Эйрин, дитя сидов

      Немного погодя, нас всех позвали в столовую. На обед нам подали по тарелке скромной похлёбки и кружке свежего травяного настоя со свежеиспеченной лепёшкой. А ещё было по одному отваренному куриному яйцу с кусочками мяса и сыра. Слева и справа от меня за столом сидели по две других девушек и женщин в почти одинаковых одеяниях. Напротив — Изольда, и что-то она, практически ставшая мне и подружкой и сестрёнкой (ей всего девятнадцать лет), пыталась мне рассказать. Я сидела и вполуха слушала, время от времени жуя свой кусок лепёшки во рту, набитым вдобавок похлёбкой. И одновременно мне тут вспомнились три девицы, не так давно сбежавшие со мной и Элазаром от разбойников.       «Клоди… Этра… Камилла, — мысленно обратилась я к ним, назвав каждую по имени. — Как вы поживаете после нашей разлуки? Счастливы ли, здоровы ли? Очень надеюсь, что всё именно так».       Если бы не Этра, вступившаяся за меня, один из этих мужланов точно изнасиловал бы меня, лишил меня девственности, которую я хранила для любимого. От одной этой мысли меня пробила дрожь, по спине забегал табун мурашек. Я передернула плечами, сама при этом покрывшись холодным потом. Если бы не Клоди, другой злодей избил бы меня до полубессознательного состояния. А Мила… Она была младше всех нас, и не могла говорить. Но она была хорошей, даже если ничем не могла помочь.       После обеда я попыталась забыть о тех ужасах, что могли бы со мной тогда произойти. Вернулась в свой рабочий кабинет, соединенный со спальней и настроилась на приготовлении целебных отваров, эликсир и снадобий. Работа помогла отвлечься от ненужных мыслей. А потом, в голову пришла идея вернуться в сад и собрать с земли под ольхой недавно опавшие листья. Ведь они свежие, и при этом обладают лекарственными свойствами. Потому я накинула себе на спину тёплую шерстяную шаль, взяла корзину и, выйдя из комнаты, спустилась на первый этаж. Выходя на улицу, заметила, что солнце медленно начинало садиться. Да уж, за приготовлением отваров я совсем не следила за ходом времени. Скоро должен был вернуться Элазар откуда-то. Куда он ушёл утром в письме не соизволил доложиться.       Быстро, пока ещё было светло, побежала в сад. Зашла в него, открыв калитку, подошла к дереву, прикоснулась к стволу ольхи, передавая ей свои намерения. Ольха позволила мне собрать с земли добрую половину опавшей листвы. Мысленно поблагодарив дерево, я наклонилась и за несколько минут быстро и аккуратно собрала листья, сложив их в корзину. После, накрыв их тканью, я поспешила обратно к себе в комнату. Зайдя, сняла шаль, повесила её на крючок, поставила корзину на стол и, подойдя к кровати, присела отдохнуть.       Устала.       Распустив косы, я взяла с подоконника гребешок и рассчесала волосы. Расчёсывая, заметила, что они уже давно не были вымыты, вместе с головой. Мне не помешало бы вымыться хорошенько. Подошла к столику, над которым к стене был приколочен гвоздь и повешено небольшое зеркало. Из него на меня смотрело моё отражение.       Я прикоснулась пальцами к шее, спустилась ниже к грудям. И память услужливо подала мне то, что происходило ночью в постели. Моё лицо при воспоминании о прошлой ночи при этом не налилось краской. Да, я уже больше четырнадцати дней не была девственницей, проведя ночь с тем, кого полюбила. Рука опустилась ещё ниже к животу, в котором медленно но верно растёт малыш или малышка от любимого мужчины.       «Через несколько месяцев я стану мамой, — мелькнула в голове трепетная и радостная мысль. — У нас с моим капитаном будет ребёнок».       Я вздохнула, положила гребешок на столик, села на табуретку. Вечерело за окном. Скоро должен был вернуться откуда-то и мой возлюбленный.       «Я дождусь тебя, милый, — мысленно сказала я Элазару. — Дождусь, чтобы наконец узреть то, что ты хотел мне показать. Только вернись побыстрее».       Взяв из шкатулки новую свечу, сняла с подсвечника оплавившуюся и установила новую на её месте. После, взяла огниво, высекла искру и зажгла свечу. В потемневшей доселе комнате стало светлее. Широко зевнув, потянулась, вернула огниво обратно на место, встала с табуретки, подошла к рабочему столу и взяла с него справочник травника с рецептами, что когда-то составил мой отец. Мне совершенно нечем было заняться в ожидании капитана. Потому решила повторить подробно изложенный материал, от первой до последней страницы.       С тех пор прошло сколько-то времени. За окном начинало темнеть. Впереди виднелись в окнах мужского общежития зажжёные огни. И когда я перевернула двадцатую прочитанную страницу послышались приближающиеся шаги. А потом, у меня перед дверью, открытой им же, появился тот, кого я ждала весь день.       — С возвращением, — подойдя к Элазару, я ласково улыбнулась ему, прильнула к его груди и обняла.       — Я вернулся, — мужчина обнял меня в ответ.       Я почувствовала, как мою спину гладят его горячие руки. Подняв взгляд, увидела его спокойное и в то же время счастливое лицо. Он слегка улыбался мне со слабым прищуром в глазах.       — Когда мы наконец вернёмся в твой дом? — задал он вопрос почти сдавленным голосом. — Я устал ночевать в этом месте.       — Мне тоже не хватает дома моих родителей, — отвечая, промурлыкала я и, пропуская любимого в комнату.       Элазар зашёл, снял с плеча мешок, положил его на крышку сундука рядом со шкафом. Затем, он снял весь истерзанный камзол, повесил его на крюк над сундуком, снял жилетку, повесил её на спинку кровати. Я сделала к нему пару широких шагов и бросила любопытный взгляд в сторону заплечного мешка. Найквист усмехнулся, подошёл к сундуку, убрал с него мешок, открыл крышку и вытащил оттуда небольшой свёрток, обвязанный лентами с четырёх сторон. После, выпрямился и вручил изумлённой мне этот свёрток.       — Открой его, — коротко велел мне Элазар, садясь на одну единственную табуретку перед столиком с зеркалом.       Я молча села на край кровати, развязала ленты и открыла свёрток. То, что я увидела в нём, меня привело в неописуемый восторг. Ахнув, я подняла за концы белоснежную ткань из натурального шёлка. А вместе с ней в свёртке лежали: ещё одна ткань нежно-зеленого цвета, новые портновские ножницы, игла, воткнутая в моток с золотой нитью, а также ещё два мотка с белой и чёрной нитями. Кроме того, под белой и нежно-зелёной тканью лежала ткань чёрного цвета.       — Сошьёшь из них наши свадебные одежды, — коротко и ёмко пояснил капитан Найквист, облокотившись об собственные колени. — На всё даю три дня, не больше. А об остальном я позабочусь.       — К-как три дня? — испугалась я. — Элазар, ты что, за такое короткое время я не смогу… просто не успею.       — Должна, — леденюче произнёс тот, тем самым поставив меня перед фактом. — Иначе мы можем потерять друг друга. Навсегда.       «Потерять… Друг друга… Навсегда», — эхом прозвучали слова капитана у меня в голове.       — Объясни, — потребовала я, отложив ткани в сторону, и, взяв Элазара за руки, взглянула ему в глаза.       И солдат рассказал мне, как он несколько раз говорил с друидом. Один раз, когда Найквист ещё не знал обо мне, второй — когда друид послал его спасать меня и третий — когда Элазар искал способ защитить меня от воздействия тёмной магии, чтобы кошмары перестали меня терзать. И в тот раз друид посоветовал капитану как можно скорее жениться на мне.       Только после краткого объяснения мне стала понятна причина того, почему я должна успеть сшить свадебные наряды за три дня. Но, каким образом мне это сделать? Одна я не смогу.       Меня охватила паника.       — Я верю в тебя, Эйрин, — сказал Элазар, взяв моё лицо за подбородок и, подняв мой опустившийся взгляд.       Затем, капитан Найквист нежно поцеловал мой лоб и оставил меня наедине с моими мыслями, отправившись в мужское общежитие.       Когда он ушёл и дверь за ним захлопнулась пламя свечи беспокойно заколыхалось, а я спрятала лицо в ладонях, мои пальцы зарылись в волосы, и я заплакала, не зная, что мне делать. Конечно, было приятно слышать, что мой мужчина верит в меня, но, очень страшно от мысли, что я попросту могу не успеть и мы потеряем друг друга.       Прошло несколько минут. Я услышала тихий голос, звавший меня:       «Эйрин… Эйрин… Эйрин… Поди ко мне… Спустись ко мне, дитя».       Голос был добрый, ласковый, нежный и… женский.       Узнав зовущего, я вытерла слёзы фартуком, встала с кровати и, подобрав шаль, выбежала из комнаты на цыпочках в сад. Голос продолжал звать меня к себе, звать по имени. До тех пор, пока я не прибежала к источнику, из которого он звучал. А прибежав к нему, я узнала звавшего. То была ольха.       Последние листья, что упали на землю, начали приобретать форму человека. Сперва появились ноги, от ступней выше поднимаясь, ляжки, колени, бёдра, затем — туловище, руки, грудь, плечи, шея и появилась, наконец, голова. И теперь передо мной стоял дух дерева.       Девушка, собранная из опавшей листвы, приветливо помахала мне рукой и подозвала поближе. Я подошла к ней, сделав пару широких шагов.       — Здравствуй, дочь Вардена и Леди Сариэль, — произнесла нимфа. — Ты так похожа на великую мать. Те же глаза и волосы, те же формы тела. Ты так выросла и похорошела.       — Скажи, почему ты звала меня? — спросила я ту, не понимая причины, и с надеждой взглянула на неё.       — Ветер донёс мне о печали твоей и безутешности, — ответила нимфа. — И я позвала тебя, дитя, чтобы помочь в твоей беде… Помнишь? Волки окружили тебя и твоего избранника, когда мои сёстры явились вам на помощь.       «Ожившие деревья, — в памяти всплыла сцена на чистой поляне, — корни, схватившие волков и убившие их, сбросив на землю».       — Пожалуйста, помоги, — взмолилась я. — Помоги мне сшить свадебные наряды… Я люблю Элазара, не хочу навсегда расстаться с ним.       — Мы всегда рады помочь близкому нам существу, — ласково улыбнулась нимфа.       В тот же миг окно в мою комнату распахнулось, внутрь через него проник ветер и влетело восемь воробушков, что отдыхали неподалёку. А потом, я увидела, как они, держа концы тканей своими клювиками, вынесли все ткани на улицу и аккуратно опустили на землю у моих ног. Там же были и нити с иголкой, а также лента для замера.       — Давай вместе сошьём приданое, — предложила нимфа.       — С радостью, — обрадовалась я и, всплеснув руками, сплела пальцы друг с другом. — Вы мне очень поможете.       Тем же вечером мы все, помогая друг другу, шили мне приданое. (Я радовалась тому, что не останусь бесприданицей). Сначала сделали замеры и по ним кроили ткань очень острыми портновскими ножницами. Сделав выкройки, быстрыми и ровными красивыми стежками соединили части платья воедино. Перед со спинкой, к ним лёгкую, почти невесомую юбку в пол. Затем, пришили длинные рукава с кринолинами. А после, нимфа помогла мне с вышивкой. Так мы с ней украсили готовое платье изумительными витиеватыми узорами из золотой нити. Закончив с платьем, мы довольно быстро управились и с вуалью. Центр нимфа украсила венком из травы и цветков, что росли в саду. И к ночи моё подвенечное платье было готово.       — Спрячешь его в сундуке до дня вашей свадьбы, — повелела нимфа. — Избранник твой не должен пока видеть его и узнать, кто помогал тебе.       — Обязательно, — пообещала я, не переставая восхищаться платьем. — А когда мы сошьём костюм для моего любимого?       — Об этом можешь не тревожиться, — успокоила та, поднимая руки в увещевающем жесте. — Мы с сёстрами позаботимся о его костюме. А пока, иди к себе и ложись спать, дитя. Когда проснёшься к третьему дню, костюм уже будет готов.       — Спасибо тебе большое, дорогая сестрица.       — Да приснятся тебе сладостные сны.