По коже счастливыми табунами побежали мурашки: то ли от трепетного прикосновения Каору, то ли от не сильного ветра. Джо хотелось прижаться ближе, заключить его в своё крепкое кольцо из рук и не отпускать ещё долго, вдыхать оставшийся запах шампуня с виноградом на его волосах, уткнувшись ему в шею, наблюдать за блеском, что исходит от него. Люди вроде Каору всегда горят огнем справедливости и возмездия. Они горят сами, пылают ярко-ярко. Изнутри. В надрыв.