Смерть — не выход

      Кейбл нахмурился и ещё раз сверился с данными.       Всё верно, он находился именно там, где и должен был оказаться после перемещения во времени. Однако что-то было не так. Слишком... тихо.       Бионический глаз не засёк мутантов рядом. Кейбл медленно выдохнул сквозь сжатые зубы и направился вперёд по тонкой мощёной дорожке. Она, причудливо изгибаясь, вскоре вывела его к зданию, которое, очевидно, и было тем приютом для детей-мутантов, что искал Кейбл. Однако оно явно переживало не лучшие свои годы: обветшалые стены укутал заботливый порог девичьего винограда, а тусклые от пыли стёкла окон были темны и безжизненны.       "Не по плану", — подумал Кейбл и не ошибся.       Сказать по правде, вся его затея изначально была обречена на провал. Никто и никогда не путешествовал во времени так, как это делал Кейбл — используя стандартный программируемый датчик био-протеза. Честно говоря, Кейбл вообще не слышал, чтобы кто-нибудь из его времени отправлялся в прошлое или будущее. Видимо, слишком опасно это было. Самому Кейблу было плевать на опасность — его семья погибла, а он сам медленно сливался с машиной, воюя за каждый день, прожитый в полном рассудке. Для него попасть в прошлое значило отомстить за тех, кого больше не было с ним. Потому он вовсе не боялся.       Теоретически, прибор должен был вынести его в то время, когда Рассел Коллинз, убийца его жены и дочери, был ещё слишком мал, чтобы казаться опасным противником. Однако, видно, в дело вмешалось вездесущее "но".       И вот теперь Кейблу привалило ещё одно задание: найти Рассела в огромном — ещё — городе. Задачка, скажем прямо, не самая лёгкая — Кейбл понятия не имел, куда мог деться мутант-ребёнок. Он вообще детей не понимал, так как его детство было весьма трагичным и закончилось очень быстро — в тот момент, когда чья-то шальная пуля пробила дыру во лбу его лучшего друга, оставив маленького Кейбла с вечным страхом привязываться к людям, ведь они такие хрупкие...       "Интересно, какой сейчас год?" — подумал Кейбл, шагая по широкой улице. И тут же, особо не церемонясь, через плечо какой-то старушки заглянул в газету, что она читала. Да уж, занесло его знатно — аж на пять лет вперёд! И мальчишка Рассел в этом временном отрезке уже далеко не мальчишка, а, скорее, парнишка. Да уж...       Хотя... А может, и к лучшему? Всё же детей Кейбл убивать не привык. А тут уже и не ребёнок вовсе, а молодой человек.       Старуха косо глянула на него и отодвинулась. Но Кейбл уже и сам отправился дальше — его приборы старательно выискивали Рассела. И знаете, когда я сказал, что найти одного парня в огромном городе сложно, то я, пожалуй, немного поспешил.       Рассел нашёлся быстро.       Казалось бы, это же хорошо!       Однако Кейбла ждал небольшой сюрприз...       — Отпусти меня, урод! — Коллинз вопил и дрыгался, зажатый в стальной хватке полукиборга.       Кейбл стоял неподвижно, чувствуя биение пульса где-то в висках. Конечно, в этом и была его цель прихода в этот мир — в убийстве вот этого самого подростка. Вот только когда Рассел, увидев пистолет, сам бросился на него, что-то неразборчиво вопя на англо-австралийском, рефлексы Кейбла сработали совсем не так, как он рассчитывал.       Отбросив пистолет, он поймал Коллинза и крепко прижал к себе, не давая сдвинуться. Кажется, пацан был этим не очень-то доволен.       — Уродская туша! Отпусти! — кричал он, ощутимо пихая Кейбла в пах.       Кейбл сжал зубы, когда очередной удар заставил его внутренне дрогнуть, и сильнее стиснул хватку.       — Больной, что ли? — прошипел он.       — Сам больной! Лучше убей! Давай, пристрели меня!       Кейбл знал, что у Коллинза были проблемы с головой. Но он даже не предполагал, что они, эти проблемы, начались задолго до его кровавого тиранства.       — Да иди ты! — буркнул он и отшвырнул Рассела от себя.       Тот шлёпнулся на землю, но моментально вскочил и злобно ощерился.       — Неженка, да? Чего тогда целился, коли стрелять не умеешь?!       Кейбл поднял пистолет, стараясь не сводить с Рассела глаз и чувствительных сенсоров. Подобное поведение несколько выбило его из колеи. Он надеялся, что Рассел начнёт проявлять жизнеутверждающую агрессию или хотя бы умолять о пощаде. В его планы не входила подростковая суицидальная истерика.       — Я стрелять умею, — осторожно произнёс он, сканируя Коллинза.       — Ну так стреляй!       — Зачем тебе это?       — А тебе не посрать?! Делай, что говорят! — Рассел сжал кулаки, и по ним промелькнули огненные искры.       "Файрфист!" — вспомнил Кейбл и тотчас перешёл в боевой режим.       — Идём! — он бесцеремонно схватил Коллинза за шиворот. Видимо, как бы тот ни храбрился, а увидеть перед собой получеловека-полумашину было тем ещё испытанием: искры тотчас пропали, а в глазах на долю мгновение промелькнул страх.       Кейбл старался уйти подальше в парк — туда, где шанс встретить людей был минимален. И вскоре они остались наедине. Парк вокруг шелестел огромными кронами деревьев; где-то в тёмной листве нудно куковала кукушка. Городской шум растворился во времени — ни звуков проезжающих машин, ни человеческих голосов, ни грохота строительной техники. Ничего. Казалось, остался только лес — и они.       Жаждущий мести полукиборг из будущего и озлобленный, желающий умереть мутант-пирокинетик.       Убедившись, что Коллинзу некого будет задеть файерболами, Кейбл снова отпустил его.       — Рассказывай, — потребовал он.       Рассел отряхнулся и злобно насупился.       — Чо рассказывать? — буркнул он, поглядывая на пистолет Кейбла. С надеждой. Кейблу стало немного не по себе — такой жажды смерти он не видел... да никогда, наверное. Хотя он не раз участвовал в военных столкновениях и видел немало ужасного. — Слушай, мужик, тебе что, трудно? Ты ведь и так хотел убить меня! Чего передумал вдруг, зассал?       — Не люблю я, когда указывают, — нехотя ответил Кейбл, хотя и сам не знал, чего медлит. Ну вот же цель — убей её, и семья возродится. Жена и дочь вновь будут жить. Но что-то сдерживало его, какой-то тайный инстинкт. Кейбл привык доверять своей интуиции.       Рассел развёл руками.       — Хочешь, я тебя ударю? — предложил он. — На агрессию — агрессией, да, Терминатор?       Кейбл склонил голову набок.       — Почему ты хочешь умереть, Рассел Коллинз? — спокойно поинтересовался он.       — Да потому что! Жизнь — дерьмо! Уж лучше сдохнуть! — Рассел зло сплюнул на дорожку.       Кейбл презрительно сощурился.       — Думаешь, там жизнь лучше будет? — резко уточнил он. — На том свете? Кто-то ждёт?       — Хрен Мерлина ждёт! — заорал Рассел.       Кукушка моментально замолчала, а после и вовсе улетела, когда огненный шар ударил в дерево, моментально обратив его в пепел.       "Этот гад уже сейчас силён, как взрослый мутант", — подумал Кейбл. В голове вновь зазвучали весёлые голоса его любимых девочек. Сглотнув вязкий комок тоски, Кейбл поднял пистолет и выстрелил.       Рассел приоткрыл слезящиеся глаза и увидел над собой какой-то обшарпанный потолок, с которого мерно капала вода. Поморщившись, он приподнял голову и огляделся.       Незнакомец, угрожавший ему пистолетом, сидел в дальнем углу маленькой тёмной комнатушки и пристально смотрел на него. Зловеще светились в полутьме глаза — один тёмный, человеческий, холодный и пронзительный, а другой металлический, ярко-золотой и неживой.       — Очнулся? — глухо спросил он.       Рассел осмотрел себя и хмыкнул.       — Вроде да, — ехидно ответил он.       Незнакомец на мгновение прикрыл глаза.       — Прелестно, — произнёс он, как показалось Расселу, с не меньшим ехидством.       — Ты стрелял в меня.       — Ты этого хотел.       — Кто ты, чёрт тебя дери?!       — Я Кейбл, — незнакомец перекинул ему что-то. Рассел на автомате протянул руку и охнул, почувствовав боль. "Что-то" упало ему на грудь и на поверку оказалось сложенным в тубус выпуском журнала.       "Файрфист снова атакует!!!" — истерично кричал самый крупный заголовок. Рассел приподнял брови.       — Я Файрфист, — неуверенно уточнил он.       Кейбл пристально смотрел на него, даже, кажется, не моргая. И... ладно, это было немного жутко.       — Я никого не атаковал. Ну, кроме тебя, — добавил Рассел с куда большим подозрением.       Кейбл всё также хранил молчание. Поняв, что от него ничего не добиться, Рассел принялся с большей внимательностью изучать газету. И кое-что привлекло его внимание.       — Эй! — удивился он. — Но... здесь написано... Это 2090 год... Это невозможно!       — Странно, что тебя, мутанта, удивляет такой пустяк, — спокойно сказал Кейбл.       Рассел кинул на него подозрительный взгляд.       — Ты, типа, из будущего? — удивился он.       — Да.       — И этот Файрфист тоже, типа, из будущего?       — Да.       — Это... я? — тихо спросил Рассел.       Кейбл сумрачно глядел на него.       — Да, — отрывисто ответил он.       — Серьёзно?!       Кейбл замолчал. Терзаемый сомнениями, Рассел уткнулся в газету и принялся читать. И чем дальше пробегал по строчкам его взгляд, тем более Расселу было не по себе.       "Таинственный мутант поджигает приют святой Бернадетты!"       "Собор Аутсафе в огне: мутанты снова атакуют!"       "Трагическое происшествие в Мэриленде — люди объяты пламенем!"       "Кто он, мутант-пирокинетик? Поиски продолжаются..."       "Файрфист, или новое слово в преступлении!"       "Файрфист снова в деле: погибшие дети не были виноваты!"       "По следам огненного маньяка: как защититься от мутанта-пирокинетика?"       ""Они сгорели заживо!" Как Файрфист уничтожает тех, кто ему противостоит?"       — Ужасно... — прошептал Рассел, комкая газету.       Слова неизвестных репортёров стояли перед глазами. Рассел не мог поверить в то, что когда-то станет таким... как этот Файрфист. Да, он не любил людей. Сказать по правде, он их ненавидел. Люди всегда смотрели на него, как на валяющегося на тротуаре червяка — с жалостью и презрением. Никто не собирался помогать маленькому мутанту, никому не было до него дела. Единственные люди, которые хотя бы замечали его, были жестокими маньяками, готовыми пытать детей-мутантов, пока те "не откажутся от богомерзких сил". Как будто это было возможно!       Да, Рассел людей не любил, и это чувство было взаимным. Но убивать их... Нет, это слишком.       — Этот Файрфист — просто больной ублюдок! — воскликнул он.       Кейбл приподнял брови.       — А ты — нет? — уточнил он. — Нападаешь на окружающих, чтобы они прикончили тебя... Самоубийцы — тоже больные.       — Ты ничего не знаешь обо мне! Не знаешь, почему я хочу умереть!       — Так расскажи.       Рассел насупился, разглядывая собственные ладони. Потом неохотно произнёс:       — Это произошло давно, лет пять назад. Тогда... тогда проводили сеанс очищения. И... и директор выбрал меня. Наверное, потому что я был новичком. А может потому, что я не считал себя... ненормальным. И... и я... я испугался. Мне было больно. Я не сдержался.       — Ты убил директора?       — Нет! Я никого не убивал! — выкрикнул Рассел с отчаянием. — Я взорвал машинку! Я просто хотел... чтобы... чтобы меня оставили в покое. А потом... потом приют закрыли, а нас увезли. Всех, кто не успел сбежать.       — А ты успел.       — Да. Я сбежал, потому что не хотел попасть в ещё один ад! Люди не могут воспитывать мутантов. Они считают наши силы греховными, заставляют отказываться от них. Но это невозможно, просто невозможно...       — И почему же ты тогда хочешь умереть? — подумав, более мягко уточнил Кейбл. — Самоубийцы попадают в ад, а ты туда не хочешь.       Рассел шмыгнул носом.       — Я боюсь, — тихо признался он. — Файрфист... Иногда мне кажется, что он — это уже не я. Я боюсь, что не сдержу его, как тогда, в приюте. И он вырвется на волю. И всем будет крышка.       Кейбл задумчиво поскрёб щетину.       — Тебе нельзя бояться своих сил, — сказал он. — Боец, который боится — дохлый боец. Жизнь — это война, на ней нет места страху.       "Легко тебе говорить, ты ж не мутант!" — хотел огрызнуться Рассел, но, подумав, промолчал. Впрочем, Кейбла это не остановило. Он чуть наклонил голову, будто вслушивался, после чего ощерился в не очень приятной ухмылке.       — Все мы немного мутанты, — усмехнулся он. — Но это не важно. Я не боюсь своих сил — как видишь, их применение имеет свои плюсы. А тебе нужно научиться контролировать свои эмоции. Если ты, конечно, не хочешь быть таким, как Файрфист будущего.       Рассел поёжился. Взгляд Кейбла, едва он упоминал пирокинетика-мутанта, становился жёстким и необычайно холодным, как у крокодила, готового напасть на пришедшую к водопою зебру. Такой и пристрелить мог. Рассел вспомнил, как наскакивал на него, желая получить пулю в лоб, и ему стало ещё больше не по себе. Умирать как-то резко перехотелось.       — Вижу, что ты поменял своё отношение к жизни, — констатировал Кейбл. — Что ж, чудно. Плечо болит?       Рассел непонимающе осмотрел себя. Плечо его было перебинтовано нарванной в полосы старой рубашкой. Да, антисанитария та ещё, но боли почему-то не было.       — Нет, — ответил он.       — Отлично. — Кейбл достал из бананки упаковку сигарет и закурил, пуская дым в приоткрытое окно. — Тебе семнадцать, не так ли?       — Да... вроде.       — Расцвет жизни. Ещё не поздно усмирить Файрфиста. Слышал что-нибудь об Иксах?       — Нет...       — Ничего, — Кейбл поправил бананку, и Рассел заметил на его поясе маленького игрушечного медвежонка. — Я вас познакомлю. Они тебе понравятся, такие же отбитые на голову дети. Но с ними тебе никогда больше не придётся проходить эти ваши сеансы... очищения. Поверь, не все люди заслуживают смерти. — Кейбл обернулся и добавил: — И не все мутанты.       Рассел кивнул.       — Я постараюсь стать лучше, — пообещал он.       Кейбл внимательно заглянул ему в глаза и впервые за разговор по-настоящему открыто улыбнулся. А с его пояса радостно сверкнул боком абсолютно новый плюшевый медведь.