***
Дамблдор поправил очки, наблюдая за беседой двух самых ярких волшебников своего поколения. Тому Риддлу, человеку, который сумел подняться по служебной лестнице менее чем за пять лет, было всего двадцать два года. И Гарри Поттеру, последнему выжившему наследнику рода Поттер и, благодаря усыновлению, единственному живому наследнику рода Блэк, совсем недавно исполнилось восемнадцать. Оба были необычайно умны, харизматичны и занимали ключевые посты в правительстве. Том был гениален, даже Дамблдор не мог этого отрицать. Он быстро прошел обучение в Хогвартсе, стал лучшим выпускником в своем классе, и им восхищались все, включая его чистокровных однокурсников по Слизерину, хотя сам он был всего лишь полукровкой. Он был создан для великих свершений и ему было под силу все, к чему мальчик стремился. Но он придерживался опасных идеалов, идеалов, которые сильно противоречили стремлению Дамблдора к инклюзивности. Дамблдор однажды пытался склонить мальчика на свою сторону, но потерпел неудачу. Точно так же, как и с Геллертом. Дамблдор вздохнул. Теперь еще и затруднительное положение, в котором оказался Гарри Поттер. Альбус слышал о мальчике только шепотом от своих информаторов за границей, но они были очень... тревожными. Мальчика обожали абсолютно все в Дурмстранге. Он был прирожденным вундеркиндом, любимцем Каркарова, доходило даже до того, что директор давал мальчику частные уроки, утверждая, что у мальчика слишком большой потенциал, чтобы учиться только в классе. Это была та самая фанфара, которая была у Тома Риддла в Хогвартсе. И если этого было недостаточно, Гарри Поттер обладал огромной властью только по праву рождения. Там, где Тому Риддлу приходилось проявлять себя, Гарри Поттеру все подавалось на блюдечке с голубой каемочкой. Не помогло и то, что Регулус Блэк был очень снисходительным и ужасно избаловал мальчика. Если бы только Сириус не умер, Дамблдор мог бы как-то повлиять на мальчика. Но Регулус не доверял ему, обвиняя его в убийстве своего любимого брата. И Дамблдор его не винил. Он искренне надеялся, что сходство между Гарри и Томом закончатся на их репутации и что его опасения напрасны. Альбус даже наивно думал, что Поттер будет счастлив в Дурмстранге и не вернется. Но теперь он снова был в Британии и появился без особого объявления. Дамблдор знал о его приезде только от своих источников. Альбус не совсем знал, чего ожидать. Никто никогда не видел мальчика с тех пор, как Регулус забрал его себе. Но теперь он был здесь, и Том Риддл уже выделил его из толпы, из всех людей в зале. Директор Хогвартса сразу понял, почему его так любили в его старой школе. Мальчик излучал определенную невинность, которая заставляла людей хотеть защитить его. Его глаза явно были глазами Лили, зелеными и большими, фарфоровая кожа унаследована от рода Поттер, а растрепанные волосы полностью принадлежали Джеймсу. Контуры его лица придавали ему довольно наивный вид. И он был довольно маленького роста, но это делало его еще больше похожим на ребенка. Он был полной противоположностью мрачному обаянию Тома и невероятно высокому росту. Дамблдор надеялся, ради блага Британии, что они просто разговаривали. И что Том Риддл понятия не имел, кто этот мальчик. Но на всякий случай, «мистер Уизли», — позвал он рыжего. Мальчик повернулся к нему, покраснев. Он все еще не привык быть так близко к своему бывшему директору. — Сэр? — спросил он. — Вы были друзьями детства с мистером Поттером, не так ли? — Любезно спросил Дамблдор. — Не будете ли вы так любезны представить его мне? — Э-э, да, сэр, — запинаясь, пробормотал мальчик и повернулся, чтобы найти наследника Поттеров. — Мисс Грейнджер, — позвал он, и, не сказав ничего, Гермиона кивнула и последовала за рыжим. Дамблдор надеялся, что еще не слишком поздно привлечь мальчика Поттера на свою сторону, хотя для Тома было уже слишком поздно.***
Люди слетелись на Тома, как мотыльки на пламя. Том очаровательно улыбался, заставлял их смеяться и вовлекал в беседу. Он только что вернулся с мирных переговоров с Германией и чувствовал себя довольно измотанным, но Министерский бал бывает только раз в год. Это было важно для кого-то вроде него, для того, кто стремился стать следующим Министром Магии. И, конечно, был еще один небольшой вопрос, заключавшийся в том, что это входило в его обязанности как Заместителя нынешнего Министра Магии. Тома очень любили в этих самых кругах — элите и старой крови. В основном это можно было объяснить его приятной внешностью.… но те, кого было немного сложнее очаровать, сразу меняли свое мнение, когда разговаривали с ним. Том, извинившись перед другими гостями, отошел за напитками. Общение с людьми требовало энергии, утомительно, но необходимо. Большинство из них были довольно простыми, и Тому не хватало терпения, которым он обычно обладал. Он вежливо кивал всем людям, мимо которых проходил, направляясь к бару. Он налил себе бокал вина. Сегодня вечером здесь было около трехсот человек. Он уже все спланировал — с какими людьми он собирался поговорить в первую очередь, какие волшебники могли бы познакомить его с другими, с которыми он еще не встречался, и каким людям он собирался напомнить о своем обаянии и интеллекте. Ночь обещала быть долгой. Том оглядел комнату в поисках патриарха Гринграссов, как вдруг кто-то налетел на него. Том постарался сдержать хмурое выражение, которое угрожало появиться на его лице. Из всех ночей, когда один идиот решил испытать его терпение... Зеленый. Все, что он мог видеть, было зеленым. Эти глаза. На мгновение Том забыл, что собирался сделать. Мальчик тихо взвизгнул, широко раскрытые зеленые глаза сморщились от боли, и Том почувствовал внезапное желание извиниться. То, как он держался, он был явно аристократом, но он не был похож ни на одного сыновей чистокровных, которых знал Том. Том попытался вспомнить список гостей, чтобы узнать незнакомца перед собой. Затем это произошло. Это был наследник Поттер-Блэк, скрытый от общественности, поскольку он осиротел в возрасте двух лет и был официально усыновлен и воспитан самим Регулусом Блэком. Этот мальчик был наследником двух мест в Византийском университете и обладал властью большей, чем кто-либо в зале, за исключением Министра. Когда придет время и мальчик займет свое законное место в британском волшебном правительстве, он может легко изменить ход принятия решений Министерством одним своим голосом. Том не мог поверить своей удаче. — Мистер Поттер, — непринужденно поздоровался он, улыбаясь улыбкой, которая, как он знал по опыту, заставляла краснеть многих ведьм. — Я так много слышал о вас. Во время учебы в Хогвартсе он слышал об этом мальчике только шепотом. — Бедный мальчик Поттер, — сказали бы они. Сын Джеймса и Лили Поттер, убитых темным лордом Гриндевальдом, оставленный жить без родителей, усыновленный Блэком с оттенком печально известного семейного безумия. Больше нас никогда не увидят и о нас никогда не услышат. Зеленоглазый мальчик уставился на него широко раскрытыми глазами, затем, как Том мог только догадываться, с чистокровными манерами, укоренившимися в нем с рождения, деликатно улыбнулся в ответ, на его щеках появился слабый румянец. Том сразу же задался вопросом, почему мальчик не дебютировал в обществе раньше. Блэки были особенно скрытными, но содержать такого красивого мальчика было почти преступлением. Ведьмы из чистокровных семей поборолись бы за руку наследника Поттер. Конечно, даже такой полукровка, как Поттер, особенно с такой безмолвной харизмой, как эта, был ценным приобретением. — Мистер Риддл, — тихо сказал Поттер. — Я тоже наслышан о вас, — мальчик четко выговаривал каждое слово, несмотря на мягкость своего голоса. — Я удивлен, что вы знаете, кто я. Его лицо оставалось послушным, глаза на мгновение опустились, как будто поддерживать зрительный контакт с таким красивым мужчиной, как Том Риддл, было слишком для его целомудрия. Но прежде чем он опустил глаза, Тому показалось, что он увидел что-то - веселье, как будто он точно знал, почему Риддл знал всех на балу. Интересно. Однако он был прав. Никто, кроме Тома, не знал, что черноволосый мальчик придет сегодня вечером. Он стал гостем в последнюю минуту. И только потому, что Том наблюдал за балом, он знал, что Поттер придет. Тем не менее, он не планировал встречаться с мальчиком сегодня вечером. Он не был особенно близок с Блэками, и не было никого, кого он знал, кто имел связи или какие-либо отношения с приемным сыном Регулуса. — Это моя работа - знать всех на балу, — сказал он, легко покрывая свой промах. — Как заместитель Министра Магии. Не дай Мерлин, Министр забудет кого-нибудь из своих гостей. — Конечно, — чопорно сказал он, мальчик снова встретился с ним взглядом, но на этот раз он не потрудился скрыть свое явное веселье. Том сделал паузу. Действительно ли наследник Поттер играл с ним?***
Гарри Поттера не было в своей спальне, и Регулус Блэк мгновенно понял, где он. Мальчик, вероятно, был на балу Министерства, хотя Регулус недвусмысленно запретил ему присутствовать. Но Гарри только невинно посмотрел на него широко раскрытыми глазами и сказал: «Да, папа». И Регулус сразу понял, что его не послушаются. Его сын всегда был дерзким и всегда знал, что ему может легко сойти с рук практически все из-за его невинной внешности. Ему помогало то, что он унаследовал привлекательную внешность Лили и яркие зеленые глаза— которые он использовал в своих интересах. Он также унаследовал уникальную гладкую фарфоровую кожу рода Поттер. И хотя Гарри был довольно маленького роста, он использовал даже это, чтобы подчеркнуть свою детскую невинность. Ко всему этому добавлялась любовь Джеймса к озорству, которой у его сына, очевидно, было в избытке. Гарри всегда нравилось обманывать других, заставляя их думать, что он безобиден. Настолько, что у Регулуса возникло смутное подозрение, что если бы он отправил мальчика вместо Дурмстранга в Хогвартс, то мальчик — после размышлений о том, стоит ли того, чтобы его глаза сочетались с цветами факультета — вероятно, был бы таинственным образом распределен в Хаффлпафф, тогда он был бы самой подлой змеей из всех, и тогда зеленый цвет Слизерина, очевидно, заставил его глаза больше выделяться. А Регулус ругал его без особого энтузиазма. Регулус знал, что слишком избаловал мальчика, и почти никогда не делал ему выговоров каждый раз, когда тот совершал что-то непослушное. Но Регулус действительно не видел вреда в том, чтобы потакать мальчику. Он был молод, и ему было весело. И кто такой Регулус, чтобы останавливать его? Гарри, вероятно, уже был на балу в Министерстве, хлопал ресницами при виде ничего не подозревающих политиков, которые не знали, кто он такой, застенчиво смеялся и говорил что-то вроде «Вы слишком велики для меня, сэр», — широко раскрыв глаза, своим фальшиво мягким голосом деликатно прижимая руку к груди. Теперь Регулус мог это видеть. Гарри упивался бы тем фактом, что никто не знал, кто он такой. О нем говорили бы на балу. «Симпатичный зеленоглазый мальчик», — сказали бы они. И никто не узнал бы, кто он такой, и все были бы должным образом шокированы, когда Гарри официально дебютирует. У Гарри всегда был вкус в политике и власти, и он вел себя с уверенностью, что абсолютно знает свое место в мире — он был наследником Поттер-Блэк, единственным наследником в истории, который напрямую и единолично унаследовал силу от двух самых престижных родословных Великобритании. Гарри тоже был довольно самодоволен этим. Обычно патриарх Блэков позволял мальчику делать все, что тот хотел. В конце концов, Регулусу тоже нравилось пользоваться влиянием своего «Черного» имени. Но… это была Британия, и Альбус Дамблдор был здесь. Регулус доверял Гарри, знал, что он вполне способен позаботиться о себе. Но Дамблдор превзошел даже Лили Поттер, самую яркую ведьму своего поколения. Альбус привел Джеймса, Лили и даже Сириуса к смерти, и будь Регулус проклят, если Дамблдор тоже доберется до Гарри. Но Регулус также знал, что его сыну не понравилось бы вмешательство Регулуса в его дела. Под своей игривостью Гарри был довольно гордым. И отец он или нет, Гарри без колебаний использовал бы свои темные проклятия против любого, кто встал бы у него на пути. Он полагал, что Гарри может постоять за себя. В отличие от Джеймса и Лили, в детстве он рос не с Дамблдором. Он рос с Регулусом и Каркаровым, и у него сформировались другие идеалы. И Гарри было бы нелегко манипулировать. Мальчику, вероятно, даже понравилась бы перепалка с директором Хогвартса. Гарри был ярким, чрезвычайно талантливым и не стал бы превращать себя в простую пешку в игре другого человека. Да, заверил себя Регулус, он бы этого не сделал. Регулус вернулся в свою комнату, напевая и не признаваясь самому себе, что он на самом деле боялся оказаться на другом конце волшебной палочки собственного сына.***
Гарри посмотрел на Тома Риддла из-под ресниц, кровь прилила к его щекам от возбуждения. Никто, никто, никогда не вызывал у него таких чувств. Мужчина был смехотворно высоким и еще более смехотворно привлекательным, и это о чем-то говорило, потому что Гарри Поттер был лучшим другом Виктора Крама. Гарри увидел этого человека в тот момент, когда пришел на бал Министерства. Его было нелегко не заметить. Его окружала толпа, все они смеялись, жеманились над его привлекательной внешностью и ловили каждое его слово. И мужчина выглядел самодовольным от такого внимания. Гарри закатил глаза. Быть привлекательным было достаточно легко. По-настоящему важно было обаяние. Внешность привлекает людей, но именно харизма будет поддерживать их интерес. Гарри покачал головой. Он пришел сюда сегодня вечером не для того, чтобы глазеть на симпатичных мальчиков, которые думали, что они божий дар человечества. Он пришел сюда, чтобы найти легендарного Тома Риддла. Летом после шестого курса Гарри понял, что у него остался всего один год до возвращения в Великобританию. Пришло время ему, наконец, встретиться лицом к лицу с Альбусом Дамблдором. Хотя он не мог испытывать ненависти к старику за то, что тот привел его родителей к смерти — в конце концов, он был слишком мал, чтобы помнить, — он помнил человека, ворвавшегося в поместье Блэк, когда Гарри еще не исполнилось одиннадцати. Регулус столкнулся с ним лицом к лицу, прежде чем тот смог найти Гарри, но Гарри услышал шум и обратил внимание на то, что происходило в их гостиной. Он слышал, как этот человек требовал, чтобы Гарри учился в Хогвартсе. Это был первый раз, когда Гарри увидел, как Регулус разозлился. Вскоре его отец поднял палочку на Дамблдора. Заклинания безостановочно метались туда сюда. Регулус призвал семейную магию рода Блэк, чтобы защитить их от незваного гостя. И Дамблдор ушел, не без повреждений, но не раньше, чем сильно ранил Регулуса. Гарри и Регулус уехали в Болгарию уже на следующий день. Гарри спросил Регулуса о его хромоте, но Регулус только рассмеялся и сказал, что он практиковал темные заклинания. Гарри простил бы Дамблдору его грехи против биологических родителей, которых он никогда не знал, но чтобы он причинил Регулусу такую боль, которую он причинил… Его нужно было уничтожить. Чтобы его не подпускали к власти. Кто знает, сколькими еще детьми он манипулировал, заставляя выполнять его приказы? Даже его собственными родителями… и его дядей Сириусом… На седьмом курсе в Дурмстранге он жадно изучал политический климат Британии, собрал информаторов и услышал о человеке, который практически контролировал Министерство. Так он познакомился с Томом Марволо Риддлом. Его власть в Министерстве оказалась бы слишком большим подспорьем для Гарри, чтобы осуществить свою месть Дамблдору. Итак, у Гарри был выбор. Он мог сделать подстановочный знак, просто карточку. Он мог быть соперником. Врагом. Союзником. Гарри выяснил бы, кто именно. Но ничто не подготовило его к встрече с Томом Риддлом во плоти. Непринужденная элегантность, которой обладал этот мужчина, заставила бы Гарри позавидовать, если бы он не был так соблазнен ею. И этот голос. Это было несправедливо, как один человек мог быть таким совершенным. Гарри был удивлен, когда Рон сказал ему, что нарочито привлекательный мужчина, которого он увидел в тот момент, когда вошел в зал, на самом деле был Томом Риддлом, но Гарри должен был догадаться по тому, как этот человек держался — как будто все, что он хотел, было на расстоянии вытянутой руки. Гарри солгал бы, если бы не сказал, что сразу же почувствовал влечение. Это был тот Том Риддл. Он обладал властью, которую создал сам, и Гарри не мог честно решить, ненавидит ли он этого человека за это или восхищается им. Но Том Риддл обладал чем-то большим, чем его привлекательная внешность и власть, он мог предложить Гарри Британию, и Гарри даже пальцем не пошевелил бы. Гарри был привлекателен сам по себе и мог предложить Тому свое влияние. Они могли бы быть союзниками. Они могли бы быть... Но... избалованный чистокровный человек в нем хотел требовать, владеть. Что-то столь завораживающее должно принадлежать ему. Итак, он следил за мужчиной глазами, возбуждение колотилось в его груди, когда он медленно продвигался вперед, рассчитывая свои шаги, пока... Гарри тихо вскрикнул, морщась от боли, которой не почувствовал сразу. Он увидел краткую вспышку раздражения на лице Риддла, прежде чем оно сменилось более холодным выражением. Гарри не мог удержаться от ухмылки, уже дав трещину в безупречном фасаде мужчины в начале их встречи. Гарри думал, что у него будет больше проблем. Он заставил свое лицо изобразить боль. Сердце Гарри остановилось, когда Том посмотрел ему прямо в глаза, пронзительные темно-синие глаза смотрели прямо на него. — Мистер Поттер, — приятным низким голосом приветствовал его Том, улыбаясь так очаровательно, что Гарри показалось, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. — Я так много наслышан о вас. Том знал, кто он такой. Том на самом деле знал, кто он такой. От волнения, какого Гарри никогда раньше не испытывал, по коже побежали мурашки. Ему казалось, что все годы, которые он потратил на совершенствование своей невинной внешности, вели к этому моменту. Пришло время поиграть. Он медленно, деликатно улыбнулся в ответ. — Мистер Риддл, — тихо сказал он. — Я тоже наслышан о вас. — Гарри боролся каждой клеточкой своего тела, чтобы удержаться от ухмылки. — Я удивлен, что вы знаете, кто я. Лицо Риддла не изменилось, как будто явный намек Гарри на то, почему Том знал, кто такой Гарри, был полностью утерян для него. Гарри склонил голову в полном изумлении. — Это моя работа - знать всех на балу, — сказал он, все еще улыбаясь. — Как Заместитель Министра Магии. Не дай Мерлин, чтобы Министр забыл кого-нибудь из своих гостей. Гарри внутренне рассмеялся. Значит, вот как он собирался играть? Он снова поднял голову, позволяя Риддлу увидеть блеск в его глазах. Давая мужчине понять, что он точно знал, почему Том Риддл узнал его. Он был чистокровным наследником. Он был им. Все политики хотели бы видеть его на своей стороне. — Конечно, — чопорно сказал Гарри, в глазах все еще плясали искорки веселья, когда Риддл рассматривал его с очаровательной улыбкой на губах. Том Риддл, с удивлением подумал Гарри, был кем-то другим. Это был мужчина, которого он хотел видеть рядом с собой. Что они могли бы сделать вместе… чего они могли бы достичь… Гарри почти дрожал от открывшихся возможностей.***
Том изучал мальчика. Эти глаза, безусловно, дразнили. Но от Тома не ускользнуло, что мальчик тоже знал его. Том был тенью в Министерстве. Только люди, сильно вовлеченные в политику, знали, кто он такой. И наследник Поттер таинственным образом объявился только сейчас, когда достиг совершеннолетия. — Я удивлен, что вы так хорошо меня знаете. — В ответ сказал Том. Наследник Поттер скромно рассмеялся, его глаза заблестели. — Вы единственный человек, о котором все говорят на этом балу, мистер Риддл. Они называют вас человеком, который станет Министром, — драматично провозгласил наследник Поттеров, затем посмотрел на Тома с нежной улыбкой. — Вы значительно моложе и красивее, чем я думал. Том очаровательно рассмеялся. Мальчик был дерзким. — Вы льстите мне, мистер Поттер, однако в данный момент у меня нет политических амбиций, — гладко солгал Том, не переставая улыбаться. Он никогда никому не раскрывал своих намерений. Он просто посеял определенные идеи тут и там, ожидая, пока семя пустит корни. Они попросили бы его баллотироваться на пост Министра, они подумали бы, что это их идея. И Том неохотно согласился, неспособный отказать в просьбе людям, которые так сильно верили в него. Он уже все спланировал. В зеленых глазах заплясали веселые огоньки, и мальчик слегка цокнул языком. — Я прилетел в Британию всего на несколько часов, мистер Риддл, но даже я вижу, как вы заискиваете перед всеми присутствующими сегодня вечером. Его тон был слишком легким, чтобы быть угрожающим. Но его глаза. Эта ночь оказалась интереснее, чем думал Том. — Я уверен, что не понимаю, что вы имеете в виду, мистер Поттер, — снова солгал Том. — Я просто делаю свою работу. — смиренно сказал он. Наследник рассмеялся глубоким, легким, восхищенным смехом, к которому Том не был готов. Это было вино, подумал Том. Это было определенно вино. — Гарри, — весело сказал наследник Поттер. — Вы можете звать меня Гарри. — Гарри Поттер, — Том попробовал имя на вкус. Он посмотрел мальчику прямо в глаза. — Наследник Поттер-Блэк, — сказал Том небрежно, как будто это не имело большого значения. Гарри Поттер покачал головой и пренебрежительно поднял руку, не сводя глаз с Тома. — Всего лишь один из ста наследников в Британии, даже не чистокровный. — Полукровка, — повторил Том. Такой же, как он. — В его распоряжении два самых влиятельных места в Визенгамоте. Первый в истории. Глаза Поттера вспыхнули, и он скромно улыбнулся Тому. — Все еще не такой могущественный, как Министр. — Все еще достаточно силен, чтобы влиять на решения Министра. — ровным голосом сказал Том. — Зависит от того, кто Министр. — Гарри легко ответил, глядя на Тома своими большими светящимися зелеными глазами. Том ничего не сказал, не в силах отвести глаз от наследника Поттеров. Это был вызов? Мальчик намекал, что усложнит жизнь Тому, когда тот станет министром? Гарри только невинно моргнул, глядя на него. — Ваше имя, — спросил Гарри, склонив голову набок. — Вы не назвали мне своего имени, мистер Риддл. — Том, — сказал он, внезапно осознав, что затаил дыхание. — Заместитель Министра Магии, — сказал Гарри. — Всего лишь один из тысячи работников Министерства, — скромно сказал Том, повторяя ранее небрежное пренебрежение Гарри к его влиянию. — Служит стране, которую любит, тем немногим, чем может. — Чье мнение сильно влияет на Министра, — сказал Гарри, и на его губах медленно появилась кокетливая улыбка. — Скажите мне, мистер Риддл, правда ли, что Министр никогда ни о чем не принимает решений без вашего одобрения? Том не сводил глаз с наследника Поттеров, стараясь ничем не выдать своей реакции. Эти умные зеленые глаза дразняще смотрели на него, ожидая любой реакции. Это было правдой. Как наследник Поттер узнал об этом, было выше понимания Тома Риддла. Том обладал уникальной для него властью. Министр доверил ему свою жизнь, и если бы Том сказал прекратить мирные переговоры и вместо этого продолжить войну с Германией, Министр не колебался бы. Том был немного обеспокоен тем, что мальчик так много знал о нем, когда он так мало знал о наследнике Поттеров. Возможно, кто-то сказал ему... но был только один человек, который видел за пределами очарования Тома, и этот человек не доверял Тому. Дамблдор. Затем его осенило. Возможно, его бывший директор уже запустил свои когти в мальчика. С таким сильным и влиятельным мальчиком, как этот, это было бы неудивительно. Дамблдор хотел бы, чтобы он был на его стороне. Он уже потерял Тома, он не потеряет еще и такого важного человека, как Гарри Поттер. Дамблдор знал бы, кто он такой, этот человек знал все. Возможно, это Дамблдор послал мальчика назло Тому. — Ты здесь сам по себе? — Внезапно спросил Том, намеренно игнорируя вопрос мальчика. Глаза наследника Поттеров слегка расширились, прежде чем он пришел в себя. Он медленно опустил голову, глядя на Тома сквозь ресницы. — Да, — ответил он тихо, почти шепотом. Это застало Тома врасплох. Но сейчас было не время проявлять неосторожность. — Какое счастливое совпадение, — очаровательно сказал Том, внезапно вспомнив, кем он был и на что был способен. Ему было труднее понравиться людям, чем Поттеру. Клянусь Мерлином, он очаровал даже Министра. Если Поттер собирался играть, то и он тоже. — Я получу награду за свой тяжелый труд раньше, чем я думал. — многозначительно сказал он, медленно оглядывая наследника Поттеров во весь рост, не забывая при этом облизать губы, когда Том снова встретился с его зелеными глазами. Гарри, очевидно, не ожидал этого и заметно покраснел. Том ухмыльнулся. Том собирался еще немного подразнить мальчика, когда... — Гарри! — позвал голос. Конечно. Том даже не мог найти в себе сил удивиться тому, что из всех людей, которые могли позвать Гарри, это был Рон Уизли, его собственный политический соперник. Уизли был популярен среди широких слоев населения. Его позиция в отношении равенства крови была известна волшебному сообществу… хотя на него смотрели несколько представителей старой крови. Его также поддерживал сам Альбус Дамблдор. Том знал, насколько важно мнение широкой общественности, но он также знал, насколько жизненно важно нравиться людям, чье мнение действительно имеет значение, чьи мнения формируют волшебный мир, и именно поэтому он провел последние годы, утверждаясь во внутренней работе министерства. — Я повсюду искал... йо-О, я вижу, ты встретил Риддла. — Том поднял бровь в сторону Гарри. — Рон, — сказал Гарри, нежно улыбаясь мальчику. — На самом деле это ты исчез. Мистер Риддл был достаточно любезен, чтобы немного развлечь меня. — Риддл, — поприветствовал Рон, улыбаясь ему, как старому приятелю. — Рад видеть вас здесь. — Он протягивал руку в знак приветствия, и иногда Том задавался вопросом, был ли рыжий на самом деле милым, или за его дурацкой ухмылкой скрывалось нечто большее. — Уизли, — поприветствовал он в ответ мужчину, пожимая ему руку. — Я бы подумал, что подобные сборища вам не нравятся. — он тоже улыбнулся рыжему. К его удивлению, Уизли рассмеялся. Это прозвучало искренне. — Да, они мне не нравятся. Но я здесь со своим братом Перси, вы знаете, он увидел приглашение и убедил меня пойти, сказав, что это важно. Том вежливо кивнул. Бал был важен. Каждый приглашенный обладал определенным влиянием и властью. Это был центр установления связей. Но эта мысль, вероятно, ускользнула бы от Уизли. Рыжеволосый никогда не производил впечатления человека, склонного к политике. Он был очень честным, и, похоже, ему не хватало ума маневрировать в таком беспорядочном пейзаже. И он был гриффиндорцем. Том знал, что именно Дамблдор подтолкнул его в Министерство, и его подруга Гермиона Грейнджер, столь же блестящая, сколь и грязнокровка, помогала ему в повседневных делах в Министерстве. Ах, вспомнишь солнце, вот и лучик. Грейнджер, как обычно, с растрепанными волосами, появилась и сказала рыжему, что Дамблдору нужно с ним поговорить. Грейнджер едва замечала его присутствие, что было неудивительно, учитывая очень разные круги, в которых они вращаются, и позицию Тома в отношении ее... крови. Рыжеволосый снова повернулся к Гарри и ухмыльнулся. — Я собираюсь встретиться с Дамблдором, Гарри, позволь мне представить тебя. Теперь Тома определенно позабавило. Итак, Гарри еще не встретил своего старого директора. Это означало, что Том все еще мог склонить мальчика на свою сторону. Внезапно Том понял, что это значит для него, если он сможет заполучить мальчика. Что Том мог бы сделать с Гарри… что они могли бы сделать вместе… Что-то похожее на волнение поползло по коже Тома. — Мы с мистером Риддлом еще не закончили разговор, Рон, но я найду тебя, когда мы закончим. — Гарри сказал это так, что не оставалось места для споров. Рон выглядел немного шокированным тем, что Гарри предпочел ему Тома, но, похоже, пропустил это мимо ушей. — О... ладно, Гарри, — пробормотал он, запинаясь. И, с сомнением взглянув на Тома, ушел с Грейнджер, не сказав больше ни слова. Том посмотрел на Гарри и ухмыльнулся. — Ты здесь один, да? Он думал, что наследник Поттер будет выглядеть смущенным из-за того, что его поймали на откровенной лжи, но он просто пожал плечами. — Я думал, ты имел в виду романтический аспект, — беспечно сказал Гарри, делая глоток из своего бокала с вином, бесстыдно бросая ему вызов глазами. Именно тогда Тому стало ясно, что он разговаривает не с очередным легкомысленным наследником. Это был чистокровный наследник, который точно знал, насколько он могуществен, и который упивался этой властью. Том увидел самого себя. Неужели это действительно может быть так просто? — Как будто здесь есть какой-то другой подтекст, — хладнокровно ответил Том, делая шаг ближе к наследнику Поттеров. При этих словах наследник Поттер рассмеялся. — Никто не говорил мне, что ты еще и очаровашка. — Я никогда не беспокоюсь о тех, кто не может угнаться за мной, — сказал Том, не отводя взгляда. — И сколько именно людей смогли не отставать от тебя, Том? — Спросил Гарри с дразнящей улыбкой, его глаза сияли в свете ламп, и он грациозно сделал небольшой шаг к нему. — До сегодняшнего вечера ни одного, — ответил Том, не сбиваясь с ритма. Они уставились друг на друга, Том только сейчас осознал, что на Гарри была чисто белая мантия. Весь ансамбль, вероятно, был тщательно продуман, чтобы подчеркнуть черты лица Гарри. В нем он выглядел вдвое невиннее, почти наивнее. Его лицо было изящно приподнято, шея слегка обнажена, что выражало покорность, но Том знал, что мальчик был каким угодно, только не покорным. — На самом деле я не любитель использовать свое влияние, чтобы получить то, что я хочу, Том, — сказал Гарри неожиданно низким голосом, взбалтывая вино, оглядывая тело Тома с головы до ног, упиваясь взглядом, которым смотрел более высокий мальчик. Это была ложь, и они оба знали это. — Но с тобой, я знаю, это единственный выход. — Вот насколько низко ты обо мне думаешь? — Ухмылка Тома стала шире, он сделал еще один шаг ближе к мальчику, пока их не разделяло всего несколько дюймов. — И чего ты хочешь, Гарри? Руки Гарри погладили два кольца наследника, которые он носил на пальцах, на одном были знак рода Поттер, а на другом - рода Блэк. Он снова поднял подбородок и наклонился к Тому, пока их лица не оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга, длинные ресницы дразнили кожу Тома. Затем его глаза встретились с глазами Тома, и Том увидел безошибочную вспышку желания. — Еще, — выдохнул он.