солнечные яркие лучи пробиваются сквозь зашторенные окна, нарушая сон и ослепляя болотистые глаза. он неприятно морщится, распахивая их, потирая тыльной стороной ладони. руки тянутся к телефону, а он все же переосиливает себя, заставляя подняться с мягкой постели. на экране с открытым календарем виднеется дата — первое мая, и тонкие губы растягиваются в улыбке, коих обладатель осознавает, что совсем немного и лето, отдых и веселье. взгляд цепляется за отражение улиц, и он решает выглянуть в окно, воздух приятно ласкает лицо, а весенние деньки все больше радуют своим теплом и зеленью, покрывающей прежде голые ветви деревьев после суровой зимы. последний месяц учебы ощущается совсем легко, настолько, что не хотелось даже напрягаться, торчать в школе по несколько часов, отсчитывая конец до урока. но даже среди противных учителей с не менее отвратительными предметами он находил в этом месте что-то хорошее. и пусть этим чем-то хорошим являлся не очень умный, но зато смешной и весёлый кир, что раскрашивал серые школьные будни, придавая оттенки разных тонов скучной жизни акумы. курсед сам по себе был довольно ярким — чёрно-красный сплит и татуировки на руках явно выделялись из толпы, что очень раздражало преподавателей, которые каждый раз отчитывали его за внешний вид и халатному отношению к учёбе. тот на это только заливался квакающим смехом, посылая нахуй всех и всё, возвращаясь за любимую парту к акуме, жалуясь, какие все тупые и как все его заебали. и кир, несмотря на своё выблядское поведение, был довольно привлекательным и нравился многим девочкам: пухлые губы красиво выделялись на фоне острых скул, а карие, напоминающие дорогой ликер глаза смотрели настолько пронзительно, что в них хотелось забыться.
они общались почти с самого первого класса, сбегали с уроков вместе впервые, боясь получить пиздюлей от родителей, пробовали одну сигарету на двоих, кашляя, и делая затяжку снова, губя свой организм с каждым разом все сильнее, ходили по очереди к каждому после уроков, смотря неинтересный фильм, закусывая пиццой или бургерами из мака, жаловались на всё и видели поддержку лишь в друг друге. они словно были созданы родственными душами — теми, кого нельзя было сломать или рассорить. они всегда были вместе, сидели за последней партой, слушая плейлист кира, засыпая на скучной алгебре или истории. шли после школы вместе, хохоча и улыбаясь. играли в доту по ночам, пропуская сон и подготовку к урокам, сидели в дискорде по несколько часов, разговаривая обо всём, не стесняясь осуждения.
и серёже нравилось это; не спать, проебывая время с киром, переписываться, выпивая очередную банку энергетика, лишь бы не уснуть и остаться с ним подольше, обсудить все, что на уме. тот был отличным собеседником и другом, всегда выслушивал и помогал, протягивая две руки. серёжа любил непредсказуемость курседа, его квакающий смех и подъебы, комплименты, сказанные в шутку и звонки по ночам. ему нравилось все в кире, до самых мелочей.
серёже нравился ебаный курсед.
тот самый, отбитый, что срывал уроки и считался плохим примером, тем, на кого не стоило равняться. тот, от дружбы с которым отговаривали акуму, утверждая, что пользы это не принесет, а лишь навредит, испортив бедного темноволосого мальчика. тот, который научил серёжу курить, скрывая запах дыма, не палясь перед родителями.
и пусть все считали его неправильным, акума всегда был за него, видел то, чего не видели другие, знал то, о чём никто бы и не мог подумать.
и серёжа не знал, что ему делать. рассказывать о своих чувствах было совсем страшно и глупо, ведь кир был единственным близким человеком и его смыслом жизни, а после признания точно бы не хотел продолжать общение.
он совсем не знает, как докатился до такого, что влюбился в собственного друга. просто в один момент в голове что-то треснуло, и ему захотелось быть ближе к киру. хотелось обнимать и целовать его по утрам, что совсем было несвойственно для друзей. акума думал. много думал, может, ему просто показалось? может, он просто запутался? но с каждым днем тяга и чувства росли, а серёжа все больше запутывался в нитях непонимания себя.
но ему было до жути интересно, какая бы реакция была у самого курседа на это? он бы посмеялся, подумав, что это очередная шутка или оттолкнул, обходя стороной темноволосого.
они всё еще общались каждый день напролёт, обсуждая всё на свете. опять сбегали с уроков, курили за школой и слушали музыку в одних наушниках на двоих. но акуме с каждым днём становилось всё страшнее, с каждым сообщением всё больнее, осознавая, что курсед всегда будет воспринимать его другом, не больше.
а потом что-то изменилось. помимо серёжи в жизни кира появился кто-то ещё. та, которую звали алиной. та, у которой были белоснежные, словно у ангела шелковистые пряди и чистые, голубые глаза. та, с тонкой кукольной талией и худыми, изящными длинными ногами, певучим милым голосом и пухлыми, розоватыми губами. курсед описывал ее именно так: улыбаясь, смотря на акуму. тот лишь говорил, что очень рад за друга и надеется, что у них всё получится. но в глубине души он проклинал эту алину и завидовал ей, мечтая, что они прекратят общаться так же быстро, как и начали. он ревновал, понимая что это неправильно - не ему решать с кем быть его другу, но сердце предательски пропускало удары каждый раз, как он представлял их вместе. почему она, а не он?
сёрежа тихо рыдал по ночам, кусая уголки подушки, вырывая сожжённые волосы, расцарапывая лицо до крови, заглушая чувства очередной бутылкой дешёвой алкашки. было больно. так, что хотелось умереть, ичезнуть, лишь бы не видеть их вместе.
кир все писал с каждым днём, как рад, что общается такой девушкой и как ждёт, когда они сойдутся, пока акума в очередной истерике бился, терзая подушку зубами, задыхаясь в собственных слезах, делая все больше глубоких надрезов на белоснежной коже, пачкая все вещи кровью.
и курсед замечал всё; красные глаза и шрамы, совсем новые и более старые, те, которые уже успели поджить. и он спрашивал, пытаясь поговорить, но серёжа все отмахивался, отвечая, что просто не выспался, а руки поцарапали уличные коты, которых он так любил гладить. сплитовый лишь кивал, не веря ни единому слову, всё больше беспокоясь за друга, но уверял себя, что если тот захочет, то расскажет, они же друзья.
***
акума пароль вводит, проверяя соцсети, замечая новые сообщения от кира.
1 мая
yeioeowetrqiqreo
дарова )
угадай чо случилось
12:38
whoawhoam
а
че такое
12.45
yeioeowetrqiqreo
мне
алина
встречаться
прделожила ) )
12:46
whoawhoam
ого
12.46
yeioeowetrqiqreo
мда четв ты за мя совсем не рад
12.47
whoawhoam
даярад мужик я прост / ток проснулчя
понимаеш
12.48
yeioeowetrqiqreo
аааа ну лан лан
у тя че ваще как дела как первый день мая
12.49
whoawhoam
честно
отвратительно
я понял что влюбился
и прикол в том что я уверен на сто проц что это невзаимнл
12.51
yeioeowetrqiqreo
pizдец какойто у тя мда. . .
а поч ты решил что невзаимнл
она типа дохуя крутая овер фанатов или чо
12.55
whoawhoam
нет там все намного хуже
забей потос рассскажу
12.56
курсед краткое "ок" кидает, выходя из сети, а акума сообщения перечитывает, написаны ранее. и тогда он точно понимает, что потерял абсолютно всё, что имел. киру теперь точно станет похуй на него, у него новая девушка с новыми интересами, а серёжа, кажется, уже не так и важен. руки сновая трясутся, а голова тяжелеет. он снова без настроения валится на кровать, залипая в одну точку, рукой искав пачку сигарет, припрятаных на всякий случай. зажигалка чиркает в воздухе, опаляя табак огнём, заставляя бумагу тлеть. он затяжку делает, раздумывая о дальнейшей жизни с мыслями о том, что их общение не будет прежним, а все своё свободное время кир будет уделять лишь своей новой девушке. запах дыма неприятно бьёт в нос, заполняя всю квартиру, но встать, открыв окно сил нет. пепел валится на белые простыни, но уже плевать. голова начинает гудеть, а сознание плыть.
и выход только один - расправиться со своими чувствами навсегда. а значит, стоит расправиться с собой? но акума готов.
он в ящики комода лезет, доставая пачку новых, блестящих лезвий, припрятанных на всякий случай. для уверенности полную бутылку виски из холодильника, припрятанную родителями достаёт, избавляясь от крышки, захватывая телефон. вливает в себя напиток, обжигающий горло, прикрывая глаза, постепенно опустошая всю бутылку.
напоследок открывает телеграмм, чат с киром, понимая, что обратного пути. руки дрожат, а мысли мутнеют, но отступать он не собирается. пальцы сбиваются, промахиваясь по буквам, но уже слишком похуй.
whoawhoam
я люлдю ткбя
не квк дпугв
простм
удачм с алиной
15.58
серёжа не смотрит дальше, потому что знает ответ кира наизусть, он никогда не рассчитывал на что-то большее, чем дружба и всегда знал свой финал, явно не самый лучший.
акума надрез на вене глубокий делает остриём лезвия, вырисовывая узоры кровью на собственных руках, наблюдая, как струйки алой жидкости стекают по руке, а мысли постепенно отходят, затухая, оставляя после себя лишь пустоту. глаза медленно закрываются, и он отключается, произнося тихое "конец."
на телефон приходит пару сообщений от кира, но он уже не видит, уже всё равно.
и может, там, далеко от этого мира, он всё таки обретёт своё счастье.
