Жизнь после смерти

Анна Моё тело стремительно пекировало вниз, и от этого чувства меня словно окатило ледяной водой. Я поняла, что не хочу, не хочу умирать! Но сделать уже ничего не могла. Руки судорожно болтались ища опору, а в ушах стоял вой ветра, смешиваясь со звуками города. Меня ещё никто не заметил, а если и да, то я уже не выглядела как человек, который секунду назад без раздумья оттолкнулся с края крыши, ища облегчения в смерти. Теперь же, можно было подумать, что я оступилась и случайно упала вниз. Я хотела бы, чтобы это было невзаправду, но тело пробивал жгучий холод, который отрезвлял и возвращал в суровую реальность. Только сейчас на ум стали приходить идеи и пути, которые могли вывести меня из пучины отчаянья. Только сейчас я поняла, что было ещё не всё потеряно. Хотя нет, теперь, всё. Потому что смерть, это единственное, что нельзя миновать или исправить. Это конец. Но почему? Почему я ещё здесь? Уже ведь прошло достаточно времени. Звуки исчезли и холод пропал. Я решаюсь открыть глаза и понять наконец, в чём дело, но ничего не происходит. Вокруг всё также тьма. Это и есть смерть? Нет! Нет! Нет! Я не хочу проводить вечность во тьме. Я боюсь темноты, боюсь одиночества, боюсь бессмысленного существования. От этого всего я и сбегала. Отправте меня уже куда-нибудь. Хоть в ад, я хочу вновь почувствовать хотя бы боль! О нет…нет-нет я ещё тут. Больше не могу. Эти раздумья мучают меня. Я схожу сума от собственных мыслей. Я боюсь, боюсь темноты, одиночества, бессмысленного существования… Я боюсь её…боюсь смерти. И вновь кричу самой себе… — Нет! Нет! Нет! … — Нет! — вдруг, я чувствую, как толкаюсь вперёд и словно выпрыгиваю из тьмы. Вокруг появляются цвета, они мрачные и угрюмые, но, по сравнению с той тьмой, кажутся просто райскими. Я чувствую головную пульсирующую боль и, о Боже, как же прекрасно это чувство! Сердце так бешено бьётся, что кажется скоро выпрыгнет из груди. Я ощущаю, что сжимаю рукой что-то шершавое и жёсткое, другой дотрагиваюсь до своего ледяного лба, на мгновенья прикрывая глаза. А когда вновь открываю их всё уже на своих местах. Я быстро понимаю, что нахожусь в абсолютно незнакомом мне месте. Напротив меня высокий и старый деревянный шкаф, вокруг стены, наполовину облицованные плиткой похожей на кирпичики. Сама же я сижу на жесткой и не самой удобной кроватке. С трудом поворачиваю голову вбок в той стороне стоит небольшой и такой же старый стол и стул. Всё в этом странном месте кажется мне похожим на комнатку в каком-то монастыре. Только аура в этой комнате злая, холодная и тёмная. Инстинкт самосохранения, который не так давно сильно подвёл меня, кричит как можно быстрее покинуть это место. Стены давят на меня, а воздуха становится катастрофически мало. Я решаюсь всё же встать с кровати, откидывая застиранный плед. Когда ноги касаются пола, меня пробивает мёртвый холод, что крайне странно, ведь из окна слева комнату освещает яркий и тёплый свет солнца. Игнорируя холод, всё же встаю и быстро падаю, но нахожу опору в виде стола. Ногу свело сильной судорогой, но это не останавливает меня и я всё же подхожу к ручке окна. Долго не могу открыть его, но, когда всё же удаётся, до меня начинают доходить голоса детей, которые, по всей видимости, всё это время играли на улице. Странно, что их было не слышно, окно не отличалось особой прочностью, чего уж там говорить о системе шумоподавления. Воздуха стало достаточно и, когда дыхание и сердцебиение пришли в норму, я наконец могла проанализировать ситуацию. Получается, что после падения с крыши я выжила? Может быть я была в коме? Но это место совсем не похоже на больницу, никакого оборудования для отслеживание жизненных функций тоже нет. Но тогда где я? Я сажусь на стул, чтобы перевести дух, потому что совсем запуталась. Картина в моей голове никак не складывалась. Может, этого всего вообще не было, меня накачали наркотой, а я нахожусь сейчас в какой-нибудь психушке, в которую меня поместил мой «дорогой» муженёк. Но ощущения были такими реальными, у меня, конечно, раньше не было опыта в этом, но наркотики могли повлиять лишь на эмоциональное, а я ощущаю себя абсолютно трезво. Опять прохожусь взглядом по маленькой комнатке, нет, это определённо не психбольница. Моё внимание привлёк скрип открывающейся двери и, на мгновение, мне стало очень-очень сильно страшно. Ведь я так и не поняла куда попала и совсем не представляю, что за люди здесь могут быть. Но моя тревога отступила, когда из-за немного приоткрытой двери высунулась маленькая, детская головка. На меня с любопытством уставилась пара карих глазок маленькой девочки. Она смотрела на меня очень пристально и, казалось, даже не моргая, пытаясь уловить каждое моё движение. — Здрав… кхе-кхе… ! — хотела первой заговорить я, но меня одолел сильный кашель от сухости в горле. Я не с трудом могла управлять собственным голосом. Девочка ещё пристальнее на меня уставилась и, немного спряталась за дверцу, видно, испугалась. Я ещё долго кашляла и, когда уже немного стало легче, я услышала мягкий и тихий голосок девочки. — Мне перенести вам воды? — Робко и еле слышно произнесла малышка. Я отметила для себя англоязычную речь и, откровенно говоря, удивилась. Я не в России? Но времени на раздумья не было, из-за кашля я уже задыхалась и пришлось резко закивать головой на слова ребёнка. — Я мигом! — более оживлённо и громко сказала девочка и быстро скрывалась за закрывающейся дверью. И ведь не обманула, прошло не больше двух минут, как она уже стояла рядом со мной с железной кружкой в руках. Но не слишком близко, она встала прямо около двери, чтобы, скорее всего, иметь возможность, быстро убежать. Почему такая малышка так не доверяет людям? Я взяла из рук ребёнка стакан и небольшими глотками быстро всё выпила. На вкус вода была ужасна! Я скривилась от омерзение, даже из под крана вода не настолько ужасно, как эта. Когда я наконец окончательно перестала кашлять, я поставила кружку на стол и вновь взглянула на ребёнка. Та была одета очень бедно и не опрятно. Платье, которое возможно, когда-то было ярко синего цвета было застиранно также, как и одеяло на кровати, но, при этом, было достаточно грязным. На ногах серые носочки, а обувь уже давно пора было бы сменить, ведь они носились, скорее всего, далеко не третий год. Что странно, ведь дети достаточно быстро растут. Когда я закончила оценивать одежду, я переключила свой с взор на лицо девочки. Малышка была очень красива, такая нежная и невинная. Белая кожа, красивый вздёрнутый и аккуратный носик… а глаза, глаза этой девочки были прекрасны, густые ресницы и серый цвет, который внутри отдавался спокойствием и теплом… а ещё был схож с цветом её сарафана. Они очень гармонично смотрелись с русыми волосами, которые, к сожалению, были явно в плохом состоянии. Она смотрела на меня завороженно и наивно… но вместе с этой детской любознательностью, в взгляде читалась грусть и усталость, которая была подчёркнута тёмными кругами от недосыпа. Меня это поразило, ведь на вид ей было лет семь, но смотрела она так, как уже повидавший и успевший устать и разочароваться в этой жизни человек… как я. Я почувствовала сильную эмоциональную связь с этой девочкой, она ощущалась такой родной и особенной, как-будто я знаю её уже давно… Мы минуты две провели в немом молчании, просто изучая друга-друга. Я видела, что она тоже почувствовала это же тепло и спокойствие, которое я чувствовала находясь рядом с ней. Я уже не чувствовала её страха и напряжение, мы обе чувствовали полное доверие к друг-другу, и теперь, я решилась заговорить. — Здравствуй, малышка, давай знакомиться, я Анна, — максимально нежно и ласково сказала я на чистом английском, боясь спугнуть ребёнка. Я медленно протянула руку для рукопожатия. Девочка всё это время теребила подол своего сарафанчика и немножко закусывала губу. Она не решалась на действия, но, посмотрев мне прямо в глаза, она всё же решилась протянуть руку в ответ и представиться. — Здравствуйте, мисс, я Дана , — тихим и дружелюбным голосом назвала она своё имя. Я невольно улыбнулась… когда-то я выбирала имя своему собственному ребёночку и наткнулась на это имя… Которое означает утренняя звезда или дарованная… Да, ей очень подходит! — У тебя очень красивое имя дорогая Дана, — сказала я, от чего малышка засмущалась и на её щечках появился румянец. Мы разомкнули руки и она сразу вернула свою на подол платья. — Благодарю, — тихо прошептала она отводя взгляд в сторону. — Не могла бы ты мне кое в чём помочь? — осторожно начала я. Мне нужно узнать наконец где я и разобраться во всём произошедшем. — Смотря в чём… — уклончиво ответила Дана, возвращая ко мне взгляд, в котором вновь появилось беспокойство. Девочка очень осторожная, у неё проблемы с доверием, видимо, ей уже выходила боком оказанная ею помощь, подумала я… — Понимаешь, я совсем не помню, как здесь очутилась и, поэтому, не понимаю где нахожусь. Не могла бы ты мне подсказать, что это за место? — умоляюще произнесла я, скрасив всё это таким же взглядом. — Конечно! — выдохнув сказал ребёнок, — Вы в приюте Вула. — А чуть более точно? — продолжила расспрашивать я, — город, сегодняшняя дата. — Лондон, 21 июня 1943 год. — спокойно отвечает Дана. А я же нахожусь в полном шоке… Я в Англии, да что там Англия, я в 1943 году! Это шутка? Эту девочку подослал мой муж, чтобы окончательно свести меня с ума? Зачем? Я ведь точно, точно помню своё падение, те ужасные ощущения и пустоту, которая так отравляла мою душу. — Ты уверенна? Точно 1943? — переспрашиваю я девочку. — Ну да, точно! Зачем мне вам врать? — недоуменно говорит она. Как это вообще возможно? Что я здесь делаю? Как, как я могла попасть в прошлое, неужели, я умерла и переродилась? Бред! Я — человек науки, я врач, как я могу поверить в такую нелепую чушь?! — Дорогая, я могу поговорить с кем-нибудь из взрослых? — спрашиваю, пытаясь не выдать своего шока и волнения. — Да, конечно! Директор сказала, чтобы я вас проверила и привела сразу к ней в кабинет. — сказала девочка и тут же, на её лице появился такой страх, будто она увидела самого дьявола. — забыла, я забыла! Идём, идём быстрее! — затараторила девочка хватая меня за руки. — Ты что, что случилось? — спрашиваю у неё, непонимая такого резкого изменения. — Меня накажут, сильно-сильно, я заставила миссис ждать, ужас, что теперь будет!— чуть ли не плача говорит ребёнок, хватая меня за руки, плечи и платье. — Ты чего, малышка, ничего не будет, я не дам ей тебя обидеть, — попыталась успокоить я. — Прошу-прошу идём, нам нужно идти, — говорит она, всё также продолжая тянуть меня за руку, к слову, у девочки совсем не было сил, чтобы даже немного сдвинуть меня с места. — Хорошо-хорошо, пошли, — Встала я, и она тут же развернулась к двери и побежала, что есть мочи, таща меня за руку. Мы выбежали за дверь, в такой же узкий и мрачный коридор уже названого приюта Вуда. Пока мы неслись прямо по коридору, я ловила взгляды детей и подростков, которые либо также шли по своим делам, либо сидели в своих комнатках с открытыми дверьми. Мы почти добежали до старенькой лестнице и понеслись вниз, когда сзади нас окликнули. — Дана! Куда ты её тащишь? — вопрошал мужской голос, но Дана абсолютно проигнорировала поставленный вопрос, а возможно и не поняла, что он спрашивает у неё. Она тянула меня вниз по лестнице, а я еле переставляла моги спотыкаясь. — Помедленнее, мы же полетим сейчас вниз! Я босиком, мне больно! — пыталась вразумить я бедняжку, но и меня она проигнорировала. И вот, мы добежали до большой двери, которая находилась, на первом этаже, около входа в здание. Дана дала нам время отдышаться, а потом постучала, и мы услышали, — Входите. Я решила войти первой и посмотреть, что это за деспот такой эта директриса, раз уж ребёнок так боится. Я аккуратно отварила дверь и медленно вошла внутрь кабинета. Он очень отличался от остальной части приюта, тут был более свежий ремонт и качественная мебель, даже камин и ковёр! Но эта комната тоже, была достаточно маленькой. За столом сидела женщина, на вид лет пятьдесят или больше, которая действительно была достаточно страшной, чтобы заставить волноваться даже меня, что уж говорить о ребёнке. Нет, она была не уродлива, от неё просто излучались холод и ненависть, которые прогрызли моё тело до дрожи. — Здравствуйте, я Анна, вы просили меня к вам привести. — сказала я, набравшись смелости и пройдя вглубь кабинета, за моей спиной, прячась шла Дана. Женщина в этот момент просматривала какие-то бумажки, оторвавшись, она посмотрела на меня взглядом полным раздражения. — Дана! Я посылала тебя целых, — взглянула на часы, — 26 минут назад! — мерзко и злобно произнесла директриса, от чего девочка вся сжалась. — Дана тут не причём, — ответила за неё я, закрывая собой, — это я её задержала. — Я обратилась не к тебе. — ещё больше злясь сказала она. — Я понимаю, но давайте перейдём к сути, у меня к вам много вопросов, как и, скорее всего, у вас ко мне, — спокойно сказала я, смотря ей прямо в глаза. — так зачем же тратить время на ругань не виновного ребёнка? Она пристально смотрела на меня, снимая очки и вешая их на шею. — Хорошо. Свободна, Дана, — сказала она, зло зыркнув на девочку, которая тут же вылетела из кабинета сказав напоследок мне очень тихое — спасибо… — Что ж проходите, садитесь, — обращаясь уже ко мне. Я прошла и села кресло, расположенное рядом со столом. — Ну, пожалуй, начнём наш диалог…