Волнение омеги усилилось, когда на улице кто-то настойчиво закричал «Эй!». Вполне дружелюбно и даже по-дружески. Но Тао, все же, был не в Пекине... Хуан попробовал идти дальше, но окрик повторился. И более того, стал вполне конкретным. — Эй! Парень из Китая на той стороне улицы! Стой!

— Доктор Мун, — раздалось негромко за их спинами, — всё в порядке. Позвольте мне поговорить с господином Паком наедине? Альфа обернулся и мгновенно побагровел. — Ты?! — Господин Пак, тут есть камеры, — предупредил врач. — Будьте благоразумны. Но господин Пак уже ничего не слышал. И не видел. Кроме Бэкхена. Как хищник, который нацелился на жертву. — Ты убил её. Ты специально сделал это, тварь, — зло шипел альфа.

— Как хоть зовут-то твоего китайского козла? — рассмеялась Юми, сунув-таки омеге в рот шоколадную соломку. — Да кто б знал, — невнятно из-за соломки во рту ответил Тао, начиная рыться в ворохе стикеров на столе в попытках найти имя китайского начальника. — Ву Ифань, — достаточно холодно раздалось за их спинами. — Могу я видеть Хуана ЦзыТао? Тао замер и испуганно распахнул глаза. В голове было лишь одно слово: «Блять!». И имя забыл, и рейсы перепутал, похоже.

— А я Пак Чанель, — с осторожной улыбкой представился альфа. — Можно просто Чанель. — Я сдаю ему комнату на лето, — пояснила бабушка Бен. — Там где была спальня родителей. Но Бэкхен перестал слушать на том моменте, когда молодой альфа вошёл в кухню. Высокий, статный. Красивый — глаз не оторвать. И будет жить с ними в одном доме... — Здравствуй... те, — омежка поклонился, но лишь для того, чтобы скрыть покрасневшие от смущения щеки.

— Повтори, что ты сказал? — Чанель опешил от наглости новичка, стоящего перед ним. Бен Бэкхен появился в их модельном агентстве всего несколько месяцев назад, и его уже пихали везде, где только можно. И если это Пак мог объяснить попыткой пропиарить новую модель, то неоправданно завышенная самооценка этой выскочки (а по-другому новичка он назвать не мог, потому что характер у того был похуже, чем у истеричной бабы) не объяснялась ничем. Ну или жуткими комплексами в попытке поднять свое эго.