Надежда и наследие

1896 год. Середина Февраля, Шэньян, северо-восточный Китай. Твой муж Цянь Кун домой больше не вернется. Его унесла беспощадная война. По указу Императора тебе полагалась очень хорошая сумма в качестве компенсации за потерю супруга. Отныне ты – молодая вдова, чье богатство вдруг умножилось; это все написано в письме, прибывшего из столицы. От него кружится голова. Стоишь, не шелохнувшись, в дверях поместья. Взгляд опущен на бумагу, и чувствуешь, как лицо будто покрылось слоем льда, а вокруг сердца – раскаленные угли поместили. Ты стоишь как статуя несколько минут, и, желая выйти на утреннюю прогулку встретить рассвет, теперь уже никуда не пойдешь. Мимо тебя проходят три служанки, еще сонные, но у них уже с утра много работы. Они остановились рядом, заметив твое сильно побледневшее лицо, и с беспокойством осматривали тебя. - Госпожа Цянь, почему вы не спите? Что с вами, вам плохо? – спросила самая смелая из них и по совместительству самая старшая. Медленно поднимаешь голову и смотришь на девушек, опустив руку с письмом. - Ничего, просто во рту пересохло, - слабо мотнув головой, смотришь на них пустыми глазами; служанки пугаются и вздрагивают, увидев тебя такой, а ты плавно разворачиваешься и идешь в свои покои, - ко мне никого не пускать и не входить, пока я не выйду из комнаты, - произносишь громко и четко, но совершенно безразлично. Девушки молча смотрели тебе вслед, пока ты не исчезла с их поля зрения, а затем молча разбежались по своим делам. Только подойдя к двери своей комнаты понимаешь, что теперь ты обреченная. Хочешь грустно усмехнуться, но даже на это сил нет. «Жалкое зрелище» - думаешь ты и представляешь, как выглядишь со стороны. Заходишь в спальню и, закрыв за собой дверь, кладешь письмо на еще не заправленную постель. Справа от нее возле окна стоит детская кроватка. Подходишь к ней и опускаешь взгляд. Твой, нет, ваш – ваш с Куном маленький сын безмятежно спит, разумеется, даже не догадываясь о том, что он потерял отца. Тяжелый вдох наполняет просторную комнату. Осматриваешь ребенка, проводя кончиками пальцев по бокам кроватки. «Он никогда не видел сына…» - только сейчас понимаешь. Твой малыш словно чувствует, что что-то не так и внезапно просыпается. Ребенок смотрит на тебя внимательно, на удивление не кричит, а только тянет вверх малюсенькие ручки, выражая свое желание оказаться у тебя на руках. Несколько секунд вообще не двигаешься, а потом все-таки берешь сына на руки, который сразу заулыбался, как только ты потянула к нему руки. - Ма! – почему-то он не договаривает, но ты сразу понимаешь, что малыш имеет в виду. Он забавно кряхтит, широко улыбаясь, и эта улыбка вроде бы, как всегда, наполнена теплом, но она совершенно не похожа на те, что ты видела до этого. Когда ты еще была маленькой девочкой, то слышала разговор в своем доме уже родивших служанок о необыкновенной связи ребенка с матерью, именно с матерью. Посчитав это еще глупой чушью (разумеется, ведь тебе тогда еще не было и десяти), ты больше не воспоминала этот момент, однако сейчас он по каким-то причинам в твоей голове всплыл. Задумавшись, смотришь малышу в глаза. - Я не знаю, как буду жить дальше. Но ты – лучшее, что у меня теперь есть. Я сделаю все, чтобы быть прекрасной матерью, в отличие от твоей бабушки, - говоришь негромко и так, будто ребенок все сказанное понимает; аккуратно прижимаешь его к груди таким образом, чтобы его голова была на твоем плече, - мой любимый Цянь Янян, - прикрыв глаза, чувствуешь, как маленькая ладошка касается твоих блестящих угольно-черных волос, и вспоминаешь, как человек, в честь которого ты назвала своего единственного сына, точно так же бережно прикасался к твоим волосам. Это вызывает улыбку, полную горечи, ведь в отличие от того, чье имя носит твой ребенок, Цянь Куна ты не любила. Никогда. \\\ Покормив малыша, ты, перекусив сушеными персиками, вышла на утреннюю прогулку. В Шэньяне зимы всегда были снежные, но не очень холодные, хотя тебе – аристократке, родом из южного Гуанчжоу, было непросто привыкнуть к такой резкой смене климата. Поместье, куда ты переехала жить в целях безопасности по настоянию мужа, было красивым круглый год. И несмотря на то, что больше не увидишь отца своего ребенка, ты горевала совсем не об этом. Держа на руках малыша, чьи щечки из-за холода подрумянились, напоминая спелые красные яблоки, ты, проходя мимо пруда, вслушивалась в хруст снега под своими ногами. Янян ловил маленькими ладошками падающие снежинки и улыбался, когда у него получалось. Обычно на прогулках вас сопровождали две служанки (иногда бывало и больше), однако в этот раз ты не разрешила им пойти. Хотелось побыть одной. Останавливаешься напротив заледеневшего пруда. На противоположной стороне от вас стояла восхитительная беседка, где в теплое время года ты любишь кушать. Сейчас она, конечно, стоит лишь для красоты, но это не отменяет ее пользы. Стащив со своей шеи какой-то нереально огромный и теплый ярко-красный шарф, который, к тому же, еще неприятно покалывал твою кожу, расчищаешь ногой небольшую область земли от снега. Поставив рядом с собой малыша, который держался за твою длинную утепленную юбку, раскладываешь на очищенное место от снега этот дурацкий шарф и плюхаешься на него, а ребенка усаживаешь к себе на колени. Он похож на тебя: молочной кожей, пухлыми губами, а еще формой глаз. И только нос, как у умершего мужа. Впрочем, это тебя не расстраивало - наоборот, даже радовало. Обнимая сына по спины, смотришь на замерший пруд и вспоминаешь утраченные времена… Цянь Кун был одним из самых знаменитых и богатых танцоров Китая. В какой-то момент, потеряв значительную часть своего состояния буквально в один миг (как по своей глупости, так и по вмешательству мошенников с завистниками) молодой человек странствовал по Китаю и задержался на юге - неподалеку от города Гуанчжоу. Его приютила в поместье твоя мать, где вы жили втроем с отцом. Являясь большой поклонницей танцора, женщина с радостью согласилась ему помочь, однако с этим был не согласен твой отец: нахождение постороннего мужчины в доме его несколько нервировало и вызывало чувство ревности, хотя его жена никогда не давала ему поводов. Едва Кун прожил у вас неделю, как глава семейства поставил всех перед фактом - Цянь живет у вас ровно полгода. В голове твоей матери очень скоро возник план, одновременно легкий и сложный: за все то время, что ему разрешено здесь жить, Кун должен… влюбить тебя в себя. Ведь таким образом, заключив брак с дочерью хозяина поместья, Цянь будет иметь полное право здесь жить, а также значительно разбогатеет в результате подобного союза. Твоя мать, уверенная в том, что пора оторвать тебя от учебы (зачем читать книги и учиться музыке, когда есть вещи поинтересней?) и выдать замуж, считает приезд танцора ничем иным, как благословлением с небес. Заключив тайно сделку, лишенную всякой морали, Кун намерен тебя очаровать, а в свою очередь мать, с которой у тебя всегда были натянутые отношения (в отличие от отца), обязуется ему помочь. Но когда Цянь берет себе в ученики сына чиновника, и тот через день начинает посещать ваше поместье для занятий танцами, идеальный план твоей матери внезапно оказывается под угрозой… Ты влюбилась в Лю Яняна. Как бы ни старалась твоя мать, как бы ни старался прекрасный Кун. Не работало ничего. Пока Цянь с твоей матерью кусали локти, потому что времени осталось мало, на другом конце поместья в комнате для танцев Янян обучал тебя балетным шагам – лишь бы провести с тобой драгоценное время. Когда твоя мать в который раз доставала тебя рассказами про танцора от Бога, ты, запершись в спальне, тихо хихикая с Лю над надоедливой женщиной, упражняешься с ним в каллиграфии. И в то время, как Кун слышит от твоей матери упреки из разряда «ты недостаточно стараешься» и «действовать необходимо немедленно», выбирая тебе подарок на последние деньги, Янян проигрывает тебе в го* на желание, а ты загадываешь ему поцеловать тебя. - Что же в тебе есть такого, чего нет во мне? – Цянь однажды стал свидетелем того, как ты подарила его ученику любимый веер, позволив целовать свои руки, и все понял; идя по коридору поместья твоего отца, Кун, придя в ярость, когда рядом никого не оказалось, прижал к стенке удивленного Лю. Он тут же вспомнил, как вы занимались каллиграфией под рассказы твоей матери о том, какой Цянь самый лучший, и, ощущая связь между этими событиями, усмехнулся, глядя учителю прямо в глаза. - Ты выбрал принцип казаться, а не быть. Я буду любить ее богатой и бедной, молодой и старой, больной и здоровой – любой. Ты любишь ее только с деньгами, - после этих слов Янян получил кулаком в лицо от своего учителя, но гордо выстоял удар, не издав ни звука. Он смотрел на Куна с презрением, молча оттолкнул изо всех сил его и ушел. В этой битве победу одержал все-таки Цянь. Твой отец поссорился во время посещения оперы с отцом Яняна, и, узнав после от жены, что «нахальный мальчишка Лю смеет нашу дочь очаровывать», на эмоциях договорился с Куном о вашей свадьбе. Ты возненавидела отца всем сердцем и проплакала всю ночь, как никогда: глаза болели, а голова раскалывалась. Никто не мог вступиться за тебя, а мать ликовала. Свадьба состоялась в первой половине осени. - Я никогда не буду любить тебя, - заявляешь гордо своему мужу, стиснув зубы. А ему твоя любовь уже оказалась не нужна. Возможность связаться с Яняном Цянь всячески пресекал: бил бамбуковой палкой, лишал еды на сутки и более, разрешая пить только воду и чай. Лю, убитый горем, уехал в Германию, чтобы помогать отцу с бизнесом. Вы прожили с Куном, как кошка с собакой, семь месяцев, а затем началась война. Он был обязан в ней участвовать. В последнюю ночь, воспользовавшись твоей сонливостью, муж взял тебя. Это был ваш первый и последний раз. Когда он уезжал на войну, ты еще не догадывалась, что от вашей единственной ночи будет ребенок, а узнав, плакала и кричала. Было страшно и до тошноты омерзительно. Беременность проходила хорошо, роды тоже. Цянь узнал о твоем положении в письме, как и то, что вашего сына ты, не спросив его, назвала Янян – в честь своей первой и единственной любви, мысли о котором не покидали тебя. Лю постоянно снился тебе и только по ночам ты с ним была счастлива. Кун был без ума от новости насчет беременности и рождения сына, но имя ребенка привело его в ярость. Тебе же помешать никто не смог: твои родители скончались от неизвестной болезни, которую обнаружили очень поздно. Вылечить ее не смогли и их не стало за несколько недель до того, как родился малыш. Ты не чувствовала скорби, потому что никогда не ладила с матерью, а отца за его вспыльчивое решение возненавидела. В отличие от мужа, ребенка ты полюбила. Цянь Янян – звучит красиво, и именно он стал твоим стимулом жить. Время шло, и когда сыну исполнилось два года, ты осталась совсем одна: без мужа и семьи. Еще будучи беременной, ты жаждала связаться с Лю, но задалась позже вопросами… Нужна ли ты ему с ребенком от чужого мужчины? Что если он женился, влюбился в немку? Помнит ли он тебя? Было ли это все у него всерьез? Ты не знала. Но связаться с ним побоялась. \\\ Погрузившись в воспоминания, не заметила, как твой чудесный сын уже бегал по снегу, пытаясь слепить что-то из него. Не заметила, как пришли две служанки, несмотря на твой приказ, и издалека наблюдали - мало ли что с сыном Госпожи случится? И не заметила, как в поместье прибыл один до боли знакомый гость. Лю Янян. Уже знающий обо всем, что произошло, и хранящий твой любимый веер, словно бесценную реликвию. Ему и впрямь неважно, что у тебя ребенок от его бывшего учителя, ведь сам факт, что ты назвала сына в его честь, заставляет понимать, что твои чувства, как и его, в сердце навечно.