Хуже быть и не может...

Этот день начался с голоса: — Милая, вставай… Я улыбнулась и укуталась в одеяло ещё больше. — Ещё пять минут, мам, — промычала, еле разлепив глаза. — Как меня только не называли, но мамой никто, — усмехнулся Киллиан. Я засмеялась и привстала на локтях. Он стоял перед зеркалом, взъерошенный и слегка помятый с голым торсом. Прошли годы их отношений, а она до сих пор без ума от него. От его запаха моря и рома, голоса — хриплого, бархатного, тихого, но его всегда услышишь; сильного, рельефного тела со шрамами; и таких нежных прикосновений. Пока что он передвигался по комнате она не сводила глаз с него. Джонс надел чёрную футболку, ещё раз просунул пальцы в прическу и подошел ко мне. Приподняв мое лицо за подбородок он нежно прикоснулся губами моих губ. — Никаких ещё пять минут, лапочка! — останавливаясь между поцелуями, проговорил Киллиан. Заметив, что сплю во вчерашней одежде, я спросила: — Во сколько я вчера легла? — Точно не скажу, но как только пришла с дежурства, завалилась на диван и заснула. Я снял с тебя куртку с джинсами и отнёс на кровать. Сев на кровать, я ещё раз поцеловала его со словами: «Спасибо». — Пойду, разбужу Генри. Быстро прошмыгнув из комнаты, оставил меня одну. Теперь-то весь день и пошел в задн… Кхм, ухудшился. Зайдя в душ, я прокрутила кран. Из душа потекли капли. Слишком горячая Подумала я, обжигаясь кипяченой водой. Быстро закрутив красный, открыла холодную. Полилась теплая, но быстро теряла температуру. Слишком холодная! Немного прибавив горячую, душ будто посмеявшись надо мной полил опять кипяток. Плюнув на это, я свела на ноль красный кран. В холодной помоюсь! За-то освежусь.

***

Уже опаздывая готовлю завтрак. Крышка солонки выпала. Яичница пересолена. Времени переделывать нет. Несильно, есть можно. Киллиану и Генри вроде бы зашло, улыбались… Но я думаю, что в душе они хотели выплюнуть эту гадость. Через силу, но съели. Генри испачкал рубашку; другой не было, дала единственную рубашку Киллиана. Великовата на несколько размеров... ничего, пойдет. В участке через час дописала отчет. Наконец-то можно отдохнуть. Потянувшись за кофе задела стаканчик. Кофе разлилось на отчет. Серьёзно?! С добрым утром, блин! Зазвонил телефон, Мэри Маргарет. Попросила погулять с Нилом в парке. Ладно, отчет доделаю дома. Со счастливым лицом Снежка спихивает мне младшего брата и закрывает дверь.

***

В парке Нил ограбил меня на мороженое и аттракционы. Играли в догонялки. Села отдохнуть на лавочку, брат убежал и крикнул: «Считай до десяти!». Тишина. Никогда не была так рада тишине. Наслаждаюсь тишиной. По парку шла Руби. Мы поболтали и она ушла дальше разносить заказы. Вспомнила про брата. С трудом оторвавшись от лавки я вижу таблицу «ПОКРАШЕННО». Черт. Обыскала деревья, кусты, лавочки, площадки. Бежав по асфальту заметила что стало сложно передвигать ноги. Свежий, горячий бетон. Минус любимые сапоги. Единственные сапоги. Выпрыгнув из них, увидела Нила. Он сказал, что я его слишком долго искала и он вышел сам. Сердце чуть не остановилось. Слава богу. — Я хочу попить и кушать! Пошли в магазин. Без обуви нельзя. Увидела сменную обувь кого-то из рабочих. Мне они нужнее. Надела сандали. Купила маффин и сок Нилу. Себе булочку. На улице пошел дождь. Я уронила булочку. Бегом добежали до дома Мэри Маргарет. Постучались. Еще постучались. Из квартиры донеслись стоны. Я-ясно… — Они заняты… уборкой. Пошли к нам домой. Дождь усилился. Мы ускорились. Дом! Наконец-то! Переодеваюсь. Пришли родители, забрали Нила. Вижу, как идёт домой рассерженный, раздраженный Киллиан вдоль дороги. Проезжает машина по луже и обливает его с ног до головы. Не только у меня день — сплошное невезение…

***

Захожу в душ. Кручу кран. Он издав умирающие звуки, покряхтев, поскрипев и выплюнув капли воды замолчал. Сегодня без душа Почти закончила отчет за компьютером. Свет отключили. Да вы издеваетесь? Спичек нет, фонарика тоже, телефон разряжен. За что?

***

Добравшись до спальни я ложусь в кровать, где уже лежит Киллиан. Засыпаем. Дали свет. Мы просыпаемся. Проклятый день.