Изысканная трапеза (Fine Dining)

Другие виды отношений
Перевод
NC-17
Завершён
265
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Размер:
39 страниц, 4 части
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
265 Нравится 32 Отзывы 69 В сборник Скачать

Часть 3

Настройки текста
В тот раз они так и не определили ни времени, ни места для предстоящей... хм... изысканной трапезы. Кроули чувствовал, что Азирафаэль хочет дать ему время подумать. С одной стороны, было довольно неприятно чувствовать себя так, словно его нянчат, но с другой — он был очень благодарен Азирафаэлю за предоставленную отсрочку, хотя она лишь укрепила его стремление идти вперед. Тем не менее он попытался найти время, чтобы как следует подумать о сексе и о том, почему избегал его все эти годы. Оказалось, что в самой глубине ящика с надписью «вещи, с которыми Кроули не собирается иметь дело прямо сейчас» была небольшая, очень потрепанная коробка с надписью «Все сексуальные мысли, которые когда-либо были у Кроули». Какое-то время Кроули сомневался, стоит ли ее вытаскивать и открывать, но ничего удивительного внутри не обнаружил. За исключением, пожалуй. лишь того, сколько притяжения к своему исконному врагу/лучшему другу можно было подавить и упрятать в такую маленькую коробочку. Оказавшись за ее пределами, мысли наотрез отказались аккуратно складываться обратно. Они загромождали жизнь Кроули, дразнили его, когда он пытался уснуть, нашептывались ему на ухо во время поездок на машине, щекотали желание в его чреслах, когда он слышал голос Азирафаэля в телефонной трубке. Кроули так разозлила его собственная метафора, что он отказался от нее. Однако это ничуть не помогло отбросить навязчивые мысли. Что тут поделать, если он действительно считал Азирафаэля невероятно привлекательным, до смешного, до мурашек, до.... Его улыбка, его глаза, его щеки, его волосы, его губы. Не говоря уже о его теле, столь непохожем на тело Кроули, но столь идеально подходящем, о силе его крепких бедер, упоительной округлости живота, о его тепле, любви и мягкости. Его руки... Кроули не мог не думать о них сейчас, и это было совершенно ошеломляюще. Однажды Кроули так разволновался, думая об Азирафаэле, что явился в книжный магазин без приглашения, в рабочее время, в среду. Азирафаэль был удивлен, но очень рад его видеть. Кроули попытался отвлечь себя привычной болтовней, но сейчас это не помогало. Наконец он не выдержал: — Азирафаэль, я... это… нгк… изысканная трапеза. Когда мы сможем? Я не могу перестать думать об этом, я просто с ума схожу! — О, — обрадованно протянул Азирафаэль, и его глаза потемнели. Кроули почувствовал, что ноги вот-вот его предадут. — О, когда захочешь, дорогой. Сейчас? Кроули всхлипнул. — Нет... Да… Я не знаю! Если ты хочешь… А ты хочешь? Я не знаю, может быть, я еще не готов, может быть мне все еще нужно немного больше времени, но я действительно хочу… Азирафаэль положил ему на плечо твердую, но нежную руку. — Все в полном порядке. Иди в заднюю комнату и устраивайся. Я выгоню покупателей и запру дверь, а потом мы еще раз поговорим об этом и пойдем дальше, хорошо? Кроули кивнул и, спотыкаясь, направился к дивану. Он отложил очки в сторону и растянулся на нем лицом вниз, чтобы всей своей позой передать драматическое смятение, которое испытывал, и замер в трагическом ожидании, когда же Азирафаэль придет и успокоит его. Увидев устроенную театром одного актера мизансцену, Азирафаэль почти беззвучно хмыкнул, после чего подошел к дивану и подтолкнул Кроули в сидячее положение. Что, несомненно, было засчитано Кроули как победа. — Ну, мой дорогой, в чем дело? Азирафаэль был само терпение. И так близко, что предательское человеческое сердце Кроули забилось болезненно и остро. Кроули издал театральный стон. — Ангел, ты никогда больше не сможешь упрекать меня за мои... дьявольские уловки и соблазны. Потому что за эту неделю ты измучил меня сильнее, чем кто-либо когда-либо за шесть тысяч лет, пока я был в этом теле. А ты ведь даже и не особо старался! Не прикладывал усилий! — Ну, я бы так не сказал, — застенчиво ответил Азирафаэль, и его глаза сверкнули. — Кое-какие усилия я все же прикладывал... А в чем дело? — Он обеспокоенно понизил голос. — Ты… разочарован? — Азирафаэль! — рявкнул Кроули, но тот, казалось, ничуть не испугался. Во всяком случае, его улыбка стала только шире. — Ну и что мы будем делать дальше? Чего бы ты хотел? Просто дай мне знать, что тебе комфортно, и я сделаю все возможное, чтобы угодить... о! Кроули придвинулся вплотную и попытался найти золотую середину между желанием быть как можно ближе к Азирафаэлю и, в то же время, как это ни смешно, стараясь не касаться его. Что-то в нем все еще дрожало от мысли сделать первый шаг. — Мне все равно, что ты будешь делать, ангел, — сказал он, стиснув зубы. — Только, пожалуйста, сделай уже хоть что-нибудь, потому что иначе я свихнусь! — Ну что ж, — сказал Азирафаэль, его губы были в миллиметре от щеки Кроули, дыхание затруднено. — Тогда давай попробуем вот это, хорошо? Собственническим жестом он положил нежную руку высоко на бедро Кроули, и того разорвало в клочки противоречивыми желаниями: растаять в лужицу на диване, прижаться к ангелу всем телом и сбежать куда подальше. Он испуганно вздохнул и внезапно почувствовал такой чертовски горячий жар под кожей, как будто прикосновение Азирафаэля замкнуло внутри него какое-то реле. — С тобой все в порядке, дорогой? Кроули попытался что-то ответить, но лишь застонал, смущенно и бессвязно, и Азирафаэль позволил своим пальцам скользнуть немного выше по его ноге. Кроули на мгновение закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях, но через несколько секунд Азирафаэль снова отстранился. — Ангх... в чем дело? — хрипло спросил Кроули, открывая глаза и выпрямляясь. — Что-то не так? Прости, я... Азирафаэль мягко прижал палец к его губам, призывая к молчанию. — Извини, мой дорогой, ты ни при чем. Это я виноват. Я просто... уверял, что не буду давить, а сам... боюсь, что иду слишком быстро. Ты сказал, что все еще не уверен, и хотел поговорить, но я немного... увлекся. — Кроули с удовольствием отметил, что щеки ангела слегка порозовели. — Извини. Ты просто такой... — Азирафаэль медленно оглядел его с головы до ног, отчего Кроули стало еще жарче. — ...соблазнительный. Восхитительный. Притягательный. Неотразимый. — НГК, — сказал Кроули. — В любом случае, пожалуйста, прости меня. — Азирафаэль убрал руку и сел прямо, вытянувшись, словно по стойке смирно. — О чем ты хотел поговорить? Кроули глубоко вздохнул и попросил кого-нибудь дать ему силы. — Я много думал об этом, — сказал он, слыша свой голос словно со стороны. — Я хочу попробовать это, я… я хочу тебя... Но я боюсь что-то испортить, или не суметь получить удовольствие, или что ты его не получишь... или что-то изменится между нами потом. Станет хуже. Я… я не смогу этого вынести. — О, дорогой, — мягко произнес Азирафаэль. — Ничего не изменится, это я тебе гарантирую. Небольшое человеческое развлечение, вот и все. Ты всегда будешь значить для меня больше, чем просто физическое удовольствие. Я знаю, что тебе не нравится метафора с Ритцем, но если позволишь... — Кроули глубоко вздохнул, но позволил ему продолжить. — Если ты решишь, что тебе там больше не нравится, дорогой, тогда мы просто займемся чем-нибудь другим. Да, мне там очень нравится, и я бы все равно ходил туда один, время от времени, но есть еще сотня других более важных вещей в наших отношениях, понимаешь? Вместо этого мы поедем кататься на машине, или на пикник, или даже попробуем что-нибудь новенькое... в общем, это не имеет такого уж большого значения, чем именно мы будем заниматься, главное, что мы будем делать это вместе. — Хорошо, — сказал Кроули, и хотя все сказанное Азирафаэлем казалось таким простым и даже банальным, на сердце у него все же стало значительно легче. — Можно мне... можно я тебя поцелую? Глаза Азирафаэля, слегка затуманенные от волнения, теперь искрились озорством. — А ты сумеешь? — Ублюдочный ангел, — пробормотал Кроули и наклонился вперед. Он почти ожидал, что Азирафаэль или его собственная нервозность остановят его, и сам себе не поверил, когда их губы действительно соприкоснулись. Физическое ощущение (тепло, мягкость) было гораздо менее важным, чем тихий удивленный вздох Азирафаэля, то, как от этого звука что-то затрепетало в животе Кроули, как рука Азирафаэля вернулась к его щеке, чтобы удержать. Время шло быстро. Только что Кроули слегка отодвинулся назад, опасаясь, что злоупотребил гостеприимством, а в следующее мгновение Азирафаэль мягко втягивал его обратно, и любовь накатывала на него ошеломляющими волнами. Кроули придвигался все ближе и ближе, уже почти забравшись к ангелу на колени, и Азирафаэль только подбадривал его, задыхаясь и бормоча ему в губы о том, какой он хороший и красивый, а Кроули слишком отвлекся на ощущения, чтобы как следует возражать. В конце концов Кроули остановился, ошеломленный и задыхающийся, и Азирафаэль безмолвно успокоил его, положив одну руку ему на щеку, а другой поглаживая по волосам. — Ну, мой дорогой, ты же не станешь притворяться, что у тебя нет ни малейшего опыта в этом деле, — сказал Азирафаэль, и Кроули с удовольствием отметил, что он тоже запыхался. — Я и раньше целовался с людьми, ангел, — возмутился Кроули, хотя его положение на коленях Азирафаэля несколько смягчало его гнев. — Хотя это немного отличается от того, когда целуешься с тем, кого ты... к кому ты... тебя влечет... и не смей этого делать! Азирафаэль просиял и снова изобразил пантомиму, указывая на себя и почти беззвучно прошептав «мне». Кроули зарычал бы на него, если бы это не было так отвратительно мило. Было смешно, что Азирафаэлю льстит то, что он выглядит привлекательным и неотразимым именно для Кроули, когда любой, у кого есть глаза, не может не видеть, насколько же Азирафаэль привлекателен и неотразим! Любой! Но… Но тем не менее это было довольно мило. Так что Кроули только закатил глаза, но рычать не стал. — Ты... ты хочешь еще поговорить? — вежливо поинтересовался Азирафаэль. И Кроули заметил, что его клетчатый воротник был приятно помят. — Я так не думаю,— медленно произнес Кроули, водя глазами вверх и вниз по телу Азирафаэля и восхищаясь каждым маленьким беспорядком в его одежде, который, казалось, кричал: «Здесь был Кроули!». — Может быть, просто перейдем к делу? — Ты уверен? — произнес Азирафаэль мягко, хотя от нетерпения на его лице у Кроули загорелась кровь. — Да, — решительно сказал Кроули и с трудом оторвался от Азирафаэля, чтобы встать. Он протянул руку, стараясь излучать уверенность, и Азирафаэль с принял ее с обаятельной улыбкой. — У тебя есть где-нибудь здесь спальня, или она не соответствует требованиям? Азирафаэль выглядел немного смущенным. — Ну, вообще-то у меня как раз есть кое-что... на случай подобных э-э-э… случаев. Он повел Кроули вверх по небольшой черной лестнице (которой Кроули раньше не видел и которой, как он был почти уверен, раньше здесь вообще не было) и ввел в большую комнату с высоким потолком. Кроули смотрел на огромную кровать с отчетливой смесью трепета и возбуждения. Простыни и постельное белье были темно-зеленого цвета, совсем не в обычном стиле Азирафаэля, хотя Кроули не мог отрицать, что это выглядело стильно. — Надеюсь, тебе понравится, — буркнул Азирафаэль, явно пряча за показным раздражением настоящее напряжение. — Я подумал, что ты любишь открытое пространство… Ну, если судить по твоей квартире… Вот я и решил, хм, немного поэкспериментировать. — Ты это для… — начал было Кроули, но его голос дрогнул прежде, чем он успел закончить свою мысль. — Этот... цвет? Для… нгк. Что ж, ему все-таки удалось. Хотя бы частично. Азирафаэль выглядел одновременно смущенным и довольным. — Ну, по правде говоря, я подумал, что он будет хорошо сочетаться с твоими волосами. Кроули всем телом рванулся к ангелу, чтобы втянуть его в еще один поцелуй, прежде чем сгорит на месте дотла. Азирафаэль с энтузиазмом ответил ему, но все же первый шаг сделал именно Кроули. И он же первым упал на кровать, а Азирафаэль приятным грузом навалился на него сверху. — Ты уверен, дорогой? — пробормотал Азирафаэль между поцелуями. Он провел рукой по волосам Кроули, и от этого слабого прикосновения Кроули до кончиков пальцев пронзило острым желанием… нет, не желанием даже — потребностью, необходимостью, жаждой большего. — Просто скажи мне, если захочешь притормозить или остановиться. Ну или еще что-нибудь, хорошо? — Да, да, продолжай, — задыхаясь, выпалил Кроули и попытался стащить с Азирафаэля жилет, но позорно проиграл в битве с пуговицами. Совершенно ими деморализованный, он (к величайшему своему стыду и разочарованию) был вынужден капитулировать и позволить ангелу самому взять над ними верх. Поскольку Азирафаэль был гораздо более компетентен в снятии одежды как с себя, так и с других, а на Кроули ее имелось гораздо меньше, разоблачение не заняло много времени. Рубашка и пиджак Кроули были отброшены в сторону, и Азирафаэль потянулся к его брюкам. Кроули приподнял бедра, чтобы помочь ему, но вдруг вспомнил о довольно глупом решении, принятом им ранее, и замер. — В чем дело? — тут же откликнулся Азирафаэль. — Я... э-э-э... я нашел кое-что... Ну, я наколдовал кое-что... — Кроули смущенно закрыл лицо руками. — Просто сними их, и сам все увидишь. Азирафаэль слегка сдвинул брюки и резко вздохнул при первом же взгляде на черное кружево. — Ох, Кроули… это было совсем не обязательно... — Его голос противоречил словам, поскольку звучал так, словно ангел только что получил особенно впечатляющий подарок, и от этого все тело Кроули пронизало сладкой дрожью.. Во время одного из эпизодов, когда Кроули особенно сильно мучили мысли о возможности трапезы с Азирафаэлем, особенно яркое (и недавнее) воспоминание всплыло на поверхность. Азирафаэль тогда одобрительно взглянул на манекен в женском нижнем белье в витрине одного из лондонских магазинов и заметил, как он рад, что кружево все еще удерживает свое место в современном мире моды. В то время Кроули поддразнивал его за старомодные стандарты одежды и яростно старался не представлять на месте манекена себя. А также и то, как Азирафаэль рассматривает его самого, одетого в такое же кружево, и его взгляд… Нет, о таком точно не стоило даже думать! Но сегодня, непосредственно перед тем, как отправиться в книжный магазин, то воспоминание преследовало его так сильно, что самым естественным и верным показалось просто попробовать и посмотреть, сможет ли он начудесить точную копию так понравившегося ангелу комплекта. Оказалось, что может. Потом он решил просто проверить, как они выглядят на нем, и да, черный действительно смотрелся довольно мило. И стильно. Возможно, это и было последней каплей и придало ему окончательную решимость прийти сюда, хотя он и пообещал себе, что сможет быстро избавиться от кружев, если захочет... А потом совершенно забыл и про это свое обещание, и про сами кружева, растворившись в остром все поглощающем вожделении. Когда Азирафаэль стянул с него брюки полностью, его оценивающий взгляд, тот самый, о котором так мечтал Кроули, оказался даже еще приятнее, чем в тех мечтах. Но тут Кроули внезапно с ужасом осознал, что у него появился совершенно новый повод сгорать от стыда и смущения, даже если не считать довольно откровенного нижнего белья. То, что это белье было не только слишком вызывающим, но еще и мокрым, позорно, шокирующе мокрым, буквально насквозь. Азирафаэль не может этого не увидеть, не почувствовать, не (о, кто-нибудь!) унюхать, как нелепо и катастрофически Кроули возбудился от простого поцелуя. Кроули откинулся на спину, чувствуя, как его лицо горит, и молился кому-то, чтобы Азирафаэль не заметил хотя бы этого. Азирафаэль замер, и молитвы Кроули мгновенно превратились в проклятия. — О, Кроули, — пробормотал ангел. — Неужели ты уже… Без меня? О боже… — Извини, — пробормотал Кроули в полном смятении. — Это случайно... Я получил... Слишком перевозбудился, и... Прости. — Кончай извиняться за то, что получил удовольствие! — Мягкий голос Азирафаэля на этот раз звучал почти яростно. Кроули украдкой взглянул на него сквозь пальцы, а затем смущенно опустил руки. — Не нужно! Это очень естественно и очень лестно, и я просто счастлив твоим наслаждением, учитывая, что это и есть смысл всего акта. С таким же успехом ты мог бы извиниться перед официантом за то, что насладился своей закуской. — Он на мгновение замолчал и продолжил уже совсем иным тоном: — Я... могу прикоснуться? — Да, — хрипло ответил Кроули, лицо которого все еще горело, и смущенно раздвинул ноги чуть шире, чтобы облегчить доступ. И слегка вздрогнул, когда Азирафаэль положил руку ему на бедро. — Извини. Немного нервничаю. Не очень... не очень похоже на демона, да? — Нет, — мягко сказал Азирафаэль. — Но очень похоже на тебя. Он не смотрел Кроули между ног, он смотрел вверх на его лицо. Глаза в глаза. Его расслабленная улыбка, мягкая и теплая, заставила Кроули почувствовать себя в безопасности и немного успокоиться, несмотря на бешено колотящееся сердце. — Просто останови меня, если захочешь. Кроули отрывисто кивнул, и тут же заскулил, когда пальцы Азирафаэля скользнули по внутренней стороне его бедра, их прикосновение было легким, как перышко. Затем они остановились на верхней кромке нижнего белья Кроули, жар и давление были удивительно очевидны на чувствительной коже под ним. Кроули с трудом сделал глубокий вдох, а затем Азирафаэль медленно двинулся вниз по центральной линии между его половыми губами. Кроули успел подумать, что, несмотря на быстро нарастающее возбуждение и дрожь в ногах, все в порядке, он справится, он справляется... но Азирафаэль повторил это движение снова и снова… Кроули ощутил, как от острого расслабляющего удовольствия у него отвисает челюсть, и это привело его в чувство. Азирафаэль все еще был почти полностью одет, в создавшейся ситуации это было неправильно и смешно. — Стой, — выдавил Кроули, и тут же застонал от почти нестерпимого разочарования, когда Азирафаэль убрал руку. Ощущение было болезненным, словно разрыв контакта или короткое замыкание. — Нет, нет, все хорошо, только, пожалуйста, иди сюда… Ему удалось снять с Азирафаэля все, кроме брюк, хотя это и потребовало некоторых усилий. Азирафаэль сжалился над ним и сам справился с надоедливыми маленькими застежками, а затем присоединился к Кроули, лежащему на кровати, выставив напоказ все свои прекрасные изгибы и наконец-то позволяя Кроули любоваться собой. Его щеки приятно раскраснелись, а лицо сияло. — Прости, я совсем забыл о себе. А ведь именно я должен был преподать тебе урок, не так ли? — Да? — выдохнул Кроули.. — Ну, по крайней мере, чему-то хорошему я тебя все-таки научил, — задумчиво произнес Азирафаил. — Тебе ведь было хорошо, правда? — Да, — сказал Кроули и задумался, сколько времени понадобится Азирафаэлю, чтобы снова просунуть руку между ног Кроули. Его желания были исполнены через несколько секунд. — Теперь многое зависит от личных предпочтений, — авторитетно заявил Азирафаэль, снова опуская руку и возобновляя жутко щекочущее поглаживающее движение, от которого по всему телу Кроули разбегались горячие мурашки. — Кому-то нравится чуть больше давления, кому-то только совсем мягкое. Как ты к этому относишься? — Его пальцы сосредоточились на верхней части половых губ Кроули, потирая маленький упругий бугорок. Ощущение было такое, как будто слегка (мало!) почесывают страшно зудящее место, до которого сам Кроули никак не мог добраться. Его ноги задергались от удовольствия, и это удовольствие, должно быть, отразилось на его лице, потому что Азирафаэль ободряюще улыбнулся. — О да. Хорошо? В ответ Кроули только невнятно пискнул. — Прекрасно… Один палец продолжал тереться, а другой возобновил движение вверх-вниз. Кроули не совсем понимал, как Азирафаэлю удается все это координировать, но жаловаться не собирался. Второй палец начал еще немного задерживаться в нижней части движения, где, к ужасу и стыду Кроули, его нижнее белье продолжало промокать все больше и больше. Из него текло, и он ничего не мог с этим поделать. Как ни странно, ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять: это происходит потому, что у него там есть отверстие... хотя на самом деле следовало бы винить Азирафаэля, доставлявшего ему такое запредельное удовольствие, которое никак невозможно было удержать внутри, оно прорывалось наружу хотя бы вот так... и какое милое и терпеливое выражение было при этом на лице ангела. — Они действительно очень красивые, Кроули, — пробормотал Азирафаэль, поддевая ногтем край кружевных трусиков. — Но можно мне их снять? Я бы хотел добраться до тебя без помех. У Кроули было так мало терпения к телесной рутине, что он просто чудом отбросил свое нижнее белье в другой конец комнаты. Азирафаэль одобрительно вздохнул, и тут Кроули запоздало понял, что да, пальцы ангела теперь прижимались прямо к нему, скользя по мокрой коже. — Все еще нормально? — уточнил Азирафаэль, продолжая движение. Второй палец замедлился и теперь был сосредоточен на той самой нижней части. Кроули вдруг осознал, что слегка покачивает бедрами, потому что это было слишком приятно, чтобы остановиться. — А как бы ты хотел? Жестче? Мягче? — Чуть сильнее, — прошептал Кроули, чувствуя странное сочетание жуткого смущения и одновременно наслаждения невероятно заботливой лаской. — Особенно… Ох! Он сделал неопределенное движение, и Азирафаэль хмыкнул. — Особенно где, дорогой? — Твой... твой второй палец, которым ты... только что здесь… Кроули неуклюже попытался направить руку Азирафаэля в нужное место и был потрясен и немного смущен, почувствовав, как его собственные пальцы коснулись его же собственной теплой и влажной плоти. Он поначалу отдернул их, слишком уж острым было ощущение, но тут же вспомнил о цели всего происходящего. Провел пальцами по той точке чуть ниже и почувствовал, что его буквально прошивает насквозь острым уколом наслаждения. — Вот тут, Азирафаэль, — прошептал он, задыхаясь. Азирафаэль придвинулся еще ближе к нему, его глаза горели жаром, веки отяжелели — Почему бы тебе не попробовать самому, Кроули? Посмотри, каково это. Кроули замер. Он вовсе не собирался трогать себя. Но ощущение было по-прежнему очень приятным, хотя это и не был палец Азирафаэля. То, что Азирафаэль был так близко и смотрел так ободряюще, делало все намного проще. — Вот, я помогу, — сказал Азирафаэль и коснулся пальцами руки Кроули. — Ты ведь хотел еще здесь, правда? Их пальцы прижались к отверстию Кроули, к окружающей его коже, заставив Кроули резко выдохнуть. — Да, — выдавил он наконец. — Если хочешь, можешь засунуть его в себя, — доверительно сказал Азирафаэль. — Хочешь, я тебе покажу? — Пожалуйста, — слабо произнес Кроули. — Только один — это совсем не проблема, — сказал Азирафаэль. — Особенно если ты мягкий, разгоряченный и готовый, а ты сейчас такой и есть. Он еще раз нежно погладил клитор Кроули (Кроули сумел соединить в своем сознании анатомический термин и испытываемые ощущения, большое спасибо), а затем опустил руку. Он нашел свою цель, и на мгновение снова возникло то же давление. А потом он каким-то образом изменил угол давления, и пальцы нырнули внутрь, и рот Кроули снова открылся. Это было не столько физическое ощущение, сколько невозможная близость, потрясающий уровень интимности — Азирафаэль внутри него… — Так что мы можем просто начать с кончика пальца, — сказал Азирафаэль непринужденно, как будто не знал, как сильно он своей медлительностью сейчас терзает Кроули. Подушечка его пальца дразнила, Кроули едва сдерживался. — А потом еще немного... — Остальная часть его пальца скользнула внутрь, глубоко и уверенно, и Кроули тихонько всхлипнул в унисон этом движению. — Теперь выбор за тобой: входить и выходить туда и обратно, или же просто двигаться там, внутри. Некоторые предпочитают именно так, это довольно приятно, но лично я бы хотел большего... Он начал делать уверенные круговые движения пальцем, и Кроули почувствовал, как он прижимается к его внутренним стенкам, и шок от удовольствия был действительно очень приятен. Он закрыл глаза, чувствуя всю силу этого ощущения. — А... Азирафаэль… — Не хочешь попробовать сам? — спросил Азирафаэль, вынимая палец, и Кроули открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как он сунул его в рот. Вспышка возбуждения, пронзившая Кроули от этого зрелища, была почти болезненной. Ответить он просто не смог. Азирафаэль снова хмыкнул и направил его руку. Там было очень жарко и очень скользко. Кроули осторожничал, может быть, избыточно, но Азирафаэль взял инициативу в свои руки. — Ты можешь это почувствовать? — Азирафаэль направил палец в нужное положение, и Кроули отрывисто кивнул. — Вот так, дорогой... — Кроули ввел палец внутрь, слегка напрягшись от новизны ощущений. Это было не так хорошо, как в исполнении ангела, но когда Азирафаэль пробормотал свое одобрение, его возбуждение все равно поднялось на новый уровень. — Ты такой, такой красивый, — искренне сказал Азирафаэль. Он высвободил руку Кроули и переплел их пальцы. Затем застенчиво поднес пальцы Кроули к губам, чтобы облизать и пососать, и Кроули уставился на него с благоговейным недоверием. — Мой дорогой, ты отлично справляешься. Тебе не следовало так нервничать. — У меня ни черта не получается, — прохрипел Кроули, все еще глядя на великолепного, грязного ангела перед собой и стараясь не выдать собственного ошеломления тем, насколько чувствительными вдруг оказались его пальцы. — Отлично у тебя получается, — возразил Азирафаэль и снова лег рядом. Кроули перекатился на него, так что они оказались тесно прижаты друг к другу, а Азирафаэль удовлетворенно хмыкнул и нежно поцеловал его. Одна рука вцепилась в волосы Кроули, другая прошлась по всей длине его тела. — Ты доверился мне, выслушал и попытался сделать как надо, хотя я знаю, что ты волновался, дорогой... — Я сделаю все, что ты скажешь. Близость, будоражащая и непривычная, но такая естественная, заставила Кроули быть откровенным. Он не мог отвести глаз от Азирафаэля. Ангел тоже отвлекся от поцелуя и буквально пожирал Кроули горячим голодным взглядом. После долгой паузы он сказал: — Я знаю это, любовь моя. — И снова поцеловал его, на этот раз очень нежно. — Можно я еще раз к тебе прикоснусь? — Да, — пробормотал Кроули, и пальцы Азирафаэля почти мгновенно нашли оставленную ими влажную горячую метку. — Мне бы доставило удовольствие довести тебя до оргазма, — непринужденно сказал Азирафаэль, дразня Кроули ловкими пальцами. — То есть еще до того, как я войду в тебя. Иногда так бывает легче, и я действительно очень хотел бы это увидеть. Кроули было очень трудно сосредоточиться, он был слишком занят тем, что пытался контролировать свое прерывистое дыхание вместо того, чтобы просто стонать и задыхаться прямо в лицо Азирафаэлю. — О, у меня есть хорошая идея, — тепло сказал Азирафаэль и убрал руку. В ответ Кроули тихонько всхлипнул. — Не волнуйся, дорогой, это всего лишь на минутку... хотя, пожалуйста, повтори этот звук еще раз, он безумно возбуждает, и давай вот так… Азирафаэль изменил их положение, так что теперь он сидел прямо, спиной к изголовью кровати, а Кроули уговорил сесть напротив него, прижавшись спиной к животу ангела. Кроули не мог видеть лица Азирафаэля, и это его расстраивало. Повертевшись, он обнаружил, что все-таки может видеть, если наклонить голову под прямым углом, и расстраиваться перестал. К тому же он был так близко, так плотно, что чувствовал каждый вздох Азирафаэля всей спиной, и от этого кружилась голова. Что еще более важно, он чувствовал член Азирафаэля, напряженный и горячий, и теперь ангелу было гораздо легче дотянуться до заветного места между кроулевских бедер. — Раздвинь ноги, пожалуйста, — сказал Азирафаэль, все еще ужасно вежливый, и Кроули беспомощно повиновался, отведя их так далеко друг от друга, как только мог. Азирафаэль наградил его одобрительным хмыканьем и присутствием своей руки. — Просто замечательно, О, ты так хорош. — Кроули подавил тихий стон в попытке сохранить репутацию, но заслужил лишь возмущенное: — Нет-нет, дай мне послушать тебя, пожалуйста! — Извини, — пробормотал Кроули, а потом добавил: — О... Ох! Азирафаэль… — Мне так приятно слышать, как ты зовешь меня по имени, — произнес Азирафаэль, задыхаясь. Его рука немного ускорила темп, и Кроули лихорадочно заерзал бедрами, чтобы справиться с этим натиском. Все внимание было сосредоточено в основном на клиторе Кроули, но через мгновение другая рука присоединилась к первой, чтобы проникнуть внутрь сначала одним, а затем двумя пальцами. Кроули был поражен и даже несколько обескуражен тем, как легко они проскользнули внутрь. И к чему тогда все эти человеческие заморочки насчет девственности, правда? — Хочешь кончить вот так? — прошептал Азирафаэль ему на ухо, жарко дыша. — Я могу тебе помочь? Кроули издал короткий стон-смешок. — Ты уже... ты уже почти помог… ох! Работай, ангел, еще раз вот так и... А-а-ах… пожалуйста… Азирафаэль так же медленно и глубоко работал одной рукой, посмеиваясь, и спросил: — Что тебе нравится? Поначалу Кроули с трудом подбирал слова, но по мере того, как Азирафаэль внимательно слушал и поощрял его движениями пальцев за каждое высказанное предпочтение, ему становилось все легче. Он попросил, чтобы проникновение прекратилось через некоторое время — Кроули был слишком переполнен ощущениями, ему требовалась передышка, — и Азирафаэль с радостью подчинился. Азирафаэль взял на себя смелость поэкспериментировать с сосками Кроули, что было тем одобрено довольно громко и несдержанно, а затем поднял свободную руку, чтобы погладить волосы Кроули. В какой-то момент она добралась до корней, Азирафаэль снова прошептал что-то о том, как хорош Кроули, и Кроули внезапно с ужасом осознал, что вот-вот кончит. — Зирфль, — пробормотал он невнятно сквозь зубы, пытаясь сдержаться. — Я… ох... я думаю, что... — Хороший мальчик, — сказал Азирафаэль. — Просто перестань зажиматься. Отпусти себя, ладно? Падай, я тебя поймаю. Это было немного похоже на медленный взлет. Кроули взбирался, тащил себя вверх и взлетая все выше, каждый раз поражаясь тому, что продолжает подниматься. Его дыхание прерывалось, ноги дрожали, и Азирафаэль бормотал ответные похвалы за каждое крошечное восклицание или прерывистое слово, которое срывалось с его губ. Кроули был бы напуган, если бы не полная, неотчуждаемая вера в то, что Азирафаэль не отпустит его, не даст случиться ничему плохому, что он в безопасности, что его любят… После долгого наращивания напряжения кульминация произошла совершенно неожиданно. Внезапно воздух вырвался из его легких, а ноги по-настоящему свело сильной сладострастной судорогой. Удовольствие обрушилось на него, как горячая вода, хлынувшая вниз, когда он сделал искаженную попытку произнести имя Азирафаэля. Напряжение в каждом мускуле достигло высшей точки, удовольствие взметнулось на самый пик, а затем Азирафаэль замедлил движения, и Кроули почувствовал, что он снова мягко опускается на землю, сонный, задыхающийся и измученный. Ему потребовалось некоторое время, чтобы полностью прийти в себя. Он вытянул напряженные ноги и судорожно выдохнул. Азирафаэль нежно целовал его в волосы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.