Обескровлен.

      Ночной покров встретил их прохладой и влажным туманом. Луны вверху нельзя было разглядеть — от неё оставалась только светлая дымка. Когда парни вышли через пожарную дверь, у обоих от перепада температуры кожа покрылась мурашками, а руки немного дёрнулись в короткой судорожной дрожи.       К сожалению, ботинки пришлось украсть у одного из мед братьев в раздевалке. Без носков находиться в кроссовках Давиду было не очень приятно, но зато не придётся заматывать ноги в целлофановые пакеты, как он уже успел придумать.       Никита оказался весьма сообразительным и не совсем заботящимся об окружающих, и как бы Давид не хотел ему возражать, понимал: сейчас не время привлекать внимания, он должен быть приятным, но не запоминающимся.       — Теперь я могу ответить на вопросы. — сказал он, когда, поправив очки, осмотрел всё, что можно было увидеть в страшно густом тумане.       — Ты прямо реально экзорцист? — спросил Давид, прыгая за парнем с тропинки, что шла камнем вдоль стены. Они окунулись в весьма высокую траву и шли по ней, собирая росинки на штаны.       — Да.       — И мистика вся вот эта существует?       — Да.       — Вот это да-а. Я и не знал… — Давид задумался и постарался незаметно посмотреть на Никиту. У него было нахмурено лицо, он смотрел куда-то перед собой — было видно, что не сильно-то и заинтересован, но почему-то парень был полностью уверен, что это не так, когда слушал его дыхание.       — И давно ты видишь их? — вдруг спросил он.       — Кого? — парень не сразу понял, что от него хотят.       — Мистических тварей? Ты так испугался в палате.       — Да я никогда их не видел! Сегодня, вот, первый раз. А ты часто их видишь? — Никита шёл довольно быстро, сам Давид за ним не поспевал, и это целенаправленно игнорировали. Парень потянулся своей рукой вперёд, чтобы схватиться за чужой рукав, но рука была одёрнута, а сам Никита остановился, чтобы они шли примерно наравне.       — Да, давно. — только и сказал он.       Скорее всего, ему ещё не доверяли так сильно, от чего парень немного расстроился, но энтузиазма не потерял. Даже когда понял, что Никита ведёт его в лес.       — А куда мы идём?       — К месту аварии. Там должны быть мои вещи.       — Уверен, что мы сможем их забрать? Там же спасатели, не думаю, что нам дадут пройти.       — Значит, я их обойду. Мне очень нужны мои вещи. — Никита думал о том, что его новый спутник немного навязчив с вопросами и явно был надоедлив.       — Тогда давай лучше я их заберу? Я работа… — Давид как-то резко заткнулся, чем заставил парня обернуться. Тот вдруг почему-то осел на траву, держась руками за голову. Стало не по себе.       — Давид, ты чего? — Никита протянул руку к нему, но что-то ему подсказало, что это всего лишь реакция на что-то, и он поднял голову. Вверху, в нескольких метрах от их голов, повисли капли воды. Они были довольно большими, даже огромными, совершенно не двигались. Это было красиво, но так пугающе.       Он начал осматриваться вокруг, чтобы найти источник странного и противного звука, который начинал слышать всё сильнее. Но он был всё равно довольно тонкий, неужели у Давида такой прекрасный слух? Появилась озарённая мысль, что это способность Давида, ведь он тоже видит мистических тварей, но она пропала, когда вся эта небесная красота обрушилась на их головы ледяным проливным дождём.       Это произвело оглушительный эффект, на пару секунд парень и забыл о том, что его спутнику за его спиной сейчас плохо, и в инстинкте закрыл голову руками, немного согнув колени. Стало до жути холодно, всем телом он дрожал, его будто пронизывали иглами изо льда.       Тут ветер вдруг поменял своё направление, и капли стали биться о его лицо. Землю и траву начал разрезать свист, и что-то навалилось на Никиту сверху, прижимая к противной траве и жидкой грязи. Он в страхе открыл глаза после того, как что-то невероятно быстрое и огромное пронеслось в сантиметрах от того места, где он стоял, и увидел Давида, который жмурился, еле смотрел сквозь толщи воды, и корчился, всё ещё прикрывая уши руками.       Он поспешил встать, чтобы посмотреть, что на них напало, стараясь забыть о том, что Давид его спас. Это точно был тот демон, который несколько дней назад убил Катю.       «Он пришёл за мной», подумал Никита, узнав его размытый силуэт из больших капель.       — Ты слышишь что-нибудь?! — Давид стоял рядом, старательно придавливая ладони к голове. Парень слышал только дождь и противный странный звук, похожий на гул, навевающий чувство смерти. Это именно то чувство, которое он ощущал несколько дней. Эта тварь была рядом всё время!       — Нет! — крикнул он, надеясь, что хотя бы по губам Давид всё понял.       — Что нам делать?!       — Я не знаю! Бежать?! — парень пожал плечами и, когда увидел, что демон разворачивается, схватил другого за руку и побежал в лес, с досадой думая, что в дождь его любимое проклятье весьма бессильно.       В полностью пронизанной водой одежде бежать сквозь цепляющуюся за ноги траву было очень сложно. Давида тревожило сильное чувство дежавю, но, наверное, он следил за кем-то в таких же условиях. По коже пробегали мурашки от контраста — рука Никиты была тёплой, пусть и тоже мокрой, в то время как ко всему телу липла ледяная одежда.       Уши просто разрывало от звука-гула, который он уже слышал, когда увидел Тень. В первый раз он, должно быть, просто не расслышал от испуга.       Говорить никак бы не получилось, даже кричать от страха не было сил, все они ушли на то, чтобы преодолевать кочки, палки и прорываться сквозь лесной массив. Он был довольно густой, нужно было сильно постараться, чтобы не задевать ветки и стволы. А демон растворился, как только достиг его начала.       — Его, кажется, нет! — сказал громко Давид, немного сбавив шаг, когда смертоносный гул немного стих.       — Нет! Он всё ещё преследует нас! Не верь глазам! — инстинктивно, слушаясь опытного в деле мистики, парень начал прислушиваться. Гул не пропал, но однозначно стал заметно тише, из-за чего началась чувствоваться вера в то, что они, наконец, в безопасности.       Никита верил в судьбу всем сердцем. Поэтому, когда в дали появилась молния, напоминающая перевёрнутую рогатку, в его голове родился план.       — Разделяемся, когда я скажу!       — Это хорошая идея?!       — Вот и проверим! — Давиду, конечно, это уверенности не придало, но хотелось верить в то, что любая идея, пришедшая ему в голову, могла их спасти.       Они выбрались на поле. Упавшие с дерева ветки сменились снова высокой травой, а широкие листья — невероятно оглушающим дождём, падающим с неба и больно врезающимся в кожу.       За руки уже не держась, парни ждали, когда появится демон, пока лес всё дальше и дальше оставался позади. Ноги устали бежать, лёгкие наполнялись чем-то лишним, как будто вода из окружающего их воздуха как-то проникла внутрь и начала мешать дышать. Давид всё оборачивался и оглядывался, в то время как Никита смотрел только вперёд, совершенно не хотел знать, что там позади.       Тут парень опять упал со вскриком, припал к земле, больно ударившись коленями о землю, больше инстинктивно, чем осознанно, закрыл уши руками.       — Да что это такое.? — выдавил Давид, когда Никита схватил его за локоть и с силой потащил вперёд. Слева сквозь неистово льющийся дождь виднелись клубы дыма и фонари спасательных машин.       — Ещё немного! — воодушевляюще крикнул парень, и другой очень хотел ему верить, ждал сигнала, чтобы побежать в другую сторону. Силы уже точно покидали их, каждый неровно дышал и чуть ли не падал. Было невыносимо уже делать ещё и ещё шаги вперёд.       Ощущение того, что позади них тот самый демон, который может кровь высасывать, сводило с ума. А этот надоевший гул, все выл и выл, да только громче с каждой секундой.       — Сейчас! — Никита легонько толкнул Давида влево, чтобы он почувствовал, но точно не упал, и побежал направо. Здесь какого-то хрена уже были какие-то большие объекты, которые из-за ночи не разглядеть. Видимость была почти нулевая, капли чуть ли не в плотную ложились перед ним, а бежать стало настолько невозможно, что парень упал.       Его подбородок больно встретился с грязью и мелкими камнями, второй раз Никита упал. Открыв глаза, прямо перед своим лицом он увидел свой оберег, который несколько дней назад висел рядом с дверью в его квартире. Схватившись за него обеими руками и перевернувшись на спину, Никита выставил его перед собой, демон уже настиг его к тому моменту.       Его страшная рожа стремительно приближалась, и парень, не сдержавшись и крепко закрыв глаза от страха, закричал:       — Пожалуйста! — его остаточный крик отразился от каждой капли в воздухе и обухом ударил по голове Давида, который прислушивался к каждому его шагу. Он даже слышал, как громко и больно билось его сердце, наполняя воздух размерным ритмом.       Гул моментально стих, звон из ушей пропал, но в руках и ногах осталось так много усталости, а грудная клетка внутри наполнялась противным и острым холодным воздухом, что парень не мог стоять. На одежду всё равно, её уже не спасти, потому он пал на колени, тяжело дыша. Мышцы разливались теплотой, пульс отдавался в них так ярко, что, казалось, сердце находятся прямо в коленях.       — Никит… — еле выдавил он в попытке закричать и спросить, всё ли в порядке. Очень хотелось знать, что там за водяным занавесом, который прохладной волной расплывался по телу, но сдвинуться с места было невыносимо тяжело.       — Твою мать. — заключил Никита, откидывая свою голову назад. Нужно было отдохнуть хоть минутку в самой промокшей одежде, в грязной луже, чтобы быстрее уходить от сюда.       Парень поднял руку, подставляя раскрытую ладонь большим каплям, которые стали заметно уменьшаться. Вода вместе с чёрным пеплом стекали по коже. Каким же он был грязным и уставшим, сейчас даже рассматривал перспективу остаться в больнице, где было сухо и могли накормить.       Кое-как осторожно поднявшись, он направился в сторону, куда предположительно побежал Давид. К нему хотелось вернуться, потому что в одиночестве посреди тёмного поля оставаться не хотелось. Да и раз амулет отнесло взрывом так далеко, то, скорее всего, рюкзак его порвался и всё его содержимое валяется где-то здесь.       — Никита, это ты? — осторожно спросил Давид со стороны, и парень дёрнулся в небольшом испуге.       — Да, всё нормально. — он тоже никак не мог успокоить дыхание.       — Давно я так не делал марафоны. — парень поднялся с травы и подошёл. Тоже был весь мокрый и грязный. — А оно вернётся?       — Надеюсь, нет. — страх всё ещё пронизывал тела обоих. Они оба были простой нитью, на которую вешали тяжёлые бусины. Никита подумал, что раз уж они теперь будут вместе куда-то идти, то и Давиду нужно сделать оберег.       — Я в шоке просто. — сказал он и трясущимися руками протёр лицо, как будто бы с утра пытался избавиться от ощущения сна. Они стояли между какими-то обломками поезда и тяжело дышали, пытаясь понять, что это вообще было. — А как ты его прогнал?       — Не прогнал, отпугнул просто. Есть обереги, они отпугивают многих сущностей, но особо сильные могут их разрушить. — Никита показал ему руку, на которой всё ещё было немного пепла. Бусины уже давно потерялись где-то в траве.       — Да уж… — как же было нервно просто находиться рядом с Давидом посреди открытой местности, пока где-то по-близости был довольно сильный демон. Парень стоял перед ним и выглядел как мокрый кот в мешке, старался особо не двигаться и не шататься.       — Давай я поищу свои вещи, они, кажется, где-то на поле.       — С чего ты взял?       — Оберег мой в рюкзаке лежал, я случайно на него наткнулся. — было весьма не тактично оставлять Давида одного здесь, но ему находиться в мокрой одежде не так уж комфортно, а у Никиты хотя бы флешбеки напоминают, что и как можно потерпеть.       Он снова вспомнил, как Катя издала последний выдох и упала на кровать, будучи абсолютно бледной, как он сам бежал в полностью промокшей одежде по городу в надежде, что его никто не увидит. Казалось, всего несколько дней назад он и не подозревал, что попадёт в такую передрягу.       Но так всегда и было. Судьба выбирает именно тот самый момент максимального спокойствия. Он помнит каждый прекрасный день перед тем, как ночью или вечером произошло что-то странное и глобальное.       — Можно вопрос?       — Да, конечно.       — А ты помнишь, почему сел на поезд? — Давид шёл, стараясь шевелить только ногами, и со стороны это выглядело несколько комично.       Никита задумался. Не над причиной, а над тем, стоит ли её говорить. Потому что парень уж точно начнёт расспрашивать дальше.       — Помню, а что?       — А я — нет. Я не могу вспомнить весь вчерашний день, ты знаешь, что-нибудь об этом? — Никита остановился и Давид чуть не упал. В траве валялся тот закрытый батон хлеба и не разбитая бутылочка коньяка. Учитывая, что стихия демона — вода и жидкости, то эту штуку он не заметит, главное вовремя поджечь.       Никита не заметил, что Давид на него странно непонимающе смотрит, когда он улыбается своей находке.       — Я правда не знаю. Обычно это значит, что на твоё сознание что-то повлияло, но раз ты жив, то это маловероятно. — слова не были особо ободряющими. Может, он правда ударился головой?       Остальное время парень рассказывал про свою работу и мысли по поводу демона, другой внимательно слушал и задавал вопросы, поглощал всё, что он скажет. Может, из него получился бы неплохой экзорцист.       Темы их разговора перетекали в более бытовые через странные вопросы Давида, но это так расслабляло, что никто не хотел вспоминать о том, что около получаса назад за ними гнался демон. С таким человеком под боком было приятно об этом забыть, к тому же, у них был небольшой план.       Дождь уже успел закончиться, и к тому моменту Никите нужно было найти только самое главное — мешочек с бусинами и нитки, из которых он обычно делает обереги.       — А из чего-то другого их не сделать?       — Может и сделать, но я не знаю из чего. — Давид подумал, что Никита на самом деле много чего не знает.       Расставаться не хотелось, пусть оба и понимали, что, скорее всего, их дороги должны разойтись. В руке был мокрый разорванный по шву рюкзак, держать его было неудобно, но много всего держать в руках — ещё неудобнее. С досадой Никита понял, что все его карты промокли, что многие записи в блокноте поплыли и стали почти не читаемыми, что вся его наличка может порваться.       — Слушай, так а от чего ты бежал? — сквозь разговор Никита разглядел в Давиде человека, который может его понять, поэтому на этот раз решил рассказать ему свою историю.       — Несколько дней назад я должен был изгнать одну сущность. Это был этот демон. Девушка умерла, а я выжил, понимал, что придёт полиция потому что мы наделали много шума. Мне они не поверят, что её убил не я, а какая-нибудь нечисть, поэтому и решил бежать. Чтобы они не отправили меня в специальную камеру такую, с белыми мягкими стенами.       Они шли с Давидом вдоль рельс, дальше от небольшого городка, где их выходили врачи. Они уже оба устали идти в мокрой и тяжелой одежде, но оба понимали, что останавливаться нельзя.       — Ого… — если бы он пересказал всё это Саше, он бы покрутил пальцем у виска и действительно отравит в психушку. Сам парень задумался, должно быть мистер «Икс» тоже знает эту историю, или знал, что Никита встретиться с таким сильным демоном. Но вопрос в том, как Давид вообще сможет его защитить.       — А ты?       — А что я?       — Почему ты решил пойти со мной? — парень выглядел будто его взяли с поличным, Никита подумал, что всё равно не стоит расслабляться рядом с этим человеком.       — Понимаешь, ты… когда ты зашёл, когда ещё Тень в палате была, ты удивился, что я тоже её вижу. А раз так, то и мой провал в памяти может быть как-то связан с какой-нибудь мистикой. А ты мне точно сможешь помочь.       Никита отбросил все мысли и вспомнил те слова, которые сказал себе семь лет назад:       «Я помогу всем людям, которые ничего не понимают.»