Мы будем тлеть, сжигая небо AU

Спустя несколько дней с начала расследования Сашу всё так же просили явиться следователи, но она отнекивалась до тех, пока, в конце концов, на третий день ей не показали официальный запрос с печатью, от которого уже нельзя было откреститься. Но в участке она поставила ультиматум, выпрашивая ответную информацию. И ей рассказали, что Артура нашли в своей квартире в полном бардаке, мёртвого и без наружных ран. Она вновь поотвечала на все вопросы, а когда уходила, полицейские всё равно были недовольны. Но какого-то же было её удивление, когда на следующий день Акихиро объявил о том, что расследование закончилось, и редакцию больше не будут терроризировать наши правоохранительные органы. Саша же была в бешенстве. Её мучили столько дней, чтобы по итогу это не принесло пользы? Через знакомого в полицейской академии ей удалось выяснить, что дело было закрыто по причине выяснения причин смерти. — Нет, я просто не понимаю! Она обнаружила в своём кабинете Эскеля Кондорсе. Кажется, он решил, что может приходить сюда, когда хочет. В любом случае, Саша ничего ему на это не сказала, а сразу начала вводить в курс дела, ей было в принципе всё равно, кому это высказывать. Более того, стоит добавить, что Саша, возможно, и ожидала его внезапного визита, как и в прошлый раз. В этот раз здесь было гораздо чище. — Самоубийство? Серьёзно?! Да какого чёрта, криминалисты что, не смогли распознать самоубийство? Это всё какой-то пиздёж! — девушка упала на диван, подхватив из своего минихолодилька бутылку тёмного пива. Плевать, даже если Акихиро ей ползарплаты урежет за распитие, она иссохнет изнутри прямо сейчас, если не выпьет. Да и твою мать, Артур убил себя! Это всё было похоже на какую-то злую шутку. Саша хорошо знала Артура, но такой самовыпил был просто за гранью её понимания, она бы предпочла не думать об этом вообще, но вся ситуация терзала её внутренности. — Я знала этого мудака несколько лет, а он, оказывается, был смертником, охренеть! И мне ведь не дадут компенсацию за весь этот цирк! Эскель наблюдал за Сашей с нескрываемым интересом. Прошлая их прогулка не закончилась ничем конкретным, почему, когда сегодня девушка с порога встретила его возмущённым монологом, обращённым скорее к ней самой, чем к нему, он был, мягко говоря, удивлён. — Получается, их расследование зашло в тупик несмотря на всяческую поддержку и помощь со стороны журнала и, в первую очередь, вас, моя леди, — Эскель облокотился на ладонь и равнодушно рассмеялся. — Но почему вы думаете, что самоубийство так уж невозможно? В конце концов, никто не знает, что было в голове того человека. В его словах была доля правды. Но этот факт не успокоил Сашу, а только ещё больше разозлил. Вероятно, своей объективностью. К тому же, как понял Эскель со слов остальных работников журнала и самой Саши, их бывший главный фотограф пусть и был знаком со всеми и каждым в редакции, но с кем-то конкретным близок не был. От того его слова звучали ещё более правдоподобно. — Не злитесь, моя леди, — как-то по-особенному ласково протянул Эскель, ловя злой взгляд девушки. — Я лишь выражаю своё мнение на основе рассказанной вами и другими сотрудниками информации. Эта тема у всех на слуху в журнале, так что даже я оказался втянут в её обсуждение. — Зачем вам то её обсуждать? Слишком поздно для внезапного интереса, не находите? — кажется, её гнев обращался и на него. Они сидели на диване совсем рядом, и Сашу это не смущало, она не строила из себя ту, кем не является, и могла себе позволить закинуть ноги на диван. — Пару дней назад вы пытались увести меня от этой темы, а сейчас обсуждаете её с другими? Девушка фыркнула, отпивая из бутылки и, кажется, алкоголь умерил немного её пыл. Она облегчённо выдохнула и уставилась на бутылку. — Артур был способен на многое, но самоубийство в этот даже гипотетический список не входило. Он был всегда слишком занят для того, чтобы наложить на себя руки, — Саша увела взгляд к окну, всматриваясь в здание напротив, опалённое солнцем. Кажется, её на самом деле до глубины души расстроило это известие. Жилось бы ей легче, если бы выяснилось, что по итогу это был несчастный случай или даже убийство? Однозначно. Нельзя сказать, что старший фотограф был важным человеком в жизни Саши, однако они проводили много времени вместе, это он устаканил её место в журнале. — Постоянно лез в карманы денежной аристократии, хотел прославиться тем, что кого-нибудь разоблачит... — она заговорила намного тише и подавленно, да и, в конце концов, она просто устала злиться. Эскель удовлетворённо закивал головой, но взгляд от неё так и не отвёл. Её перепады настроения вызывали в нём нескончамое удовольствие. Как эта девушка умудрялась совмещать в себе столько крайностей? Сначала яростно злиться, словно собеседник — её самый главный враг, а в следующую секунду пускалась в меланхолично-печальные рассуждения. С такой непостоянной бурей эмоций внутри одновременно крайне равнодушно относиться к делам и проблемам повседневного характера.. Какая же удивительная особа. — Вы меня тогда заинтересовали, — Эскель поймал её скептический взгляд, на который понимающе хихикнул. — Признаюсь, я тогда не решился снова завести эту тему, когда мы её уже закрыли. Впрочем, вы сами её подняли в итоге. Его слова были пропитаны насмешливой въедливостью, от которого по коже у неё мгновенно забегали мурашки. А, может быть, дело было в прикосновениях его холодных пальцев к её ступням. Да, его пальцев, кстати, говоря! — Не брыкайтесь вы так, — Эскель нажал пальцами на её голые ступни, продолжая массировать область чуть выделяющихся сквозь кожу вен. Он хитро на неё глянул, едва сдерживая в себе смех. Будто сердобольная кошка, которую пытаются взять на руки и приласкать. Как мило. Его пальцы мягко перешли на область щиколотки, очерчивая выпирающую кость. Ощутив едва заметно пробежавшую по её телу дрожь, Эскель тихо хмыкнул, тягуче замечая: — Это лишь массаж, моя леди. Не стоит так его опасаться. Не режу же я вас, в конце концов. Саша опасливо осмотрела его, а потом отдёрнула саму себя. Он же действительно не резал её... Нужно было хоть немного расслабиться, последние дни уничтожили миллионы клеток её нервной системы. Да и было жутко утомительно даже сейчас держать защиту и прежнюю колкость. — Ладно, — вздохнула девушка. Она оперлась локтем о спинку дивана. От касаний Кондорсе её почему-то коробило. Может, потому что они были отнюдь не близки, а он внезапно к ней прикоснулся, первый. — Ты постоянно говоришь, что заинтересован, — Саша не обратила внимание, что внезапно перешла на «ты». Он внезапно сломал барьер между ними, и она среагировала на это инстинктивно. — Я не понимаю, что это значит. Заплатили много денег, хотя я не жалуюсь, конечно; потом начали приходить ко мне. И тот ресторан с этим... душным официантом. Что вы от меня хотите? — Хочу? — Эскель вскинул подбородок, задумчиво смотря в потолок, но не переставая при этом массировать её ступни. Со стороны казалось, что его будто бы немного успокаивает такое занятие. — А это обязательное условие? На её раздражённый взгляд мужчина ответил улыбку. Саша же не думала, что будь у него какие-то планы, то он бы ей их раскрыл? Это наивность, надежда, что он неожиданно решит ей исповедаться, или всё-таки глупость? — Исключительно ваше внимание, — Эскель было задумался, но закончил всё-таки фразу, — и любовь, конечно. Увидев её кислое выражение лица, мужчина разразился в громком смехе. Его отвергли. Дважды. Один и тот же человек. Девчонка ни на грамм не воспринимали его слова всерьёз. — Не злитесь вы так, моя леди, — Эскель вскинул подбородок, и клыки, показашиеся при улыбки, сделали его вид ещё более угрожающим. — Я ведь совершенно с вами искренен в плане заинтересованности. А причины.. Неужели они так для вас важны? Саша вытянула свою шею и задумчиво её почесала. Она смотрела на него и искренне не понимала: что же в нём то не так? — Скажу честно, вы мне не противны, — всё-таки решилась на ответ Саша. — Но вы хитрите, Кондорсе. Правда, я пока не понимаю, в чём. Она посмотрела на его тонкие пальцы на своих ногах, он провёл ими вдоль икры, по самое колено, но почувствовав её напряжение, вновь повёл ниже, ухмыляясь. Ещё было слишком рано. — Да, вы правы, меня теперь не волнует причина вашего интереса, — её плечи внезапно передёрнуло от мурашек, но Саша этого и не скрыла, она выпрямила спину и поводила плечами в воздухе, чтобы их успокоить. — Однако мне теперь до коликов хочется выяснить, почему вы их скрываете. Эскель пронзил её взглядом, который говорил сам за себя: она ведёт опасную игру. Саша почувствовала это с собственным биением сердца от восторга. Она что-то нащупала! Не успела Саша внутри порадоваться, как внезапно мужчина приблизился к ней, что-то внутри неё резко сжалось. Было опасно близко, он всматривался в её лицо недолго, как будто хотел дать предупреждение. Эскель собрался что-то сказать, но дверь комнаты раскрылась нараспашку. Саша ещё не посмотрела в проём, а уже всполошилась, она скинула босые ноги на пол и подпрыгнула, повернувшись прямо всем корпусом. Девушка даже забыла о бутылке у руках, и та чуть упала дешёвые китайские плинтуса, которые видели и большие ужасы, но добивать их не хотелось. Но Саше удалось поймать бутылку почти что в цирковой манере. На пороге стояла Дженнифер, она не ожидала здесь увидеть кого-то ещё, помимо коллеги. Эскель поправил пиджак и поднялся со своего места не просто вальяжно и спокойно, но и совершенно не скрывая самодельный ухмылки на своём лице. Реакция Мориц продолжала его радовать своей честностью, но он уже успел заметить, что именно рядом с этой её подругой Ёсикавой Дженнифер она становилось уж совсем чистосердечной. Это можно было неплохо использовать в будущем. — Меня ещё ждут дела, почему не буду мешать беседе по душам двух прекрасных дам, — Эскель отряхнул брюки в области колен как раз в той области, на которую опирались её ноги, и, беспечно усмехнувшись ей, направился в сторону выхода. — До встречи, моя любовь. Саша закрыла лицо ладонью, уже представляя, какая лекция её ждёт. Дженнифер пропустила мужчину в дверях, и он ушёл. Ещё какое-то время среди тишины было слышно, как отбивают ритм его каблуки. — Я знаю, что ты скажешь, — Мориц вздохнула. В её мыслях всё ещё витал этот мужчина, о том, как резко подтянулся к ней, схватил за колени и что-то собирался сказать. Что вообще можно сказать с таким выражением лица? Чёрт возьми, она чувствовала, что упустила какой-то шанс. Дженнифер сжала челюсть, сквозь небольшую щель между губ позволяя кислороду протолкнуться в лёгкие. Она осозновала, что увидела, но не понимала, почему. Они уже не раз обговаривали с Сашей тему её неожиданно сложившихся взаимоотношений с их новым спонсором. Мягко говоря, они в принципе были очень странными. Мужчина появился как раз после пожара, не особо интересовался делами редакции, но всегда участвовал в дискурсах работников "Кастроса". Он был неимоверно обходителен со всеми и нравился большинству, но что-то в нём всё же сильно настораживало Дженнифер. Пару раз Саша шутила, что это её опека походила на дружескую ревность к ней. Всё-таки бизнесмен забрал львиную долю её внимания в свою сторону. — Неужели у вас всё-таки отношения? — голос Дженнифер звучал до странности раздражённо, отчего мысленно она на мгновение неудовлетворённо фыркнула на то, что с виду это действительно выглядело, как ревность. — Мы же говорили уже об этом. Он ведёт себя крайне подозрительно с самого своего появления, но ты почему-то всячески игнорируешь это. И не говори, что дело в деньгах. Как бы они не были важны, это не повод лишаться здравого смысла! Девушка судорожно выдохнула, чувствуя, как злость медленно начинает заполнять сознание. Ей нельзя было поддаваться ярости. Она вызовет только схожую реакцию у Саши, и та вновь откажется её слушать. — Послушай, — Дженнифер глубоко вздохнула, подходя к подруге ближе, — пожалуйста, будь аккуратна. Не от доброты душевной же у Кондорсе такой сильный интерес к тебе и твоей деятельности. Даже причина в виде того, что ему просто хочется затащить тебя в постель, если честно, выглядит сейчас не очень убедительной. Саша вздохнула. Они уже об этом говорили. В её ушах стоял гул собственного сердцебиение. Оно почему-то всё не могло успокоиться. Девушка решила допить бутылку залпом, мощными горькими глотками, аж в глазах скопилась влага. Из-за волнения в голову ударило и моментально обдало жаром. — Ты права, — выдала она, поставив бутылку на пол, и взвалилась грудью на спинку дивана, как при объятьях. — Конечно, мне бы хотелось почувствовать себя «Красоткой», но пока что я чувствую себя только... Не знаю, с чем ассоциировать, — она глубоко дышала, глаза начали слипаться. Её клонило в сон из-за алкоголя и из-за трепета, что она испытывала перед Кондорсе. — Чувствую себя Клариссой Стерлинг. И она даже не преувеличивала. Эскель был обходительным Лектором, он искренне развлекался, когда проводил с ней время, и скорее всего, развлекаться он предпочитает именно так, с людьми, видит их в облике мышек и сжимает тельца змеиным хвостом. Она ведь и вправду не понимает, что у него в голове, и чувствовала, что при желании новый спонсор станет для неё опасным. Возможно, так казалось из-за его власти, как владельца компании и богатого человека. — Но да, ты права, он не шлюху снять хочет, у него другие мотивы. Я думала, смогу быстро от него отвязаться, но мы начали общаться. Твою мать. Дженнифер нахмурила брови, водя задумчивым взглядом по комнате в попытке обнаружить какую-то определённую точку внимания для глаз. Слова Саши только укрепили мысли о необходимости её расследования. Эскель вёл себя странно. Она и сама пару раз заставала то, как мужчина бродит по зданию, интересуясь о самых разных вещах у сотрудников. И ведь те ему совершенно без задней мысли рассказывали обо всём происходящем. Словно Эскель вовсе и не был чужим. — О чём вы говорили? — Дженнифер плюхнулась рядом с Сашей на диване, протягивая к ней руку и чуть пригладила её растрепавшиеся волосы. — Ты так резко подскочила с дивана, когда я зашла. Да и он.. Чёрт, почему ты вообще позволила ему быть так близко к себе? Саша поддалась на ласки подруги и повернула голову набок, позволяя девушке зарыть пальцы в волосы за ухом. — Он не спрашивал, — фыркнула она, прикрывая глаза. — Я спрашивала у него, почему он приходит ко мне. И почему спрашивает про Артура у других. Он только отшутился. Ха... — лениво выдохнув, девушка перевернула свою расслабленную тушу и уже затылком полировала старую спинку дивана. — Странно, да? Он с самого начала пришёл ко мне. Откуда он меня знает? С той выставки? Мы там не пересекались. А теперь приходит и наглаживает мне икры. Люди так не делают. Действительно, не делают. Саша не подходила под вкусы магната, такие люди не водят фотографов по ресторанам, не позволяют вести себя так, как вела Саша, не говоря о том, чтобы вообще её терпеть. Эскель не ответил на её вопрос, когда она спросила, что ему надо. Что он мог скрывать такого, что Саша, САША не должна была узнать? Она студентка, которая фотографирует для журнала и не видит дальше своего носа, в ней не было ничего, что могло бы понадобиться бизнесмену. — Кстати, насчёт нашего покойничка Артура. Расследование закрыли, потому что по их словам это было самоубийство. Представляешь? Они просто так здесь штаны протирали. Дженнифер вскинула брови, услышав подобное заявление. После того, как следователи буквально рыли носом землю вокруг, а чуть ли не каждый работник журнала прошёл несколько раз допросы, они закрывали дело с графой "самоубийство"? Всё это было очень странно. Девушка чуть повернулась голову в сторону подруги, наблюдая, как она щебечет недовольства в сторону какого-то успевшего особенно ей надоесть следователя. Даже если ей скажет, Саша отмахнётся, сказав, что она слишком сгущает краски. Но, если у неё на руках были бы какие-то доказательства, подруга бы ей поверила. Просто бы не смогла уже отмахнуться шуткой о том, что Дженнифер стала излишне параноидальна. — Давай отвлечёмся от этих мыслей, — она почесала Сашу за ухом, с ухмылкой наблюдая, как та, словно кошка, поддаётся её пальцам. — Иначе ты не протрезвеешь и действительно начнёшь мурлыкать. — Я не пьяна, — Саша покачала головой. Пока они разговаривали, её внезапный удар пивом по голове прошёл, но вот чувство сонливости не исчезло. Она действительно ужасно устала. — Ладно-ладно, — девушка села нормально, расправила свои плавцовские плечи и скрестила ноги. По её лицу всё равно было видно, что думает она о чём-то серьёзном, из ряда тем, на которые думать Дженнифер запретила. — Мне нужно сегодня отфотографировать новостройку в центре, — она взглянула на Дженнифер с какой-то непомерной задумчивостью. — Мне за это опять не заплатят. Вот думаю, может, послать Акихиро к чёрту? Как думаешь? У него появится повод меня уволить, а я стану свободной птичкой рассекать просторы нашего города. Может, Айзека попросить научить меня бить татуировки? Буду ему помогать... Кстати говоря, её тату уже зажило. Она больше его ни чем не мазала, не делала компрессы и не промывала со всей тщательностью. Кожа ещё немного заживает, было видно её отсечение на границах рисунка, но Айзек её похвалил за то, что она хорошо ухаживала за его работой. Дженнифер потрепала Сашу по голове, но не стала что-либо говорить. Может быть, те размышления, которым она предавалась вслух, были и не таким уж плохим вариантом. Особенно учитывая те обстоятельства, в которых оказалась Мориц. Эскель не отставал от неё, чтобы та не делала. Имелся лишь хоть один вариант событий, при которых он всё-таки оставил бы Сашу в покое? — Слушай, — Дженнифер закусила нижнюю губу, опуская взгляд на подругу, — а ты можешь дать мне материалы с выставки? Она была уверена, что искать нужное необходимо именно в материалах того дня. Но не только из-за Эскеля. Просматривая списки приглашённых гостей и компаний, она обнаружила одну очень интересную деталь: встреченные ей в тот день охранники не значились среди нанятых работников. Тогда что они делали рядом со сценой, ещё и совсем незадолго до того, как случилась так называемая утечка газа? Саша покосилась на неё с недовольством. Она ей рассказывала о своих планах на будущее, а её просто проигнорировали, хотя Дженнифер сама предложила отвлечься. Она с угрюмым лицом поднялась с дивана и подошла к столу. Сверху, с двухъярусной книжной полки она достала одну книгу, по виду толстую и тяжёлую, но она держала её одной рукой. Она кинула её на диван рядом с Дженнифер, а сама принялась искать на столе свою легендарную связку ключей. Дженнифер заинтересованно повертела книгу в руках, удивляясь — лёгкая. Открыв корешок, она увидела там минисейф с маленьким замком. Саша подошла уже с ключами и выдернула маленькое хранилище из рук Ёсикавы, поставив себе его на колено. Она отперла замок, и внутри оказалось очень много карт-накопителей и флешек. Она рылась там недолго, выуживая одну из карт памяти тонкими чёрствыми пальцами. — Вот, всё здесь. Не то, чтобы Саша боялась воров, сейф был нужен исключительно из-за её неряшливости. Она умудрилась потерять столько материала, что Тайка в шутку подарил ей замаскированный сейф, а Саша в итоге начала им активно пользоваться. И это помогло, теперь карты памяти не раскиданы по всему зданию, а хранятся здесь. — Знаешь, а вообще держи, — она начала перебирать ключи и вытянула одно железное колечко из общей связки, на нём было два ключа, один маленький, в точности такой же, которым Саша открыла замок, а второй длиннее и с нарисованной красным маркером цифрой. — Один от этого замка, другой от двери, — она указала на входную дверь в свою коморку. — Так ты сможешь брать здесь, что душе угодно, даже когда меня не будет. С благодарностью приняв ключи, Дженнифер спрятала их в карман брюк. Кажется, Саша успела немного устать от того, что она постоянно у неё спрашивала разрешение на что-то, почему решила подойти к вопросу координально — просто дав полный доступ к комнате. — Мне интересно, ты помнишь, отчего хотя бы половина из этих ключей? — Дженнифер кивнула в сторону уж очень увесистой связки с какой-то насмешкой. — Может, у тебя там и отмычки есть? От неожиданно возникшего у подруги на лице возмущения ей стало смешно. Неужели вопрос прозвучал обидно даже для Саши? — Ты не подумай, — отсмеявшись, Дженнифер легонько похлопала её по плечу, стараясь показать, что вовсе и не издевается над ней. — Просто у тебя такая разнообразная коллекция, что начинает казаться, что там найдётся и то, чего в теории быть не очень может. Но в любом случае если понадобится вскрывать квартиру, я буду знать, к кому обратиться. — Я не медвежатник же, — обиженно буркнула Саша. Хотя замки она взламывать умела. Естественно, не все, она не профессионал, просто был любительский период, когда она подворовывала всякое из школьных шкафчиков, пока их не заменили на те, что с циферными замками. — Тут всё довольно просто. Вот это от запасных входов, — она раскрыла ключи в своих руках и стала наглядно их вертеть, — этот от парковки, здесь грузовой отсек, это кабинет Акихиро. Бровь Дженнифер вытянулась в вопросительном жесте, Саша лишь пожала плечами. — Эти от квартиры моего отца, это комната общежития, я сделала копию, а это от него же магнитный ключ. А этот... Саша внезапно замолчала, взглянув на вытянутый ключ с квадратной головкой, похожий на тот, что от входной двери. Она сняла его с петли и повертела в руках. Посмотрев на Дженнифер задумчиво, она сунула его в задний карман штанов. — Этот уже старый. Выброшу на обратном пути. Связка полетела на пол, звяканье даже ударило по стенам. Дженнифер решила не допрашивать, хотя реакция Мориц и показалась ей странной: она так уверена и быстро перечисляла, а тут остановилась. — Так что, идём? Или ты останешься? Мне нужно поработать. Она на мгновенье скрылась за своей шторой и вернулась со старым плёночным фотоаппаратом Pentax. Дженнифер покосилась с недоверием. Она идёт на съёмку с этим? Но Саша решила проигнорировать её реакцию и не объяснять свои мотивы. Но и Дженнифер не стала комментировать поведение Саши, поднимаясь с дивана. Раз она её так торопила, значит, у неё действительно были дела. А какие именно, касалось уже только самой Мориц. Дженнифер не особо горела желанием влезать в очередную авантюру подруги, почему предпочла сделать вид, что ничего не поняла. К тому же, у неё хватало теперь и своих дел. После того, как они вместе с Акихиро перепроверили все документы, он предоставил ей под неудовольствие и скептическое хмыканье многих день отдыха, чтобы она смогла расслабиться. А тот факт, что Дженнифер предпочла в свободное время заняться собственным расследованием, уже не особо его касалось. Девушка поднялась с дивана, кивая в знак согласия: — Пойдём, — она кинула ещё один задумчивый взгляд на связку ключей в руках Саши, но допытываться не стала, уходя в направлении двери первой. — Только оденься потеплее. Вечерами сейчас стало достаточно холодно. Особенно в местах, куда приходить не следовало бы. Дверь за ней закрылась под удивлённый взгляд Саши. Дженнифер не пыталась её остановить или переубедить, только давала ненавязчивый совет. Следовать же ему или нет, решать было самой Саше. Со своей стороны Дженнифер сделала всё от неё зависящее. *** У Саши и вправду появились дела. По совету подруги она надела джинсовку поверх чёрной толстовки и напялила защитную маску со времён covid-19. Эти маски были всем так уже давно привычны, что и после восстановления прежней системы жизнедеятельности в мире на них никто не обращает внимания. Квартира Артура была расположена в том районе, где будет лучше, если Сашу не узнают. Ключ, который она с Дженнифер обнаружила, был как раз таки от этой квартиры, — как она могла забыть! Через какой-то час она уже стояла у входа в многоквартирник. Мимо неё прошёл жилец, но даже не посмотрел в её сторону. Но Сашу всё равно почему-то колотило. Она даже не знала, зачем пыталась скрыться. Что-то ей действительно не давало покоя, а может быть её так насторожила Дженнифер своим многодневным «здесь что-то не так». Чёртова Ёсикава, запугала ведь! Саша насилу убедила себя в том, что россказни коллеги на неё так повлияли и поднялась по лестнице на третий этаж. Дверь Артура было видно сразу, она всё ещё была опечатана жёлтыми лентами и предупреждала о том, что внутри расследуется убийство. Но ведь уже всё выяснили, верно? Саша дёрнула головой — да, верно, она просто вновь поддаётся бесполезной панике. И всё равно пальцы подрагивали, пока девушка пыталась всунуть ключ. Замок в этой квартире был до жути капризным, хотя Артур мог открывать его мгновенно и неглядя. Саша здесь уже была, и много раз, наверняка чаще, чем кто-либо ещё. Фотограф жил один и был крайне не гостеприимен. Но Сашу впускал в свой дом по разным причинам: то помогал переждать ночь, то учил всякому разному, то приглашал просто посидеть и выпить (хоть и был крайне удивлён, что подростки теперь могут пить с 18 лет). Саша начала отказывать ему только последний год, когда её жизнь начала хоть немного устаканиваться, и она стала понимать, как ей оплатить долги и даже заработать на жизнь. — Вот чёрт... Вокруг была разруха. Это была небольшая квартира-студия, и кухня была соединена со спальней. Но ударьте Сашу молотком по голове, если это не похоже на свалку. У Артура и раньше никогда не было идеального порядка, но раньше всё было систематично. Например, в этом углу валялись журналы, стол всегда захламлён только тем, над чем он работал, в шкафу одни старые газеты и так далее. Сейчас всё было в куче и везде, как будто по квартире прошёлся слон. С Артуром всё всегда было не так. Он был довольно строгим мужчиной, но Саша видела в его состояниях, когда вся стойкость куда-то улетучивалась. Перед глазами встал кадр, когда Саша приехала к нему из-за плачущего пьяного голоса в телефоне. Тогда она обнаружила его на полу в ванной, спящего в собственной блевотине и с окровавленными ногами. Это повторялось лишь дважды. Артур всегда сидел на каких-то таблетках и посещал психотерапевта, но с Сашей эту тему ни разу не поднимал, она лишь приводила его и квартиру в порядок, смывая кровь и убирая разбитое стекло из-под бутылок джина, укладывала мужчину спать и уходила. Он всегда был не в порядке. Саша оправдывала этим разруху в апартаментах, Артур был чудиком. Она перевернула тумбу возле дивана, дверца висела на одной петле, а внутри ничего не оказалось. Так же она поставила на место опрокинутый стол, его ножки шатались, но кое-как он стоял довольно уверенно. Кухня тоже была засрана, в раковине было что-то липкое, бордового цвета, и Саша не решилась это проверять. Холодильник был опустошен, на полках стояло давно скисшее молоко, лимон с плесенью, три яйца и банка крепкого пива. Как будто бы он здесь и не жил перед смертью. Саша сморщилась, закрывая дверцу только со второго раза, — с первого она опять открылась и немного накренилась вбок. Она прошла в ванную, в этой квартире был совмещённый санузел. Когда включился свет, что-то в Саше болезненно сжалось. Запах был просто отвратительный, как будто кого-то здесь похоронили и залили все уксусом. — Гхр-кха! Твою мать! — она тут же выбежала и уселась на корточки, стараясь унять приступ кашля и рвотный позыв. Просто ужас, как воняло. Она достала из внутреннего кармана мятную жвачку и закинула сразу три штуки себе в рот. Так должно быть полегче. Натянув вновь маску и загородив нос и рот локтем, Мориц опять открыла дверь, проходя внутрь. Под ногами хрустнуло, и она взглянула на пол. Битое стекло, таблетки, всё залито водой. Она посмотрела на разбитое зеркало, на ошмётках была запёкшаяся кровь. Саша приложила свой кулак. Зеркало было толстым и прочным. Не так-то просто разбить его одним ударом. Откуда же такая вонь, чёрт его дери? Саша резко сдёрнула занавеску с ванной и вновь закашлялась в новом рвотном позыве. Она нашла причину этого запаха. — Фу! Агх, господи! — сдержаться было тяжело, но она задержала дыхание и заглянула туда вновь. На дно ванны Артура стошнило и, конечно же, это никто не убрал. Оно стухло, летали мошки. В засохшем отвратительном нечто лежали таблетки и кусочки еды и стекло, всё было вперемешку с кровью. Красный отпечаток ладони на внешнем бортике ванны, ещё один на полу возле. У него было внутреннее кровотечение? Он от этого умер? Саша дёрнулась: — Фу, нет, не могу! Она задёрнула шторку и отвернулась. Её сейчас стошнит. Саша кинулась к унитазу с чётким чувством, что к горлу подходит рвота. Она сурово закашляла, горло начало драть. Жвачка выпала изо рта. Она обняла белого друга как в последний раз, настолько ей стало плохо от увиденного и представлений о том, что произошло. Её всё-таки не стошнило, но рвотные позывы не закончились. Она поднялась с колен, глубоко вдохнув, но тут же об этом пожалела: запах проник ещё сильнее в неё; девушка резко вскочила и выбежала со злосчастной комнаты, ей нужен был свежий воздух. На кухне Саша на распашку открыла окно и легла на её раму, вывешиваясь плечами на улицу. — Просто пиздец, — вздохнула она, через силу закинувшись обратно. Что-то мерзкое и тягучее всё ещё было у самого горла, этот ком не проглатывался и только ждал своей секунды, чтобы подступиться в новом приступе. Тяжело задышав, Саша всё-таки поднялась на ровные ноги, борясь с чувством тошноты и головокружением. Хотелось облить всю квартиру ацетоном, даже его запах был лучше, чем тот, что стоял в ванной. Закрывая окно, она заметила красный след руки на подоконнике. Вздрогнув, Саша тут же взглянула на свою ладонь. О боже! Она тут же ринулась в раковине, пытаясь смыть с себя тёмно-бордовую кровь, да или что бы это ни было. Она вляпалась, пока хваталась за унитаз? Отвратительно, как же отвратительно! Это почти что её добило, она даже схватила железную губку, чтобы наверняка смыть с себя жидкость из другого тела, и расцарапала ладонь. Сердце отбивало какой-то экстратон, в ушах звенело, а голова стала ещё тяжелее. Саша села за стол, уставше подперев голову. Прийти сюда было просто ужасной идеей. С другой стороны, самое мерзкое она же уже испытала, верно? Пытаясь отдохнуть, девушка калупала ногтем царапины в столешнице. Четыре длинных, глубоких царапины, одна чуть бледнее, были залиты чем коричневым. Саша вогнала ноготь внутрь, и это прекрасно и очень легко оттуда выскребалось, и за ним появлялась стандартная белая древесина. В голове вертелось много мыслей, но все они были вперемешку и не наталкивали на что-то конкретное. Что-то дёрнуло её неосознанно поднести грязные ногти к носу и понюхать. В гланды тут же ударил сырой металл. — Да твою мать! — Саша подскочила и стул с грохотом свалился на спинку. Опять кровь? Сколько можно то?! Девушка вновь подбежала к раковине и стала намывать свои пальцы, пытаясь всё вытащить из-под ногтей. Она со всей своей наивностью думала, что это краска, и даже не обратила внимание, что странно закрашивать царапины на светлом столе в коричневый! Саша с опаской вернулась к столу. Если они в крови, то откуда вообще эти царапины? Она в аккурат провела по ним пальцами: они были толстыми и неестественно кривыми, уж точно не от ножа. От ногтей? В подтверждение своих мыслей она подложила каждый палец под царапину, и они подходили. — Нет, даже не думай об этом, Мориц, — Сашв себя остановила. В голове сразу представилось, как Артур дерёт ногти об стол, они ломаются и кровоточат, и как больно отходят с кусочками кожи и мяса. Нужно остановиться. Саша решила разобрать бумаги, что здесь валялись повсюду. Она занималась этим час, но не нашла вообще ничего. Даже не говоря о чём-то интересном, нет, вообще ничего. Одни старые газеты да журналы, никаких печатанных расследований, за которые хотел прославиться Артур. Полиция забрала? А что ж они тогда его блевотину с собой не унесли? Да и какой был в этом смысл. Обычно фотограф постоянно рассказывал о своих теориях заговора, коррупции и прочей грязи в светском обществе, да и показывал то, что находил. Саша никогда не слушала, ей дело не было, однако точно знала, что это у него есть. Неужели Артур и вправду на всё это просто забил стратегический болт и выкинул? Нет, не верится. Может, в офисе что-то осталось. Да и к тому же, на стене до сих пор висит его «Доска почёта». Саша подошла к стене, завешанной фотографиями и вырезками, где-то были тетрадные листы, Артур писал на них что-то от руки. Новое завешивало старое, пахло пылью, но это намного лучше запахов, которые ещё есть в этой квартире. Была даже фотография Тая. Саша пригляделась, это был хороший снимок, Тайка сидел на стуле в мокрой рубашке и с приглаженными волосами, такой весь альфа-самец с туманным взглядом. На фотографии карандашом было подписано его имя, а снизу её. Саша нахмурилась. Чёрт, её имя. Она начала рассматривать другие фотографии и записи. Тут было пять её полароидных снимков, ничего необычного, просто город, а здесь станция метро, где на платформе веселились пьяные подростки с сигаретами и бутылками, сзади к ним бежал охранник с нахмуренными бровями. Забавный снимок, жизненный, Артуру очень нравился. И тоже подписано «С. Мориц». Всё было подписано. От руки на бумажке Артур написал «Саша идёт по моим стопам, мне нужно не отставать», рядом были и его снимки, те, которые Саша видела уже сотни раз. Газеты, куда попадали её снимки, где-то ей удалось снять дтп, а где-то местные торговцы мёдом, пожилая пара, представляла свой продукт. Сверху них тоже Артур написал пометку карандашом. — Твою мать, Артур... — гневно прошептала она, схватившись рукой за свои волосы. Осознание пришло болезненно. Он везде понаписал её имя. — Сука! Она топнула ногой, взревев. Вот почему до неё докопались во время следствия! Все эти странные вопросы, боже! Её имя было везде, это буквально стена, посвященная ей, как грёбаной иконе! Какого чёрта, он что, страдал деменцией и мог забыть её имя? Зачем нужно было так много это делать. Чёрт, чёрт! Нужно было убираться отсюда, пока соседей не смутил шум. Она сделает фотографии и уйдёт, как можно быстрее, не вынесет и минуты больше находиться здесь. Это было нечестно, Артур, очень нечестно, сукин ты сын.