Закрытая зона: Месть Дракона

      Звонкий писк электронного замка вырвал Чэнлэ из воспоминаний. Твердые шаги заставили взять себя в руки. Когда-то он обещал своим братьям, что справится со всем этим. Не хотелось, чтобы родные люди снова волновались.       — Всем привет, — сказал Ренджун, переступив порог кухни. Одет он сегодня был просто, в широкую футболку и джинсы, но Чэнлэ знал, что где-то за поясом у него спрятан пистолет. Хуан ничуть не изменился с их первой встречи, разве, что стал немного ответственнее, ведь сейчас у него в подчинении находилось около трех сотен бойцов, что были рассредоточены по всему континенту.       — Джуни-хен! — подскочил Сончан и направился к альфе, что тут же приподнял его от земли и покружил в воздухе.       — Привет, сорванец, как у тебя дела? Слушаешься папочку?       Сончан закивал, на что Чэнле лишь фыркнул.       — Отпусти его на пол, Хуан Ренджун, — сказал Лэ. — Он еще не закончил с завтраком.       Альфа тепло улыбнулся, а потом тихо сказал ребенку:       — Кто-то сегодня не в духе?       — Угу, — так же тихо ответил Сончан, возвращаясь на свое место. — С утра ворчит.       — Я… — хотел было возмутиться Чэнлэ, но альфа подошел ближе, крепко обнимая, а потом Хуан опустил подбородок на плечо омеги, и Лэ… Он, наверное, нуждался сейчас именно в этом. Просто в том, чтобы кто-то близкий был рядом.       Мысли снова перенесли его в тот день. Он вспомнил, как смотрел на осколки своего телефона, что разлетелись по полу.       — Хен! — подскочил к нему Янян, обнимая. — Успокойся, пожалуйста.       — Он решил избавиться от всех, кто мне дорог, — прошипел Чэнлэ. — Он думает, что я так просто закрою на это глаза?       Омега понимал, что его трясет, но на этот раз это был не страх — ярость. Интересно, на каком расстоянии передаются эмоции? Чувствует ли сейчас муж его состояние? Чэнлэ очень надеялся, что нет. Рано.       — Чону? — спросил Кун. — Это тот адвокат, которому вы звонили утром?       — Да, — кивнул Янян. — Он занимался делом отца и разводом Джуни. Он тоже принадлежит клану, но как я понял, начал независимую от них карьеру.       — Он — кукловод? — спросил Донхек.       — Увы, нет, — ответил спустившийся Доен. — Он тоже пешка, но очень опасная. Боюсь, что сегодня нам помогло только чудо. Я думаю, что всем стоит отдохнуть. День был трудный. Комнат наверху достаточно. Лэ…       — Я справлюсь, — ответил Чэнлэ.       Сказать было проще, чем сделать. Когда в доме стало тихо, а Сончан с Яняном, казалось, крепко спали, Чэнлэ поднялся и вышел из комнаты, направляясь в сторону кухни, где успел заметить небольшой бар. Хотелось хоть немного отключиться от реальности и не думать. Выудив из шкафа бутылку самого крепкого виски, Чэнлэ почти не вздрогнул, когда обернувшись, заметил в дверях Доена.       — Не спится? — хмыкнул альфа, доставая из стоящего рядом с ним шкафа бокалы.       — Это оказалось труднее, чем я думал.       — Признаюсь честно, что ждал от тебя более яркой истерики, — ответил Ким, наблюдая за тем, как Чэнлэ разливает алкоголь, а потом залпом выпивает свою порцию, наполняя бокал снова.       — Я учусь себя контролировать, — хмыкнул омега. — Хотя, в тот момент я, наверное, просто был в шоке. Я, признаюсь, что первые несколько минут даже пытался придумать ему оправдания.       — Не знал, что ты так хорошо знаком с Чону.       — Я сейчас совсем не о Чону, хен. И ты прекрасно знаешь об этом.       Доен опустил взгляд, а потом выпил, последовав примеру омеги, что опустошил уже второй стакан.       — Удивительно, правда, как просто запудрить мозги униженному омеге. Нужно лишь показать, что тебе не все равно, проявить немного заботы, подарить тепло, и вот он уже сам сочиняет для себя прекрасную сказку, сам кидается в твою постель и сам требует метки. Чуть-чуть сострадания.       — Лэ…       — Нет, хен, все хорошо. Я, действительно, сам себя заманил в ловушку. Я поверил, хотя, с другой стороны, а был ли еще кто-то рядом со мной в тот момент? Я остался один. Возможно, он даже, действительно, любил меня. Возможно, те годы, что мы провели вместе были настоящими, вот только, видимо, он не смог понять одного. Я за свою семью перегрызу глотку любому. Неужели, он думал, что мне будет безразлична судьба Куна, Джено, Ренджуна, твоя в конце концов? Он сам подарил мне вас. Он подарил мне крылья. Неужели я закрою глаза на то, как он сам же и ломает их? Неужели он так плохо меня узнал? Или не хотел знать?       Омега потянулся за третьим бокалом, но рука Доена его остановила.       — Хватит, — сказал альфа, притягивая младшего к себе и обнимая. — Ты… Как ты понял, что…       — Мой муж и есть тот загадочный кукловод? — хмыкнул Чэнлэ. — Это случилось не сегодня, хен. У меня было много мыслей, а вот сейчас они окончательно обрели четкие границы. Ну, во-первых, Джехен с Вэньяном знакомы давно. Я был пьян в тот день, когда Чон впервые самостоятельно приехал забирать меня из какого-то бара, куда меня привез Цянь. Элитный, закрытый бар почти на окраине города. Это я запомнил, как никогда хорошо, потому что впервые был в таком месте. Итак, Джехен прошел в это заведение беспрепятственно. Увидев его Вэньян лишь хмыкнул:       — О, какие люди. Мистер Чон, какими судьбами?       Они о чем-то говорили, но я был не в том состоянии, чтобы что-то запомнить. Именно Джехен рассказал отцу с кем я тусуюсь, за что старший потом упрекнул меня в подозрительных связях. Чон всегда находил нас, в какую дыру бы меня не завез Цянь, словно знал куда этот дьявол повезет меня на этот раз.       Во-вторых, Джехен был тем, кто несколько лет провел в окружении президента. Знал с кем тот общается, кто к нему приходит и зачем. Отец всегда с гордостью представлял своего начальника охраны гостям, ставя его едва ли не наравне с собой. Джехен мог, да и порой влиял на моего отца. Однажды старший даже оговорился, сказав, что Чон уж слишком раскомандывался.       В-третьих, Джехен собственноручно застрелил своего подчиненного, хотя по всем правилам, он должен был его задержать и сдать, как предателя, в соответствующие органы. Он мог стрелять в руку, ногу, плечо, куда угодно, но Хван был застрелен в голову. Вообще, вся эта история с отправкой меня заграницу выглядит мутной. На лицо покушение на сына первого лица государства, так почему сбегаю я, да еще и с поддельными документами, и в качестве супруга абсолютно постороннего человека? Я был напуган в тот момент, а Джехен нес мне свет. Чон не рассчитывал впрягаться во все это, оставаясь в тени, но косяк Вэньяна нужно было исправлять. Он понимал, что Цяня я к себе и на пушечный выстрел не подпущу, а ребенок, что мог родиться на свет, должен был стать залогом к полному влиянию над теми, кого «мой» альфа ненавидел всей душой.       В-четвертых, именно Чон снова и снова настаивал на том, что нам нужно встретиться с Куном и настроить его против брата, хотя, я уверен, что уже тогда Джехен знал, кто были настоящие родители Куна. Нужно было привязать Цяня старшего к этой заварушке, и когда отец отказался это делать, пришлось подключить Джено. Муж снова и снова повторял, что Кун имеет влияние на брата, хотя Вэньян с рождения старшего и в грош не ставил.       В-пятых, Джехен мне сам рассказывал, что в Академии очень глубоко изучалась история становления Сейсен и Дракона. Он как-то упомянул в разговоре с Яняном, что даже писал по этой теме диплом и для него были открыты кое-какие секретные отсеки хранилища Управления. Сейсен несла перспективы, а Дракон… Он был тем, кто когда-то лишил парня всего. Семьи, честного имени, отца. Он однажды сказал, что именно Старейшины своими капризами довели отца до инфаркта. Не знаю, чем насолили Дже братья Ли, это лучше спросить у Джено, а вот ты…       — Так и не научился держать язык за зубами, — хмыкнул Доен.       — Ты очень сильно разозлил его в свое время своими разговорами. Хендери был очень удивлен, что Дже рекомендовал нам именно тебя. К тому же твой отказ от истинного…       — Я никогда ничего не обещал Дери, я…       — Ты, поди, сказал, что не намерен связывать свою жизнь с сыночком предателя, верно?       Доен опустил взгляд в пол.       — Вот и все. Этого вполне хватило, чтобы ненавидеть тебя всей душой. Джехен все же брата любил. И это еще одна причина, что заставила меня задуматься. Муж никогда не рассказывал мне ни о папе, ни о брате. Он снова и снова повторял, что его семья — это мы и больше у него нет никого. А вот им он сказал, что выполняет секретную миссию и связаться с ним будет невозможно.       В-шестых, он ведь мог отделаться простым штрафом, не затей он ту потасовку с патрулем. К тому же могло обойтись без жертв, но он уничтожил преследователей, что, возможно, принадлежали совсем не к группировке Вэньяна. У меня есть мысль о том, что в том здании, что взлетело на воздух, тоже было что-то принадлежавшее Дракону. Возможно, кто-то что-то узнал, и таким образом он решил избавиться от слежки, а потом просто скрылся ото всех в этом далеком исправительном лагере.       В-седьмых, когда я рассказал ему о предположении Джено, он выдал мне почти готовый план действий и очень умело подставил вас с Ренджуном. Но вот здесь он впервые ошибся. Янян вместо того, чтобы изводить Хуана и отвлекать его от дел министерских, принял его. Ренджун, окрыленный, перестал обращать внимание на истерики Сонеля и даже отказался оплачивать его счета. Двойной удар не получился, и тогда от Хуана было решено просто избавиться, чтобы не мешался под ногами. Ну и кто знал, что решение твоего деда и отца Сяо сблизит вас с Джено? Вместо того, чтобы грызться за внимание молодого Драконы, вы решали проблему того, как не допустить свадьбы. Знаешь, у меня сложилось впечатление, что Джехен все еще остался где-то в прошлом. Он посчитал, что в нас все еще живут те бунтари подростки, что за свою независимость готовы на все, но мы выросли.       В-восьмых, — Чэнлэ уверенно загибал пальцы. — В предателях у Дракона на данный момент числились двое. Ты сам приложил для этого все усилия. Так вот ты, хен, упомянул что-то о том, что про Джехена в клане забыли, вот поэтому-то ему так легко удалось убедить Джесока в своей лояльности. Марк сказал: «Предатель! Не брат, а он!». В тот момент парень находился в беспамятстве, и я уверен, что эту фразу он произнес не для нас, а для отца, который по-прежнему винил в предательстве сына, а Джехена принял как родного.       Ну а то, что Янян пошел разбираться к Сонелю его и вовсе взбесило, поэтому он и начал свою чистку именно сегодня.       — Я думаю, что Чону сразу же после нашего звонка доложил ему все, — вошел в кухню Янян, доставая из шкафа еще один стакан и плеснув туда алкоголь.       — Ты… — опешил Чэнлэ, наблюдая, как мальчишка выпивает виски и морщится.       — Возможно, ты не почувствовал, хен, потому что на твоей шее его метка, но на том конверте, что лежал в кармане у Сонеля, был запах розмарина. Едва уловимый, но мне хватило, чтобы понять.       — Но полынь…       — Да, ее там было хоть отбавляй. Вэньян общался с омегой довольно долго, и возможно, в тот момент, когда мы были там, он находился где-то поблизости, чтобы дезориентировать вас с Куном-хеном, но конверт передал Сонелю Чон.       — Почему ты не сказал? — спросил Чэнлэ.       — Я… Я не хотел тебя расстраивать. Я…       Слезы сорвались по щекам младшего, а Чэнлэ поспешил его обнять.       — Я, наверное, сам не хотел в это верить, но, когда ты не оставил для него места в Триаде, я понял, что ты все знаешь. А как ты понял, хен?       Чэнлэ и Янян посмотрели на Доена.       — Дери, — пожал плечами альфа. — Я почувствовал его ужас и разочарование. Он не успел произнести имя вслух, но я словно увидел его в его глазах.       — Хен видел его там, — кивнул Чэнлэ. — И Марк. Джехен был в общине и тогда, в машине возле дома Сонеля.       — Но как?! Он же в тюрьме!       — О, мой мальчик, — хмыкнул Доен. — Ты немного недооцениваешь силу и деньги Дракона. Для него нет закрытых дверей на территории этой страны. К тому же на поселении действуют немного другие законы.       — Но он предатель!       — Он тот, кто предотвратил надругательство над священным троном. Думаю, что Джесок уже выписал Чону волшебный пропуск, вот только он и не догадывается, что не он управляет Джехеном, а он умело манипулирует им.       — И что теперь? — спросил Чэнлэ.       — Ты же решил начать все сначала, — пожал плечами Доен.       — Но он мой муж! — сказал омега, дернув меченой шеей.       — Наслаждайся, — ответил Ким. — Только не вздумай забеременеть!       — Мог бы и не напоминать, — пробурчал Чэнлэ.       — Мы не покажем ему того, что разгадали его, — кивнул Янян. — Сделаем вид, что нам просто повезло. Начнем с шестерок.       — Нам нужен палач, — хмыкнул Доен. — Мистеру Цянь все же придется «умереть».       — Нам нужна база, — заметил Чэнлэ. — Подальше отсюда.       — Нужно пробить объявления о недвижимости, — сказал Янян. — Что-то давно пустующее и неприметное.       — У нас не так много средств, — заметил Доен.       — О деньгах не беспокойтесь, — вышел из тени Кун. — Я…       — Подслушивал? — улыбнулся брату Чэнлэ.       — Я услышал голоса, — развел руками Цянь. — Почему-то так и думал, что найду здесь именно вас. Лэ, мне очень жаль…       — Все хорошо, — ответил омега. — Я справлюсь, пока вы рядом. Знаете, возможно, я потерял сегодня веру в одного человека, но приобрел я в разы больше.       Вернувшись в свою комнатку, Чэнлэ и Янян расположились в кровати по обе стороны от Сончана, что мирно спал.       — Он не поймет, — тихо сказал Чэнлэ.       — А мы ему не скажем. Все же Чон Джехен был неплохим отцом, но хен… Я хочу вернуть все на свои места. Я… Мне скоро семнадцать и я… Я не нуждаюсь в опеке. Я хочу снова быть Лю Яняном, сыном своего героически погибшего отца.       — Я понимаю, — кивнул Чэнлэ. — Мы все исправим, малыш. Я очень надеюсь, что однажды Дже все же осознает свои ошибки.       — И ты его простишь?       — Не знаю, — ответил Чжон. — Власть и месть — две вещи, которые трудно контролировать. Они делают людей безумными. Я… Я был унижен Вэньяном, а Джехен показал мне другой мир. Мир, построенный на ощущениях. Он сделал меня зависимым от себя самого. Я готов был делать все, что он скажет, но было кое-что отвлекающее. Люди. Он сам подарил мне этот якорь, познакомив с Джено. Ли снова перевернул мое восприятие. Я увидел, что все вокруг не идеально, порой грязно, безумно, но не менее прекрасно. Я увидел Дракона с другой стороны. Он перестал быть для меня чем-то величественным, точнее не так, его последователи извратили его образ. Эти традиции, ненависть, зависть, несчастные изгнанные омеги, сыновья, убитые своими отцами. Великая сила разрушила себя изнутри, и если Джехен решил, что она мне нужна, он меня совсем не знает. Хотя, я ведь и сам не так давно понял, что семья, дом и близкие люди — это самое ценное, что есть в нашей жизни. Я… Наверное, завтра стоит позвонить Чону.       — Ты хочешь попросить о свидании?       — Мы должны дать ему какую-то реакцию на происходящее. Пойдешь со мной?       — Пойду. И Чанни возьмем. Я хочу посмотреть, что он будет делать, говорить. Чем порадует нас в этот раз и какой план у него на будущее. Он ведь даже не догадывается, что я не собираюсь отказываться от Джуна, а ты…       — Цепляться за пошатывающийся трон Дракона.       — А давай навестим Чону лично, — хмыкнул Янян. — Прямо с утра. Надеюсь Дери хен знает, где он живет. Эффект неожиданности сыграет нам на руку.       — Ты думаешь?..       — Помнишь тот день, когда вместо Чону нас приехал встречать Ренджун?       Чэнлэ кивнул.       — Ну так вот, в тот день от тебя так откровенно пахло мужем, и знаешь… Я вспомнил ту злость, что поглотила меня, когда я учуял на Ренджуне запах Сонеля. Я готов был вцепиться в того омегу и уничтожить.       — Ты думаешь, что Джехен и Чону истинные? Нет, у него был истинный, тот Шису, который, прости, променял его на кучу чужих членов.       — Нет, истинностью тут и не пахнет. Я думаю, что Чону просто подставлял другу задницу помощи, так сказать. Хендери хен о многом мне рассказал, в том числе о взаимоотношениях альф и омег, и ты думаешь, что после того, что мы узнали, этот альфы будет хранить тебе верность и довольствоваться сексом, раз в два месяца, а то и в четыре, если учитывать часовые свидания. А у адвокатов, между прочим, неограниченный доступ к своим подзащитным, да и пропуск Дракона дает ему кучу возможностей.       — Вывод: он развлекается гораздо чаще меня, — хмыкнул Чэнлэ.       — Так что приехав с утра к Чону, мы сможем уловить отголоски запаха его сегодняшнего визави. А еще можно взять с собой Доена хена.       — Зачем?       — Ну он ведь так и не попросил у старшего брата руки Дери хена.       — Но они больше не принадлежат клану и могут не подчиняться его глупым законам.       — Это мы знаем, хен, а вот твоему мужу это неизвестно, вот и посмотрим, как он будет выкручиваться. Он же не хочет, чтобы по его вине брат стал вдовцом, а отказ в свадьбе так или иначе ему нужно будет как-то объяснить.       — Если только он не даст согласие, а потом разом избавится от обоих. Ведь он может причислить Дери к предателям.       — Но теперь мы будем на шаг впереди, хен, — улыбнулся Янян. — Давай все же попробуем поспать. Алкоголь расслабляет.       — Не знал, что ты можешь вот так…       — Все когда-то случается в первый раз.       — Будешь злоупотреблять, Ренджуну нажалуюсь.       — Ой ли, — закатил глаза Янян. — Я и не собирался. Все спим.       Чэнлэ вспомнил, как буквально провалился в сон. Снилась ему машина, та самая, что так любил Джехен. Она ехала по пустой трассе. Впереди был обрыв. Лэ пытался повернуть руль, но сил не было, да еще и дышать с каждым разом становилось все труднее. В ужасе в зеркале омега заметил, что его шею обвивает пестрая змейка, что вот-вот вонзит в него свои клыки, но тут, словно из ниоткуда впереди появился большой величественный дуб. Машина резко врезалась в него, Чэнлэ дернулся, видя, как слетает с его шеи змея и ударяясь о стекло вспыхивает ярким пламенем. Омега почувствовал свободу, а еще был безумный и такой невероятный аромат дуба, что окутал с головы до ног.       — Хен! Хен, вставай, я добыл у Дери-хена адрес Чону.       Чэнлэ почувствовал, как его трясут и открыл глаза. Над ним нависал Янян. Они по-прежнему были в небольшой комнатке на ферме. Не было больше ни трассы, ни машины, ни обрыва, ни змеи, только запах.       — Чем это так пахнет? — спросил Лэ, стараясь скрыть дрожь в голосе.       Янян посмотрел на него очень внимательно, а потом, как ни в чем не бывало продолжил.       — Если ты про дуб, то это На Джемин, что свалился на нас с самого утра. Представляешь, у Доена-хена, как оказалось, есть младший брат. Он на год старше нас с Джисоном. Минхек-ши вчера после звонка Дери сорвался из дома ничего не объяснив сыну, вот он и приехал выяснить что все-таки произошло. Доен-хен долго общался с ним во дворе, а потом сообщил, что младший согласился нам помочь. А когда Мин увидел Чанни, так и вовсе тараторит без умолку. Они, кажется, поладили. Вставай, хен отвезет нас к Чону.       — Да, сейчас, — сглотнул Чжон.       — Я внизу. Прикинь, Джемин увлекается машинами и участвует в гонках.       — В восемнадцать?       — А что не так? Так, не заговаривай мне зубы. Вставай, а то опоздаем.       — Если Чону спит с моим мужем, Ян, я почувствую это и завтра.       — Но эффект неожиданности надежнее.       Чэнлэ лишь закатил глаза, но направился в ванную. Аромат дуба, казалось, был повсюду. Он очень сильно конфликтовал с запахом розмарина, заставляя голову слегка кружиться.       Кое-как умывшись, Чэнлэ оделся. Он чувствовал слабость во всем теле, хотя до течки была еще как минимум неделя. Наверное, сказывался выпитый им вчера алкоголь. Спускаясь, он услышал уже такие родные голоса и стало чуточку спокойнее.       Войдя в столовую, Чэнлэ растерялся. Во главе стола сидел высокий черноволосый широкоплечий парень крепкого телосложения. Сильные руки с рельефными мышцами и футболка обтягивающая упругий торс. На коленях альфы сидел Сончан и что-то эмоционально рассказывал, на что альфа кивал и улыбался, прижимая ребенка к себе, чтобы тот ненароком не свалился.       — Папа! — заметил старшего Сончан. — Представляешь, Джемин-хен сказал, что умеет ездить на машине всего на двух колесах, боком. Он обещал, что обязательно мне покажет это. А еще он привез вкусные конфеты, но я… Я сначала скушал кашу, что приготовил дедушка. Мою любимую. У него получилось почти как у тебя.       Минхек улыбнулся ребенку и потрепал младшего сына по голове.       — Лэ, тебе чего-нибудь приготовить? — спросил старший.       — Нет, спасибо. Я выпью кофе, — ответил Чжон, стараясь не обращать внимания на легкую тошноту и смотрящего на него в упор На.       За столом также сидели Доен, Хендери, Янян и Кун.       — Хен, — посмотрел на брата Чэнлэ. — Пусть Донхек, как проснется, позвонит Джено и введет его в курс наших дел.       — Полностью?       — Да, не вижу смысла от него что-то скрывать. Думаю, что как только документы Джисона и Яняна будут в порядке, мы покинем это место.       — Яняна? — посмотрел на младшего Доен.       — Я хочу вернуть себе свое имя и своих родителей, — сказал младший. — Лю Янян и только так. Это возможно?       — Конечно, — ответил младшему альфа.       — Вот и замечательно, — кивнул Чэнлэ, а потом слегка поморщился. — И… Нам нужно подготовить покушение на Куна.       — Я не смогу переправить через границу двоих тяжелораненых, — заметил Хендери. — Пока у меня не будет соответствующего оборудования и полностью оснащенного помещения.       Старший выглядел осунувшимся и бледным. Чэнлэ подошел к нему, обнимая. Хендери обнял его в ответ.       — Прости, малыш, я и не думал, что он может так.       — Твоей вины в этом нет, хен. Забудь. Он…       — Он меня не видел, — помотал головой Дери. — Я успел спрятаться, пока он молчаливой тенью шел за Джесоком. Я растерялся, во мне боролись два чувства: броситься к нему и крепко обнять или же бежать не оглядываясь, и когда я увидел, как он спокойно наблюдает за тем, как Ли старший почти пнул в общую могилу едва живого сына, я выбрал сторону. Мне повезло, что Шэн был по близости. Он и его ребята помогли мне вытащить Марка из дома Кима старшего до того, как его подожгли. Вместе с людьми… Ранеными и убитыми. Марк, он…       — Ты обязательно справишься, хен. Ты вытащишь его. Он нам нужен.       — Ну да, — неловко улыбнулся Янян. — Как же мы без его плоских шуток.       Чэнлэ цыкнул на младшего, что лишь улыбнулся.       — Я любя. Он был рядом в один из самых трудных периодов моей жизни. Мне его уже не хватает.       Кун задумчиво свел брови.       — Я подумаю, что можно сделать. Дери прав, сперва надо позаботиться о материальном. Помещение, оборудование, медикаменты, люди, которым мы сможем доверять. Мы с Хеком займемся базой. У меня есть несколько помещений на примете. Мы там… Скажем так, там были лагеря для вынужденных переселенцев.       — «Черные» мигранты? Ты, правда, занимался торговлей людьми? — спросил Доен.       — Я выступал лишь перевозчиком, — ответил Цянь, пожав плечами. — То, что было с людьми до того, как они попали на мои корабли и что стало после, меня совсем не касается. Лэ, я…       — Не надо, — отмахнулся Чжон. — Никто из присутствующих здесь ангелом не является, разве что Сончан, да и становиться праведниками нам не с руки. Мы хотим построить новую империю, а это кровь, деньги, смерти. Лишь одно табу…       — Наркотики! — хором сказали Доен и Кун.       — Мы должны уничтожить любое упоминание Лекарства против страха.       — Но… — начал было Хендери.       — Кроме тех образцов, что предназначены исключительно для медицинских целей, — сдался Чэнлэ. — И исключительно под твою ответственность, хен.       — Идет, — кивнул Дери. — Мне кажется, что из тех образцов можно создать что-то новое, столь же эффективное, но исключающее задурманивание сознания и отключение чувств и инстинктов.       — Карты в руки, — ответил Чэнлэ, а потом посмотрел на Куна. — Хен, у меня будет еще одна просьба. Сяо Джун должен добраться до своего НИИ целым и невредимым, а также выбраться оттуда никем не замеченным и с тем, что посчитает нужным.       — Как скажешь, — улыбнулся Цянь.       — Спасибо.       Чэнлэ залпом выпил остывший кофе.       — Ладно, пошли, хочу побыстрее перевернуть эту страницу. Минхек-ши…       — Я пригляжу за Чанни, — кивнул старший.       — Не переживай, хен, — послышался голос Джисона, что спустился с лестницы, обнимая Чэнлэ и подмигнув Сончану. — Мы пока позанимаемся. Есть еще несколько слов, в которых он проглатывает буквы.       — Я не ем буквы, глупый хен, — фыркнул младший. — Их же не видно. Как же их можно глотать?       — Я тебе потом объясню, — улыбнулся Джисон, хотя глаза его были очень красными. Видимо, он много плакал. Неужели Марк смог-таки завладеть его вниманием? А может тут было что-то еще?       — И Мин, — неуверенно повернулся к новому знакомому Чэнлэ. — Не давай ему много конфет.       — Как скажешь, — кивнул парень, улыбнувшись, а щеки Чэнлэ запылали. Он поспешил развернуться и устремился на улицу, потому что аромат дуба, кажется, был уже повсюду. Омега понимал, что только истинного ему сейчас не хватало для полной коллекции. Да еще какого. Его альфе восемнадцать, черт возьми, а Лэ… Он успел родить от одного, выйти замуж за другого. Надеется оставалось лишь на то, что Джемин не станет усложнять и так непростую жизнь своего омеги.       Доен подбросил Хендери до клиники и пообещал, что заедет за ним позже.       — Итак, какой у вас план?       — Мы едем просить свидания с Джехеном, — ответил Чэнлэ. — На поселение едем вчетвером. Я, Чанни, Янян и ты. Попробуем выпросить двое суток.       — Выдержишь?       — Ты сам сказал наслаждайся. Моему организму нужен альфа, каким бы гадом он не был, — с горечью сказал Чэнлэ. — Иначе я и вовсе могу забыть о наследниках в будущем. Мне придется строить из себя влюбленного дурачка столько, сколько потребуется времени для того, чтобы Дери хен смог найти для меня лекарство.       — Он может что-то почувствовать.       — Проверим? Тот, кто грезит о власти, порой бывает слеп в мелочах.       — Знаешь, — усмехнулся Доен. — Я начинаю тебя бояться. Ты ведешь себя странно.       — Это, наверное, защитная реакция. Мне просто некогда наматывать сопли на кулак и жаловаться на то, что мной в очередной раз воспользовались. Может когда-нибудь. Позже. В одиночестве. Не хочу, чтобы кто-то видел моих слез. Не хочу, чтобы вы лишний раз переживали. Не хочу, чтобы меня жалели. Я справлюсь, правда. Сейчас я вам нужен именно таким: сильным, твердым, решительным. И ты, и Джено, и Кун, и Ренджун хоть раз, но говорили мне о том, что я вдохновляю, так вот я пытаюсь быть лидером. Я не могу вас подвести.       Янян крепко обнял старшего.       — Просто знай, хен, что ты всегда можешь на нас положиться. Не надо все держать в себе. Я всегда готов побыть твоей жилеткой.       Вскоре они подъехали к нужному дому. Чэнлэ с Яняном шли впереди, Доен неторопливо шел следом. Звонок легкой трелью разорвал тишину. Сперва было тихо, а потом послышались шаги. Дверь открылась и на гостей уставился слегка растерянный Чону.       — Лэ, Янян, Доен? — спросил он немного хриплым голосом. — Какими судьбами?       — Прости, что так рано, мы это… — начал Лю.       — Я случайно разбил свой телефон, — перебил его Чэнлэ, стиснув зубы. Да, розмарин еще чувствовался на коже омеги напротив, а еще были засосы, укусы и следы от пальцев, что уже начали темнеть. С Чэнлэ такого Джехен себе не позволял. Чону очень старался втянуть шею, но это было абсолютно бесполезно. — Я не смог тебе позвонить, а потом вспомнил, что Джено-хен оставил мне твой адрес, и вот, собственно, мы здесь.       — Что ж это я, проходите. Может чаю?       — Нет, хен, у нас еще много дел, да и Сончан в последнее время капризничает, если надолго остается с няней, — сказал Лэ. — Мы просто хотели бы попросить тебя организовать нам завтра свидание с Джехеном. Сончан очень скучает по отцу. И не мог бы ты выбить разрешение на посещение еще и для Доена-хена?       — Зачем? Ой, прости…       — У меня есть к Джехену важное дело, которое требует нашей личной встречи, — ответил Ким. — Я не буду его долго задерживать и отрывать от общения с семьей.       — Да, конечно, я постараюсь.       — Вот и славно, — сказал Ким, протягивая омеге визитку. — Вот мой номер, пока звони сюда. Чэнлэ невыгодно светиться в городе, сам понимаешь.       — О… Да, — закивал Чону.       — Ну все, хен. Пока. Не будем тебя больше задерживать, — сказал Чэнлэ, подмигнув омеге. — Надеюсь, что мы не отвлекли тебя от чего-то важного. Прости еще раз за ранний визит.       Беззаботно обсуждая всякие глупости, они вернулись в машину, а потом Доен слишком резко надавил на газ.       — Хен, — спокойно покачал головой Лэ, хотя внутри все горело, уничтожая последние зачатки былых чувств.       — Как ты можешь быть таким спокойным? — спросил альфа, бросив на омегу взгляд в зеркало. — Твой муж…       — Не надо, хен, — ответил Чэнлэ.       Доен снова обернулся, а потом, словно что-то увидев в глазах младшего, он просто свернул с трассы, останавливаясь у обочины. До фермы оставалось несколько километров. Слева было поле, справа луг, а вдалеке проглядывался силуэт рощи. Чэнлэ улыбнулся старшему, а потом открыл дверь и вышел из машины, полной грудью вдыхая свежий воздух.       — Хен, — хотел было пойти за ним Янян, но Доен закрыл двери. — Что?       — Ему это нужно, — услышал Чэнлэ прежде, чем машина сорвалась с места, оставляя его наедине с самим собой.       Омега неторопливо шел по просторному лугу с высокой травой. Ладони скользили по сочным стеблям, а по щекам омеги текли слезы. Лэ уходил все дальше от дороги, к небольшой, какое совпадение, дубовой роще. Скрывшись меж деревьев, Чэнлэ медленно сполз на землю. Истерика захватила целиком. Он кричал, колотил кулаками по земле и плакал. Плакал, как еще ни разу в своей жизни. Его трясло, воздуха в легких не хватало. Он пытался дышать, но все внутри горело, заставляя его сворачиваться в позе эмбриона, а перед глазами мелькали картинки их семейной жизни. Неужели все было ложью? Амбиции и только? А как же дрожащие руки, слезы, ласки, взгляды? Все это было ненастоящим? Да, Джехен играл свою партию профессионально, но еще вчера омега надеялся на то, что хотя бы чувства к нему у того были настоящие, а сейчас… Сейчас, видя следы близости на теле Чону, чувствуя на нем такой родной запах, он ничего не понимал. Неужели Джехен решил, что тюремный перепих с адвокатом не повлияет на их отношения? Что через оставшиеся полтора года он придет и как ни в чем не бывало снова станет любящим супругом и «серым кардиналом», что будет вершить судьбы людей руками Чэнлэ?       Чжон лежал на земле и смотрел на плывущие облака, что были так далеко. Лэ думал, взвешивал, анализировал. Итак, Сейсен — это миф, который достал из ящика Пандоры Джехен. Ни у кого и в мыслях не было, что ЛПС может курсировать в стране и без тех, кто когда-то его создал. Они снова наступили на те же грабли, как и когда-то это было с Ли Енмином. Именно во время написания своего диплома, Джехен и нашел лазейку, что могла сделать его великим и отомстить Старейшинам. Там, в архивах, возможно, он встретился с Вэньяном, что искал значение медальона Куна. Так в голове Чона и родился коварный план. Получалось, что истинной Сейсен сейчас не существует, только тот самый отрубленный хвост, что еще может шевелиться, но кусаться уже вряд ли. Пугало для народа не более.       Дракон вчера тоже, с легкой подачи Чона, недосчитался некоторых своих жизненно важных органов. Да и трон под Ли Джесоком шатается и, Лэ был уверен, простоит недолго. Стоит Ли лишиться поддержки Чона и его сожрут свои же.       Правительство Кореи в руках Вэньяна: Управление, Министерство и, возможно, сам президент. На очереди Китай и амбиции отца. Видимо, их ссора с Джехеном носила тоже показательный характер, отсюда и сведения о Шису. Джехен сам навел папу на омегу. Возможно, Чон общается с отцом через подставное лицо. Вспомнились причитания папы о слишком наглом секретаре его мужа. Это нужно было проверить.       Чэнлэ выдохнул, решая, как вести себя дальше. Завтра он должен сыграть растерянность и покорность. Джехен предложит взять то, что принадлежит Лэ по праву силой. Предложит собрать армию. Оставшиеся полтора года уйдут на то, чтобы стравливать между собой общины и семьи Дракона, чтобы потом явить им их спасителя. Истинного наследника — альфу, которого Чэнлэ еще предстоит родить. Было интересно, а что он будет делать, если Чэнлэ снова родит омегу? Будет выбивать из сына омежий дух, как когда-то это делал один из предателей Дракона?       Дальше, получив власть над всеми структурами, Чон будет лишь умело дергать за ниточки и выводить ЛПС на мировой рынок. Зависимыми людьми легче управлять. Пара устрашающих акций и вот он — король мира. Он на вершине, ему кланяются те, кто когда-то называл его жалким предателем. Вот только что в этот момент будет с ними? С теми, кто потом и кровью добывал ему победу?       Чэнлэ зажмурился, представляя, как после очередного секса Джехен вкладывает в его расслабленную головушку что и как, а главное кому говорить. Что делать, а если будет нужно под кого лечь.       Слезы снова потекли из глаз, но тяжелые шаги отвлекли.       — Вот ты где, — послышался знакомый голос. — Хен сказал, что высадил тебя у рощи. Далеко же ты забрался.       — Что ты тут делаешь? — спросил омега, не поднимаясь и даже не открывая глаз. Он и без этого мог представить себе лицо человека, что опустился рядом, хотя видел его не так долго.       — Я подумал, что нужно срочно вытаскивать тебя отсюда, пока ты не превратился в холодную без эмоциональную равнодушную льдинку.       — И тебе не противно…       Послышался тихий смешок.       — А должно?       — Я… — все-таки открыл глаза Чэнлэ, встречаясь взглядом с глубокими темно-шоколадными глазами. Альфа улыбался. Его глаза тоже. — Я замужем, Джемин. У меня есть сын.       — Но это не изменяет того, что ты тот, кого создал для меня Всевышний. Ты знаешь это.       — Знаю, и поэтому не могу тебя понять. Посмотри на меня. Внимательно посмотри. Я тряпка. Об меня вытерли ноги уже двое, а ты… Ты чистый.       — Ты не грязный, Лэ, а я не чистый, — улыбнулся Джемин. — Ты настоящий, а те двое последние ублюдки, и мы еще им покажем, правда ведь? Ты самое прекрасное существо на свете.       Чэнлэ зажмурился. Он это уже слышал.       — Прости, — разгадал его реакцию Джемин.       — Ты тут ни при чем, просто…       — Ты не готов, я понимаю. Я не хочу тебя торопить и что-то навязывать. Просто… Просто помни, что я всегда готов тебя выслушать. Ты можешь плакать при мне, бить посуду, даже драться и я ни за что не сочту тебя слабым, потому что я… Я чувствую ту боль, что внутри тебя. Не дело плакать одному посреди леса. Это ж надо додуматься-то.       — Иди к черту!       — Несомненно, но сперва отвезу тебя домой.       — Мин, я…       — Тебе придется играть роль любящего мужа, я в курсе. Доен-хен мне все рассказал. Я… Я решил, что поеду с вами, поступлю вместе с Яняном и Соном в эту вашу Академию, научусь держать в руках пистолет, чтобы обеспечить безопасность своей семьи. Я стану твоей тенью Лэ.       Омега посмотрел на альфу напротив. Он выглядел решительно, а еще был запах. Говорят, что истинным трудно врать друг другу, что ж, у них будет время это испытать.       — Идем домой?       Чэнлэ кивнул, сжимая протянутую руку и поднимаясь. Кожа младшего была теплой. Чэнлэ понимал, что все-таки слишком зависим от тепла.       Дома было шумно. Янян с Джисоном и Сончаном играли в загонах с животными. Глаза ребенка светились восторгом. Чэнлэ улыбнулся, а сердце сжалось. Сончан был очень привязан к Джехену. Омега очень не хотел, чтобы однажды альфа попытался воспользоваться этим. Лэ очень боялся, что мальчик пострадает.       — Он милый, — сказал Джемин. — Признаюсь, что совсем не умею ладить с детьми.       — Утром вы смотрелись довольно органично. Было бы желание, — пожал плечами Чжон.       В гостиной нашлись Доен, Донхек и Хендери. Они задумчиво разглядывали что-то на столе. Подойдя ближе Чэнлэ увидел, что там была разложена карта, на которой несколько объектов были обведены красным маркером.       — Это что? — спросил Лэ, обращая на себя внимание.       Доен внимательно посмотрел на младших.       — Смотри-ка, действительно, нашел, а я уж думал, что мне обоих вас искать придется.       — А я не особо-то и прятался, — слегка смутившись ответил Чжон. — И давай больше не будем об этом. Так это…       — Наши объекты на припортовой территории Кореи, — ответил Донхек. — Нам с Куном придется вернуться туда официально, а вот вас лучше переправить, используя наших тайных паромщиков, чтобы не привлекать внимание Вэньяна и его пешек. Вы должны затеряться, пусть Чон понервничает. С одной стороны вы будете стабильно приезжать к нему на свидания, а с другой его люди не смогут вас найти.       — Но ему это нужно будет как-то объяснить, — заметил Джемин. — Чтобы он не перевернул город в поисках своего сбежавшего мужа.       — Скажете, что перевозил Кун, тайно ночью, места не знаете, туда и обратно вас возят на машине, — пожал плечами Донхек, а потом ткнул маркером в самый крупный объект. — Вот это здание возьмем за основу. Построено оно было в прошлом веке, последнее учреждение, что в нем располагалось — частная психиатрическая клиника. Мы выкупили его почти год назад, пару раз там проходил аукцион краденного антиквариата. В целом здание вполне целое, необходим косметический ремонт, но это мелочи. Что самое главное, в нем есть комнаты, в которых предусмотрено все необходимое для установки медицинского оборудования.       — Ты говорил там проходил аукцион… — нахмурился Доен.       — Мы проводим по три аукциона в год в абсолютно разных местах, — ответил Донхек. — Наши гости получают координаты места, не более. Не думаю, что кто-то запомнил это здание.       — Поверю тебе на слово.       — В общем, я указал это место Джено. Он сказал, что ему удалось добиться от руководства клиники запрета на посещение Ренджуна, но для надежности мы отправили туда проверенных людей. По словам хена мистер Хуан к транспортировке пока не готов. Нужна как минимум еще неделя интенсивной терапии.       — А Джено… Как он воспринял? — чуть дрогнувшим голосом сказал Чэнлэ.       — Много матерился, грозился подвесить всех этих ублюдков за яйца и очень просил позаботиться о тебе и Марке.       Чэнлэ фыркнул. Он не маленький!       — С Марком все относительно хорошо, — выдохнул Хендери. — Его состояние стабильное. Ему не лучше, но и не хуже, что не маловажно. Мы следим за показателями. Мне повезло, что свой персонал я выбирал сам, минуя Дракона, да и Шэн с его ребятами очень помогли.       — Ты сможешь подготовить Марка к транспортировке за неделю? Боюсь, что дальше прятать его здесь у нас не получится. Джесок может приехать к тебе с проверкой.       — С чего вдруг? — растерянно посмотрел на Кима Дери.       — Завтра официально я попрошу у твоего брата твоей руки, — ответил Доен. — Делай выводы.       — Он захочет проверить мою лояльность? — усмехнулся Вон.       — Все возможно, хен, — пожал плечами Чэнлэ. — Ты мне нужен, хен, помнишь? Ты…       — Обещал тебе вернуть способность жить без боли и полноценной жизнью. Я помню, малыш. Сяо должен достать необходимое оборудование. Он хоть и главный в своем НИИ, но строился тот на средства Дракона. Джесок, хоть и не смыслит ничего в генетике, не рискнёт избавиться от столь прибыльного проекта. Скорее всего он посадит туда кого-то из лояльных ему людей. Но это здание не простое. Сяо Джун лично проектировал его, как свою крепость. Правда, там он прятался от отца, но и нам сейчас его особенности пригодятся.       Вскоре вернулись Сяо и Кун. Альфа с восторгом рассказывал о том, как его впечатлили тайные ходы и переходы, на что омега лишь смущенно краснел.       — Как только мы переберемся в Корею начнем строить там что-то подобное. Джун, ты должен непременно создать для нас базу, что не уступит, а потом и превзойдет НИИ в степени защиты.       — Несомненно, хен, — сказал Джун, улыбнувшись.       — В общем, если подогнать несколько фур за ночь мы вывезем все, что нам необходимо. Контейнеры, в свою очередь, промаркируем как благотворительную помощь, — сказал Цянь. — Есть у меня пара маршрутов, чтобы запутать следы. Думаю, что мы займемся этим прямо завтра, пока этот недалекий руководитель НИИ не догадался посмотреть план здания.       — И как в клане объяснили смену руководителя НИИ? — спросил Доен.       — Меня причислили к пропавшим без вести ярым сторонникам предателей, — ответил Сяо. — При моем обнаружении велено стрелять без предупреждения. Это, Доен, и тебя касается. Удивительно, что Дери пока не трогают.       — Это потому, что Джехен еще не в курсе, что он здесь, — ответил Чэнлэ. — Я упоминал при нем, что Джено привез доктора, но не называл его имени. Возможно, он и догадывается, что его брат помогает нам, но рубить с плеча он пока не готов.       Они обсудили еще много всяких нюансов. Пришли дети. Минхек позвал Сончана готовить ужин. Мальчик с радостью выполнял роль маленького поваренка, выполняя функцию «принеси-подай», а еще пытался местить тесто и воровал из тарелки кусочки сочного яблока, получая за это лишь улыбку дедушки.       Чэнлэ понимал, что Минхек сейчас дает ребенку то, от чего когда-то отказались родители Лэ. Этот омега делился со всеми своим теплом. Было видно, что он был безмерно счастлив такому количеству людей в его когда-то одиноком доме. Джемин бывал на ферме редко. Он учился, а после смерти старшего альфы пропасть между папой и сыном росла, и Чэнлэ был рад, что им удалось это остановить. Джемин так гармонично влился в их коллектив, предлагая нестандартные решения и внося свои идеи. Чэнлэ был благодарен ему за это. Ближе к вечеру беспокойство вернулось. Сейчас ему очень не хватало всегда сосредоточенного Джено и крепких объятий Ренджуна, что были рядом в трудные минуты его новой жизни.       — Все будет хорошо, — повторял Янян.       — Я просто… Я боюсь сорваться при нем. Я сказал Доену, что у меня все под контролем, но…       — Тебе нужен якорь, хен. Думай о том, что от того, как ты себя поведешь, зависит наше будущее.       — Ты прав, малыш. У меня нет права на сомнения.       Засыпал Чэнлэ беспокойно и только аромат дуба не давал истерике захватить его снова. Чжон понимал, что даже безмолвное присутствие рядом человека, что принял тебя таким, какой ты есть, дарит силы. У них впереди еще долгий путь притирания и привыкания. Чэнлэ понял, что не готов снова в омут с головой, но Джемин уже часть его семьи.       Проснулись они утром с первыми лучами солнца. Завтракали в тишине, никто не решался начать разговор. Чону позвонил вчера вечером, и сообщил, что все устроил. Что пропустят и Доена, с условием, что он вернется вечером домой. Ким тут же позвонил Шэну они о чем-то долго говорили, а потом Ким утащил куда-то и Джемина.       — А если это ловушка? — спросил Дери. Он собирался в больницу к Марку. — Что если у КПП Доена будут ждать люди Ли?       Ким обнял младшего. После происшествия в клане они стали, кажется, еще ближе. Чэнлэ видел, что их тянуло друг к другу, возможно, когда они отказались друг от друга в этой Вселенной что-то явно пошло не так, а вот сейчас она решила исправить свою ошибку, видя, как этим двоим спокойно вместе.       — А я и не собираюсь пересекать КПП. У меня назначена другая встреча.       — Как это? — сглотнул Чэнлэ.       — Мы обыграем проблемы с машиной, что вынудят постовых оставить хена в местной гостинице до утра, — сказал Джемин, спускаясь с лестницы.       — В том месте много тех, кто попал туда по воле Дракона, — хмыкнул Доен. — Именно с один из таких людей я и собираюсь встретиться. Он, скажем так, тоже отбывает там свое наказание, но в отличии от Чона, поблажек у него нет.       — Эти люди так и ждут момента, чтобы отомстить Дракону. И это не всегда отпетые негодяи. Есть те, кто просто не поделился. Дракон все же вел мерзкую и нечестную игру против тех, кто пытался выделиться, — заметил Джемин.       — Не думал, что ты знаешь так много о внутренней кухне клана, — вскинул бровь Чэнлэ.       — Папа много мне рассказывал. В основном это шло как предупреждение.       — А когда говорят, что это плохо, просыпается любопытство? — спросил Хендери.       — Ага, — улыбнулся ему альфа. — Я читал, анализировал в свободное от учебы время. А еще были трассы, гонки, люди, что эти гонки курировали. Где-то польстить, где-то подслушать, с кем-то выпить, с кем-то…       Джемин замялся, бросив неуверенный взгляд на Чэнлэ.       — Переспать? — хмыкнул омега.       — Они сами…       — Лезли в твою постель? Охотно верю, — кивнул Чжон. — Итак, значит, ты предлагаешь сломать нашу машину?       — Нет. Я предлагаю вам поехать на моей. У меня там чего только нет. Мне не раз приходилось обманывать патрули. Стоит нажать пару кнопок и машина превращается в бесполезное железное ведро, которое не то что запрещенную скорость развить, а просто с места сдвинуться не может. Утром хен вызовет мастера, я приеду, все «подправлю» и увезу вас оттуда.       — Мин, я… — растерялся Чэнлэ, понимая, что встреча с истинным, после ночи с мужем принесет боль им обоим.       — Все в порядке, — отмахнулся На. — Я все понимаю…       — А я, кажется, нет, — нахмурился Доен.       — А что тут понимать, хен, — усмехнулся Янян. — Один нашел другого в лесу, а другой уловил его запах через два этажа и все наши вместе взятые.       — Вы?..       — Опустим этот вопрос, хен, — перебил Доена Джемин. — Это сейчас не самое главное. Идем, я покажу что и где нужно нажать, чтобы наш план сработал.       Альфы ушли. Сончан сонно ковырял ложкой в тарелке. Чэнлэ спрятал взгляд в чашке кофе, пока перед ним не опустилась блестящая палетка с маленькими таблетками.       — Хватит двух штук в сутки, — сказал Хендери.       — Хен, — посмотрел на него Чжон. — Ты же сказал, что я не смогу, что нужен курс лечения.       — Да, но мы не можем так рисковать, — выдохнул Вон. — Мы займемся твоим лечением, как только я получу постоянное место и оборудование. Ты муж моего брата, Лэ, хоть тот и оказался последней свиньей. Ты не чужой мне человек. Теперь ты мой брат, а твои дети — мои племянники. Твой альфа, родной брат моего альфы. Мы — семья, понял? Я хочу тебя защитить, поэтому выпей одну таблетку сейчас, а вторую не позднее, чем через три часа после сцепки, хорошо?       — Да, хен, — сглотнул Чэнлэ, чувствуя подступающие слезы. Хендери тут же его обнял.       — Все будет хорошо, малыш.       Янян тоже поспешил обнять старших. Вскоре вернулись альфы. Джемин был хмур и на вопросительный взгляд Чэнлэ лишь отмахнулся.       — Дэри, поговори с Шэном, — сказал Доен, проигнорировав переглядки младших. — Он в тебе души не чает…       — Это что, ревность сейчас была? — улыбнулся омега.       — Иди к черту! — смутился Доен. — В общем, расскажи ему о новой структуре. Мы вчера успели перекинуться общими фразами, но в подробности вдаваться не стали. Расскажи ему о том, что мы собираемся занять все ниши Дракона, а также объединиться с Куном. Добавь все, что посчитаешь нужным. Ровно через месяц пусть соберет лидеров группировок, что ему удастся завербовать, в порту. Это будет первое официальное собрание Триады. Лэ, ты не возражаешь?       — Нет, я хочу взглянуть на тех, кто придет. У нас есть как минимум полтора года, чтобы Джехен увидел в нас конкурентов, тех, при упоминании которых его будет трясти от ярости. Мы должны за это время укрепить свои позиции и надежно окопаться на всем континенте. А когда его срок закончится, мы, наконец, сможем вступить в активную фазу нашей войны. И да, хен, придется внимательно изучить политическую сторону вопроса. Нам нужны нейтральные люди во главе обеих стран. Я хочу получить равного по силе собеседника, союзника, а иногда и соперника. Умного, сильного, с которым можно будет заключить равноправный союз. Того, кто будет действовать открыто, с которым интересно будет спорить и искать компромиссы. Триада не желает уничтожения континента и его народа, не желает мирового господства. Мы будем оказывать услуги и тем, и другим, не выделяя любимчиков. Тут, как говориться: «Кто раньше встает…».       — Знаешь, — улыбнулся Доен. — Ты сейчас мне напомнил своего отца в его ранние годы.       — Кровь не вода, — выдохнул Чэнлэ. — Ладно, думаю, нам пора.       Доен, Янян и Сончан первыми ушли в машину, а Джемин и Чэнлэ неуверенно стояли друг напротив друга. Хендери лишь хмыкнул и ушел на кухню.       — Просто не думай, хорошо? — сказал На, подходя ближе. — Можно…       Чэнлэ кивнул и его тут же крепко обняли. Омега почувствовал нежное прикосновение сухих губ к своему лбу.       — Удачи. Я приеду завтра.       В салоне машины все прочно пропахло дубом, и Лэ поймал себя на мысли, что, действительно, успокаивается. Нужно просто быть собой. Янян с Сончаном затянули какую-то детскую песенку. Младший весело смеялся. Иногда Чэнлэ искренне ему завидовал, ведь он не видел и пока не понимал всех тех ужасов, что видели и пережили они.       У КПП их встретил молчаливый охранник, посмотрев их документы, он открыл ворота и они направились к уже знакомому домику.       — Готовы? — спросил Доен, когда они остановились.       — Нам надо через это пройти, — кивнул Янян.       Решительно выйдя из машины, они взяли с собой сумки с продуктами и угощениями и вошли в дом. Доен с младшими суетились на кухне, а Чэнлэ расположился в гостиной, ожидая мужа. Где-то через полчаса двое охранников привели Джехена.       — Лэ, слава Богу, с вами все в порядке. Позавчера приезжал Чону, рассказывал о том, какие ужасы в клане творит Ли Джесок, — альфа крепко обнял мужа, нежно целуя. Чэнлэ подался на встречу, хотя внутри все снова обожгло. Неужели Джехен считал его таким идиотом? Неужели можно было перепутать запах на коже после длительной встречи с запахом, что остается на теле после секса? Джехен, видимо, расценил дрожь младшего по-своему. — Ну же, малыш, все закончилось.       — Отец! — радостно закричал Сончан, сидящий на руках Доена. Ким опустил ребенка на пол, младший тут же подбежал к Чону, что поднял его на руки, целуя в обе щеки.       — Привет, милый, — сказал он, а потом посмотрел на Кима. — Доен?       — Ну здравствуй, давно не виделись. Лет двадцать, если мне не изменяет память.       — Что ты здесь делаешь?       — Сопровождаю твоего мужа, — ответил Ким. — Ты сам отправил его ко мне. Пока Джено нам не доступен, я отвечаю за безопасность Чэнлэ.       — А… Где Джено? Что-то случилось? — спросил Джехен, посмотрев на Чэнлэ.       — Стреляли в Ренджуна, — ответил омега. — Джено в Корее, пытается выяснить что-то о заказчике покушения.       — И ему нет дела до того, что творит его отец? — нахмурился Чон. Сончан на его руках заскучал, начиная ерзать, поэтому альфа опустил его на пол. Младший убежал на кухню к Яняну, что пока не показывался.       — Ли Джено — предатель, не забыл? — хмыкнул Доен. — Сомневаюсь, что Джесок стал бы слушать сына.       — Но твой дед знает, что Джено действовал в интересах клана.       — Мой дед мертв, Джехен, как и брат Джено, с которым тот успел наладить контакт. Джесок спятил, и знаешь, пусть упивается своей властью. Я туда лезть не собираюсь.       — Но как же? Лэ, ты…       — Мы не успели сделать экспертизу, Дже. Сяо Джун пропал без вести, а весь биологический материал сгорел в доме старика Кима.       Чон выглядел слегка дезориентированным, именно в этот момент и решил появиться Янян.       — Отец! — бросился к Джехену младший. На его глазах сверкали слезы. — Отец, кто-то стрелял в Джуни. Это было так больно. Я словно наяву ощутил, как меня пронзает пуля, хотя между нами было тысяча километров.       Джехен на автомате обнял младшего, хотя до Чэнлэ долетали отголоски его раздражения. Все шло не так, как он хотел.       — Мы… Дже, как ты и хотел мы в ближайшее время возвращаемся в Корею. Мистер Цянь обещал организовать безопасную переправу, — сказал Чэнлэ. — Он очень благодарен за спасение сына.       — Вы все-таки встретились?       — Да, это было последнее, что успел сделать Марк перед… смертью, — голос Чэнлэ дрогнул. Хоть Марк был жив и его здоровью пока ничего не угрожало, омега даже думать боялся о таком исходе. Вот только ради его же безопасности Ли придется все же оставаться «мертвым». Доен, стоящий рядом, крепко сжал руку Лэ.       — А вы, я смотрю, сблизились, — хмыкнул Джехен, заметив этот маневр.       — Хен оказался очень понимающим, — улыбнулся Доену Чэнлэ, а потом повернулся к мужа. — Он познакомил меня с твоим братом. Почему ты не рассказывал мне о своей семье?       — Ради безопасности, — ответил Джехен сдержанно. — И твоей, и их. Они тоже часть клана. Дери…       — В безопасности. Собственно поэтому я здесь. Мне нужно твое разрешение. На метку. Ты же знаешь, что мы истинные, и сейчас в столь сложное время, мы решили держаться друг друга, забыв все ошибки прошлого.       — Что?       Чэнлэ почувствовал, как его окатило волной могильного холода.       — Мальчики, пойдемте-ка накроем на стол, пока отец с Доеном хеном поговорят.       Чэнлэ слышал, как старшие кричали друг на друга. Как Джехен припомнил Киму все, и как Доен умело отбивал каждый его выпад. Возможно, раньше Лэ бросился бы разнимать альф, но сейчас омега как никто хотел оказаться на месте Доена и выпустить хотя бы часть того, что кипело в нем. Спустя почти сорок минут взаимных упреков и оскорблений, альфы все же вошли на кухню.       — Мы не закончили, — посмотрел на Чона Доен.       — Я сказал, делайте, что хотите, — ответил, стиснув зубы, Джехен. — Сейчас вряд ли найдутся те, кто обвинит вас в нарушении закона, пока сам клан стоит на одном колене.       Во время ужина Сончан и Янян без умолку болтали. Сончан рассказывал о ферме и ягнятах, о своих занятиях с Джисоном. Янян тараторил об Академии и о том, как хочет поскорее обнять Джуни-хена. Чэнлэ смотрел на мужа, разглядывая каждую клеточку его лица и вспоминая моменты, в которые он чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Джехен улыбался ему, была в этой улыбке нежность, от которой щемило сердце. Вот только был и легкий шлейф лаванды, что напоминал Лэ о том, что ничего уже не вернуть. Да и надо ли?       Скоро Доен засобирался. Чэнлэ знал, что у КПП его машина заглохнет, а на такси у него при себе не окажется денег. Что ему предложат переночевать в одной из комнат на блок посту, что ночью он выберется через окно и направится на встречу с очень влиятельным в свое время в букмекерских кругах человеком. Шулером и каталой, за которым тоже была неплохая армия. Тот человек ненавидел Джесока, потому что тот в свое время подмял под себя почти весь игорный бизнес Китая, не давая таким самородкам как он развиваться. Доен должен был предложить мужчине сыграть на их стороне, и Чжон очень надеялся, что тот согласится.       — Тебе не кажется, что он слишком много на себя берет? — спросил Джехен, когда поздно вечером, вдоволь на общавшись, дети были уложены, а они с Чэнлэ остались одни. Омега сидел на коленях старшего. Джехен нежно целовал его шею, снова затягивая метку. Чэнлэ расслабился. Тело истосковалось без ласк. Все-таки с Джехеном ему было хорошо. Хотя было ли с чем сравнивать? Чэнлэ развернулся, поерзав на коленях альфы, чувствуя его желание.       — Ты сам поставил его во главе нашей миссии. Да, мы не успели занять трон законным путем, но ведь мы можем его и отбить.       — Мне нравится ход твоих мыслей, — хмыкнул альфа, стягивая с омеги футболку и покрывая поцелуями его кожу. — Но ты уверен, что готов ввязаться во все это?       — Если ты меня поддержишь, — сказал Чэнлэ, перебираясь на кровать и стягивая с себя штаны вместе с бельем. Ладонь на собственном члене и первые капли смазки, стекающие по бедру. — Ты моя совесть, помнишь? Я сделаю все, как ты скажешь. Я ведь так тебя люблю.       — Малыш, — сказал Джехен, устраиваясь меж разведённых ног омеги и дразня вход холодными пальцами. — Я тоже тебя люблю.       Чэнлэ вскрикнул, когда альфа оказался в нем. Слезы сорвались по щекам, но Джехен не успел их заметить, погружаясь в податливое тело. Снова и снова, кончая на живот омеги и начиная сначала.       — В общем, мы сделаем так, — сказал Чон, когда через пару часов взаимных ласк, узел скрепил их тела. — Вы возвращаетесь в Корею. Думаю, что Джесоку нужно время, чтобы взять под контроль всю империю, а вам, чтобы собрать несогласных. Вэньян и его покровитель непременно захотят договориться с новой властью Дракона, ведь им всем мешает Кун. Ты должен полностью войти в доверие Цяня старшего. Его империя — это тоже сила.       — А если его убьют?       — Его солдаты станут твоими, хотя, я не думаю, что мистер Цянь такой дурак, чтобы подставляться. Доен будет тебя обучать, чтобы когда придет время, ты смог показать себя истинным Драконом. Я вернусь, малыш, и мы еще покажем этому Ли и Вэньяну с его помощниками, что такое настоящий гнев Дракона.       — Ты же не хотел во все это ввязываться, — напомнил Лэ, дрожь от очередного оргазма заставила вцепиться ногтями в спину старшего, раздирая их кожу в кровь.       — Ради тебя, малыш, я готов сразиться с самим дьяволом.       Чэнлэ тихо хмыкнул, а про себя подумал, что дьявол ничто по сравнению с переполненным яростью преданными и растоптанными бывшими близкими людьми.       Когда сцепка закончилась, они приняли душ и крепко обнявшись, устроились на кровати. Вскоре альфа расслабился и заснул, а Чэнлэ аккуратно выбрался из его рук и поспешил на кухню. В кармане брюк нашлись таблетки, что дал ему Хендери и небольшой сверток. Развернув его, Чэнлэ почувствовал, как защипало глаза. На простенькой веревочке висел кусочек настоящего дуба. От него исходил такой любимый аромат. И когда этот альфа все успевает? Вспомнились крепкие объятия перед дорогой и нежный поцелуй в лоб. Чэнлэ повесил кулон на шею, выпил таблетку и пошел обратно в постель к мужу. Скоро начнется новый день.