Фанфики с участием: "Великая Французская Революция"

Сен-Жюст сам выбрал этот путь. И он готов пойти по нему до конца.

Dans l'espoir endormi Mon cœur insoumis clame. Nous suivrons tous le même cortège, Le sang n'a pas de privilège. Si l'Histoire s'en souvient, L'avenir nous appartient.

Сборник стихов по ВФР, пропитанный моей нежной любовью к Неподкупному.

— Милый, бедный юноша, — старик нежно улыбнулся, одарив его ласковым взглядом дымчатых глаз. — Милый, бедный мальчик, потерявший свой путь в этом кошмаре…

А Неподкупного не учили чувствовать. Неподкупный понятия не имеет, что такое любовь. Какое-то ребячество, не более, как ему кажется. А может, всё было не так?

Максимилиана Робеспьера скоро казнят. Максимилиан Робеспьер напоследок хочет помечтать. Стать птицей...

...Я сажусь за стол в темном кабинете, и призраки окружают меня со всех сторон, обдавая могильным холодом. Безмолвный серый сонм других образов кружит над люстрой в ожидании своей очереди. Мы ведем неспешную беседу с сидящими, в конце которой кажется, что я — узник за решеткою фиолетовых строк, а приведения — судьи, суровые и непоколебимые. Они вытаскивают из глубины разума каждый поступок и предают его трибуналу Совести...

Когда ты отправляешься на войну, жестокую и безжалостную, то меньше всего ожидаешь встретить там ангела в человеческом обличье.

Давайте представим что у короля Франции Людовика XVI и Марии-Антуанетты есть вторая дочь принцесса София-Елена. До 1789 года у нее было счастливое детство во дворце, но началась революция и началась совершенно другая жизнь.

Всю жизнь Маргарита д'Отрив мечтала только о счастливой и покойной жизни рядом с теми, кто был ей дорог. Но время, неумолимое и скоротечное, не замедляло своего бега - и на смену кратким дням мира пришла война.

На дворе конец XVIII века, голод во Франции случался чуть ли не каждые 15 лет, и предреволюционный кризис взял свое. Народ не хочет жить по-старому, власть не может жить по-старому, нужны новые правила и законы...

О женщинах революции и их любви.

Наше время. Исповедь Барбару о себе, о революции и о том, кого он на самом деле любил.

Движения решительные, а руки горячие. Мерцание нескольких свечей, оставленных на ночь. Разрушаются преграды галстуков и рединготов, руки путаются, путается шелк, поцелуи не прекращаются, дыхание смешивается. Платки летят на пол, губы получают отдых, а шея долгожданную порцию ласк. Другие руки настойчиво исследуют тело в поисках занятия для себя. Руки крепко обхватывают за бедра, заставляют поддаться и поменяться местами и бережно укладывают на стол.

Просто сборник никак не связанных между собою драбблов, посвященных вандейцам. Местами драмаЪ, местами упорос.

Когда-то генерал Тюрро дал мимоходом обещание, что сбережёт восставшие департаменты от крови военного умиротворения - и не сдержал его, побоявшись последствий. Но последствия будут всё равно.

Пишегрю шутит, что у бретонца вместо крови - морская вода, да и сам он не человек, а рыба

Если вы думаете, что возглавить антиправительственный мятеж - это худшее, что может случиться с вами в жизни, то вы глубоко заблуждаетесь.

Труднее всего бывает простить спасённую жизнь - и жалость.

Как неожиданны бывают повороты судьбы! Особенно во время Революции, когда все устои летят в Тартарары. При обыкновенных условиях дружба между бедным адвокатом из Арраса и потомственным дворянином из богатого рода невозможна. А что думает на этот счет Великая Буржуазная?