Знаете, ощущения внутри меня подобны морю. Я быстро теряю контроль. Если вдруг затащит на дно моей волны, поверь — тебе не спастись! Я знаю! Знаешь, в моём представление ты похож на волну. Огромную, но такую лёгкую. Такие особенно любят забирать жизнь людей. И ты — не исключение.
Сынмин делает глубокий выдох и задувает свечку, что вложила ему в коробку продавщица. Она так же быстро сгорает... прямо как и он... Ну, вот и всё? Сынмин смеётся нервно и притягивает к своей груди памятное фото с прикроватной тумбочки, оглаживая подушечками пальцев изображение Ю на глянцевой бумаге. Счёт времени теряется, когда Сынмин ощущает своё обездвиживание. Вот, теперь точно всё... Резкая волна ударяет Сынмина, он чувствует, как онемевшие ноги больше не подают признаков движения. Сейчас хочется через собственную смерть вернуться к своему Ю.***
Сынмин хлопает глазами. Тяжесть на веках не позволяет до конца понимать что происходит. В нос бьёт такой до боли знакомый аромат, от которого совсем не тяжело дышать, а, наоборот, так сладостно легко. Сынмин делает вновь протяжный вдох, фильтруя практически каждую крупицу знакомого запаха, смакуя его на языке. Дышать полной грудью его, конечно, радует, но, всё же, этот аромат словно возращает в далёкое прошлое, от которого так старательно бежал Сынмин. Ю? Воспоминания заставляют мигом очнуться и подскочить. Он оглядывает кровать, и на ней мирно и беззаботно спал Ю. У Сынмина перехватывает дыхание, он хватается за горло, губы и, прижимая их своими ладонями, нервно застывает. Я в Раю? Он умер и встретился с Ю? Сынмин отвешивает себе тяжелую пощечину, словно она расставит все на свои места. Но громкий звук хлопка будит лишь спящего парня. Сынмин ловит на себе такой забытый взгляд. Ему хочется сейчас кричать, плакать и даже бежать. Я так скучал по тебе! Он ещё несколько минут любуется сонным парнем и падает на него сверху, крепко-крепко сжимая его в своих объятиях. Обхватывает затем хмурое лицо, вырисовывая на нем десятки скоростных поцелуев. — Это такое «доброе утро», зай? — хрипло бубнит парень, не понимая, чем он заслужил множество поцелуев и крепкие объятия. — Т-ты...ты-ы... — ощущение под собой живого, настоящего Ю не позволяет Сынмину нормально говорить. Это так похоже на сон. Ведь буквально пару минут назад он задул свечу и простился со своей жизнью. Это какой-то бред... Взгляд Сынмина бросается на стены комнаты, словно в поисках календаря, но ловит беззаботно лежавший телефон на прикроватной тумбочке. Он резко хватает гаджет, свайпает и начинает вглядываться в дату, а после пытается найти календарь. Этого не может быть! Может, ему все мерещится после своей смерти? Разве это может быть правдой? Он вернулся в прошлое? В день трагедии?29 октября 2022 год, 09:43
Сынмин еле проталкивает в своем горле комок. Этого не может быть! Тот самый день и тот самый вечер: двадцать девятое октября. Вечер, когда его жизнь изменилась и больше никогда не стала прежней. Бесповоротно. Он тычет в щеку пальцем, словно снова убедиться, что это не галлюцинации, и перед ним настоящий Ю. ЕГО ЛЮБИМЫЙ Ю. Живой. Рядом с ним. А эти глаза напротив лишь заставляют Сынмина забыть и давиться слезами. — Ю! — хочется кричать, но голос хрипнет в попытках произнести хоть слово. — Ты чего, зай? — Ю приподнимает и окутывает Сынмина в ласковые объятия. — Как такое может быть? Сынмин отчётливо помнит этот день. Он его тысячу раз прокручивал в своей голове. Этот вечер с двадцать девятого на тридцатое октября навсегда перечеркнул его жизнь. И жизни ещё сотни людей, что в дикой панике так и остались на переулках Итхэвона. Без жизни. Многие в этот вечер потеряли родного человека. Сотням же пришлось считать этот вечер не только самым ужасным событием в их жизни. Для всех, кто выжил — вторая жизнь. Жизнь с новыми фобиями и годами реабилитации. Сынмину она не помогла. Событие, что произошло в районе Итхэвон, навсегда останется в памяти Сеула. Ужасная трагедия, что унесла жизни ста шестидесяти человек и оставила после себя еще столько же раненых. Сынмин прокручивал в голове произошедшее, и его в такие моменты выворачивало наизнанку. Представляя, как в тесной давке людей топчут ногами... возникало мерзкое ощущение от представления такой картины. Чувствуя на себе не только панику и боль Ю, но и сотни таких же людей, что остались погибшими под натиском огромной толпы. Сынмину хочется кричать. Бить кулаками в грудью своего любимого. Лишь бы быть уверенным, что это все — реальность. А не плод посмертных галлюцинации. О Сынмин не был в той давке в районе тесных переулков Итхэвона. Но там был Ю. Его Ю, что ни слова не сказал и исчез за дверью квартиры. Не понравившийся обычный торт Сынмину повлек за собой смерть. Ужасную смерть. Сынмин так и не смог себя простить, когда долгое отсутствие Ю сменилось беспокойством, а по всем новостям социальных сетей сообщали о гибели людей. Сынмин тогда скатился по стене. Он внутренне ощущал, что случилась беда. Ведь именно в этот район пошёл Ю, в их излюбленную пекарню. Именно там он видел этот чертовый торт в форме тыквы. Какой же Сынмин мелочный. А потом, в чужой ленте он увидел обездвиженное тело в коричневом пиджаке, с обычной черной футболкой. И вот тогда жизнь полетела окончательно к чертям собачьим. Хотелось бежать, искать местоположение Ю. Но сил не хватило подняться. Он так и остался в квартире на полу, пока город не наполнился множеством мигалок скорой помощи, и Сеул не озарило солнечными лучами. Тогда город затих. Затих настолько, что Сынмину казалось, что это все неправда. И вот сейчас, смотря на своего парня, что погиб четыре года назад, Сынмин не мог объяснить происходящее. Он и правда перенесся в день трагедии? Что ему делать дальше? Он сможет спасти людей? Он все же ударяет Ю в грудь и ощущает тяжелую отдачу. Это реальность. Это сумасшествие. Ю лишь слегка скривился от удара и прижал под собой испуганного парня, обжигая его губы сладостным жаром своих. Сынмин готов скулить, рыдать и кричать. Как же он скучал по Ю. По его губам, рукам и нежности. Его Ю — идеальный парень. И Сынмин утопает в сладостно-горьком поцелуе, пока не ощущает, как на губах появилось соленое послевкусие. Ю отстранился, он и сам перепугался не на шутку. Почему его любимый плачет? Что он сделал не так? — Что случилось? Сынмин протяжно втягивает ноздрями воздух, пытается унять панику. Ему страшно, и в тоже время он так счастлив. Он все эти четыре года мечтал об этом — увидеть Ю. Какие последствия ждут их? И правда ли это всё? До конца не веришь во всякую магию или нечто подобное... Насколько он тут? Перенесет ли его обратно? А может, его кто-то нашел, и он просто в коме? Что будет теперь с Ю? Тысячи вопросов в голове, на которые Сынмин вряд ли найдет ответы. Он не может Ю объяснить, что произошло. Он вцепляется в шею парня над собой и увлекает его в поцелуй. Хочется вновь прочувствовать эту забытую сладость, побыть в руках Ю столько, сколько это возможно. Вдруг это все испарится в любое мгновение? Все, о чем может думать сейчас Сынмин — это как же его Ю очарователен даже сквозь года. Он всегда ощущал его вкус на своих губах — эти нотки сливовые никогда не смог бы забыть. И вот он опять сладостно давится этим страстным послевкусием. Даже если он умер. Его единственное желание сбылось, и сейчас он — самый счастливый человек на свете. Хочется утонуть в Ю, не отпускать его никуда. Никогда. Стены квартиры оглушаются пищанием дверного звонка, от чего Сынмин вздрагивает. Он на миг подумал, что это конец, и сейчас он окажется вновь в своих стенах, по другую реальность настоящего. Ю лишь фыркнул и посмотрел на Сынмина, вытирая его виски от потного прилива. Наверное, его парень заболел. Это единственное, чем может оправдать поведение своего любимого. — Я сейчас! Открою. Ю пытается подняться, но Сынмин резко берет инициативу на себя, практически обгоняя его: — Позволь, я сам. Ю удивлен и встревожен, но все же взмахивает рукой на входную дверь, а сам, оперевшись на стену, стал наблюдать за странным поведением Сынмина, что завис у входа. Ему кажется, что по ту сторону входной двери его точно ждёт яркий свет. Уж лучше пускай он за ним пойдет, чем еще раз увидит уходящую спину Ю. Дверь открывается, и на пороге стоит девушка. На миг Сынмин хмурит брови: ее лицо очень знакомо. Но когда он замечает в её руках коробку с тортом, то в его голове все встает на свои места. Та самая продавщица из пекарни, что вложила ему в коробку с тортом свечку. Ту самую свечку, что Сынмин вставил в торт и задул. И вот тут он осознал. Так вот, как он попал сюда? Это, если честно, кажется ещё большем бредом. Но она протягивает Сынмину коробку. В ней тот самый торт, в виде тыквы, что принес в его жизнь тьму. Он, конечно, не вернет сотням людей жизнь, но вернул Сынмину Ю. — С днём всех святых! Ваш заказ! Парень хлопает глазами, но девушка лишь улыбается, взмахивая свечкой перед своим плечом, тихо шепча: — Ты не можешь спасти всех людей сегодняшним вечером. Но можешь спасти свою душу, — она говорит еле слышно, так, что Сынмин не сразу понимает смысл ее слов. — Ты можешь задуть эту свечу и вернуться в две тысячи двадцать шестой год, в больничную палату, где тебя спасли. Или ты застрянешь тут. Но я не могу тебе обещать, что этот день не станет петлей времени. Возможно, ты из него никогда не выберешься и по итогу сойдёшь с ума. Или начнёшь жизнь заново, в своем настоящем? Сынмин оглядывается на Ю, тот сложа руки слегка завис во времени. Взгляд возращается на девушку, и он громко сглатывает. Мороз пробегает по коже. — Единственное, что я хочу — быть с Ю. Больше не хочу, чтобы он исчез. Мне не нужна свеча, — нотка волнения все же дрогнула в голосе Сынмина. Он ещё раз посмотрел на Ю. Единственная любовь Сынмина. Плевать ему на «день Сурка», плевать, если он сойдет с ума. Он никогда не позволит исчезнуть Ю. И если умирать, так вместе. В этой петле времени, где они, по крайней мере, могут быть вместе и любить друг друга. Если Сынмину выпала такая возможность — хотя, он не понимает, как такое возможно, — он готов за нее уцепиться даже зубами. Пускай это будет бредом, посмертной галлюцинацией, мертвым сном. Но так он хоть немного может побыть с Ю. Пускай это будет собственном раем для Сынмина. Девушка лишь пожимает плечами, исчезая в густой дымке, оставляя парня одного с тортом. И лишь когда дверь захлопнулась от сквозняка, Ю вернулся обратно во временную форму. Сынмин протянул к его лицу коробку с тортом: — Ты мне поверишь, если я скажу, что мы с тобой навсегда? Ю улыбнулся, ставя коробку на кухонный стол, притягивая в свои большие объятия Сынмина: — Конечно! Но тебе явно надо выпить парацетамол. Ты, по ходу, заболел, у тебя что-то скачет настроение, — смеется Ю и приподнимает тело Сынмина в воздухе.И это конец истории. Я знаю, это звучит невероятно и глупо. И я не говорю, что могу объяснить все части путешествия во времени Сынмина. Вы можете даже не верить мне. Это нормально, хотя бы я знаю, что это произошло, и это все, что имеет значение. В некотором смысле мы все путешественники во времени. Каким-то образом весь наш временной поток просто существует, но, а мы осознаем только один момент.