Усталость

Химико плачет по ночам. Даби слышал это уже не первую ночь и далеко не двенадцатую. Она плачет тихо, прикрываясь одеялом, скрывая своё лицо в подушку при выключенном свете. Даби же в свою очередь сидит на её балконе бесшумно, лишь вдыхая никотин и выдыхая противный серый дым, что разъедал собой давным давно не слезящиеся глаза. Она падает сверху совсем неожиданно, даже немного улыбаясь с покрасневшими до ужасного состояния глазами после слёз. Парень этому совсем не рад. Он даже не соглашался сидеть с ней и выслушивать очередные всхлипы на девичьей кровати, чтоб в последствии оказаться в оковах из её ручонок. Если постараться, то вынырнуть из её объятий можно. Даби бы так и поступил, если бы не новая порция слёз и мокрый нос на шее. Плащ покоится на вешалке впервые за всё время пребывания в её комнате, а это… уже довольно долгое время. Тога прикусывает его шею без разрешения и получает дополнительную затрещину, слабую по всем пунктам, так даже детям по заднице не дают. Детей не надобно бить, Тойя, помни это. Как-то совсем не к месту вспоминается, что он слишком многого не сделал раньше. Успел только наплакаться на годы вперёд. Теперь с него хватит. — Больная, я не давал разрешения, — Даби бы разорвать этот небольшой контакт, возникший между ними, но он всё ждёт чего-то. «Чего» — понять он не в силах. Девушка плачет в его руках и жмётся крепче, к самому тёплому. Однажды она так и сказала, что у него самое тёплое/жаркое место — рядом с сердцем, а значит, Даби лишь для виду огрызается, но защищает, своеобразно и по своему… — Ещё немного, Даби, — укус она зализывает, даже находит розовый пластырь с медвежатами и клеит на место прокуса, чтоб остановить кровотечение. — Прости, не сдержалась… Ему бы отругать её, но сил просто нет на это, кроме как погладить, ничего не получается. Он закуривает сигарету, выдыхая дым в сторону от шмыгающей носом, и наблюдает за ночным городом. Стоило хоть немного отдохнуть. Свет от вывесок магазинов рубил по глазам и настоятельно размывался в нечеткие линии и формы. Цветные пятна. И если Даби прикроет глаза хоть на секунду, то под ними, под веками, будут плясать точно такие же. Только от анемии и хронической усталости. И девушка всё ещё будет рядом. Хоть её и не просил никто. «Просто так» — утром скажет она, когда они проснутся в объятьях. На балконе под пробирающим до костей ветром и с красными от слёз глазами. Сам Даби не плачет. Вот только физиологию свою не изменить и приходится вытирать красные подтёки на щеках, нисколько не краснея. «Это всего лишь кровь, чокнутая. Конечно она течёт из ран» — и Химико ничего не ответит на такой ответ. Если Даби не докапывался до её первопричин такого поведения, то и она подавно не будет. Такой уговор с самой собой, но нарушать его она не станет. А после они снова будут с холодным/ледяным взглядом сжигать и резать ненужных преступников и злодеев, коих не посчитали за необходимое и нежелательное дополнение к лиге… Чтобы ночью встретиться в одной комнате, пытаясь утешить друг друга. Тога знает, о чём говорит. Но ему этого не скажет никогда. Пусть лучше сожжёт, но он останется в неведении своего состояния.