The Sun Still Rises | Солнце Всё Ещё Восходит

      Нил пропустил учебу в следующий понедельник. С двумя занятиями в расписании и несвоевременной госпитализацией Рене в качестве оправдания, это был день, когда ему подобное могло сойти с рук. После утренней тренировки в спортзале он повёл Алекса из кампуса до ближайшей автобусной остановки.              Утренняя тренировка была напряженной и меланхоличной. Элисон не пришла. Ваймак либо знал, что её не будет, либо проявил значительное милосердие, учитывая обстоятельства, потому что не потрудился упомянуть об этом. Сет всё же объявился, и Нил подумал, что все Лисы были согласны с тем, что было бы лучше, если бы он этого не делал. Его настроение каким-то образом ухудшилось с субботнего вечера. Нил мог почти наверняка предположить, что они с Элисон расстались. Однако можно было только догадываться, как долго продлится их разрыв.              Покидая кампус, Нил по-новому остро был внимателен к моментам, когда кто-то мог увидеть Алекса и связать его с Нилом. Нил был острожен и тогда, когда находился в Милпорте. Эта проблема заставляла его быть особенно внимательным, сводя к минимуму публичные выходы с Алексом. Если Нилу приходилось бегать по поручениям или выходить в город, Алекс прятался в их временном убежище или в детском центре. Приезд в Пальметто заставил Нила позабыть подобные опасения. Но теперь опасность представляли не только люди в черных внедорожниках, вооруженные ножами и пистолетами; опасностью мог быть любой из Лисов.              Нил уже не думал, что Мэтт, или Ники, или даже Эндрю могли принести Алексу вред. Однако это не означало доверия. Это определенно не означало, что Алекс мог находиться рядом с ними наедине. Но если Нил намеревался остаться в Пальметто, его нынешние методы должны были измениться.              Прежде чем Нил смог официально дистанцироваться от Алекса, ему нужно было провести исследование. Поклявшись, что подобная вылазка будет последней в своём роде, Нил и Алекс проехались на нескольких автобусах к библиотеке и прибыли через несколько часов после открытия. Университетская библиотека была доступна, но после выходных Нил не хотел оставлять Алекса без присмотра и уж точно не желал таскать Алекса по зданиям кампуса, когда занятия были в самом разгаре.              Пухленькая библиотекарша поприветствовала их улыбкой и кивком, которые Нил проигнорировал, поспешив к отдалённым полкам. Он схватил несколько книг: некоторые о развитии ребенка, некоторые о языке жестов, а некоторые о мутизме. Наконец, он взял книгу о природе для Алекса. Со всеми книгами в его руках Нил отошёл в дальний угол, к диванам, и выбрал одно кресло-мешок, разделив место с Алексом.              «Вот», — показал Нил, протягивая книгу Алексу, который устроился рядом с ним, наполовину плюхнувшись на колени Нила.              Алекс взял книгу и осторожно открыл её, вглядываясь в картинки. Это были фотографии природы и животных. «Оставить?» — спросил Алекс, широко раскрыв глаза.              Нил огляделся. Похоже, единственным дежурным библиотекарем была толстушка, которая поприветствовала их. У Нила не было с собой школьной сумки, но он мог спрятать книгу под футболкой. Нил пожал плечами. «Конечно».              Алекс начал просматривать рисунки с восторженным рвением. Было необычно видеть его таким увлеченным вещами, и Нилу потребовалось несколько секунд, чтобы понаблюдать за ним. Его сердце неприятно кольнуло в груди, как будто оно расширялось, чтобы вжаться в грудную клетку.              Нил вернул внимание к своим книгам. Он начал с развития ребенка и пропустил все этапы за 2-3 года. В главе о четвёртом годе он бегло просмотрел различные необходимые социальные навыки, двигательные функции и общее развитие. Неприятное чувство зародилось внутри него и росло по мере чтения.              Основными этапами были пение песен, рисование людей, ловля и бросание мячей, задавание вопросов, рассказывание историй. Ничего из этого Алекс не делал, но, вероятно, это было потому, что Нил никогда не давал ему такой возможности. В книге говорилось: «Дети в возрасте от 4 до 5 лет должны спать около 10-12 часов каждую ночь». Нил никогда не подсчитывал время их сна, но он знал, что оно не соответствует этой норме. В книге упоминалось дошкольное образование, которое многие дети начинают получать в возрасте трех лет. Было ли уже слишком поздно для Алекса, чтобы начать? Как бы он вообще справился, если бы его поместили с кучей детей его возраста в одно помещение без возможности спрятаться? Дошкольные учреждения были бы более придирчивы к привычкам Алекса прятаться, чем детские центры с сомнительными работниками.              Он дошел до конца главы, и его сердце ухнуло вниз. «Когда следует обратиться к врачу: Если у вашего ребенка возникают трудности с общением, формированием предложений, чёткой речью и построением отношений, рекомендуется рассмотреть возможность дальнейшего медицинского обследования. Некоторые дети могут перерасти эти проблемы. Другим может потребоваться терапия или профессиональное вмешательство».              Нил прочитал отрывок три раза, прежде чем захлопнуть книгу. Он посмотрел на Алекса, прижавшегося к его боку. Алекс вытянул руку и водил по рисунку горного льва, притаившегося на камнях. Нил знал, что молчание Алекса было необычным. В его собственном детстве потребовалась грубая сила и несколько наказаний, чтобы научить Нила заткнуться. Отсутствие физической активности у Алекса также было необычным. Опять же, Нил был непоседливым ребенком. Шрамы на коже доказывали попытки заставить его сидеть неподвижно в течение длительного периода времени.              В дороге их мать утверждала, что Алекс ведёт себя хорошо. «Мальчик намного лучше, чем был ты», — говорила она Нилу. Это не было оскорблением для Нила — это был просто факт. Алекс знал, как вести себя тихо, как не шевелиться и как делать и то, и другое часами напролёт. Он был идеальным ребенком, особенно для их ситуации.              Нил знал, что Алекса так воспитывали. С самого рождения его крики заглушались, его попытки заговорить пресекались, а его потребность в движении игнорировалась из-за нужды их семьи в незаметности. Это превратило его во что-то безымянное и невыраженное. В этом был весь смысл приезда в Пальметто: позволить Алексу стать чем-то большим.              Но мысль о том, чтобы отвести Алекса к врачу или психотерапевту для устранения его отклонений, вызвала у Нила тошноту. Он принципиально не доверял психиатрам. Они не только проникали в сознание и раскапывали секреты, они также вмешивались в работу мозга. Он подумал об Эндрю и его лекарствах. Трезвый Эндрю был совершенно другим человеком, и какие бы антипсихотические препараты ему ни прописывали, казалось, что именно они и приводили к психозу, а не наоборот. Нельзя позволить врачам копаться в мозгу Алекса и менять проводки.              Прежде чем он успел слишком запаниковать, Нил отодвинул книгу подальше и открыл другую, посвященную мутизму. В нескольких главах обсуждалась неспособность говорить, и он пропустил их. Он просматривал отрывок за отрывком, испытывая всё большее облегчение и одновременно беспокойство из-за отсутствия полезного содержания.              Ближе к концу книги он остановился на разделе, озаглавленном «Селективный мутизм».              «Селективный мутизм — это тревожное расстройство, характеризующееся неспособностью говорить в определённой обстановке или с определёнными людьми. Обычно оно проявляется у детей в возрасте от трёх до четырех лет. Некоторые дети с СМ могут быть разговорчивыми дома с семьей и друзьями, но в школе, на публике или с незнакомыми людьми они теряют подобную возможность. Ребенок может годами обходиться без устной речи в вызывающих тревогу условиях. Признаки селективного мутизма включают:              — Свободная возможность говорить дома, но не в других условиях;       — Неспособность разговаривать с близкими людьми в новых условиях;       — Становление «парализованным» или «закрытым» в социальных ситуациях;       — Использование жестов, кивков или движений рук вместо вербального общения.              Селективный мутизм встречается редко, но пусть это не удерживает вас от постановки диагноза. Многим детям не ставят диагноз из-за их «застенчивости» или «своеобразности». Откладывание лечения селективного мутизма будет препятствовать развитию и социальному росту ребенка. Чем дольше он остается без лечения, тем труднее будет справиться с этим расстройством в будущем».              Далее говорилось о нескольких других симптомах, проявлениях и вариантах лечения. Нил прочитал главу дважды, его сердце бешено колотилось. Всё это соответствовало поведению Алекса. Каждое слово о селективном мутизме указывало на «лечение». Слово «лечение» означало, что что-то не так. Это подразумевало необходимость в психотерапии.              Клинические слова раздавались в мозгу Нила и заставляли его сердце биться чаще. Он пытался выровнять дыхание, но оно сбивалось и скакало галопом в груди. Алекс оторвался от изучения стада антилоп и повернулся к Нилу. Он неуверенно поднял руку, чтобы положить её на сердце Нила.              «Всё хорошо?» — показал он.              Нил попытался контролировать свое дыхание. Он закрыл книгу и убрал её в сторону. «Я в порядке».              Испорченная и тёмная часть Нила была благодарна Алексу за его мутизм. Присущее Алексу спокойствие бесконечно облегчало жизнь в дороге. Секреты сохранялись, несмотря на четырехлетнего ребенка, который, согласно книге «в возрасте 2-5 лет, должен быть разговорчивым». С развязанным языком и он, и Алекс, скорее всего, были бы давно мертвы.              Размышляя таким образом, Нил чувствовал себя как его мать. В его голове редко звучали слова её одобрения, но сейчас он услышал их, и ему внезапно захотелось заглушить это. Он не был уверен, что это значит.              Нилу невероятно сильно хотелось сигареты. Марки «Ротманс», а не «Мальборо» Эндрю. Он уже давно не мог зажечь одну, а его пачка из Милпорта всё ещё лежала в дорожной сумке с нетронутой половиной сигарет. Возможно, Нилу и не удалось сохранить психическое здоровье Алекса, но он не желал давать ему ещё и лёгкие пассивного курильщика.              Вздохнув, Нил решил положить конец их визиту в библиотеке. Он отложил книги о языке жестов, не просмотрев их, и махнул Алексу, чтобы тот вставал. Алекс закрыл свою книгу о животных и провёл пальцами по её уголкам. «Я спрячу её», — показал Нил. Алекс передал книгу, и Нил сунул её под футболку, за пояс джинсов. Как и все его футболки, эта была свободного покроя и длинная. Она полностью закрывала книгу.              Нил взял Алекса за руку, и они направились к выходу из библиотеки. Две охранных рамы по обе стороны от входа должны были издавать звуковой сигнал, если кто-то брал из библиотеки не записанную книгу. Быстрый взгляд через плечо убедил Нила, что библиотекаря не видно, поэтому они с Алексом протиснулись мимо рам и покинули библиотеку незамеченными. Оказавшись снаружи, Нил вытащил книгу из-под одежды и передал её Алексу в руки. Алекс схватил её и прижал к груди с той же преданностью, которой обычно одаривал свои ключи.              По дороге в библиотеку на автобусе Нил заметил дешёвый магазин электроники. Он находился в нескольких кварталах от их нынешнего местоположения, поэтому, взяв Алекса за руку, он проследовал в том направлении.              Теперь, когда час пик закончился, улицы были относительно пусты, но Нил всё ещё был осторожен. Он наблюдал за проезжающими машинами, высматривая подозрительные. Все прохожие подвергались одинаковому пристальному изучению, будь то пожилые женщины или молодые люди в деловых костюмах. Нил был осторожен в своей слежке. Если ты выглядишь испуганным, ты выглядишь подозрительным. Если ты выглядишь подозрительно, ты выделяешься.              Они быстро добрались до магазина электроники. Это была обшарпанная халупка с синей светодиодной вывеской «Телефоны и многое другое». Буква «Т» мигнула и перестала светиться. Внутри магазина пахло пылью и лимонным чистящим средством. Это напомнило Нилу о местах, которые они с матерью посещали в поисках новых удостоверений личности и номеров социального страхования.              В главном вестибюле был только один сотрудник: мужчина средних лет с начинающими лысеть тёмными волосами и жёлто-бледной кожей. Он поднял глаза при их появлении, затем снова уткнулся в свой телефон. Нил почувствовал прилив беспокойства. Он мог быть в сговоре с людьми его отца. Возможно, сейчас он запрашивает подкрепление. Нил подумывал о том, чтобы уйти из магазина до того, как мужчина сможет запереть их внутри, но ему нужно было кое-что купить именно в подобном укромном месте.              Он потянул Алекса за собой, направляясь прямиком к телефонам с поминутной оплатой. Прежде чем подойти к кассе, он схватил две непритязательные серые модели.              — Только это? — пробубнил сотрудник, подтягивая телефоны поближе к себе, чтобы изучить цены. Он не смотрел на Нила или Алекса каким-то особым образом. Никакого изучения или узнавания.              — Да, — сказал Нил. Его ладонь крепко сжимала руку Алекса, но он не мог позволить себе ослабить хватку. Он остро осознавал, насколько очевидна их семейная связь. — По шестьдесят минут на каждый.              — Хорошо, — мужчина проверил зарядку телефонов, прежде чем передать их Нилу. — Пятьдесят — конечная цена.              Нил выудил наличные из кармана, которые предусмотрительно взял перед отъездом из кампуса. Мужчина забрал наличные.       — Квитанция?              Нил понимал, о чём этот магазин. Это было место, где покупки не всегда оставляли бумажный след. Его мать объяснила это давным-давно, едва ли не в первый год дороги. «Иногда важно не только то, что ты покупаешь, — сказала она, — важно, где ты это покупаешь». В любом другом месте этот вопрос был бы невинным. Если бы не тон мужчины и многозначительный взгляд, здесь он мог бы быть в этом же ключе.              — Нет, — ответил Нил так же многозначительно.              Мужчина кивнул и убрал наличные в карман.       — Спасибо за вашу покупку, — сухо сказал он.              Нил кивнул и поспешил выйти из магазина. Алекс старался успевать за его ускоренным шагом, увеличивая дистанцию между собой и магазином. Нил пропустил ближайшую автобусную остановку и направился к другой в нескольких кварталах отсюда. На остановке было несколько бизнесменов в отглаженных рубашках и слаксах. Не замедляя шага, Нил прошёл мимо и этой остановки.              В итоге они прошли семь кварталов. На каждой автобусной остановке, на которую натыкался Нил, были замечены ожидающие бизнесмены, студенты, бездомные или пожилые люди. Нил никого из них не узнал, но это ничего не значило. Когда они, наконец, нашли автобусную остановку, которая была совершенно пуста, Нил сбавил скорость.              Бегло осмотревшись, Нил помог Алексу забраться на скамейку и сел рядом с ним. От физических упражнений и полуденного солнца они вспотели и раскраснелись. Ладошка Алекса была липкой в его руке. Нил отпустил её, и они оба вытерли ладони о штаны.              Нил схватил телефоны и начал настраивать их.              «Смотри, — показал он Алексу. — Это для тебя. Если ты нажмешь на эту кнопку, он позвонит мне. Тебе не обязательно говорить, но если ты позвонишь, я приду. Хорошо?»              Алекс уставился на телефон, нахмурив брови. Он крепко прижимал к груди украденную библиотечную книгу. Нил задумался, достаточно ли сильно она впилась ему в руки, чтобы оставить синяки.              «Зачем?» — спросил Алекс.              «На время моего отсутствия».              «Когда я прячусь?»              Нил сделал паузу, подыскивая ответ. «Эбби, — показал он знак, который означал просто «доктор». Брови Алекса нахмурились ещё сильнее. — Ты был с ней в прошлый раз, и всё было хорошо. Это лучше, чем шкаф, верно?»              «Нет», — ответил Алекс, энергично мотая головой.              Нил вздохнул и сказал:       — Я не могу постоянно оставлять тебя в общежитии. Иногда мне приходится ходить на занятия. Это не сработало.              «Почему?»              Нил не знал, что на это сказать. Он не был до конца уверен, почему такое решение не подходило. Потому что вызывало у него стресс? Потому что заставляло Алекса молчать? Потому что Алексу было четыре года, и он, вероятно, нуждался в присмотре? Потому что Нил не имел представления, что, блять, ему делать, а Эбби, вероятно, знает?              Он пожал плечами, как будто мог втиснуть все свои возможные ответы в один. Он сунул один из телефонов в руку Алекса.       — Но ты можешь нажать эту кнопку, и он позвонит мне.              «Теперь ты меня оставишь?» — показал Алекс, выглядя ужасно испуганным.              Сердце Нила сжалось, и он покачал головой.       — Нет. Я не уйду. Это как детский центр. Временно и только пару дней в неделю. У неё есть дом, и ты можешь прятаться там, если захочешь. Потом я вернусь, чтобы забрать тебя. Я всегда буду возвращаться. В любом случае сегодня я остаюсь с тобой.              «Так когда?»              — Завтра, — сказал Нил. — Может быть, — ему всё ещё нужно поговорить об этом с Эбби.              Алекс сунул книгу подмышку и обеими руками принялся возиться с телефоном. На его лице появилось суровое и напряжённое выражение. У другого ребёнка это могло бы показаться вспышкой гнева, но у Алекса это выглядело как беспокойство взрослого в теле ребёнка. После минутного молчаливого изучения устройства и наблюдения Нила Алекс показал: «Я не хочу».              Нил не ответил. Боль сдавила его грудь, поэтому он отвёл взгляд от Алекса в надежде, что она пройдет. Она безжалостно сохранялась.              Автобус подъехал к остановке несколько минут спустя, и Нил схватил Алекса за липкую от пота руку и повёл в салон. Они заняли места поближе к выходу, Алекс со стороны окна. Алекс не смотрел в окно. Его взгляд был прикован к телефону, зажатому в руке.              Через несколько остановок они с Алексом вышли в нескольких кварталах от района, где жила Эбби. Алекс оглядел пригородные дома, вжав голову в плечи. Он выглядел маленьким и испуганным, как и в моменты, когда Нил заставлял его оставаться на виду.              «Я просто собираюсь поговорить с ней, — жестом показал ему Нил. — Я остаюсь с тобой».              Это ослабило напряжение в теле Алекса, но лишь на мгновение. Нил с минуту смотрел на него, прежде чем притянуть к себе. Алекс немедленно прижался к груди Нила, библиотечная книга оказалась зажатой между их телами. Спина футболки Алекса была влажной от пота там, где к ней прижимались ладони Нила.              — Солнце взошло, и небо ясно, — пробормотал Нил, заходя в район и направляясь по заученной дорожке к дому Эбби. — В лесу есть… домик на дереве, в котором живёт маленький мальчик. В домике есть горка, чтобы спускаться на землю. Ещё там есть скворечники, которые привлекают всех птиц. Туканы, зарянки, голубые сойки, страусы.              Алекс тыкает пальцем в лицо Нила, пока тот не переключит своё внимание на него. «В этом нет смысла», — показал он.              — Птицам просто очень нравится мальчик, который живет в лесу, — сказал Нил, пожимая плечами. Это действие было немного сложно выполнить из-за Алекса на руках. — Они сели на ближайший самолёт, чтобы добраться до леса.              Алекс скорчил гримасу. Он махнул рукой так, что это могло означать только «Чего?»              — Страусы не умеют летать. Им приходится передвигаться самолётом.              Алекс несколько раз хлопнул себя по лбу.              — Это не глупо, — возразил Нил. — Было бы глупо, если бы страусы самостоятельно летели в лес.              «Было бы глупо?» — раздражённо показал Алекс.              Нил сдержал ухмылку.       — Они могли бы взять лодку. Хотя это заняло бы больше времени.              Алекс оттолкнул лицо Нила, чтобы оно было направлено в другую сторону. Нил хихикнул, прикрыв лицо рукой.              Они подошли к бежевому одноэтажному дому Эбби. Нил крепче обнял Алекса и уставился на здание через подъездную дорожку. Припаркованных машин не было, но он предположил, что автомобиль Эбби находится в гараже. Или, возможно, её не было дома.              Хватка Алекса на шее Нила стала похожей на петлю, когда он пересёк лужайку перед домом и направился к двери. Он дважды постучал вместо того, чтобы воспользоваться звонком.              Прошло несколько секунд, прежде чем дверь открылась. С другой стороны появилась Эбби с широко раскрытыми глазами и телефоном, прижатым к уху.              — Нил! — воскликнула она, открывая дверь и пропуская его внутрь. Кондиционер приятно охлаждал его вспотевшую, нагретую солнцем кожу. — Что ты… Где ты… — она поднесла телефон к лицу и заговорила с кем-то. — Да, Нил и Алекс у меня. С ними всё в порядке, — она прикрыла трубку рукой и спросила Нила: — У вас с Алексом всё хорошо?              Нил озадаченно уставился на неё.       — Да. У нас всё в порядке.              Она тяжело выдохнула.       — С ними всё хорошо, — повторила она в трубку. — Да. Хорошо. Я перезвоню позже, — она сбросила звонок и сосредоточила всё своё внимание на них. — Все ужасно волновались. Мэтт сказал, что ты не вернулся в общежитие после тренировки, а Дэн зашла на одно из твоих занятий только для того, чтобы услышать, что тебя там не было. После всего, что случилось с Рене… — Эбби приложила руку к сердцу и на мгновение задержала дыхание. Когда она опустила руку, её лицо окаменело. — Больше так не делай. Все вас искали. Где вы были?              Нил не знал, что ответить. Он продолжал тупо смотреть на неё. У Лисов не было причин беспокоиться. На Рене напали, но вероятность того, что то же самое случится с Нилом, была невелика. До послеобеденной тренировки ещё несколько часов, так что не то чтобы он упустил что-то важное.              Нил подсадил Алекса на руках, переминаясь с ноги на ногу в прихожей. Теперь он понял, почему ему показалось, что с Эбби что-то не так. Обычно она была одета в джинсы и футболку, каштановые волосы убраны в хвост, а лицо припудрено, чтобы выглядеть гладким. Сегодня она была в спортивных штанах и какой-то мешковатой футболке с принтом «Нирваны», которая выглядела так, будто принадлежала Ваймаку. Её лицо было в пятнышках, а глаза казались меньше, чем обычно. Он моргнул несколько раз и сказал:       — Я поехал в город. Мне нужно было кое-что сделать.              Эбби, казалось, пыталась подобрать выражение лица. Оно колебалось между обеспокоенным, расслабленным и суровым. Она остановилась на суровом.       — В следующий раз скажи об этом кому-нибудь из команды. Учитывая всё происходящее, нужно, чтобы все были начеку. Я знаю, это может показаться слишком, но в прошлом году было полно вандализма, беспорядков и домогательств. Сейчас люди не очень довольны Пальметто. Лучше быть осторожным.              — Хорошо.              Эбби была удовлетворена этим ответом.       — В любом случае заходите. Сегодня жарко, хотите пить, наверное, да? Будете с Алексом сладкий чай? Может, вы голодные?              — Чай будем, — сказал Нил, следуя за ней по коридору на кухню. — Со льдом, спасибо.              — Конечно, — Эбби схватила два стакана и наполнила их. Она налила в один меньше, чем в другой, что было предусмотрительно, поскольку Алекс не смог бы выпить всё. — Садитесь, — сказала она, махнув рукой на барные стулья рядом с кухонным островком.              Нил сел и устроил Алекса у себя на коленях. Тело Алекса было напряжено, а взгляд насторожен. Нил вытащил книгу о животных у него из рук и положил на стойку, чтобы заменить её стаканом чая со льдом.              Эбби окинула их взглядом, как на приёме: проверяла, нет ли травм. Подобный осмотр был таким очевидным, что Нилу стало неприятно. Затем фамильярность исчезла, а выражение лица Эбби приобрело привычное сочувствие.       — Я рада видеть вас обоих, но что привело вас сюда? — спросила она.              Нил посмотрел на заднюю дверь, затем в другую сторону, где должен был быть главный выход.       — Вы как-то говорили, что можете присмотреть за Алексом.              Она осторожно кивнула.       — Было такое.              — Это предложение всё ещё в силе?              — Конечно. В любое время. Ты должен знать, что часть своей работы я выполняю дома, но в основном я нахожусь в Лисьей норе или медицинском центре Реддина в кампусе.              Нил кивнул.       — Ладно. Мне нужно, чтобы за ним присматривали только тогда, когда у меня занятия. Я могу дать своё расписание.              Эбби кивнула и неуверенно улыбнулась ему.       — Было бы славно. Я буду рада посидеть с ним, — она улыбнулась Алексу, который проигнорировал чай в своих руках и частично уткнулся лицом в бок Нила.              — Я заплачу, — сказал Нил. — Сколько вы возьмёте?              — О, нет. В этом нет необходимости.              — Всё в порядке. Я могу это позволить.              Эбби покачала головой, и её улыбка стала жалостливой.       — Не беспокойся об этом. Но, пожалуйста, дай мне знать о любых его аллергиях или вещах, о которых мне нужно быть в курсе.              Нил натянуто кивнул.       — Да. Хорошо. Я составлю список, — он понятия не имел, что внесёт в него. «Не обращай на Алекса внимания», вероятно, не подошло бы.              — Замечательно, — сказала Эбби. — Мэтт давал тебе мой номер?              Нил покачал головой, и она написала для него свой номер телефона на листке бумаги.       — У меня завтра занятия, — сообщил Нил. — Только одно утром, я закончу к полудню.              — Я буду в Реддине завтра, но не стесняйся, приводи его. Я буду занята бумажной работой у себя в кабинете.              Это было ещё более идеально. Алекс всё ещё был бы в кампусе неподалеку. Нил кивнул. Он почувствовал внезапный зуд на коже, как от нашествия насекомых. Улыбка Эбби была нежной, а выражение её лица открытым. Всё это не имело смысла. Её стремление присматривать за Алексом, её готовность делать это бесплатно, её забота об их благополучии. Он предположил, что всё это может быть связано с её профессией, которая призывала заботится о больных и немощных, но ему казалось, что это нечто большее. Нил не знал, что к этому относится и как на это реагировать.              Он снова кивнул и отставил в сторону свой и Алекса нетронутый чай со льдом. Стул заскрипел, когда Нил встал.              — Э-э, спасибо, — сказал он, хватая книгу и возвращая её Алексу. — Я вернусь в кампус.              — Хочешь, подвезу? — предложила она.              — Всё в порядке, мы сами.              Эбби улыбнулась и пожала плечами.       — Отлично. Я позвоню Дэвиду и скажу ему, что у вас с Алексом всё хорошо. Если он устроит истерику, не обращайте на него внимания.              Нил поджал губы и кивнул.       — Спасибо, — сказал он.              — Конечно, Нил. Я буду на работе завтра в восемь утра. Заходи, когда захочешь.              Нил снова кивнул. Он чувствовал себя тупицей из-за того, как часто повторял этот жест. Прежде чем Эбби смогла заставить его продолжить разговор, он вышел из дома и вернулся под палящее солнце.              Внезапно на него навалилась усталость. Алекс, должно быть, чувствовал то же самое. В тот момент, когда за ними закрылась дверь Эбби, Алекс обмяк у него на руках, как тяжёлый мешок. Шаги Нила замедлились, и он подумал, не стоило ли ему согласиться на то, чтобы Эбби подвезла его.              Оказалось, что это было и не нужно. Он едва прошёл квартал, как рядом с ним остановилась чёрная машина и стекло опустилось.       — Садись, — сказал Эндрю с водительского сиденья.              Нил мгновение пристально смотрел на него. События этого дня не давали ему покоя, и по какой-то причине то, что Эндрю поехал за ним в район Эбби, было самым непонятным из всего. Алекс напрягся в объятиях Нила и посмотрел на Эндрю так же, как он смотрел на библиотечную книгу, словно изучал её.              — Я не повторяюсь, — сказал Эндрю. Выражение его лица менялось от невыразительного к гримасничающему. Нил предположил, что он пропустил свою полуденную дозу и находился в той неприятной промежуточной стадии на пути к трезвости. Субботний вечер был самым адекватным из всех, что Нил видел у Эндрю, и, хотя Ники это тревожило, Нил предпочитал подобное поведение больше всего.              Нил пересёк пространство и сел на пассажирское сиденье. Это напомнило ему поездку из аэропорта, только теперь между ними была сделка и взаимопонимание.              — Я знал, что ты глуп, но недооценил тебя, — сказал Эндрю. Машина покатила вперёд, и Эндрю начал маневрировать, выезжая из района.              — Никому из нас не грозила никакая опасность, — ответил Нил. Он провёл пальцами по волосам и лбу Алекса и осмотрел машину, выглянул в окно, перевел взор на Эндрю, отвернулся обратно.              — Ты пропустил ту часть, где тренер сказал не высовываться? Или ту часть, где он сказал, что пресса будет шастать по кампусу? Или, может быть, ты забыл о сделках, которые заключил со мной и Кевином.              Взгляд Нила, наконец, остановился на профиле Эндрю.       — Я был ниже травы, — сказал Нил. — И какое отношение к этому имеют сделки?              Эндрю искоса глянул на него.       — Думал, ты посообразительнее. После Рене, я рассчитывал на то, что ты будешь более осторожен.              — На Рене напали. Такие вещи обычно не случаются средь бела дня. И я осторожен. Я не шатался по барам и не был безоружен.              — Ты знал, что Рене не пьёт? — спросил Эндрю.              — Что?              — Рене не пьёт.              — Ладно, — Нил пожал плечами. — Мэтт сказал, что она вызвалась побыть водителем.              — Элисон и Сет могли бы легко поймать такси.              — Может, Рене хотела прогуляться, — сказал Нил.              — Нет, — Эндрю вновь зыркнул на Нила, прежде чем вернуть внимание к дороге. — Она вышла, потому что Рико не сиделось дома. Ты слышишь, что я говорю?              Брови Нила нахмурились, когда он сопоставил точки.       — Ты думаешь, это сделал Рико?              — Да.              — Зачем ему Рене? — они с Рене не были друзьями. Если целью Рико было навредить Нилу через посредника, он выбрал не ту жертву.              — Не то направление. Я считаю, Рене встала у него на пути.              — К кому?              — Сет или Элисон, хотя я ставлю на Сета. Элисон привлекла бы слишком много внимания прессы.              Мысли Нила завертелись от этой новой информации.       — С чего бы ему хотеть убрать кого-то из них?              Взгляд Эндрю кричал о том, что Нил идиот.       — Ты бросил вызов. Причём в прямом эфире. Рико следит за тем, чтобы быть выше.              — Сокращая наш состав? — идея была почти смехотворной. Команда Пальметто и так была значительно меньше остальных в округе. Это отражалось почти в каждой статистике.              — Динь, динь, динь! Наконец-то ты догоняешь.              — Он, должно быть, думает, что у нас есть шанс, — сказал Нил, оглядываясь на Эндрю. — Иначе он бы не беспокоился.              Эндрю фыркнул.       — Тебе стоит дать Би ещё одну попытку. Возможно, она сможет расставить правильно приоритеты.              — Я ошибаюсь?              — Не совсем, — признал Эндрю. — Но я сомневаюсь, что Рико чувствует давление проигрыша. Он просто хочет, чтобы не было места для споров о том, кто лучше — он или Кевин.              — А Кевин лучше? — спросил Нил.              Эндрю посмотрел на него так, словно Нил сказал что-то интересное. Они заезжали на парковку Лисьей башни. Поскольку занятия всё ещё были в разгаре, она пустовала.       — Раньше был.              — Тогда мы победим.              — Это предсказание или заявление?              — Это обещание, — потому что внезапно это показалось важным. Это казалось важным на шоу Кэти, это казалось важным во время ночных тренировок, и это казалось важным каждый раз, когда Нил позволял себе думать об экси. Точно так же, как Алекс казался безличностным, Нил тоже чувствовал себя лишь осколком. Вся его настоящая сущность была втиснута в папку, и половина этих обрывков касалась экси и наследства. Если он не мог получить ни того, ни другого перед смертью, в чём смысл?              Как только машина была припаркована, он открыл дверцу и выскользнул наружу, прижимая Алекса к себе. Их футболки прилипли к спинам, и держать Алекса было некомфортно и неудобно. Алекс замер после поездки и не спал, несмотря на усталость.              — Нил, — окликнул Эндрю, когда Нил начал уходить. Нил неохотно остановился и оглянулся. — В следующий раз, когда ты решишь отправиться в путешествие, скажи мне. Достанем тебе телефон.              — У меня есть телефон.              Эндрю склонил голову набок, как будто эта информация удивила его. Но ничего не сказал по этому поводу. Вместо этого он протянул руку в молчаливом требовании.              Нил осторожно перехватил Алекса одной рукой и вытащил телефон из кармана, вложив его в ладонь Эндрю. Эндрю несколько секунд что-то набирал, прежде чем вернуть его обратно.              — Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать, — безэмоционально хмыкнул Эндрю. Он выглядел бледным. Нил задумался, не откладывает ли он свою следующую дозу на то время, когда останется один.              — Я и не даю, — сказал Нил.              — Значит, ты собираешься остаться?              — У нас уговор, разве нет? — спросил Нил.              Эндрю засунул пальцы в карман.       — Именно так.              — Тогда я остаюсь.              Эндрю несколько мгновений пристально осматривал его. Кожа Нила словно вспыхнула под его взглядом, но он не отступил. Алекс настороженно наблюдал за Эндрю, но Эндрю едва обратил на него внимание. Как ни странно, это успокоило Нила.              — Рико, скорее всего, попытается ещё раз, — произнёс Эндрю. — Раз в первый раз у него ничего не вышло.              Нилу потребовалась секунда, чтобы понять смысл сказанного.       — Ты думаешь, он попытается убить одного из Лисов?              Эндрю пожал плечами.       — Может быть. Или, вероятно, он сделает что-то другое. Важно то, что он еще не закончил, — слова были резкими. Они напомнили Нилу о его сделках, двух.              Нил кивнул в ответ на предупреждение и развернулся на пятках, чтобы направиться к Лисьей башне. На этот раз Эндрю не стал его останавливать.              Комната была пуста, когда Алекс воспользовался своими ключами, чтобы отпереть её. Как только они были спрятаны за относительной безопасностью замкнутой двери, Нил достал свой новый телефон, чтобы посмотреть, что изменил Эндрю. Был создан новый контакт с именем Эндрю и помещён в режим быстрого набора. Как и с новым ключом в кармане, от этого действия он почувствовал, как внутри расползается что-то неприятное и странное. Нил проигнорировал это чувство и сунул телефон в карман.              Алекс посмотрел на него с любопытством, не находя слов для вопросов. Даже если бы у него были слова, у Нила не было ответов. Они молча перешли на кухню и пообедали бутербродами с желе, поскольку арахисовой пасты не было. Когда Алекс мыл руки, он уже почти засыпал на ногах. Нил перенёс его на кровать и сел на пол с ножом в руке, чтобы попытаться привыкнуть к этому ощущению. В большинстве случаев его руки могли оставаться неподвижными. Сегодня они тряслись.              …              На следующий день Нил отвез Алекса в медицинский центр Реддина перед утренним занятием по математике. Центр был относительно пуст. Нил с облегчением обнаружил, что кабинет доктора Добсон пуст, как и стол секретаря. Эбби поприветствовала их обоих улыбкой и «добрым утром».              — Так, что мне нужно знать? — спросила она.              — Я вернусь около полудня, — сказал Нил. — Алекс сам с собой разберётся.              Всё занятие Нил с тревогой крутил телефон в руках. Он ждал, когда он зазвонит. Возможно, Алекс наберёт по срочному делу. Возможно, Эбби нагрянет с ужасными новостями. Отсутствие звонка означало, что всё в порядке. Телефон не зазвонил ни разу с тех пор, как Нил оставил Алекса, но мир, казалось, рушился.              Ему не удалось запомнить ничего на занятии. Как только преподаватель отпустил их, Нил поспешил в медицинский центр, не потрудившись замедлить шаг до спокойной и невыделяющейся походки.              Последние несколько лет дистанцироваться от Алекса было нормальным явлением. Когда его мать была ещё жива, она оставалась с Алексом, пока Нил был в школе или носился по делам. Его мать умерла, а затем появился Милпорт и тщательно выбранный центр дневного пребывания. Сейчас был первый раз, когда Нил оставлял Алекса с кем-то, у кого не было финансовой заинтересованности присматривать за ним.              Нил замедлил шаг, пересекая парковку Реддина к входной двери. Его рука скользнула в карман, чтобы нащупать там новый ключ. Он начинал запоминать рисунок краёв из-за того, как часто он их обводил.              На этот раз стол секретарши был занят. Женщина подняла глаза, когда он вошел.       — Имя? — пробубнила она.              — У меня не назначена встреча, — сказал Нил и прошёл мимо её стола в кабинет Эбби.              Он сразу забеспокоился, что что-то не так. Дверь Эбби была приоткрыта, и изнутри доносились голоса.              — Я не знала, стоит ли мне звонить Нилу, — говорила Эбби. — Я думаю, что он в безопасности, но решила, что, возможно, тебе было бы неплохо подойти.              — Конечно. Это…              Нил протиснулся в кабинет. Эбби и доктор Добсон стояли в центре комнаты, скрестив руки на груди и наклонившись поближе друг к другу, чтобы вести разговор шёпотом. Они обе замерли и посмотрели на него.              — Нил, — поприветствовала Эбби, улыбаясь.              Нил дёрнул подбородком в сторону доктора Добсон.       — Что она здесь делает?              — Нил, — повторила Эбби, на этот раз с упрёком. — Я пригласила её сюда.              — Зачем?              Доктор Добсон улыбнулась в своей обычной вежливой и приводящей Нила в бешенство манере.       — Эбби сказала, что присматривает за Алексом. Он спрятался где-то в её кабинете, и она не может заставить его показаться. Она хотела узнать мою точку зрения на это.              — Вы не его врач. Не вам о нём беспокоиться.              — Нил, Алекс всегда так делает? — спросила Эбби.              — Я не собираюсь продолжать этот разговор.              — Нил…              — Нет, — произнёс Нил твёрдым голосом. Он посмотрел на доктора Добсон. — Почему вы всё ещё здесь?              Она была невозмутима.       — Эбби позвала меня сюда.              — Я не хочу, чтобы вы тут находились.              — Мне жаль это слышать.              Этот ответ взбесил Нила больше, чем что-либо другое. Он повернулся и пристально посмотрел на Эбби. У неё было такое мягкое, обеспокоенное выражение лица, что между бровями пролегли морщинки. Морщинки были там постоянно, но во времена сочувствия они становились глубже.       — Если это проблема, то я попрошу кого-нибудь другого присмотреть за ним, — сказал он.              — Для меня это не проблема, — сказала Эбби. — Не моя сфера.              — Вас просили присмотреть за ним, а не лечить.              — Я просто волновалась. И не собиралась назначать ему сеанс терапии.              С Нила было достаточно. Он не был уверен, почему вообще решил, что попросить Эбби присмотреть за Алексом было хорошей идеей. Ему нужно было забрать Алекса и уйти. Решительно отвернувшись от доктора Добсон и Эбби, он сказал:       — Солнце взошло, и небо ясно.              Прошло несколько секунд, но всё же дверь чулана со скрипом открылась и оттуда выполз Алекс. Эбби и доктор Добсон резко обернулись, чтобы посмотреть, как Алекс несётся из своего укрытия к Нилу. Нил поднял его на руки, в которые Алекс немедленно вцепился. Доктор Добсон наблюдала за ним с живым интересом.              — Ты же знаешь, — мягко произнесла она. — Мои услуги распространяются и на Алекса.              — Мне всё равно, — сказал Нил, повернулся на пятках и ушёл.              Ему не особенно нравилось гулять с Алексом по кампусу, особенно во время занятий. Это означало, что их увидят другие студенты. Большинство не обращало на них внимания, но нервы Нила или Алекса это не успокаивало. После дня, проведенного с Эбби, Алекс и так был на взводе.              Нил провел ладонью по волосам Алекса, направляясь прямиком в Лисью башню. Несмотря на вес Алекса, шаги Нила были быстрыми и решительными. Вместо того, чтобы направиться в общежитие, он свернул на полпути и направился на поле в Лисью нору.              Двери были заперты, а парковка пуста. Используя связку ключей, которую хранил при себе Алекс, он отпер двери стадиона и прошёл по коридорам во внутреннюю часть. Он не потрудился переодеться. На самом деле у Нила не было намерения играть.              Вместо этого он вышел на поле и сел в центре. Алекс устроился у него на коленях, прижавшись к груди Нила. Небрежные попытки Нила успокоить его стали более намеренными. Он провёл большим пальцем по кругу между бровями Алекса, затем вниз по носу и снова вверх. Постепенно Алекс начал расслабляться.              — Как долго там была доктор? — Нил не смог удержаться от вопроса.              Алекс пожал плечами.              — Я не заставлю тебя возвращаться.              Алекс не ответил, даже жестами.              Нил вздохнул. Он опёрся свободной рукой и откинулся назад, чтобы посмотреть на потолок корта. Плексиглас был в пятнах в местах ударов мячей. В углу была большая не задетая часть ограждения, и взгляд Нила остановился на ней.              Нил не знал, что и думать. Он не мог сформулировать никаких окончательных мыслей ни о книгах, которые прочитал, ни о докторе Добсон, ни о новой угрозе со стороны Рико Мориямы. Нил брёл по жизни вслепую с момента смерти матери, но он ощущал, что другие чувства начинают подводить его сейчас. Он почему-то знал меньше, чем раньше.              — Ты хочешь уйти? — Нил не хотел задавать этот вопрос.              Алекс пристально посмотрел на него, нахмурив брови. «Нет», — решительно ответил он. Нил хотел бы быть настолько же уверенным.