Дорогой дневник

      Как только Чонгук скрылся с поля зрения Тэхена, на него налетел Чимин, заваливая того вопросами. Парень старательно делал вид, что никого рядом нет и уж тем более никто не виснет на нем, о чем-то жужжа на ухо. Минни, не наблюдая ни капли внимания к своей персоне, ощутимо кусает друга за ухо, сразу отскакивая на безопасное расстояние.       — Пак Чимин, чтоб тебя леший дрючил! — Гук хватается за пострадавшее ухо, бросая злобный взгляд на хитрую гномью морду, что уже стаяла напротив и перекатывалась на носках, вполне довольная ситуацией. Чон вздохнул, понимая, что лучше, обойдясь малой кровью, выслушать лучшего друга, чем ближайшие пять минут гадать, какая часть тела пострадает следующей. — Ладно, хорошо. Я тебя слушаю…       — Почему ты его не убил? — прямо в лоб спросил Минни, направляясь следом за брюнетом, возобновившим путь к их временному убежищу, в котором можно будет наконец укрыться от дождя, развести костер, высушить одежду и обсохнуть самим.       — Он не был сектантом, иначе вместо того, чтобы испугаться, он бы с радостью отдал жизнь своему богу, лишь бы тот не оставался голодным… — Чонгук скривился, вспомния сцену из прошлого, в которой один из сектантов, увидев Вальравна, разделся до гола, остерегаясь великого греха, если бог подавится этими тряпками, и после, раскинув руки в стороны пошел навстречу смерти, в прямом смысле слова умоляя о ней.       — Не понимаю этого… Ведь если они останутся живы, пользы от них будет гораздо больше. Их можно отправить на охоту, на рыбалку, на сбор ягод и корешков. Можно заставить их готовить, прибираться, да вообще сделать что угодно, раз они так хотят помочь своим богам. — Чим надул свои пухлые губки, после побежав вслед за Гуком, который убежал вперед, едва увидев временное пристанище.       Войдя внутрь большой, вырытой Чимином, норы, Чонгук сразу подошел к кострищу, разводя огонь, в то время, как Пак тщательно закрывал вход в норму одним из колючих пледов, котрые парни взяли с собой. Убедившись, что огонь не затухнет, Гук раскопал небольшой дымоотвод в стене и стянул с себя мокрую одежду, повесив ее на вертиль, который парни собрали из палок и при необходимоти ставили его над костором, чтобы поджарить добытую дичь, но в основном устанавливая его чуть на отдалении от очага, опасаясь как бы тот не сгорел. Прикрыв выход, рыжеволосый последовал примеру друга, после садясь недалеко от пламени и ожидая, когда тот достанет полотенца из своего походного узла. Принеся полотенца и сев рядом с другом, Чон отдал одно из них, другим вытирая мокрые волосы Чимина, чуть бережнее вытирая милые волчьи ушки, что достались тому от отца вместе с пушистым волчьим хвостом, котрый так же нуждался в сушке.       — Просто признайся, что тебе лень работать и ты хочешь, чтобы кто-нибудь прислуживал тебе.       — Я может и хочу, но ты же знаешь, что вожак против такого. — Минни принял полотенце и так же начал просушивать волосы Гука, следом беря еще одно полотенце и избавляя от лишней влаги свой хвост. — Но признайся, ты бы хотел, чтобы тот милашка был в нашей стае, он ведь такой же как ты.       — То есть, по твоему, я пугливая бесполезная плакса? — фыркнул Чонгук, отворачиваясь к костру и подбрасывая туда несколько палок.       — Не разводи трагедию, ты знаешь о что я имел ввиду. — Пак повесил влажные полотенца рядом с одеждой, и, взяв плед со своего спального места, обнял друга, тем самым укрывая и его. — Вы оба люди и в этом нет ничего плохого. У этого милашки не было волчьих ушек, крысиного хвоста, огромного клюва и жабр на шее, как и у тебя их нет. Ваше различие лишь в том, что он, как и другие люди нового поколения, вырос за стенами и, кажется, впервые вышел за их пределы, а ты… Ой…       Гук вздохнул, все глубже погружаясь в свои мысли, в то время как Чимин в очередной раз объяснял, что его друга в стае любят, не смотря на то, что он единственный человек мужского пола среди волколаков и их потомства, к которому относится и сам Чим. Наоборот, его уважают даже больше, чем сына вожака, так как из-за различия рас, Чону приходится тренироваться в разы упорнее и дольше чем отсальным, чтобы держаться с ними на равне.       Первое поколение волколаков, что появилось в начале апокалипсиса, представляло из себя исключительно особей мужского пола, то же касается и других существ, появившихся в то время. Чтобы продолжать свой род эти существа были вынуждены забирать себе человеческих женщин, и волколаки были самыми милосердными в этом плане. Каждый выбирал себе женщину, оплодотворял и ухаживал за ней все время беременности и после появления полуволчат давал женщине отдых и помогал выращивать свое потомство, в то время как другие монстры, в попытках продолжения рода, почти не заботились о плененных женщинах, сразу забирая свое потомство и вновь используя пленниц, из-за чего те долго не жили. Отец Гука забрал его мать, когда та уже носила под сердцем ребенка от главы лагеря, который, узнав об этом решил отдать ее богам нового мира в качестве подношения. Через восемь месяцев после этого в стае родился и сам Чонгук, которого волколак принял как родного сына. После, через пару лет, у него появились младшие сестренки, Черин и Пельха, у которых на голове красовались маленькие волчьи ушки, а так же у каждой присутствовал маленький хвостик. Уже тогда, еще совсем маленький Гуки понял, что отличается от своих сверстников и чувствовал себя лишним. Мать же его успокаивала, говоря, что нет ничего плохого в том, чтобы быть человеком. Чона, так же как и всех остальных, женщины обучали человечкской речи, но на тренировки, которые проводили отцы его брали очень редко, из-за чего мальчик часто сбегал от матери и, спрятавшись в кустах или за деревом наблюдал за сверстниками, а после пытался повторить все, что увидел. Однажды вожак стаи застал мальчика, когда тот ловил рыбу голыми руками, так же как это делали дети на одной из тренировок, после чего Гуки допустили к занятиям на равне с остальными.       — Давай ляжем спать, уже поздно. — поняв, что развеселить младшего не получится, Чимин устало вздохнул, после перебравшись на свое сапальное место, которе представляло из себя кучу листьев, накрытых сверху простыней. Удобно устроившись и укрывшись своим колючим пледом, Пак пожелал спокойной ночи другу, ушедшему глубоко в свои мысли.

***

      До лагеря отряд Намджуна добрался уже с наступлением темноты. Первым, что увидели парни, были люди, радостно выбегающие под опасный дождь за стены своего укрытия. Взрослые и дети пели песни и водили хороводы вокруг красивой молодой девушки, одежда которой была украшена мелкими морскими ракушками, а в прическе было красиво вплетено что-то похожее на водоросли. Вскоре к путешественникам подошел глава поселения, рассказав о том, как сильно люди ждали их визита и какое чудо, что они пришли как раз во время великого празднования, после предлагая им присоединиться. Намджун, должен был использовать все свои дипломатические навыки, чтобы установить дружеские отношения между лагерями, но не успел сказать и слова. К лагерю начали подбираться несколько таниванов, но люди даже не думали их останавливать. Они продолжали празднование, постепенно идя на встречу монстрам, во главе шествия поставив ту самую девушку, в честь которой, как парни поняли и было устроено шествие. Еще несколько мгновений и отряд наблюдал как женщины и мужчины, улыбаясь и танцуя, отдали красавицу монстрам, которые ее тут же унесли с собой. Юнги уже чуть было не ринулся спасать ее, но был остановлен не менее шокированным Намджуном, который, несмотря на ситуацию, был способен правильно оценить ситуацию. Сопоставив слова Тэхена о сектантах и поведение людей, он сделал вывод, что лучше не мешать им, иначе живыми они не вернутся. Быстро попрощавшись со всеми, кто после жертвоприношения вернулся в лагерь, парни решили как можно скорее удалиться и рассказать своему главе об этом. Кто знает, что было бы если бы отряд пришел к новому лагерю только утром. Возможно, завязав дружбу с этими людьми, их поселение было бы в опасности. Но сбыться планам было не суждено, так как глава настоял на том, чтобы путники отдохнули с дороги и остались хотя бы до утра.       Расположившись в одной из комнат в доме главы поселения, которую тот им выделил как особо важным гостям, парни решили обдумать все, что произошло сегодня. Главным вопросом было то, как поскорее выбраться из этого лагеря, при этом оставшись в живых и не вызвав лишних подозрений. Пока старшие обсуждали как поступить, Тэ вызвался осмотреть местность.       Первым, что сразу бросалось в глаза, было отсутствие других домов. Все в поселении, за исключением главы, жили в шалашах разного размера. Идя вдоль стены, в поисках наилучшего места, через которые можно будет сбежать, в случае, если план старших провалится, Ким заметил девочку лет семи, которая пыталась перебросить что-то через стену. Светловолосый подошел ближе, что не осталось незамеченным, из-за чего девочка спрятала предмет за спину.       — Не бойся меня, я ничего плохого не сделаю. — Тэ поднял руки в примирительном жесте, подходя ближе и присаживаясь на корточки перед ребенком. — Меня Тэхен зовут, а тебя?       — Виен… — прошептала девочка, перед этим тчательно осмотрев человека перед ней и убедившись, что он не житель ее деревни.       — Виен значит, а что ты тут так поздно делаешь одна? — парень дружелюбно улыбнулся, стараясь показать ребенку, что он не опасен и ей не стоит бояться. — Я могу тебе помочь?       Виен долго молчала, сканируя Тэхена взглядом и покусывая свои маленькие розовые губки, после чего кивнула и достала из-за спины небольшой сверток и протянула его Тэ.       — Перекиньте его, пожалуйста, через стену…       — Хорошо, но только сначала скажи зачем тебе выбрасывать это? — Ким взял мешочек в руки и, незаметно для девочки, на ощупь попытался определить его содержимое. оно было мягким, будто там была завернута какая-то ткань.       — Я не выбрасываю! Я иду спасать сестренку! — не слишком громко возразила Ви. — Мама, перед тем как улететь на облочка, сказала всегда быть рядом с сестренкой и заботиться друг о друге. А этот противный дядька сегодня отправил ее гулять с рыбками. Мама всегда говорила, что нельзя гулять когда темно, потому что это опасно, а сестренка до сих пор не пришла домой. Я найду ее и мы вместе пойдем домой.       Тэхен внимательно слушал рассказ девочки, с каждым словом все отчетливее понимая, что ее сестра была той самой жертвой, которая добровольно ушла к монстрам. На вопрос об отце Виен ответила, что ее мать пошла на облака искать его и скоро они вернутся домой, а значит ей нужно как можно скорее вернуть сестренку. Держать улыбку для Тэ становилось все сложнее. Он понимал, что никто из ее семьи уже не вернется, а выйдя за пределы лагеря она и сама отправится к родителям. Рука парня легла девочке на голову, аккуратно поглаживая ее по слегка запутанным черным волосам. Мысль о том, чтобы оставить девочку испарилась сразу, как только залетела в голову.       — Давай я пойду с тобой, хорошо? — девочка вновь устремила взгляд на Кима, но все же кивнула, соглашаясь на его предложение. Он пришел из-за стены, а значит он мог ей помочь. — Постой здесь, я предупрежу своих друзей, чтобы они меня не потеряли, возьму немного вещей и вернусь за тобой, хорошо?       Дождавшись очередного кивка от ребенка, Тэхен побежал к старшим, при этом стараясь сильно не шуметь. Уже в комнате он объяснил ситуацию старшим, и убедил их в том, что если он один уйдет с девочкой, пропажу которой, скорее всего заметят не сразу, то парни не навлекут на себя лишних подозрений, нежели они все вместе решат открыто забрать лишь одного ребенка из лагеря. А его отсутствие можно было списать на то, что он часто ходил во сне и за ночь мог обойти весь лагерь. Так же это было отличной возможностью уйти и не возвращаться больше в этот лагерь, ведь если его выпустят за ворота, нужно будет срочно бежать на его поиски, при этом свалив вину на стражй. Собрав свой походный рюкзак, и пообещав старшим дождаться их в месте, где его прятал Хосок, Тэ тихо вышел из дома главы, после возвращаясь к девочке. Он помог ей забраться на стену и пролезть через решетку, являющуюся своеобразным потолком лагеря, через которую к людям не могли залететь вальравны. Убедившись, что Виен не упадет, парень отдал ей свой рюкзак и ее узелок, которые она сразу скинула за пределы стен, после чего пообещала ждать своего помошника и не спускаться самостоятельно.       Подходя к воротам, которые, охраняли пара мужчин, Тэхен притворился лунатиком. Он надеялся на то, что сектанты выпустят его, отдавая в качестве внеочередной жертвы, что и случилось. Как только дверь за ним закрылась он побежал к нужной стене, аккуратно спуская с нее Ви, после, надев рюкзак и взяв в одну руку нож, котрый ему чуть ли не насильно впихнул Юнги, а в другую маленькую ладошку девочки, Тэ отправился к ранее оговоренному месту.