Цветочное поле

Он открыл глаза. Еще не проснулся, но точно знал, что будет делать сегодня. Точнее то, что хотел бы сделать. Разрешить споры, убрать напряжение. На самом деле, в их отношениях не было ни того, ни другого. Была недосказанность, так нервировавшая Холла, но не более. Словно они успели подраться, но забыли об этом. Словно в той битве Беларусь победила, и Нидерланды хочет взять реванш, но уже не помнит, за что. С первого этажа послышались звуки радио. Значит, Наташа встала не так давно. Она любит иногда встать гораздо раньше, чтобы к завтраку успеть приготовить что-нибудь особенное для голландца. Все-таки временами женское начало в ней брало верх, в лучшем смысле этих слов. Хотелось курить. На самом деле, Холл уже давно не курил – то, что начальство разрешает ему баловаться легкими наркотиками далеко не значит, что он каждый день упарывается до бессознательности. Просто иногда подкатывало желание затянуться, и все. Он сел на кровати и провел рукой по волосам, думая, как бы поудачней спланировать свой день и как, в конце концов, уговорить своевольную Арловскую пойти туда, куда надо, и чтобы она не задавала лишних вопросов? В этот момент на одеяло рядом с ним упало большое блестящее зеленое яблоко. Сонный парень перевел взгляд сначала на фрукт, потом на стоящую на пороге девушку. - Замори червячка – пироги с картошкой будут готовы только через полчаса. После завтрака ему все-таки удалось уговорить Беларусь отправиться с ним. Не так уж это и сложно оказалось: слова «сюрприз» вполне хватило, чтобы она не стала задавать бессмысленные вопросы. Собираясь на велопрогулку, он остановился, думая, стоит ли одевать свой излюбленный полосатый шарф или нет? Погода была достаточно прохладная этой весной, но почему-то ему казалось, что Арловская не даст ему замерзнуть. Готовясь к долгому пути, Наташа решила одеть не платье, а брюки и майку. Она вроде как еще не переехала к Холлу, поэтому и одежды запасной с собой у нее было немного. К счастью, голландец одолжил ей свою толстовку. Нидерланды вышел из дома и сел на велосипед, поставив ногу на верхнюю педаль. Мгновением позже из дома вышла Беларусь, заперла дверь и, положив ключи в карман парня, встала на багажник. Правая ее рука мягко обвила шею водителя, силясь, таким образом, закрепится и не удушить велосипедиста. Левая рука просто легла ему на плечо, как запасной ремень безопасности. Он не ошибся – ее тепло вполне заменит ему шарф из тонкой ткани. Он резко оттолкнулся, и велосипед медленно поехал вперед... Они ехали немногим больше часа. Не в первый раз уже, но уважение и восхищение Беларуси этим королевством от этого не умалялось. Одно дело ездить туда-сюда одному, другое – с балластом. И то ли Голландии действительно все нипочем, то ли выдержка у него была железная. Приехали они на поля тюльпанов. Цветы идут чуть ли не до самого горизонта. Нидерланды, как только Арловская слезла с багажника, достал трубку и наконец затянулся. Ничем таким, простым табаком. - Да ты не на шутку переживаешь, – озвучила свою мысль славянка, направляясь к ближайшем цветку нежно-розового оттенка. - Ты уже больше двух месяцев не курил, а тут вдруг захотелось, – ответила она на недоумевающий взгляд ботаника. Республика опустилась на колени перед живым произведением искусства и долго-долго вглядывалась в жилки на лепестках, листьях. Тем же заинтересованным взглядом она изучила основание цветка. - Я вижу, ты действительно очень много сил и времени потратил, чтобы создать эту прелесть… - кончики пальцев девушки легонько коснулись бутона. Вот оно. Вот то, чего так ждал Холл. Ее признание – его реванш. Но рано он начал праздновать… Девушка встала и оглядела поле… - Красиво… и бессмысленно… - она обернулась к парню – будь та же площадь засеяна, например, картошкой, сколько бы пользы было миру! Наташе достаточно тяжело живется дома, она вкладывается в сельское хозяйство, тратит все силы на его развитие. Могло показаться, что такая жизнь сделала ее слишком практичной. Но Голландия понимал, что это не так. Когда ей особо плохо, она бежит к нему, не к крепкому Ване, не к веселому Феликсу, а к нему – тому, чья территория засеяна прекрасными цветами. Он занимается этим не потому, что это единственный способ выживания – ему просто нравились цветы, нравилось возиться с влажной землей, все было по его собственной воле. Нет, он не позволит Республике омрачить его скромный триумф. - Бессмысленно, говоришь? – совершенно спокойно произнес Холл и, развернувшись на 180 градусов, пошел прямо через тропинку, к другой сверхклумбе. «Обидела? – удивилась Наталья. – Пусть остынет, потом извинюсь» Понимая, что оборвала парня в самых лучших его порывах, она отвернулась, не в силах больше наблюдать его ссутулившуюся фигуру. «Ведь ему действительно было важно знать мое мнение. Я ведь и не думала на самом деле, что цветы и отсутствие картошки делают его хуже. Он и так хорош», - мыслила Арловская, сверля взглядом все тот же цветок и кутаясь в теплой толстовке. Его толстовке. Она стояла так, набираясь смелости и опуская гордыню, чтобы извинится, когда Нидерланды с трубкой в зубах возник перед ней, словно из ниоткуда. Он протянул ей свежесобранный букет из пяти синих тюльпанов, под цвет глаз девушки. - Все еще думаешь, что они бесполезны? Ее смущенный взгляд красноречиво ответил ему на вопрос.