Холодный воздух приятно пощипывал лицо отгоняя прочь навязчивые мысли, но они все равно возвращались подобно морским волнам, накатывая все с новой и новой силой: эльфийка… Как мог я быть так ослеплён, купиться на красоту этих вероломных и хитрых созданий?! А ведь дед предупреждал меня! Он говорил, что эльфам нельзя верить. Они хитры и не видят никакой ценности в жизнях смертных. Холодные, зазнавшиеся и жестокие существа. А она — одна из них… Она никогда не будет моей, даже шанса не даст…

Уже тогда разум его был извращен настолько, что отпуская, он наложил на деву проклятье: быть такой же желанной каждому мужчине, что коснётся ее, насколько желанна она для него. Чтобы не знала покоя она на свободе ни днём, ни ночью, чтобы оковы проклятья стали для неё страшнее той высокой башни, в которую он некогда заточил ее. Раз она не пожелала принять его чувства таковыми, какие они были, то не видать ей никаких иных, кроме как наглого и грязного вожделения, изворачивающего наизнанку.