на ощущениях, он бесшумно выдохнул, когда учуял поблизости знакомый сладкий аромат духов Мии.       — А потом, в ходе нашей беседы, выяснилось, что ваша дама сердца играет роль отменной актрисы. Под видом знатока искусства, который хотел бы прикупить картину для своего мужчины в подарок, она попыталась взять у меня интервью. Неплохо, как считаете?       Виктор искренне удивился в тот самый момент, когда к ним подошёл юный парень с чёрным фартуком. Официант услужливо склонился перед вампирами и протянул поднос, что был усыпан канапе разных видов и несколькими фужерами шампанского.       — Разве вы не знали, что она журналист? — сухо поинтересовался Ван Арт, а глаза его блеснули сомнением.       — Ох, от меня эту информацию посчитали нужным скрыть. Глупо, верно?       Влад взял с тарелки угощение и поднёс его к губам.       — Ложь — порок человечества. Она отвратительна на слух, — с улыбкой продолжил художник. Выждав паузу, он смерил властным взглядом юного, по сравнению с ним, вампира и снял зубами мясо со шпажки. С наслаждением прикрыл глаза, стоило раскусить сочное угощение. И только, когда во рту не осталось ни намёка на пищу, он вернул себе право на слово: — Но божественна на вкус.       Ван Арт молча слушал Влада. Выжидал начало той самой паузы, когда он тактично сможет взглянуть на часы и вновь окинет взглядом гостей, ведь чутьё вампира твердило ему о том, что девушка где-то поблизости. И, когда ему показалось, что речь мужчины напротив подошла к концу, Виктор в готовности одёрнул руку.       — Не стоит так переживать, господин Ван Арт. Я же обещал, что ваша спутница порадует нас своим скорым появлением, — невозмутимо произнёс Цепеш, кивнув собеседнику в сторону блюда с канапе из тонких кусочков мяса и слайсов овощей. — Угощайтесь, пока она тёплая.