Несвойственная поддержка

      Как только экстрасенсы получили разрешение покинуть место съёмки, где отыгрывали готический зал для конца девятого выпуска, Краснов устремил взгляд на Максима, который не стоял рядом с дверью, однако комнату покидал одним из первых. Артём уже догадывался о его нраве — читал по резкости движений, походке. В последнее время анализирование Левина стало настолько частым делом, что, казалось, вошло в привычку.       Вслед за небольшой толпой Краснов прошёл к их общей названной гримёрке, то и дело всплывающей в чьих-то сторис. Максим, не поддерживающий ни с одним из экстрасенсов контакт, по соображениям Артёма, уже собирался — несколько быстрее, чем делает это обычно. Хитринка в глазах Вампира появилась из-за его собственных мыслей, сложившихся по поведению Левина. Отголоски его злости из-за несправедливости оценивания, по мнению Краснова, были милыми. Уголок его губ дрогнул, становясь ухмылкой — с виду самодовольной, однако Максим, повернувшийся на голос Краснова, что окликал его, сразу определил истинную причину её появления — умиление — от чего бесился ещё больше.       — Чего? — Левин снова устремил глаза на вещи, по его привычке, немного разбросанные и небрежные, отворачиваясь от Артёма, который, не смутившись, сам проник в его поле зрения. Он уселся на соседний стул, будто сейчас и его, вслед за другими, упакуют в рюкзак.       — Ты хорошо прошёл испытание, правда. Если бы оценивал я, отдал бы конверт тебе.       До этого непроницательный Максим прыснул: Вампир пришёл его хвалить.       — Да? — тон с издёвками появился слишком быстро, Левин не успел совладать с первыми порывами раздражённости, однако виноватым себя не чувствовал — Краснов пришёл слишком рано. Гнев, таящийся внутри, ещё не был обуздан.       — Да, — Артём вскинул голову, с вызовом заглядывая в глаза Максиму, ныне будто забывшему о своих вещах и надобности поскорее покинуть здание готического зала. Его вызов не был серьёзным — Левин знал это, отчего не нападал в ответ. Ещё бОльшие хитринки заполняли глаза Вампира, а ухмылка, пропитанная тайными словами, что могли бы срываться с его уст, но остаются лишь в их зрительном контакте, просияла ещё больше, сладко растягиваясь на лице. — Ты пошёл слишком тяжёлым путём. Прошлый муж, связи с новым. Такое работает только на блёклом фоне соперников.       — А ты, значит, блёклым не был? — он выгнул бровь, с просачивающимся интересом глядя на философствующего Краснова. Максим никогда этого не признает, но ему безумно нравится именно такой Артём — начитанный, дающий свои лихие советы.       — Не в этот раз, — Вампир закинул ногу на ногу, придавая себе большей филигранности, однако быстро стал более серьёзным. — Умение очаровывать женщин на испытании — первый ключ к победе, — в словах Краснова не сочились насмешки, казалось, он действительно пришёл просто обсудить испытание, однако Левин знал, с ним никогда не обходится без подводных камней. Артём определённо точно пришёл косвенно поддержать Максима, потому что здесь, на съёмках, не мог сделать это напрямую из-за слишком большого количества взглядов. Без особого понимания такого поведения, он всё-таки начинал догадываться, что, возможно, Вампир надеялся на счёт с Левиным хотя бы 3/1, но был слишком хорош для этого, из-за чего выиграл конверт в сухую. Поддавшись приступу сострадания, он, скорее всего, сразу направился к нему — Максиму, хотя мог сделать это позже, без лишних глаз. С виду обычный разговор, которого никто не слушал, не казался рассекречивающим, поэтому Левин передумал злиться. Глядя на лицо Артёма, улыбающееся ему всем своим видом, в груди постепенно переставала биться привычная агрессия. От хитрого, скрывающего их общую тайну взгляда чувство несправедливости больше не клокотало по всему организму, а от улыбки, больше походящей на ухмылку из-за того что и Краснов знал о своём несвойственном поведении, захотелось порадоваться за него. Не вынужденно, а от хлестнувших чувств.       Максим смотрел на него слишком долго. Вероятно, и глаза блеснули чем-то добрым — Вампир не переставал улыбаться и поддерживать зрительный контакт. Ответа и продолжения диалога так и не нашлось. Лишь немой контакт, вошедший в привычку на съёмках. На мгновение Артём флиртующе вскинул брови, а потом, незаметно подмигнув, исчез с поля зрения Левина. Краснов всё понял — может быть, увидел по глазам, может по слишком долгой паузе, однако мысль, что он улучшил расположение духа Левина, завертелась в его голове.       После ухода Артёма Максим позволил себе улыбнуться, хотя не был уверен, что не делал этого во время своего долгого разглядывания Краснова, пока тот давал ответ, догадывался и понимал.