Грегори Хаус в течение 18 лет страдает хронической формой болезни Ханахаки, которая теперь переживает рецидив, пока он живет с Уилсоном в квартире (действие происходит в шестом сезоне).
Понадобилось пять поцелуев после полуночи, чтобы Хаус понял, что происходит.
Уилсон повернулся, чтобы посмотреть на Хауса. И конечно, Хаус смотрел на него, удивленно и прищурив глаза. Разумеется, это давало ему немного свободы действий? Уилсон снова пожал плечами. “Я имею в виду, мы оба здесь”, - сказал он, понизив голос.
Хаус мимолетно взглянул на него, потом ухмыльнулся и повернулся спиной к одиночным фейерверкам. “Это ящик Пандоры, который никто из нас не откроет”.
Джеймс Уилсон жалел, оберегал, приспосабливался, потакал и, в конечном счете, любил. Не так чтобы здраво, но и здравых не потянул бы при всем желании.
Грегори Хаус тоже любил. Бояться и убегать.
Уилсон стоял на коленях рядом с Хаусом и держал его за голову, чтобы та не билась об пол во время припадка. Пальцы дрожали в такт, и сложнее всего сейчас было заставить себя успокоиться и мыслить здраво. Совесть говорила о том, что Джеймс должен был находиться рядом с Хаусом всё время, пока тот галлюцинирует, но голос разума противостоял ей, сообщая, что у него, Уилсона, вообще-то есть личная жизнь.
Уилсон упахал себя до мигрени. Хаус о нем заботится (но никогда этого не признает, конечно).
"Я в каком-то смысле представлял, что ты сейчас будешь греметь тут сковородками и кастрюлями", - сказал Уилсон, закончив есть.
"Эй, у меня были мигрени. И несмотря на то, что Кадди и Форман, и Кэмерон, и Чейз, и каждый пациент сказали бы, я не конченная скотина".
Уилсон посмотрел на Хауса, уже чувствуя себя немного лучше после еды и воды.
"Ну и также, музыкантам мариачи нужно более, чем пятиминутное
«Там, где стоял Уилсон, и там, где темнота наполняла пространство меж комнатами, он не мог ясно разглядеть лицо Хауса; однако он мог представить, как тот выглядел в мельчайших деталях. Он мог видеть, как рот Хауса был лишь слегка приоткрыт, и он мог представить поверхностное, тихое дыхание, которое предшествовало глубокому сну».
Или там, где Уилсон действительно слабак, а Хаус мягок.
Хаус и Кадди разыгрывают партию в покер, сидя за одним столом с Уилсоном, к члену которого прицеплен вибратор, но их прерывает заинтересованная Тринадцать
Набрав новую команду, Хаус сразу не сообразил, что надо бы немного рассказать о себе. А потом уже неудобно как-то было, да и это ж как хорошо постебаться можно?
