Демон во мне

      Тучи заволокли темное небо, лишь изредка из-под их плотного покрова проглядывала полная желтая луна. Ветер буйствовал в безрезультатных попытках сломать верхушки вековых деревьев, что никак не поддавались его гневу.       Единственным безмолвным местом на этой мрачной картине был огромный каменный замок, что величественно возвышался посреди густого темного леса. Его мрачные шпили, казалось, вот-вот проткнут собой небеса. Немым укором он стоял, и, казалось, ничто не способно возмутить его застывшего во времени спокойствия. Он видел многое: мор, голод, войны, инквизицию. Теперь же ничто не способно затронуть его холодного каменного сердца, даже то, что скоро должно произойти в его стенах.       По огромному длинному коридору, освещенному лишь редкими вспышками молнии из окон, двое мужчин вели пленницу. На фоне своих высоких тюремщиков, девушка смотрелась хрупкой и невесомой куклой. Белая короткая сорочка казалась огромной на ее худеньком изможденном теле. Длинные иссиня-черные волосы водопадом спадали на грудь и совсем закрывали лицо девушки от посторонних взглядов. Понять, что она здесь не гостья было не трудно. Голые стопы девушки совсем не касались холодного пола, ее под обе руки тащили мужчины. По опустошенному взгляду было совершенно невозможно прочесть истинных эмоций затворницы замка. Почему она не сопротивляется?        Может потому, что на дне фиалковых глаз плещется полное безразличие к происходящему?       Возможно, где-то глубоко в душе еще сидит протест, а не смирение и покорность, когда-нибудь он поднимется, возмутится против несправедливости этого мира. Но не сейчас. Она слишком слаба, изранена и сломлена.       Пусть сейчас она и похожа на сломанную куклу в руках жестокого кукловода, но она все чувствует, каждый шаг отчетливо запечатляется, каждый удар грома оседает на дне ее израненной души.       Очередной удар грома и вспышка молнии, что осветила коридор и огромную дверь впереди. С удивительной легкостью та открывается под сильными руками молодого мужчины. И в сознание брюнетки врывается шквал голосов. От неожиданности она поднимается свои глаза. Зал, полный людей, что скрестили свои взгляды на миниатюрной фигурке, только появившейся в проеме дверей.       Не прошло и минуты как ее снова повели вперед. Посреди зала стоял огромный каменный алтарь, к которому и вели девушку. Все зрители расступались перед этой небольшой процессией. Как только худенькая спина коснулась холодной поверхности камня, в зал вошел еще один участник представления, что вот-вот начнется.       Шаги мужчины эхом раздавались в зале, что вмиг наполнился тишиной. Под пронзительным взглядом его черных глаз, люди отступали назад и склоняли перед ним головы. — Сегодня, наконец, свершится то, чего мы так долго ждали, — начал он свою речь.       В толпе послышались шепотки, люди были крайне взволнованы словами мужчины. — Наш клан впервые за много веков оказался на грани вымирания, — спокойно продолжал мужчина. — Проклятье, что было наложено на весь наш род, войны с другими кланами, все это очень ослабило нас. Но сейчас перед вами, — он бросил взгляд себе за спину, — находится решение нашей проблемы.       Все внимание вновь переключилось на девушку. С каждым словом мужчины она понимала, что это конец, теперь ей не сбежать. — Сегодня наш род наконец обретет былое могущество, проклятье будет смыто кровью древних, — заканчивал свою речь глава клана. — Принесите клинок!       Как только завернутый в шелковую ткань клинок был принесен, мужчина аккуратно взял его в руки. Древняя сталь блеснула в сумраке, лезвие поглощало свет свечей, что отражались в нем.       О да, она узнала этот клинок, в тот миг надежда окончательно покинула ее. Древний как само мироздание, он как будто ждал своего часа, чтобы после долгой спячки насытиться светом.       Пока мужчина шептал заклинание, взгляд девушки начал медленно гулять по лицам, что собрались в зале. Мужчины, женщины, сегодня здесь были даже дети. В первом ряду, почти у самого алтаря стояла женщина, она была в темном платье, ее блестящие черные волосы были заплетены в замысловатую прическу, а взгляд выражал беспокойство, но вместе с тем уверенность. Рядом с ней стоял мальчик лет пяти и держал мать за подол платья, его взгляд был прикован к девушке, смотрел в самую душу, и, казалось, несмотря на свой возраст был не по годам мудр. Может от того он сочувствовал ей?       Поймав на себе этот взгляд, пленница усмехнулась. Как низко она пала, раз теперь даже ребенок жалеет ее. Прервав свои размышления, она вновь устремила свой взор к женщине. Жена главы клана, не иначе, она держала на руках еще одно дитя, мальчик, совсем еще кроха, он смотрел по сторонам испуганными черными глазками и хватался ручками за шею матери.       Холодный голос заставил пленницу оторвать свой взгляд. — Так пусть же свершиться задуманное, — закончил мужчина и занес над грудью девушки клинок.       Пока полные неописуемой тоски глаза неотрывно смотрели как пляшут языки пламени на острие кинжала, в голове сами собой стали складываться слова, что переростали в сеть заклинания. В последний момент девушка успела договорить их и поймать перепуганный взгляд ребенка, как тут же клинок со свистом пронзил ее грудь из которой вместе с последним вздохом вырвался крик.