♡︎ ♡︎ ♡︎
— Тэхён, я тебе клянусь, я сам не знаю, как так вышло! — Айщ, Чимин, ты просто невозможный! Как ты мог так крепко спать, что не заметил, как вода затопила всю квартиру?! — Ну, прости-и, я ведь всё возмещу. — Ты возместишь то время, которое мне придётся жить непонятно где? — Не непонятно где, а у Чонгука, он был не против. — Да, я так и сказал. — Ну Тэтэ, не будь колючкой, вы поладите, обещаю! — Моя квартира — мой храм! — отчеканил Тэхён, насупившись. — Знаю… — Ладно, фиг с тобой. Хотя бы не в общагу и не к незнакомцу, и на том спасибо, — пробурчал тот. — Я помогу вынести вещи. Тэхён помнит этого омегу: Чонгук — двадцатиоднолетний парень, с тёмными волосами и глазами Бэмби. Он близкий друг и однокурсник Чимина, а с ним лично пересекается иногда на совместных тусовках. Тэхён их на два года старше, четверокурсник с факультета дизайна, мечта всех альф, и не только альф… У него белые волосы и завораживающие голубо-серые глаза, нетипичные для корейцев и в принципе редкие. А сейчас Тэхён и Чонгук должны ближайший месяц жить в квартире младшего, потому что сосед Тэхёна сверху, то бишь Чимин, затопил квартиру Кима, пока тот ездил к родителям погостить в Тэгу. А ещё у Чонгука есть пирсинг, оказывается, много: в губе, в брови, а в ушах-то сколько. Красиво. Тэхён этого не знал, а у него, между прочим, сейчас, кажется, фетиш нарисовался. Потому и стоит истуканом на пороге чужой квартиры с чемоданом и сумкой на плече. — Привет, проходи. — Привет. — Ты заходить будешь или как? — усмехается Чонгук, покусывая своё колечко в губе. — Д-да. Тэхён проходит, разувается, ставит вещи около стены, идёт за Чоном в «свою» комнату и.. вообще на него не смотрит. Он не впервые ловит себя на мысли, что Чонгук красивый, но сейчас он по-особенному красив, ему очень идёт железо на лице, чертовски сильно. Горячо. Но это ведь нормально, будь таковые мысли по отношению к альфе, вот тогда можно было паниковать, а так они же оба омеги, восхищаться друг другом — нормально. Правда же? Но вот нормально ли, когда омегу от того же омеги бросает в жар и сводит мышцы живота… Это уже другой вопрос. — Располагайся. Тэхён, давай обговорим некоторые моменты. Я встаю рано, часов в шесть, надеюсь, что это не проблема, а ложусь под двенадцать, перед сном долго вожусь в душе. Готовлю я хорошо, но редко, обычно по выходным, так как времени не хватает совсем, поэтому часто заказываю еду на дом, можешь предлагать варианты. В зале можешь пользоваться телевизором, есть приставка, если любишь играть. Эм.. что ещё? Ну, ночью не шуметь, никого не водить, а если не приходишь до десяти вечера, то предупреди, пожалуйста. У меня всё. — Хорошо, я понял, — Тэхён кивает, сконцентрированный на чёрных глазах, благодаря чему слышал всё, что ему говорили. — Я встаю тоже рано, бегаю по утрам. Ложусь я около одиннадцати, иногда раньше рубит. Я тоже, кстати, могу готовить, когда свободен. Ночью я сплю и водить никого не буду, — Ким кивает болванчиком, соглашаясь на все обыкновенные немногочисленные условия. — Я тоже бегаю утром. Чонгук улыбается вдруг, так открыто и необычно, показывая свои зубки и щуря глаза, становясь похожим на крольчонка. А Тэхён только сейчас, улавливая усиленные сладковатые нотки ежевики, понимает, что это был не парфюм с древесно-ягодным ароматом, а запах Чонгука. Лесная ежевика. Мысли сбиваются от этого запаха, он будто бы уплотняется с каждой секундой, становится слаще. Дурманящий. У него самого — кисло-сладкий, розово-клубничный аромат, в который невозможно не влюбиться. Он пахнет личи. — ..если хочешь, можем вместе? — слышится на периферии сознания. — Что? — Бегать. По утрам. Если хочешь? — поднимает брови тот, повторяя. — А, да, хорошо. — Ты во сколько встаёшь? — Я.. в шесть, реже в семь, — находится с ответом Тэхён. — Хорошо, я просыпаюсь в шесть. М-м, сегодня закажем доставку на вечер? — Да, давай, — кивает тот. В восемь вечера омеги, а в частности Чонгук, решают посидеть в зале, уплетая кимпаб за просмотром нововышедшего «Кумихо 1938», оказалось, оба ждали возвращения героев. Тэхён ведёт себя более спокойно и уже не шугается приятного аромата, он старается наслаждаться, не давая телу реагировать. Чонгук не поймёт, если вдруг у омеги рядом встанет на него, потому что кроме как на него не на кого. Да и им жить вместе в одной квартире целый месяц, лучше уж дружить, чем в первый день зарекомендовать себя как чёртового извращенца. Но не всё сразу, поэтому после их ужина и половины первой серии Кумихо, Тэхён, ссылаясь на сильную усталость, топает к себе. И как только разваливается на кровати, прикрывает глаза, тяжело вздыхая. Сейчас парень как никогда проклинает свою жизнь и свои желания. Чонгук, видно, очень хороший омега и другом мог бы быть прекрасным, потому-то Чимин с ним и закорешился. Но как, блять, можно дружить с человеком, который весь ходячий фетиш, пахнет как твоя мечта, имеет схожие интересы и взгляды на жизнь, а ещё, ну да, у тебя на него стоит?! Как? Да никак! Ну, это не учитывая того факта, что он такой же омега, как и ты. А если брать это во внимание, то получается дерьмово. Кажется, что у нас толерантное общество, да? И даже если и есть такие люди, то: поддерживать однополые отношения и являться их представителем — всё же разные вещи. Тэхён ненавидит эту часть себя: непокорную, доминантную, сильную. С ней никогда не могли мириться альфы, потому и отношений дольше двух месяцев у омеги не было. Однажды, в конце второго курса, он пробовал с омегой, был верхним, ему понравилось, впервые, когда он почувствовал себя.. на своём месте что ли. До дня предательства — его омега изменил ему в первый месяц лета с каким-то альфачом. Оправдывался тем, что с Тэхёном ему приятно, но хочется уже настоящий альфий член, с узлом, и чтобы драл как надо. Эти отношения длились три с половиной месяца, он даже считал. С того момента Тэхён закрылся и от альф, и от омег, а беты ему и не особо попадались. Последний парень, с которым он спал, был альфой, познакомились в клубе и сразу поехали к нему, он был в меру аккуратен и точен, все кончили — все довольны. Но.. не то. После того раза прошло уже более полугода, поэтому, засыпая, Тэхён скидывает подобную реакцию организма на банальный недотрах и проваливается в сон. «Тэхён, — доносится из недр сознания. — Ты мне так сильно нравишься. Жаль, что мне тебя не достать…»♡︎ ♡︎ ♡︎
Просыпаясь, Тэхён ощущает мимолётное тепло на щеке и шлейф сладкой ежевики в воздухе. Но сонный мозг не способен анализировать такие сложные данные, поэтому он просто молча шаркает босыми ногами по паркету в ванную. Сегодня среда, Киму ко второй паре, поэтому он успеет доделать проект до универа, а вечером будет свободен. В ванной на него приходит осознание, что он в доме Чонгука, парня, омеги, от которого он вчера едва не возбудился. А если тот почувствовал его усилившиеся феромоны, то дело совсем дерьмо… Приведя себя в порядок и немного разогнав мысли о младшем омеге, Тэхён повязывает полотенце на бёдрах, на уровне тазовых косточек, и выходит из запотевшей кафельной комнаты. — Доброе.. утро, — остановившись в коридоре, говорит заторможено Чонгук, который пялится, не скрываясь, на подкаченный пресс, красивую крепкую грудь, гладкие ноги, острые ключицы, влажные волосы, со стекающими каплями воды, рельефные бицепсы. — Утречка… — вторит ему Тэхён, глядя на Чонгука, одетого в свободные шорты выше колена и белую футболку с широким вырезом, не скрывающим ключицы. Сексуальный. Чёрт. — Будешь к-кофе? — улыбается немного нервно омега, обходя полуголого парня. — Да, спасибо, — Тэхён быстро ретируется в комнату, закрывает за собой дверь и бьёт себя по щекам. Пиздец, приехали! Через пять минут Ким вышел из спальни и наведался на кухню, где уже сидел Чонгук. Тот молча придвинул ему белую чашечку и улыбнулся слегка, едва заметно. Парни выпили по чашке чёрного кофе, оба, как оказалось, его не особо жалуют, но с утра самое то для пробуждения. А после, как и договорились, вышли на пробежку в парк прямо за домом. Чонгук надел хлопковые чёрные шорты, почти такие же, как дома, и тонкую белую футболку, настолько тонкую, что кажется, будто почти прозрачную. Горяч. Тэхён, готовый молиться на этот образ, тяжело сглотнул. А сам облачился во всё чёрное: неширокие шорты, доходящие до середины бедра, открывали вид на накачанные четырёхглавые и двухглавые мышцы, и любимая чёрная футболка не скрывала рельеф рук. Чонгук залип на его волосах, убранных со лба красной повязкой, но тут же опустил взгляд. Идя до парка, омеги перекинулись парой бессмысленных фраз и одновременно побежали трусцой по насыпной дорожке. Тэхён часто косился на Чонгука, благодаря повязке на волосах, головой вертеть не приходилось. Тот чётко вдыхал и выдыхал, и оба молчали, чтобы не сбить дыхание. Тэхён спустя пару минут в этой весенней тишине расслышал тихое бренчание, вроде ключей или монет. Кроме них в такой час никто за подобным времяпрепровождением не был замечен, поэтому похоже звук исходит от них. — Чонгук? — М? — У тебя что-то звенит? — спрашивает Тэхён, пытаясь не сбиться с дыхания и темпа. — Эм.. а это? — Чонгук теряется. — Да, кулон. Он поднимает руки за шею и отцепляет защёлку цепочки, снимая украшение. Это оказывается серебряный кулон в форме сердца размером с фалангу большого пальца, а рядом с ним пару металлических бусин и каких-то мелких цепочек — они-то и бренчали. Чонгук сжимает кулон в руке и спокойно бежит дальше, Тэхён делает то же, думая, что же может лежать в этом сердце… Это ведь не простой кулон, это малюсенький флакон, его используют люди для разных целей: хранят прах любимых, кровь своей пары, жизненно необходимые лекарства или же просто духи. Интересно, что у Чонгука? Непонятно почему Тэхёну это так интересно, он вот и сам не даст ответ, но вплоть до самого дома думает об этом. Чонгук спрашивает уже у подъезда про ужин, и Тэхён предлагает себя на кандидатуру сегодняшнего повара. Младший тут же радостно соглашается и уходит к себе собираться в университет к первой паре. Тэхён же закрывается в комнате и работает над проектом для преподавательского конкурса по просьбе его наставника. Омега любит заниматься дизайном, подбирать цветовую гамму, декорации, планировку блоков сайтов. Поэтому очень успешно начал на этом подрабатывать то тут, то там по рекомендациям преподавателей. Сейчас он делает дизайнерский университетский проект, заказанный руководителем его факультета. Спустя минут двадцать Чонгук тихо стучится к нему и заглядывает в комнату. — Тэхён, я еду в университет. Закроешь дом, ключи на полке у выхода. — Удачи в учёбе, — улыбается Ким и кивает. — До встречи! — Пока. Чонгук хлопает входной дверью и оставляет парня в тишине чужой квартиры. Тэхён заканчивает с проектом через два часа и одевается в универ. Прихорашивается, надевает бежевые джинсы-клёш и голубую рубашку, в небрежном виде завязывает галстук, волосы расчёсывает и оставляет без укладки. Наносит немного румян на веки и щёки, чтобы придать лицу более свежий вид, и прозрачный бальзам на губы. Закрывает квартиру и спускается вниз на лифте на восемь этажей. Выбегает из подъезда и на остановке садится на первый же автобус. В университете первая пара у четверокурсников искусства — рекламный менеджмент. Тэхён, как всегда, исправно выполняет указания педагога и слушает внимательно, пока посреди занятия в аудиторию не вбегает его однокурсник и слегка пришибленный друг, Мин Юнги, альфа. Он извиняется перед лектором и направляется к Киму на четвёртый ряд. Тот здоровается и тихо материт его рыжую макушку, не отвечающую всё утро на звонки. Видок у Мина максимально хреновый, одежда вчерашняя, и будто тот в ней же и спал, если спал вообще. Синяки под глазами громадные, капилляры краснющие, лицо бледное. Тэхён решает промолчать сейчас и расспросить альфу на перемене. — Итак, рассказывай, — начинает омега, когда аудитория пустеет, и поворачивается к притихшему парню. — Ты о чём, Тэ? — Тебя будто затрахали ночью, вот что, — усмехается Тэхён. — Да, капец, — буркает Юнги. — Я же фигурально. Стоп, чего? — Угадал, говорю, — шепчет он и опускает голову. — Чего, блять?! С кем ты успел потрахаться? Ты же.. — орёт Тэхён. — Да не кричи ты, придурок. — Ладно-ладно. Значит, Нам в прошлом? Поздравляю! — Да успокойся ты. Не с чем тут поздравлять, это Намджун и был! — выдыхает Юнги. — А.. что? — не понимает Тэхён и тихонько охуевает. — Тот, самый Ким Намджун? — кивок — Намджун, по которому ты сохнешь весь последний год? — кивок — И вы.. совокуплялись? — Господи, Тэхё-ён. — Ладно-ладно. Но как?! — Я был вчера на открытии его клуба, мне скормили какую-то лютую алкашку, и я сразу же опьянел. А ты знаешь, что я не контролирую свои феромоны, если сильно пьян. Вообщем, я смутно помню, но я как-то оказался с Намджуном в уборной, мы целовались. Бля-я, пиздец полный! — завывает Юнги. — Мы какого-то хуя поехали к нему, а там уже все тормоза сорвало нам обоим. И.. пиздец. Мы потрахались, это было горячо, как он мне и сообщил утром. А потом собрался и уехал, даже не поцеловал на прощание или вроде того, я ушёл почти сразу. — Хён, это.. ведь ещё ничего не значит. Может дела важные? Или настроение там… — Ага, конечно! — вздыхает альфа. — Ну, Юнги, до этих пор Намджун вообще был исключительно по омегам. А тут вон оно как может быть, я считаю вам нужно поговорить. — Я не против, но и первый подходить точно не планирую, — надувается Мин. — У тебя как? Малой тебя ещё не оприходовал? — бубнит старший, а после тут же бледнеет, куда уж больше-то. — Что? В смысле? — Да блять, не слушай меня. Так как, обживаешься? — Да, у Чонгука очень хорошая квартира, мне нравится, — тянет Тэхён. — А сам сосед? — как бы невзначай интересуется. — Чонгук, ну.. он тоже, — улыбается еле заметно омега, но тут же добавляет, кивая часто. — Хороший в смысле! — М-м…♡︎ ♡︎ ♡︎
— Тэхён? — Я на кухне, — отзывается парень. — Привет, что готовишь? — спрашивает Чонгук и садится на барный стул. — Я не знал, что ты любишь, но решил, что пибимпаб едят все! — улыбается Тэхён. — Это правда, — вторит ему омега и молча наблюдает за старшим. Тэхён нарезает говядину, пока в кастрюльке варится рис, а Чонгук следит со спины, как напрягаются мышцы рук с каждым движением ножа. А первый же думает о своём наблюдателе. — Ты так поздно пришёл, — выдаёт Ким, не поворачиваясь. — А, ну я всегда так прихожу, в универе у меня обычно по три пары, а после я преподаю танцы в художественной школе с понедельника по четверг, тут рядом. — Точно, ты же танцор, — тянет он. — А давно там работаешь? — Ну, с этого лета, можно сказать, после первого курса я практику там проходил. Им после нужен был молодой руководитель в старшую группу. Я отправил запрос, и они, зная уже мои возможности, приняли сразу. Первые месяцы я был как бы на испытательном сроке, но вот уже полгода работаю официально. — Круто! И сколько лет твоим деткам? — Тэхён оборачивается на секунду, чтобы подарить омеге ухмылку, и продолжает нарезать овощи. — От шестнадцати до девятнадцати — старшеклассники. — Нифига себе дети! Они к тебе клинья не подбивают? — Было парочку, — хихикает Чонгук. — Наглые альфы, хоть мелкие, но всё равно наглые! — Тэхён режет овощи ещё ожесточённее, а Чон тут же перестаёт улыбаться. — Ну.. у меня омежья группа, — неловко говорит младший, опуская взгляд. А Тэхён резко перестаёт резать огурцы и разворачивается, опираясь руками по обе стороны о столешницу. Смотрит внимательно на притихшего парня, а тот на него вовсе взгляд не поднимает почему-то. — К тебе подкатывали омеги? — спрашивает Ким, щуря подозрительно глаза. — Что? Ну.. да, — бормочет омега. — И как? — Что «как»? — недоумевает Чонгук — Они же ещё дети. — А то, что они омеги, тебя не смущает? — закусывает губу Тэхён. — Нет, — парень поднимает голову и смотрит прямо в глаза старшему. — Чего так удивляешься, тебя ведь это также не смущает! — Ты прав, — щурится Ким. — Но вот откуда это знаешь ты? Неужели Чим-Чим тебе рассказал? — он снова возвращается к еде, мешает рис и выключает плиту. — Нет, я.. так знал. Ты ведь не особо и скрывал это. — Но ты ещё не учился здесь, — резонно. — Мне рассказали. Я.. пойду переоденусь, а ты тут заканчивай пока. Чонгук выходит с кухни и залетает к себе в комнату, стучит себе по голове и жмурится сильно, до цветных пятен. Боже, как же глупо! Ты сказал, что ты не против отношений омег с омегами, практически прямо сказал, что сам за них! А потом ещё прокололся, что вынюхивал информацию про незнакомого омегу! Тэхён же решит, что ты извращенец или маньяк какой! Мысленную тираду прерывает короткий стук в дверь. Тэхён стоит в дверях и смотрит удивлённо на младшего, наверняка потому, что тот всё ещё не переодет. — Чонгук, я.. эм, приготовил ужин, ты переодевайся, может, и пошли есть? — Ой, да, сейчас. Уминая пибимпаб за обе щёки, Чонгук не видит, как кое-кто на него открыто пялится. Тэхён же, замерев с палочками во рту, просто завис над кадром, где омега с особым удовольствием ест его еду. Приятно. Он знает, что отлично готовит, но не любит, когда об этом слишком много говорят. Вот такое выражение своих чувств самое лучшее — действиями. Чонгук быстро уплетает свою порцию, жмурится счастливо и смотрит на застывшего парня. — Ты чего не ешь? — Ой, да, задумался. Тэхён начинает суетливо есть, пока Чонгук просто сидит и ждёт зачем-то. Забирает после тарелки из-под носа омеги и моет в раковине. Он стоит, весь такой мягкий и домашний, в чёрных широких спортивках и серой растянутой футболке. Мотает головой в бок, откидывая тёмные пряди волос с лица, и выглядит очень обнимательно. Будто та самая сцена из фильма, где герой подходит сзади и обнимает другого со спины, кладя подбородок на плечо и целуя в шею. Только почему-то Тэхёну сейчас представляются далеко не актёры какой-нибудь дорамы, а то, как он сам подходит и обнимает за талию тонкую этого восхитительного ягодного омегу. Откуда берутся эти мысли, Тэхён не знает. Также он не знает, что примерно те же мысли и картинки возникают в голове одного влюблённого омежки совсем рядом с ним. Пока Чонгук моет посуду, Тэхён продолжает сидеть и изображать какую-то деятельность. Копается в телефоне, на деле же мотает право-влево главный экран, не забывая поглядывать на омегу. Когда Чонгук заканчивает, то предлагает, почти уверенно, Тэхёну пойти посмотреть вместе фильм, раз тот не занят делами. Тем вечером омеги до поздней ночи смотрели старый шедевр «Спеши любить». И когда Тэхён отвёл стеклянные глаза от экрана, то увидел Чонгука, обнявшего свои согнутые в коленях ноги и молча плачущего в свою футболку. Он тогда понял, что его принцип не влюбляться в омегу безвозвратно рушится. Знаете, то самое японское предчувствие любви? Вот, это именно оно. Когда ещё не влюблён, но глядя на человека, понимаешь, что не влюбиться просто не получится.♡︎ ♡︎ ♡︎
После третьей университетской пары Тэхён собирается домой, но только выйдя из здания, забегает обратно под крышу, потому что внезапно начинается ливень. А спустя пару минут раздумий видит подъезжающий к ступеням чёрный «Volkswagen Arteon». Тэхён узнал, что у омеги есть машина на второй неделе сожительства, подарок от родителей. Окно с водительской стороны опускается наполовину, и оттуда выглядывает по нос голова Чонгука. — Тэхён, — кричит парень, — поехали. Ким не находит ничего лучше, чем выбежать из-под спасительного козырька и за десять секунд оказаться уже в машине. Правда, всё равно успевает знатно вымокнуть так, что волосы липнут к лицу, а рубашка, та самая голубая, и вовсе почти просвечивает затвердевшие от прохлады соски и облепляет кожу. Чонгук.. он выглядит не лучше, вернее нет, омега выглядит просто потрясающе красиво. Его волосы такие же мокрые, выглядит, будто только после душа, с лица стекают редкие капельки воды. Волшебный. Рубашка у того белая, а потому.. полностью прозрачная, она показывает абсолютно всё: розовые сосочки, выделенные грудные мышцы, рельефные мышцы пресса, на руках вообще как вторая кожа. Оба, увидев друг друга в таком виде, потерялись в прострации, просто голодно рассматривая один другого. Тэхён облизал губы, собирая с них капли дождя, и моргнул быстро несколько раз, чтобы согнать наваждение. Рукой зачесал белые мокрые волосы назад, убирая их со лба, а этот жест заставил отмереть и Чонгука. Тот обернулся к рулю и ударил себя по щекам кучу раз, естественно у себя в голове. — Ты в норме? — спрашивает омега. — Что? А да, Гуки, я не сахарный, не волнуйся. Спасибо, — Тэхён улыбается ему, как всегда ярко, ещё и «Гуки» называть начал с недавних пор, с его же согласия вообще-то, что бьёт в самое сердце. — Да ничего. Домой? — Вай, да у меня свой личный водитель, спасибо, мистер! — хихикает старший, щуря глаза и глядя как-то лукаво, отчего Чонгук смущается. — Отлично, — бубнит тот и заводит двигатель. По дороге к ним домой, обоим приятно это так называть, хоть и у себя в мыслях, Чонгук всё поглядывает на парня. Тот ёжится и кулачки сжимает, младший не спрашивает, просто молча включает печку на полную, а самому почему-то и нехолодно. Тэхён незаметно улыбается этому жесту и молча благодарит. Он обычно не мерзляк, но вот точно не ожидал от жаркого майского утра холодной дождливой середины дня. Приехав домой, Чонгук идёт ставить чайник, а Тэхён прямиком в ванную снимать промокшую насквозь одежду. Предупредив, что примет быстро душ, парень закрывается и спустя десять минут выходит в белой футболке и шортах цвета хаки. Чонгук, уже переодевшийся, стоит на кухне и разливает по кружкам чай. — Тэ, ты сейчас занят? — спрашивает омега. — Нет. — Просто мы оба подмёрзли, давай чай попьём сейчас, а не вечером. — Ну на часах почти пять, Гуки, так что уже почти вечер. Успеем посмотреть больше серий, — усмехается парень, опираясь о дверной косяк. — Хорошо. Я купил нам к чаю и Эмили ягодные капкейки, любишь? — говорит, улыбаясь, Чонгук, и от этой улыбки сердце щемит, но Тэхён лишь улыбается также тепло. — Люблю, Гуки, — отвечает, не задумываясь, но в голове он говорит это, будто вовсе не о пирожных. Они после того первого вечера заимели традицию — каждый вечер смотреть какой-то фильм после ужина, оба оказались любителями американских шедевров. Вот позавчера переметнулись к сериалу на нетфликс «Эмили в Париже», по две серии в день смотрят и заодно почти засыпают. Тэхён забирает кружки чая со вкусом смеси разных ягод и отправляется в зал. Чонгук приносит белую упаковку со сладостями и кладёт между ними на диван, беря свою кружку. Они включают пятую серию и погружаются в атмосферу Франции и центра мира моды. Омеги поглощают по третьему капкейку на шестой серии и убирают пустую коробку на деревянный подлокотник дивана. — Гуки, ты такой хрюшка! — смеётся Тэхён, обращая внимание на младшего, вымазанного в ягодный крем у левого краешка губ. — Я… Тэхён без задней мысли тянет руку к чужому лицу и большим пальцем стирает крем, задевая нижнюю губу, вынуждая омегу замереть с выпученными глазами. Показывает на пальце сладость и сразу облизывает, не видя, как покраснело чужое лицо. А может просто не замечает, потому что сам охренел от собственных действий. В креме сейчас преобладал вкусом ежевики, которого в принципе не было в составе. Сладкий. Тэхён тут же возвращается глазами к фильму, но вот мыслями остаётся на обескураженном лице омеги, который, к слову, тоже замедленно поворачивает голову к экрану. Чонгук немного в шоке или много, сейчас хрен разберёшь, потому что сердце не бьётся как сумасшедшее, нет. Оно сжалось тогда сильно, а сейчас периодами то конвульсивно быстро бьётся, то замирает. Это жест.. ух, это было слишком для одного маленького влюблённого омежки.♡︎ ♡︎ ♡︎
(Flashbacks)
Когда Чонгук влюбился в Тэхёна, и сам точно не вспомнит. Но он начал испытывать к этому старшему омеге симпатию как минимум года два с половиной назад. Чонгук тогда был в выпускном классе, а Тэхён в начале второго курса. Тэхён был в компашке его старшего брата, Хосока, альфы — ровесника Кима, и они очень сдружились за первый год учёбы. Хосок провёл однажды на одну студенческую тусовку Чонгука, но был он тогда под постоянным надзором, ведь он его младший братишка, тем более омега. Но когда Чон познакомил Гука со своими друзьями, то оставил его на Чимина, Джина и Тэхёна и свалил куда-то по суперважным делам. Наказал омегам сопроводить того домой и не запятнать его честь, в шутку, конечно. Чонгук, увидев Тэхёна, потерял способность говорить, но все тогда списали это на простое смущение в чужой компании. Его впервые привлёк тогда омега, но едва совершеннолетний парень не знал, что с этим делать. Он тонул в чужом запахе, выделяющимся среди других. Аромат сладкого личи забился в нос, под кожу, в сердце. В следующий раз парни увиделись в квартире Чимина на его дне рождения, в январе, Тэхён пришёл тогда не один, а со своим омегой. Чонгук сильно удивился и совсем немного расстроился, сам в тот раз не понял из-за чего. Третий раз они встретились летом на вечеринке в честь выпуска Чонгука. Тэхён тогда коротко его поздравил, но больше почти не смотрел весь вечер. Уже позже он узнал, что Ким с тем омегой расстался, а ещё позже узнал причину. Стали видеться чаще, когда Чонгук поступил в тот же университет, но всё также говоря друг другу лишь дежурные фразы и не контактируя почти лично. Но Чонгук в него влюбился и, чёрт, он подозревает, что случилось это не после поступления, а намного раньше. Тэхён первые месяцы ни с кем не встречался, и Чимин говорил Чону, что тот вообще никого не подпускает к себе. И да, он стал немножечко мечтать об этом омеге. Случай на вечеринке, после которой Чонгук увидел, как Ким уходит с каким-то альфой на верхний этаж, чуть отрезвил его мутные мысли. В преддверии Нового года, омега впервые понял, что с этими чувствами нужно что-то делать, желательно вообще от них избавиться. Потому что Тэхёну Чонгук явно неинтересен, он ни разу не говорил с ним на отвлечённую тему, не обращался сам к нему с вопросом или ещё хоть как-то. «Привет, пока, удачи в универе», — это их край. Единственное, что ему оставалось — смотреть, как Тэхён улыбается другим и смеётся над чужими шутками, показывает эмоции свои и лицо радостное тем, кто не он. На двадцатиоднолетие кто-то из друзей-омег подарил Чонгуку серебряный кулон в виде малюсенького флакончика в форме сердца. Мысль пришла молниеносно, и в тот же вечер омега обыскал все магазины в поисках чего-нибудь с ароматом личи. И нашёл в итоге какие-то французские духи с идеальным запахом этой розовой ягоды. Таскает с собой теперь всегда, никогда не снимает, вот уже девятый месяц идёт. Самое интересное, что он обнаружил — запах личи помогает ему в течках. Он как наркоман запшикивает комнату этими духами и нюхает без остановки, пока не засыпает. За эти восемь месяцев течка приходила четыре раза, и каждый раз он запахом и своей фантазией проецировал Тэхёна рядом. Ничего извращённого, нет, лишь присутствие, касания лёгкие, разговоры тихие, объятия нежные. Так хотелось этого в реальности.♡︎ ♡︎ ♡︎
Чонгук всё-таки засыпает на седьмой серии, а на часах всего седьмой час. Тэхён выключает сериал, укладывает омегу поудобнее и накрывает принесённым пледом его босые ступни, выглядывающие из-под серых штанин. Тот ёрзает немного, обнимает маленькую подушку и причмокивает сонно губами-бантиками. Мило. Старший засматривается на парня, но, ловя себя на этом, уходит шустро на кухню. Чонгук просыпается к середине девятого и первые минуты пытается понять, какой вообще день, время суток и осознать себя в себе. И поняв, наконец, что заснул за сериалом, разочарованно цокает и выбирается из-под пледа. Омега становится всё менее активным и апатичным, а значит течка придёт раньше, чем должна. Тэхёна он не находит у того в комнате, вздыхает и следом слышит звуки с кухни. Взлахмачивая себе волосы ещё больше, Чон двигается на свет в кухне. — Тэ? — Проснулся? — Тэхён в бежевом фартуке улыбается и сворачивает рулетики нори. — Ты делаешь роллы? — удивляется пришедший. — Кимпаб. Помню, тебе он понравился в прошлый раз. — Вау, да ты завидный жених! Чонгук восторгается ещё минутку и присаживается напротив, наблюдая за тем, как старший ювелирно разрезает на кружочки плотные рулетики. Тэхён мельком смотрит на омегу, уложившего голову на руки на столе, и поджимает губы, чтобы не улыбнуться в ответ. Впрочем в попытке этой он проваливается тут же, как Чонгук заглядывает ему в глаза. Потому опускает сразу взгляд и выкладывает рисовые кружочки на тарелку в тишине. — Тэ, а тебе нужно завтра куда-нибудь? — спрашивает Чонгук, когда они садятся за еду. — Суббота, нет, — пожимает плечами. — Тогда, может, выпьешь со мной соджу? — улыбается неловко омега. — Я вчера вечером после занятий вдруг захотел, купил, а пить одному не захотелось. — Доставай свою алкашку, — усмехается Тэхён и пихает один кусочек кимпаба себе в рот. Чонгук тут же подрывается и достаёт из верхней камеры холодильника четыре зелёные бутылочки. Ставит их в середину стола, наливает сразу по стопке. Тоже пробует кимпаб, от вкуса которого омега закатывает глаза. Мычит да чуть ли не стонет, жмурясь, отчего краснеет жутко, открыв глаза. Тэхён на него прямо смотрит и следит за эмоциями на чужом лице. Радуется так, что Чонгуку еда его нравится, ради этого сладкого наслаждения на прекрасном лице он правда готов готовить хоть каждый день. Омега замирает пойманным оленем и даже жевать перестаёт. — Ты опять это делаешь, — бормочет Чонгук с одной набитой щекой. — А.. что? — Пялишься, когда я ем. — Прости, Гуки, но ты такой очаровательный, когда ешь, — говорит Тэхён, почему-то жутко смущаясь. — Конечно, это ведь твоя еда, — бубнит себе под нос младший. — Что? — Ничего, давай выпьем за.. хороший вечер! — тот легко кивает и чокается стопкой с Чонгуком. Парни выпивают вторую бутылку и заканчивают с едой. Болтают ни о чём, больше говорит Чонгук, рассказывает о забавных случаях в его танцевальной группе. Тэхён его слушает, пряча улыбку в ладонях, правда, глаза выдают его с потрохами. А младший, напротив, старается не глазеть слишком очевидно. Он рассказывает, как два месяца назад один старшекурсник-омега пытался ухаживать за ним, на что Тэхён лишь губы поджимает. Чон продолжает, говорит, что этот парень был настойчив, но достаточно вежлив и тактичен, чтобы отступить после третьего отказа. Тэхён не спрашивает, почему Чонгук просто не сказал, что омеги его не интересуют, но голосок в голове подкидывает однотипные мысли. Интересуют… Ким открывает третью бутылку и старается не думать сейчас об этом всём, а то в чуть опьянённом состоянии его контроль сбавляет обороты. Тэхён говорит о их общем знакомом, Джуне, от которого он, буквально вчера, наконец, узнал подробности той ситуации с Юнги. Чонгук оказывается узнал всё ещё в тот день от Намджуна, что и Тэхён от Юнги. Соседи вечером четверга поговорили по отдельности с обоими парнями. Тэхён понял, что Нам не такой уж и натурал, потому что тому давно нравится Юнги, но всё же репутация идёт впереди него. А Чонгук узнал, что Намджун попал в тот клуб из-за Юнги, однако не планировал продолжения вечера в горизонтальной плоскости. Все пришли к выводу, что горе-любовничкам необходимо поговорить, на том и порешали. Чонгук отреагировал также спокойно, за что Тэхён стал уважать его ещё больше. И сейчас вот младший высказывал свои мысли о том, что давно догадывался о симпатии Юнги к Наму. Да, Тэхён согласен, Мин был не то чтобы очевиден, но то, как горели его глаза, глядя на альфу, трудно было не заметить. Когда Чонгук начинает рассказывать о своей первой влюблённости в школе, Тэхён понимает, что четвёртая бутылка уже лишняя. Понимает, но всё равно открывает и наливает очередную стопку. Слушает неспешную, чуть спутанную речь омеги, который рассказывает про того понравившегося альфу. Говорит, что тот был милым и красивым, но слишком грубым для своей внешней ауры, поэтому в сердечке всё быстро угасло. Чонгук снова выпивает и забирается пятками на стул, обнимая ноги, согнутые в коленях. Тэхён смотрит на него внимательным, пытливым взглядом, потому что нравится безумно. Высматривает каждую деталь, то как омега меняется, выпив, как мило дует губы, поставив подбородок на колено. Очаровательный. В середине одиннадцатого омеги уходят с кухни, направляясь к себе в комнаты. Но у своей Чонгук тормозит и хватает старшего за руку, останавливая. Тэхён выгибает бровь в непонимании, как бы спрашивая, в чём дело, а тот его просто притягивает к себе и обнимает робко. Не приобнимает или крепко тискает, а аккуратно окольцовывает шею, прижимаясь чуть ближе. Тепло. — Дай мне одну минутку, — просит Чонгук шёпотом почти в самое ухо. Тэхён всё ещё ничего не понимает, но не двигается, а даже сам омегу обнимает за тонкую талию, ещё теснее прижимаясь. Чонгук от этого действия почти скулит и руку одну в волосы светлые вплетает. Идеально. Парни стоят так ещё несколько долгих минут, мягко водят руками: Тэхён по спине, Чонгук по волосам и шее. Но когда младший заметно тяжелеет в руках, Тэхён шепчет, что пора спать. Чонгук на это вздыхает, но так же, в обнимку, заходит в свою спальню. Тэхён наклоняется к постели, кладёт омегу на простыни и аккуратно отцепляет чужие руки от себя. Тот лежит, откинув руки на подушку и уже, похоже, спит. То, как он сейчас выглядит, для Тэхёна не поддаётся объяснению. С растрёпанными волосами и своими невозможными губами-бантиками — он до чёртиков мил. С пирсингом в губе, в брови, в ушах выглядит слишком пикантно, а в купе с восхитительным телом — заводит не на шутку. Жарко. Тэхён промаргивается пару раз и спешит уйти из комнаты, полностью пропахшей сладкой ежевикой.♡︎ ♡︎ ♡︎
Утро субботы наступает только в восемь, в этот день недели они не выходят на пробежку. Когда Чонгук заходит на кухню, то видит на столе горячие тосты с шоколадной пастой и сладкое какао. Верх блаженства. Только вот где Тэхён? Омега, перед тем как выйти из своей обители, ещё полчаса думал над тем, что случилось вчера. Нет, вообще-то ничего критичного, но вот Чонгук паникует слегка. Омежка внутри пищит от счастья — его вчера обнимал объект его двухлетних воздыханий. А сам Чонгук скулит от страха, что мог отпугнуть парня. Его раздумья разбивает звук открывающейся двери. — Гуки, ты проснулся? — Тэхён заходит на кухню и с улыбкой достаёт из пакета картонную упаковку ягод, какие-то хлебцы из отрубей, мультифруктовый сок и ещё тостов. — Тэ. — Я захотел к тостам сок, но тебе сделал на всякий пожарный какао — ты же любишь. — С-спасибо, — неловко благодарит он и улыбается уголками губ. — Давай есть. Омеги садятся за стол и шустро уплетают шоколадные тосты. Тэхён крадёт у Гука какао, через трубочку отпивает немного, после чего причитает об излишней сладости. Младший смеётся над этим и сам также пробует чужой сок, обхватывает губами трубочку и, глядя со смешинками в глазах, делает три больших глотка, губы облизывает медленно. «Чертёнок!» — думает Тэхён, потому как, кажется, парню нравится его тут соблазнять. Только вот этот наивный ребёнок вовсе о таком сейчас не думает. Вчерашняя сцена у дверей спальни не выходит из головы, тепло чужого тела до сих пор фантомно ощущается на коже. Тэхён не знает наверняка, что это было, но всё-таки мысль, что это притяжение может быть взаимным, только укрепляется. В обед, когда омеги сидят по своим комнатам, оба занимаясь своими делами, Тэхёну звонит Юнги с просьбой встретиться. Спросив у Чонгука, Ким зовёт друга в гости, и так как Чон осведомлён об их ситуации, то остаётся в гостиной ждать разговора. Юнги стучит в дверь меньше чем через полчаса и смотрит несмело на двух парней. — Я принесу сок, а ты располагайся в гостиной. Гуки, проводишь его? — щебечет омега и удаляется на кухню. — Юнги-хён, — Чонгук кивает в сторону коридора и улыбается приветливо. Парни садятся на диван и ожидают третьего. Тэхён приходит с тремя стаканами и упаковкой сока, берётся разливать всем и после садится по другую сторону от Юнги. Не спешит, будто оттягивая момент, и медленно отпивает из стакана сок, крутит его в руке и поворачивает так же елейно голову к Мину. — Давай, Юни, рассказывай. Ты пришёл именно за этим, поэтому не препирайся, — выдыхает спокойно Ким. — Если вкратце, то мы поговорили, — омеги кивают, все во внимании, — Джун извинился за тот спонтанный.. ну вы поняли, и сказал, что я ему нравлюсь, — закончил он тихо. — О.. но это хорошо, так ведь? — Ну да, но я не знаю, мы ведь оба альфы. — И в чём проблема? — не понимает Тэхён. — Ты имеешь право быть с тем, с кем тебе хорошо! — вклинивается настойчиво Чонгук. — Конечно, — кивает активно старший омега. — Ты ведь тоже, Гук, — негромко произносит Мин, грустно глядя на того, но его естественно все слышат. — О.. ну, конечно, и он тоже, — ломано говорит Тэхён, хмурясь, а сам Чон аж зеленеет, глаза вперив в пол. — Но мы сейчас, вроде, о тебе говорим. — Да, да обо мне, — находится Юнги и добавляет: — Я не знаю, нужно ли ему это всё, — он водит руками в воздухе, безмолвно очерчивая это самое «всё». — Что сказал он? — Он хочет быть.. моим парнем, — альфа, не сдерживаясь, улыбается и выглядит так смущённо-влюблённо. — Пф, тогда вообще проблемы не вижу! — фыркает Тэхён, сжимает чужое плечо в жесте поддержки и видит на дне чужих глаз беспокойство. — Юни, ты чего-то не договариваешь, так? — Тэ, Гук, вы же знаете, он не славится долгими, серьёзными отношениями. А с альфами вообще ни какими не славится, так что я боюсь, что на деле я окажусь.. экспериментом? Про́бой? — Эй, Юнги-хён, ты чего это учудил?! — возмущается Чонгук. — Намджун-хён не такой, и если он говорит, что есть чувства, значит это серьёзно. Да, у него не было серьёзных отношений ни с кем, но он и словами подобными не разбрасывался никогда. — Гуки, а ты.., — Тэхён удивляется и са-а-амую малость ревнует от таких познаний о чужом альфе, — откуда столько знаешь? — Мы достаточно хорошо общались последний год, и я успел хорошо его узнать. Я это к тому, что хотя бы дай ему шанс, хён, ты ведь и сам этого хочешь! — Наверно, вы правы. — Конечно, вы условились о встрече или как? — Он заедет за мной после пар в понедельник. — Отлично, попробуй узнать его получше, ведь ты понятия не имеешь, какой он внутри, — говорит Тэхён, а Чонгук кивает задумчиво. — Да, хорошо. — Парни, может сходим куда-нибудь сегодня? Бильярд там, боулинг? Суббота же! — выдаёт вдруг Тэхён, загораясь глазами. — Я за, — сразу обозначает младший. — Я давненько в боулинг не играл, — улыбается альфа. — Замётано, тогда собираем свои манатки и идём навстречу шарам и кеглям! Пока омеги собираются, Юнги ждёт их там же в гостиной и пьёт свой сок, думая уже не о своей драме, а об омежьей. Он Чонгука знает с самого его появления здесь и очень хорошо его читал всегда. Этот маленький омежка на самом деле никогда не умел скрывать своих чувств, но и не действовал абсолютно никак. Просто смотрел всегда на Тэхёна этим грустно-восторженным взглядом, улыбался иногда по-глупому. Этим всё было сказано, окончательно о симпатии младшего узнал первым его брат, после Хосока понял и Мин, но его позиция касательно людей вокруг всегда была что-то вроде «Не раздавай советы другим, чтобы после тебя не обвиняли в своих бедах». Было, проходили, поэтому сейчас альфа находится в режиме «наблюдатель». Тем более после своего бывшего Тэхён вряд ли бы оценил чувства омеги. Однако, по истечению времени, думается Юнги, особенно в их ситуации, у Чонгука вполне есть шанс. — Юнги-хён, — окликает из дверей Чонгук и подходит ближе, — я не понял, ты о чём это говорил? — В смысле? — Про меня, мне показалось, или это что-то значило? — Прости, Гук, но ты был слишком очевиден, и мне правда жаль, что ты открыться ему не можешь, — тихо говорит Мин, а омега застывает у дивана. — Как давно? — глухо спрашивает он. — Давно, Гук, не думаешь, что пора уже что-то сделать? Мне говоришь поговорить, рискнуть, а сам-то? Чонгук опускает голову стыдливо, потому что да, говорить и делать — всё же разные по сложности вещи. Тэхён заходит бесшумно в комнату, приближается сзади к сгорбившемуся омеге и дотрагивается легонько до плеча. Младший вздрагивает и оборачивается слегка, глядя как-то напугано и растерянно. — Гуки? Ты чего? — удивляется Ким. — Да, так, ты неожиданно подошёл, — посмеивается Чонгук, а Юнги губы поджимает и встаёт с дивана. — Идём? — Конечно.♡︎ ♡︎ ♡︎
Тэхён бросает чёрный шар четырнадцати фунтов на гладкую дорожку и сбивает уже третий страйк за полчаса. Он выкрикивает английское «трипл» и отходит от дорожек. Чонгук пыхтит и негодует, уже открыто выражая своё неверие в такую удачу. А Юнги лишь показывает большие пальцы вверх и бросает свой шар, сбивая семь кеглей. Он целится снова и добивает последние три, получая свой спэа. Что ж, третьим бросает Чонгук и вновь, уже третий фрейм подряд, промахивается на втором броске. Третья чёрточка в его столбце. — Нет, всё, я больше не играю, я разучился! — вскипает Чон. — Гук, всё нормально, тебе просто нужно ещё немного практики, — говорит Мин и вот вообще не помогает. Тэхёну вообще-то не нравится смотреть на расстроенного и злого младшего, поэтому дальше он решает ему помочь. После своего спэа и такого же у Юнги он уверенно подходит к омеге, говоря, что хочет помочь. Ему не смеют отказывать, ещё бы Чонгук смог… Тэхён становится сзади, вплотную к парню, кладёт левую ладонь на чужое плечо, а правой обхватывает ладонь с чёрным шаром. Чуть наклоняется вместе Чоном и говорит тихо на ухо: — Ты неправильно переносишь вес, делай больший упор на левую ногу, когда выбрасываешь шар, — вкрадчиво произносит, иногда еле касаясь губами уха. — Ещё ты слишком сильно уводишь шар назад, — говорит и поднимает правую руку с зажатой в ней ладонью Гука, отводит шар назад. — А после плавно опускаешь, не слишком быстро, чтобы рука ушла ровно вперёд, — омега, слушая размеренный голос старшего, прижатого к нему со спины, еле дышит и пищит внутри от восторга. Тэхён даёт указания, показывает, направляет, убеждается напоследок, что его слушают, и в последний момент отстраняется. Чонгук бросает шар, тот катится почти ровно посередине и сбивает восемь кегль. Он улыбается чуть растерянно, но омега, пахнущий личи, улыбается в сто крат шире, что внушает уверенность. Чонгук бросает шар снова, метясь немного вправо и сбивает последние кегли. — Да! Молодец, Гуки, спэа! — выкрикивает Ким и стискивает парня в объятиях. — Т-тэ, задушишь, — улыбается смелее, но разбушевавшееся сердце не даёт спокойно дышать. — Задушу! — кивает Тэхён и смеётся заливисто, так по-родному. А Юнги улыбается довольно, даже как-то облегчённо, смотря на это всё. Младшие, кажется, уже и позабыли про него, надо бы напомнить…♡︎ ♡︎ ♡︎
Вернувшись в квартиру после ещё часа игры и часа изучения ближайших улочек, омеги рухнули прямиком на диван. На часах полвосьмого вечера, оба дико голодны, и желания готовить нет ни у кого. К такому выводу приходит Тэхён, поднимая голову со спинки дивана и оформляя заказ на уже родном сайте. — Гуки, пицца или роллы? — Роллы, — тянет блаженно он, не отрывая головы и не открывая глаз. По сути, этот вечер ничем не отличался от любого другого: всё те же соседи, всё та же еда к девяти, всё тот же сериал. Но вот в этот вечер один такой Ким Тэхён решает рискнуть, решает попытать удачу ещё раз. Этот омега непонятно близок ему на каком-то необъяснимом душевном уровне, а внешностью походит на ангела. И где таких ещё делают? Ну точно на небесах. Этого ангела хочется заобнимать сильно и зацеловать эти потрясающие губы. Надо хватать, пока такое чудо не занято, ведь не факт, что кто-то другой увидит в нём всё то, что видит в нём Тэхён. Чонгук заоблачно прекрасен, и сердце рядом с ним заводит свой бешеный ритм, и дыхание частит, улавливая аромат омеги. Не это ли называют знаками свыше, судьбой, родством душ? Тэхён вот готов поверить во всё это, чтобы хоть как-то объяснить свои чувства. Омега решает поговорить, выяснить, что чувствует сам Чонгук, признаться, конечно, в своих чувствах. Настраивает себя весь оставшийся вечер, даже уплетая роллы и смотря очередную серию полюбившегося «Эмили в Париже». Они смотрят две серии в тишине, думая о своём, но в то же время об одном и том же, ну почти… Запах младшего усиливается, почти перебивая аромат личи. Тэхён думает, что младший сегодня просто более эмоционален, и упивается его ароматом, а вот Чонгук уповает на то, чтобы течка не приходила так скоро.♡︎ ♡︎ ♡︎
Омежьи молитвы услышаны не были, к его сожалению, но он пробыл ещё вполне спокойно хотя бы воскресенье, до начала течки. В понедельник утром Тэхён вышел на пробежку один, Чонгук через дверь сказал, что ему немного нехорошо, и ещё минуты две убеждал старшего, что в сиделке он не нуждается. Когда Ким ушёл на полчаса на улицу, омега выбрался из своей обители в ванную. Прямо под утро у него началась лихорадка, ещё слабая её форма, первые три дня проходят ужасно неприятно. Его постоянно колотит то от жары, то от холода, в первый день течки он особенно слаб. Парень принимает тёплый душ, возбуждение и желание приходит на второй-третий день, а сегодня он нуждается лишь в уюте, тепле и тишине. И гнезде. Это он понимает лёжа на свежезастеленных простынях, свернувшись в позу эмбриона в ворохе одеяла, но пошевелиться сейчас сил нет. Тэхён заходит в квартиру, в пустую, кажется, квартиру, только лишь сильный запах ежевики даёт знать о присутствии омеги. Он тихо следует за этими сладкими нотками и еле слышно стучит в дверь. Ему не отвечают, и он нажимает на ручку, дверь не поддаётся. — Гуки? Ты в норме? — Я.. да, — отзывается еле слышно младший. — Не откроешь? — Не надо, езжай без меня, можешь взять машину. — Тебе плохо? — настойчиво спрашивает тот. — Мне немного нехорошо, Чимин меня отмажет в универе. — Я мог бы остаться, помочь, лекарства какие-нибудь привезти, — предлагает Тэхён, сильно волнуясь за омегу, почему он даже не выглянет? — Нет! — громче, чем хотелось, выдал Чонгук, после чего добавил. — Я справлюсь сам, мне просто нужно поспать, и всё будет отлично. — Ладно, хорошо. Но, Чонгук, чуть что — сразу звони мне! — Я понял, Тэ, иди уже. Пока. — Я пошёл. Увидимся. Тэхён постоял у дверей ещё полминуты и двинулся в кухню, заварил чёрный кофе и выпил почти залпом. И после с оковами переживаний поехал в универ на чужой машине. Он ездил на ней как-то раз, на прошлой неделе, когда Чонгук в универе попросил его съездить домой за забытым докладом. Он тогда краснел как рак, но больше положиться ни на кого не мог. Тэхён был вообще-то не против, обеими руками и ногами за, помочь бедному краснющему омеге! После второй пары Ким уже не мог терпеть, написал младшему сообщение, справился о его самочувствии. Не дождавшись ответа в течение двадцати минут, Тэхён забил на третью пару и вышел на парковку. Парень искусал все свои губы по дороге и до скрежета сжимал гладкую кожу руля. Подъехав к дому, он вдруг испугался, подумал, не будет ли он слишком навязчивым и бестактным, но всё же беспокойство за омегу оказалось сильнее. Зайдя в квартиру, Тэхён тут же жалеет об этом, потому что в нос тут же забивается этот потрясающий запах ежевики, что сейчас в сто крат сильнее. У Чонгука течка, сомнений нет, и что сейчас делать, он не знает. Хоть Тэхён и омега, и течный запах другого омеги не влияет на него так, как на альфу, он не может спокойно дышать. Потому как омега этот не обычный, а самый что ни на есть любимый. И сейчас его омега находится в максимально уязвимом состоянии, поэтому Тэхён заставляет себя собраться и сдвинуться уже с порога. Он подходит к дверям и дышит, дышит, дышит, невозможно утолить эту жажду вдали от Чонгука. — Гуки, — тихо зовёт он, спустя полминуты повторяет, — Чонгук, пожалуйста, открой. Ответа Тэхён не слышит, поэтому, извинившись, открывает незапертую на замок дверь. А после, как заходит, так и замирает на пороге, хлопая веками. Чонгук лежит в гнезде. В гнёздышке из его же одежды. Следуя каким-то своим инстинктам он подходит ближе, но недостаточно, чтобы нарушить хрупкую границу омежьего безопасного пространства. Обходит кровать так, чтобы видеть нахмуренное лицо парня, дрожащего и свернувшегося в клубок. — Гуки, — зовёт вновь Тэхён, присев на корточки в полуметре от постели, — Гуки, тебе больно? — после этих слов омега, наконец, приоткрывает глаза. — Тэ.. — шепчет он, как во сне, глядя расфокусированным взглядом. — Я рядом, маленький! Тебе чего-нибудь нужно? Поесть, попить, таблетки может? — Тебя, — еле слышно, но так, что Тэхён понял. — Я.. могу попасть в твоё гнёздышко? — немного с сомнением и много с надеждой спрашивает он. — Хочу, Тэхён! Тебя так мало, — шепчет бессознательно Чонгук, обнимая крепче чужую, вкусно пахнущую футболку. Тэхён садится на самый край постели, не нарушая омежье гнездо, и протягивает к парню ладонь. Касается мягкой щеки, к которой тут же прижимаются сильнее, ближе. Чонгук всё шепчет его имя, ищет прикосновений как слепой котёнок, и Тэхён сдаётся. Забирается аккуратно в гнездо, оказываясь в коконе из своей же одежды, и думает, как поближе к омеге лечь. Собственно, за него всё решает Чонгук, на ощупь забираясь почти сверху, и утыкается тут же в тёплую шею, дыша любимым запахом личи, который становится ещё гуще в гнезде. Тэхён его обнимает правой рукой поперек спины, а пальцами второй руки забирается в тёмные вихры. Закрывает глаза, наслаждаясь потрясающим миксом ароматов с преобладанием сладкой ежевики, и руками успокаивающе гладит поясницу, массирует голову. Чонгук засыпает почти сразу, но сейчас на лице нет и тени боли, лишь спокойствие и умиротворение. В тишине и бесконечно уютном гнезде омеги Тэхён тоже засыпает, оставляя руки покоиться на теле парня. Когда время уже переваливает за обеденное, желудок младшего даёт о себе знать обоим. Урчит так сильно, что вибрацию на себе ощущает и Тэхён. Чонгук разлепляет веки, наконец, полностью просыпаясь, и понимает, что окружён не только ароматом личи, но и теплом тела. Впрочем, в течку ему всегда очень холодно, одеяла и одежда, и даже гнездо не помогают. Он сегодня отчаянно осмелился выкрасть чуть ли не полгардероба Тэхёна. Вот и свил впервые такое комфортное для себя гнёздышко, в котором и забылся в беспокойном, до некоторых пор, сне. А в какой-то момент стало просто так тепло и легко, что аж дышать стало свободнее и слаще. Сейчас-то он понимает почему, в его гнезде Тэхён, тот самый, о котором он мечтает более двух лет. Они вместе, в его безопасном месте, с человеком, чьи вещи составляют само гнездо. Чонгук смотрит на спящего ещё омегу и утыкается лицом обратно в его шею, позволяя двум слезинкам скатиться на чужую горячую кожу. — Гуки? — шепчет Тэхён спустя пару минут, потревожив плачущего омегу, который замирает пойманным оленем. — Почему ты плачешь? — Тэ.. — Чонгук опаляет дыханием шею и не смеет отодвинуться от неё. — Маленький, скажи, почему ты плачешь? Тебе больно, неприятно? — мягко повторяет он, поглаживая оголённый участок теплой кожи на пояснице под чуть задравшейся футболкой. — Мне хорошо, — шёпотом делится омега, трясь носом о нежное местечко под ухом, — мне так хорошо сейчас. Всё. Тэхён повержен, застрелен прямо в сердце. Чонгук сам по себе очень открытый и тактильный, Тэхён заметил, только излишне скромный, что, в общем-то, очаровательно. Но сейчас, в течку, Чонгук, похоже, ещё более тактильный и ещё менее скромный. Уткнулся носом прямо в запаховую железу и вдыхает жадно аромат с кожи. Будто отберут. Как будто Тэхён сможет… Он лишь отклоняет голову, оголяя шею, и даёт больше доступа к такому интимному для каждого месту и не двигается. Чонгук тут же голодным котёнком начинает вылизывать сладко пахнущее местечко. Тэхён позволяет, гладит по голове, будто хвалит, поощряет, а сам уплывает от этого парня, растекаясь лужицей по белым простыням. Когда желудок Чонгука вновь уведомляет омег о своей пустоте, Тэхён сам решает прервать их контакт. Младшему станет после очень плохо, если не съест поскорее хоть что-то. Но как выбраться? Это так до безумия интимно и приятно, что остановиться, кажется, невозможным. Чонгук в своём откровении выглядит таким сумасшедше нуждающимся. Его омеге настолько нужен его запах. Тут уже без вариантов, этого парня он не отпустит так просто! — Гуки, — Тэхён мягко отрывает чужое лицо от своей шеи и, держа двумя руками за тёплые щёки, заглядывает в мутные глаза. — Посмотри на меня, маленький! — и Чонгук пытается, следует голосу, фокусируется на серо-голубых глазах вблизи. — Хорошо, видишь меня, всё хорошо! Тебе нужно поесть, Гуки, иначе потом боли в животе будут не только из-за течки, — мягко произносит Ким, гладя красную щёку. — Тэ! — Чонгук будто пробуждается от транса, глаза его расширяются, будто от ужаса, и он смотрит неверяще. — Прости! — он сжимается весь, ещё не полностью всё понимая, осознаёт лишь то, что его аферу с одеждой спалили. — За что ты просишь прощения, Чонгук? — серьёзно спрашивает омега, всё ещё держась на расстоянии от испуганного лица. — За.. твою одежду, я просто… — За эту? — обрывает его Тэхён, обращая взгляд на гнездо, о котором Чонгук будто забыл, никак ведь не отреагировал, что находится сейчас с ним в одном гнезде. — Ох… — он дёргается, как от удара, разглядывая их позу посреди их гнезда, садится на постели резко. — Выслушай меня, ладно? — Тэхён тоже садится в позу лотоса, соприкасаясь с парнем коленями, и, дождавшись робкого кивка, продолжает. — Я не хочу показаться слишком самонадеянным, но я вижу то, что вижу. Мой запах помогает тебе. Я нравлюсь тебе, твой омега принимает меня, так? Потому как мой запах идеально сплёлся с твоим в этом гнёздышке. Я думал, что скажу это сегодня вечером, но, видимо, природа распорядилась иначе… — он резко глубоко вздыхает. — Ты мне нравишься, Чонгук, чертовски сильно! Я не встречал таких людей, идеальных во всём, так похожих на меня, с таким трезвым взглядом на жизнь. Я схожу с ума от твоего запаха и улыбки очаровательной! Обожаю смотреть, как ты ешь мою еду, ради этого я готов готовить тебе вечно! А сейчас, когда я застал тебя в таком уязвимом состоянии, мне жутко захотелось спрятать тебя в своих объятиях и защитить от малейшего дуновения ветра. Чуть не уплыл в далёкие края, когда ты вылизывал мою шею, — Чонгук после этих слов дико алеет щеками и пытается переварить весь шквал информации. — О нет, пожалуйста, не смущайся так сильно, хоть это и красиво! Я влюблён в твои глаза, знаешь? — вдруг добавляет омега, сам весь пунцовый. — Твоя течка.. я так хочу быть рядом, но не имею права, пока ты сам… — Да! — Чонгук его прерывает внезапно, заканчивая эту длинную оду, сам открывается. — Я хочу, хочу, чтобы ты остался со мной, Тэхён! — Правда? — улыбается счастливо тот, на что ему кивают часто-часто со слезами на глазах. — Почему ты снова плачешь? — шепчет повержено омега, глядя так преданно, и подносит ладонь к щеке Чонгука, собирая солёные драгоценности. — Просто я счастлив! — он ластится под руку, прося больше прикосновений, и расслабленно улыбается. — Мой маленький, — Тэхён не удерживается и сгребает в охапку омегу, усаживая себе на бёдра, обнимает за тонкую талию, — я тоже так счастлив! Чонгук, не сопротивляясь, тонет в тёплых объятиях, не сопротивляется, когда Тэхён поднимается на кровати, аккуратно выходя из гнезда, и несёт его всё также в своих руках. Держа его крепко под бёдрами, облачёнными в пижамные штаны, парень заходит на кухню и усаживает омегу прямо на стол. Сам достаёт кастрюлю и упаковку макарон в виде гнёздышек, о том, что это как-то символично, он думает уже потом. Закинув гнёздышки в кипящую воду Тэхён оборачивается к столу, подходит к замолчавшему омеге и обнимает. Такой себе безмолвный жест поддержки и любви. Чонгук разводит ноги по бокам от бёдер парня и притягивает ещё ближе. Хочется не только обнимать вообще-то, хочется ощутить, наконец, мягкость омежьих губ. Чонгук думает, отодвигается корпусом немного, чтобы видеть чужое лицо, и думает ещё секунду, после чего, разрывая зрительный контакт, тычется в чужие губы. Хоть Тэхён и видит перед собой зажмуренного испуганного котёнка, который сидит совсем неподвижно и губами не двигает, но обстоятельства делают этот момент не менее интимным. А когда парень притягивает его за шею ближе и целует сам, не глубоко, но уже и не так невинно, так и вовсе становится горячо. Он посасывает нижнюю губу, верхнюю, прикусывает совсем небольно, а Чонгук пытается за ним повторять, ведь опыта у него ровным счётом ноль. Омега теряется, когда Тэхён вдруг прерывает поцелуй и отходит от него. Он выключает кастрюльку с готовым, оказывается, тальятелле, как оповещает его повар, и раскладывает по тарелкам. Поливает гнёзда сверху соусом и задумывается: «Насколько странно будет есть пасту с кимчи?». Ну, свой мозг не отвечает, а у младшего он сейчас явно не работает, поэтому Тэхён решает попробовать. Снимает со стола Чонгука, сажает аккурат на стул, после ставит тарелки, любуясь изумлённым лицом. — Не знал, что у нас есть гнёзда, — говорит омега. — Это тальятелле, Гуки, гнёздами они были сырыми, а сейчас это итальянское блюдо! — ему на это заявление лишь фыркают, и оба принимаются за еду. Обратно с кухни омега всё также несёт Чонгука на руках, из-за чего тот бурчит что-то невнятное, но не перечит. Тэхён забирается в уже остывшее гнездо, накрывает парня одеялом и, к счастью младшего, не собирается уходить. За окном уже смеркается, на часах девять вечера — детское время. Спать Тэхёну не хочется от слова совсем, а вот его ягодный омега, накормленный и разнеженный, пристроившись на тёплой груди, быстро уплывает в сон. Первые два часа в комнате было так удушающе тихо, что он услышал, как тикают часы на кухне. Всё это время Тэхён лишь наблюдал за тем, как посапывает на его груди омега, и изредка отвлекался на пролетающие за окном стайки ласточек. Но когда на улице уже окончательно стемнело, начался дождь, что стало спасением для одного такого Ким Тэхёна. Омега всегда любил дождь, смотреть на танцующие капли на крышах зданий, гулять под летним дождём. А особенно хорошо под эти звуки он спал, вот и сейчас, медленно и тягуче Тэхён засыпает с губами на лбу младшего.♡︎ ♡︎ ♡︎
Холодный ветерок щекочет пальцы ног, отчего парень ёрзает, пытаясь укрыться. Не получается. Комнату заполнил ядрёный аромат ежевики, уже полностью выместив личи. Сама комната освещена, кажется, сотнями светящихся звёздочек, разбросанных по стенам и потолку. Неожиданно и красиво. Под стать хозяину обители. Тэхён постепенно пробуждается ото сна и видит практически лежащего на нём омегу, что совершает с ним какие-то махинации. Хотя это мягко говоря, тот целует его ключицы и в наглую трётся своим пахом о его бедро, рукой исследует мышцы пресса под футболкой. Ну не то чтобы Тэхён против, просто, он как бы тоже хочет поучаствовать, ю ноу? — Гуки, — хриплым голосом зовёт он, — что это ты вытворяешь? — Тэ.. ты такой тёплый, — шепчет прямо в кожу тот и членом без остановки трётся. — Чонгук, остановись, прошу, — этот мягкий, но твёрдый тон будто возвращает омегу на землю, и он застывает, поднимая взгляд выше. — Тэ, — смущённо тянет и глазами своими невозможными смотрит. — Ты осознаёшь, что делаешь? Чтобы ты знал, меня от всех этих безобидных действий не хило так плющит. А ещё у тебя течка, и пусть я и омега, но хочу я тебя не меньше. Поэтому, прошу, не доводи меня до греха. — Какого греха? — невинно хлопает ресницами Чонгук. — Присвоить тебя себе, Гуки! Но сейчас ты плохо соображаешь и после пожалеешь. — Тэхён, знал бы ты, как давно я этого хочу, с ума бы сошёл! — пылко произносит омега, а после добавляет не так уверенно. — Если ты и сам хочешь, тогда не вижу причин.. — Как давно? — останавливает его. — Ответь. — Тэ. — Чонгук, я хочу знать, и тогда сделаю то, чего ты так хочешь, — серьёзным тоном говорит и младший сдаётся, заранее начиная краснеть. — С начала первого курса или даже с конца моего выпускного класса, — обречённо выдыхает. — Серьёзно? — Тэхён резко переворачивает их, нависая сверху, и смотрит каким-то диким, пытливым взглядом. — Да, Тэ-э, мне очень, — Чонгук сглатывает и ёрзает под ним, — неприятно. — Что? — не понимает, вот дурак. Он видит, как омега опускает взгляд, будто указывает куда-то вниз, и то и дело приподнимает таз. — Оу, — ухмыляется вдруг, — так сильно хочешь? — Тэхён! Названный вместо ответа подаётся вперёд, накрывая сладкие губы и сразу же проникает внутрь языком, срывая с чужих уст первый чарующий стон. Они поговорят позже, сейчас плевать на всё, кроме двух горящих тел. Уже никому, к слову, не холодно. На один локоть Тэхён опирается сбоку от парня, а второй рукой неспешно исследует омежьи изгибы. Забирается под пижамную рубашку, пересчитывает рёбра, доходит до сосков, тут же получая очередной громкий стон. Чонгук шепчет что-то вроде «в течку очень чувствительная грудь» и снова стонет, когда Тэхён большим пальцем поглаживает возбуждённую бусину. Оставляя в покое губы, омега поцелуями переходит к скуле, обводит языком ушную раковину, ведёт мокрую дорожку по линии челюсти, прикусывает, оставляет лёгкий поцелуй на адамовом яблоке и россыпь засосов на шее до ключиц. Чонгук мечется по постели, хватаясь то за белые простыни, то за такие же белые волосы парня, пытаясь найти опору. Тэхён доходит до нежной груди и очень быстро расправляется со всеми пуговицами на рубашке. Приподнимается на руке и любуется открывшимся видом: тёмные волосы взлохмачены и разбросаны по белым наволочкам, чёрные глаза такие блестящие сейчас, губы заалели от кусачих поцелуев, оголённый торс блестит от пота, а стоячие соски прямо требуют внимания. И Тэхён его уделяет, через секунду примыкает к розовому ореолу и посасывает аккуратно, не давя на грудь, сам знает, как это неприятно в течку. Рукой гладит нежную кожу груди, потирая второй сосок, а Чонгук умирает и возрождается в одночасье. Теряется где-то на грани миров и не осознаёт себя ни на грамм. Тэхён сходит с ума, когда прикасается к горячим бёдрам, ведёт ладонями вверх, доходя до ягодиц, чувствует одуряющий запах ежевики, что бьёт по самообладанию, срывая последние цепи. — Маленький, ты так течёшь, с ума сойти, у тебя все штаны вымокли. Мхг.. хочу вылизать тебя, Гуки, хочу… Данная фраза по всей видимости была монологом, потому что Чонгук и сам не знает, слышал ли он её. Тэхён понимает это и просто вновь меняет их позу, сажая омегу себе на бёдра, перед этим стянув с него мокрые штаны с боксерами. Чонгук смотрит так потеряно и возбуждённо, полностью обнажённый, и просто упирается ему в живот, дабы не завалиться вперёд. Тэхён оглаживает его талию, очерчивая изгибы и сжимает руки на ягодицах, чувствуя под руками липкую смазку. — Гуки, сядешь мне на лицо? — выдаёт Тэхён, с диким оскалом разглядывая прекрасное тело. — Ч-что? — Хочу попробовать тебя, и я это сделаю! Ну же! — Я тоже хочу, — шепчет Чон, а Тэхён сперва удивляется, а после усмехается хитро. — Да, моя смазка очень вкусная, — улыбается он, а омега облизывается непроизвольно. — Котёнок хочет меня вылизать? — Очень хочу. — Не сегодня, маленький. Сейчас я тебя отведаю. Чонгук прикусывает нижнюю губу и краснеет от возникшего так некстати стыда, но и от предвкушения тоже. Единственное, что его смущает больше, это то, что на старшем всё ещё есть одежда. Он тянется к краям футболки и снимает её с несопротивляющегося парня, укладывая к остальной одежде в гнезде. Не тормозит и по указанию старшего разворачивается, садясь в то же положение, но спиной к Тэхёну. Тот чуть привстаёт и резко нажимает на поясницу омеги, открывая себе вид на истекающую блестящую дырочку. Вдыхает рвано и ложится обратно, тут же притягивая парня к себе за талию. Чонгук садится ему на грудь, а после и вовсе выше, кусая губы. Тэхён тут же широкими мазками слизывает ароматную смазку с ягодиц и в следующее мгновение присасывается к сжимающемуся анусу. Омега вскрикивает, пальцами и слегка ногтями впиваясь в напряжённый пресс. Держит свой вес на руках, отчего те дрожат, а Тэхён рычит под ним, дёргая снова на себя, и Чонгук, вновь коротко вскрикнув, садится уже полностью. Старший держит его под ягодицами, сжимая и раскрывая их для себя, а сам языком тычется в сжимающееся колечко, расслабляя мышцы. Слизывает смазку, без конца вытекающую из течного входа, и упивается сладостью ежевики. К языку чуть погодя омега добавляет большой палец, надавливая на кромку сфинктера, без проблем проникает внутрь. Продолжает изучать мягкие стеночки языком, разливая наслаждение по разморённому телу. Чонгук стонет и ёрзает всё активнее, будто силы прибавились, и он, упёршись руками в низ тэхёнова живота, буквально объезжает его лицо, насаживаясь глубже на пальцы и язык. Настолько активно, что Тэхёну приходится укусить кожу на ягодице для привлечения внимания, эффекта это, собственно, не возымело. Поэтому он поднимает младшего за талию, опуская ниже, и садится на постели, оплетает омегу руками и шепчет горячо на ухо, потираясь твёрдым членом через ткань штанов о мокрую задницу. — Оседлаешь меня? Я смотрю, ты хочешь. — Хочу, хочу. Я могу? Тэхён дёргается как от удара, выдыхает сквозь сжатые зубы и боится кончить раньше времени от этого просящего тона. Чонгук ёрзает на бёдрах, трётся задницей о твёрдый член через ткань штанов. После с помощью старшего переворачивается, возобновляет прежнюю позу и спускается ближе к середине бёдер. Взгляд свой он устремляет в чужой пах, спортивные штаны совсем не скрывают внушительный бугорок под ними. Омега тянется руками к завязкам, припускает штаны, стягивая их под собой, и кладёт в гнездо, то же самое проделывается с боксерами. А возвращая взгляд к чужому истекающему члену, замирает неподвижно, просто пялясь. Это длится больше, чем может выдержать перевозбуждённый парень, уже и так кончающийся от картины над ним. — Не пытайся его гипнотизировать! — вкрадчиво говорит Тэхён. — Что? — Ты боишься? — Я кончу, как только это окажется во мне, — шепчет поражённо Чонгук и касается кончиками пальцев каменного члена, он средних размеров, но для омеги слишком большой и толстый. — Ты наверное не знаешь, но я ещё никогда... — он качает головой и не сводит взгляда с чужого паха. — Серьёзно? Гуки, боже, — Тэхён неверяще усмехается и глядит на этого непорочного ангела с восхищением, — сколько ещё раз за сегодня ты меня шокируешь? — Как я мог спать с другими, когда влюблён в тебя? — немного обижено бормочет он и смотрит из-под ресниц. Тэхён резко садится и вгрызается в мягкие губы, целует, кусает, Чонгук отвечает также пылко, сплетается с чужим языком, обхватывает неожиданно чужой член, сразу начиная двигать рукой. Тэхён заводит руку назад и снова вставляет пальцы и мокрый вход. Омега на это бормочет невнятно, отталкивает чужую руку и опрокидывает парня обратно на постель. «Я хочу кончить от члена, а не от пальцев!» — заполошно шепчет он и садится ближе, на низ живота. Тэхён сжимает его мясистые бёдра и не может насмотреться на этого шикарного парня, который ему достался. Или правильнее — был подарен Вселенной? Да, наверняка так. Чонгук опирается одной рукой о напряжённый пресс, а вторую заводит назад, обхватывая чужой член. Смотрит в глаза и, приподнимаясь, направляет твёрдую головку в свою пульсирующую дырочку. Он медленно, потихоньку опускается на горячий член, заламывает брови и прикусывает губы, заглушая стон. Тэхён тут же пальцем касается его губ, не давая зажимать зубам. — Не сдерживай стоны, мне так нравится, как ты звучишь, — произносит омега чертовски низким голосом, пуская мурашки по коже. Чонгук сразу стонет в голос, опускаясь почти на всю длину члена, и виляет бёдрами, растягивая себя ещё больше. Тэхён стонет тоже от сильного давления тугих стенок. — Боже, Гуки, ты такой узкий для меня, потрясающий! Так хорошо принимаешь меня, да! Возьмёшь его полностью, возьмёшь всё, что дам тебе? — Да! — он уже натурально скулит от дикой заполненности и приятного чувства распирания, садится до упора и вдыхает глубоко. — Умница, котёнок, так хорошо справился. Двигайся, как привыкнешь, хорошо объездишь меня, Гуки, так ведь? — Да-а! Чонгук крутит бёдрами, привыкая к размеру, и руками водит по двум голым торсам, сжимает одновременно свой и чужой сосок, чуть оттягивая. А Тэхён еле сдерживается, чтобы не начать двигать бёдрами, подаваться навстречу такому сладкому удовольствию. Омега сверху начинает покачиваться вперёд-назад, чуть соскальзывая с члена и садясь до основания. Насаживается глубже, увеличивая амплитуду движений. Стонет, не стесняясь, и хватается за венистые руки на своих бёдрах. Ебаный фетиш. Начинает руками Тэхёна себя натягивать глубже, до упора, но это делать не то, что бы очень удобно, поэтому омега начинает натурально хныкать. — Помоги мне! — Котёнок, устал? — ухмыляется парень, но помогает, конечно. — Ты молодец, Гуки, хорошо постарался. Упрись руками мне в живот, да, вот так, хороший котёнок. Когда Чонгук принимает устойчивую позу, омега, взяв его крепко за ягодицы, начинает входить в расслабленный сфинктер. Сначала движения были размеренные и медленные, но как только младший простанывает слишком сладко и томно, Тэхён просто теряет остатки контроля. Вбивается в хлюпающую дырочку сильнее и глубже, каждый раз проходясь по набухшему комочку нервов, разнося разряды по двум телам. Руки перестают держать парня и Чонгук просто падает сверху на омегу. Без остановки стонет ему на ухо, пока тот вбивается в него быстрыми толчками. — Я… — Рано, Гуки! Чонгук, понимая, что не хочет кончать один, сжимает основание своего члена между их телами, сдерживая оргазм, продолжает подаваться навстречу пульсирующему органу. Тэхён ускоряется ещё больше, кусая парня в шею несильно, но так, чтобы впустить немного своего запаха ему под кожу. Чонгук стонет от этого ещё громче, а в следующую секунду взрывается миллионами искр. Следом за ним кончает и Тэхён, толчками заполняя стонущего омегу. Несколько минут они лежат так, Тэхён даже не вышел из Чона, а тот и не против, видимо. Лишь когда член совсем обмякает внутри, то сам выскальзывает из сжимающихся мышц. Тэхён резко переворачивает их и опускается вниз. Поднимает Чонгука за щиколотки, согнув почти пополам и открывая для себя вид на покрасневший анус с вытекающей из него спермой. Не успевший ничего осознать омега вскрикивает, когда к его чувствительному после оргазма сфинктеру присасываются чужие губы. Тэхён бесстыдно вылизывает отверстие и высасывает свою же сперму в перемешку со смазкой омеги. Это всё настолько грязно и горячо, что член омеги снова твердеет, а он сам стонет. Тэхён его добивает тем, что, убрав одну руку с бедра Чонгука, протискивает её и обхватывает снова твёрдый член, начиная ласкать его быстрыми рывками. Чонгук подаётся то вперёд, то назад, не понимая, от чего ему лучше, и стонет, не затыкаясь ни на секунду. Второй оргазм приходит быстро и внезапно от чрезмерной чувствительности омеги, потому он лежит сейчас неподвижно, изредка вздрагивая. Тэхён целует его шею там, где он её прикусил, и гладит везде, где дотягивается руками. Омега, разморённый и удовлетворённый, переползает сверху на парня, перекинув ногу через его бёдра, и так и засыпает на его груди. — Спи, котёнок…♡︎ ♡︎ ♡︎
Чонгук зажмуривается от бьющего прямо в глаза солнца и отворачивается в другую сторону. В голове проносится мысль, что в кровати так мягко и хорошо, а ещё пустовато. Омега открывает глаза, садится на постели и не понимает, почему он один. Ночью ему снился прекрасный сон, там они с Тэхёном сидели в очаровательной кофейне и ели фруктовые моти с гречишным чаем. Ему улыбались ярко, так, как умеет только он, держали нежно за руку и смотрели так преданно и открыто. Как умеет только он… — Гуки, ты проснулся? — в комнату заходит герой его сна, и Чонгук смотрит на него во все глаза, уже заполненные слезами. — Э-эй, ты чего? Маленький, — Тэхён забирается в его гнездо, уже слегка потрёпанное, и берёт его лицо в ладони. — Я подумал, что ты исчез, как мираж, как сон! — он всхлипывает и бросается в такие спасительные сейчас объятия, его прижимают к себе трепетно и укачивают в руках. — Ну куда ж я уйду, Гуки? Как я смогу оставить такое чудо? — Тэхён чуть отодвигается от лица омеги и заглядывает в глаза. — Моя маленькая ягодка, я влюблён в тебя, знаешь? Так сильно и внезапно, глубоко и необъяснимо. Я не уйду и никогда не оставлю тебя, буду всегда защищать и оберегать твой сон. Как тебе такой расклад? — Мне нравится, — шепчет он, счастливо улыбаясь сквозь слёзы. — Знаешь, мне всегда было интересно, что в твоём кулоне? — говорит неожиданно Тэхён. — Ох.. ну, духи. — Дашь понюхать? — Чонгук на просьбу не ответил, растерянно смотрел, а после и вовсе опустил взгляд. — Пожалуйста, — Тэхён повторил, и тогда омега сдался, отщёлкнул застёжку на цепочке и передал её в любимые руки. Тот открутил крышку кулона и вдохнул запах духов, парень даже не сразу понял, что что-то почувствовал, потому что вокруг пахло точно также. Ежевика и личи. — Это единственный экземпляр. Мой папа — парфюмер. Я попросил его сделать особенный аромат — наш с тобой. Чуть больше месяца назад. — Это.. невероятно, Гуки! — поражённо прошептал Тэхён и закрутил кулон, возвращая его на тонкую шею владельца. — Я люблю тебя, Тэ, глубоко и навсегда. Хочу, чтобы в воздухе витал лишь этот запах до скончания наших лет, — в губы шепчет он и слышит в ответ желанное. — И я тебя, Гуки, необъятно люблю! — признание губы в губы. — Может, твой папа сделает ещё один экземпляр? По комнате разносится счастливый смех двоих влюблённых парней, наплевавших на стандарты и создавших свой губительно-сладкий ягодный коктейль в уюте омежьего гнёздышка.