Наше будущее в наших руках

На этот раз Алиса появилась в школе вовремя. С утра её разбудил отец, они вместе выпили кофе, а после Игорь Селезнёв флипнул на работу — ему надо было сделать кучу дел до визита в школу. Когда Алиса зашла в класс, Юли с Сашей ещё не было. Она села за парту и услышала, как одноклассники обсуждают вчерашний фильм, на который ходили вместе. — Фильм просто отвратительный, даже зал «комфорт» кинотеатра и 3 D очки не спасли ситуацию, — поделилась своим мнением Мила. — Интересно, кто такую нудятину снял и что этот человек до сих пор делает в киноиндустрии? — Зато выспались все, — улыбнулся Коля Герасимов. — Я на неделю отоспался… Нет, на месяц, — произнёс Коля Садовский. — Конечно, ты храпел, как паровоз — полкласса из-за тебя уснуть нормально не могли, — проворчал Фима. — Ой, кто бы говорил. Твой ночной храп на лестничной клетке слышно, — подколол Королёва Садовский. — Ну что, сходили в кино, дураки? — неожиданно вмешалась в разговор Лена, проходя мимо ребят с вездесущей Аней. — Дневной сеанс, приключенческий фильм… Тьфу! Вот на вечерних, а ещё лучше — ночных ужастиках точно не поспишь. — Точно, — кивнула Аня. — Миссис Домбазова, я бы на вашем месте помолчал бы, когда не спрашивают вашего мнения, — заметил Боря. — А твоё кто-то спрашивал? Заткнись, Мессерер! — Уважаемая Елена Домбазова, не могли бы вы не загораживать от нас друзей? — обратился к однокласснице Герасимов. — В каждой бочке затычка, — тише всех добавил Коля Сулима. Алиса очень хотела рассказать одноклассникам о предстоящей встрече с сотрудниками Института, но не знала, как начать разговор. Она никогда не вклинивалась, когда люди говорили о чём-то другом, хотя события в Институте Времени иной раз лучше любого фильма. — Всем привет! Алиса обернулась вместе со всеми и увидела Юлю с Сашей, нерешительно прошептала «привет» им в ответ. Вместе с ними в класс зашла классная руководительница 8 «В» и сообщила радостное известие: — Ребята, сегодня знаменательный день. В нашу школу придут сотрудники Московского Института Времени и проведут у вас классные часы. В наш класс они зайдут четвёртым и пятым уроками! Огромная просьба, ребята — ведите себя прилично, не ссорьтесь, не деритесь. — Ого! — воскликнул Коля Герасимов. — Вот это новости! Вместо физики и математики — такое крутое знакомство! — Никогда не видела сотрудников Института Времени вживую, — с восхищением прошептала Мила. — Ой, мамочки, — испуганно проговорила Альбина. В тот момент Алиса поняла, что у неё очень хорошее положение. Многие мечтают с ними познакомиться, а она — дружит с детства. Повезло ей родиться дочерью космобиолога. Она решила, что поможет классу лучше познакомиться с сотрудниками, и, если будет возможно, попросит для них экскурсию в сам Институт. Алиса надеялась, что так одноклассники обратят на неё внимание. Как только руководительница покинула класс, зашла биологичка Татьяна Витальевна и тут же начала урок: — Какое домашнее задание я задавала? — Выучить параграф 24 и в рабочей тетради выполнить задания 1-7 на странице 69, — милым голосом ответила Домбазова. Мила шепнула подругам: — Она так спрашивает каждый урок, а Лена торопится ответить. Подлиза. Катя и Юля согласно кивнули. — Итак, рассказывать параграф к доске пойдёт… Коля Герасимов, — сказала Татьяна Витальевна. — А что сразу я-то? — возмутился ученик. — Коля, встань! Не переговаривайся с учителем и немедленно иди к доске! — крикнула биологичка, начиная выходить из себя. Герасимов вздохнул, встал из-за парты и направился к доске. Фима шепнул другу: — Держись, Коля, мы будем тебе подсказывать. Один за всех и все за одного! — Ну, Герасимов, рассказывай. Что ты знаешь о строении животной клетки? Коля почесал голову. — Ну, — продолжила биологичка. — Животная клетка… — сказал Коля, нарочито растягивая слова и ожидая подсказки. Класс загалдел. Фима шептал с места, Боря показывал рисунок с клеткой, все остальные тоже проявляли активность, кроме Альбины, боящейся нарушить правила и заклятых подружек. Даже Алиса не осталась в стороне. — А ну всем молчать!!! — крикнула учительница. Класс притих, но продолжил подсказывать попавшему в беду. — Животная клетка состоит из… ядра… оболочки… цитоплазмы… митохондрий… — неуверенно говорил Коля, улавливая все подсказки. Таковая про митохондрии была от Алисы. — Это не всё. Что ещё входит в состав животной клетки? А, Герасимов?.. Королёв, хватит подсказывать! Мессерер, не ту страницу открыл — ты показываешь рисунок растительной клетки! Селезнёва, перестань вертеться! Вазовский, убери планшет! На этот раз тебе не удастся спроецировать текст учебника на экран, как две недели назад! Герасимов, отвечай! Алиса помнила, как две недели назад Саша провернул такой фокус, чтобы выручить Колю Садовского, однако у него не получилось — Алла Сергеевна заметила и поставила обоим двойки. — Лизосомы… — произнёс Коля Герасимов, вытащив что-то из головы. — Плохо учишься, Герасимов. Думаешь, в будущем тебе биология не будет нужна? Ещё как будет. Садись, 3 поставлю — скажи спасибо своему дружному классу. «Спасибо, ребята, выручили», - подумал Коля Герасимов и сел на место. Закончив опрос на Коле, Татьяна Витальевна стала объяснять новую тему. За урок она десять раз сделала замечание Коле Садовскому, пять раз — Фиме, отняла косметичку у Милы и вернула на перемене, перед этим прочитав лекцию о поведении на уроке. Всю перемену восторженные ученики 8 «В» обсуждали предстоящий визит сотрудников МИВ, и Алиса опять не нашла, что сказать, чтобы нормально вклиниться в их разговор и опять всю перемену молчала. Вторым уроком была техника у Юрия Александровича. Он показал новые модели спутников, объяснил, как их собирать и задал домашнее задание — запустить спутник на околоземную орбиту. Третьим уроком был русский. Алиса вышла к доске и, путём долгого рассказа, исправила двойку. Сегодня Алевтина Ивановна была в хорошем настроении и, вместо обещанной четвёрки, поставила ей пятёрку. С отличным настроением Алиса села на место и получила поздравление от Юли. *** До школы сотрудники Института добирались на флаерах по трое человек. Полина и роботы попали в один флаер, и так получилось, что женщина оказалась посередине. Альтрон, ничуть не стесняясь, сразу же начал рассказывать анекдоты, над которыми заливисто смеялась Полина. Вертеру не нравилось, что Альтрон так завладел вниманием Полины, рассказывая очередную глупость. Но самой кульминацией стал момент, когда Альтрон вдруг взял и приобнял Полину, даже не спросив у неё, хочет она этого или нет. Вертер знал, что никогда не позволил бы себе такой дерзости, пусть и каждый день мечтает об этих объятьях. Он ожидал, что Полина воспротивится, начнёт ругаться, потребует убрать руки, но нет. Она по-прежнему вела себя расслабленно, сидела и смеялась, от этого Вертеру стало неприятно и досадно. » Какое он вообще имеет право её трогать?.. Я думал, что Полина после разрыва с тем человеком не позволяет никому прикасаться к ней. Видимо, я ошибался». Однако, что бы он ни говорил, он не мог перестать относиться к Полине бережно, как к хрустальной, не мог позволить себе резких объятий. Поцелуи с ней пока были для него недостижимой чертой, но Вертер надеялся когда-нибудь достичь её и изнывал от тоски, думая об этом. Сейчас, сидя во флаере, он смотрел в окно, на проплывающие внизу дома и деревья и понимал, как сильно ему не хватает её. С его чувствами её должно быть очень много в жизни, и Вертер жил надеждой, что когда-нибудь это случится. Он знал, что раньше Полина относилась к нему, как к хорошему другу, но то было раньше, а теперь она свободна — Вертер обещал себе завоевать её, но только не Альтроновскими методами. — Эй, романтик, ты вообще здесь или в какой-то прострации? — услышал он противный голос. — Опять замечтался? — с этими словами «любимый» напарник толкнул его. «Ведь даже при Полине не стесняется демонстрировать свою глупость и посредственность. Она никогда такого не полюбит», - он понимал, что успокаивал себя этими мыслями — страх такого исхода всё же был. Если это случится, он знал, что не сможет больше здесь работать. — А что, это запрещено? — спросил Вертер, стараясь говорить с сарказмом, но получилось плохо. — Да. Это — абсолютно бесполезное занятие, — кивнул напарник. — Альтрон, будь повежливее, — Полина всё же сделала ему замечание, но без строгости. — А твои анекдоты будто очень полезны, — Вертер начал раздражаться из-за всего вышеперечисленного, стараясь скрыть, что его это расстраивает. Альтрон ничего не ответил, лишь поднёс своё лицо к Полине на непозволительно близкое расстояние и легко коснулся губами её щеки. Внутри у Вертера заклокотало, он ощутил больной укол ревности и накатывающую волну раздражения. Как Альтрон, спустя полгода знакомства, смеет позволять себе такое, в то время как Вертер за 10 лет крепкой дружбы ни разу не поцеловал её и обнимал только тогда, когда ей это было нужно, не слушая никаких своих желаний? — Отсядь от неё! — сказал Вертер резко. — Чего? — Альтрон нагло посмотрел на напарника, будто она — его девушка, а Вертер хочет отбить её. — Убери руки от Полины Александровны — ты ведёшь себя сверхнеприлично, — продолжил романтик. — Вертер, в этом нет ничего неприличного. Почему ты такой напряжённый? Расслабься, в Алисиной школе всё пройдёт гладко, — улыбнувшись, сказала Полина. Чего-чего, а такого биоробот точно не ожидал — это стало ударом грома среди ясного неба. «Значит, ей нравится внимание Альтрона», — понимая это, Вертер очень расстроился. Он не предполагал, особенно на важных заданиях, что Полина настолько невнимательна. — «Она подумала, что я нервничаю из-за предстоящей встречи с детьми. Это больно слышать». Тем временем Альтрон и Полина вели активный диалог. — Альтрон, пожалуйста, не учи детей плохому, — сказала она слишком ласково для разговора с таким типом. — Пить, курить, ругаться матом? — улыбнулся биоробот. — Ты и этому научишь, — вклинился Вертер. — Идиот, у меня такого нет в программе! И вообще, кто тебя спрашивал? Замолкни! — напарник сразу же сменил тон с ласкового на агрессивный. — Альтрон, это очень грубо. Извинись и, пожалуйста, веди себя прилично, — заметила Полина. — Извини, — бросил Альтрон совершенно неискренне. Но Вертеру были не нужны его извинения, он продолжал напряжённо думать про Полину: «Она просит его вести себя прилично. Просто просит, после всех его выходок. А это значит, что, возможно, Полина неравнодушна к Альтрону». От этих мыслей там, где у человека стучит сердце, у робота что-то сжалось внутри. Конечно, это не свидетельствует о любви между ними — оставалась надежда, что это просто дружеское общение, ведь отношения начинаются там, где поцелуи. Сейчас романтик не находил общих тем для разговора с ними, и решил не мешать Полине Александровне наслаждаться общением. В последнее время она хотя бы начала радоваться, после тех слёз, не стоит это прерывать. Вертер отсел от них на край сиденья, и стал снова смотреть в окно, не слушая их диалог и с грустью думая всё о том же. *** Когда сотрудники выходили из флаеров, припаркованных возле школы к ним присоединился тот, кого они не ждали. — Гоги, дай обнять тебя! — тут же воскликнул Иван Сергеевич. — Какими судьбами здесь? Ты же должен провести ещё несколько дней в больнице. — Да, должен, но я отпросился на пару часов — очень уж хочу поприсутствовать на открытом уроке. — Надеюсь, профессор Гоги, вы не покушаетесь на школьную химическую лабораторию? — подозрительно уточнил Вертер. — Да какие мне сейчас эксперименты… Травмы бы эти заживить, потом только об экспериментах думать, — с грустью ответил профессор. — Здравствуйте, проходите, пожалуйста, — сказала директор, выйдя навстречу к ним из школы и широко улыбаясь. — Мы очень рады вас видеть. Вот сюда, пожалуйста, — она открыла дверь, хотела придержать её, но Вертер подошёл и учтиво взялся за ручку: — Позвольте, это сделаю я. Проходите. — Спасибо большое, — директор улыбнулась, показывая всем своим видом, что ей приятно. Вертер взглянул на Полину, которая шла рядом с Альтроном (ладно хотя бы, не за руку), уже забыл про директора, опустил глаза и замер возле двери. — Вертер, ты идёшь? — неожиданно уточнила Полина, обернувшись. — Конечно, иду, — встрепенулся Вертер, словно проснувшись и, наконец, отпустил дверь. Полина улыбнулась ему, подождала, пока робот поравняется с ней и пошла дальше, попутно разговаривая с Альтроном. Вертер был в замешательстве от таких неоднозначных действий. *** 8 «В» сидел в своём кабинете, шумно болтая, пока не пришла классная руководительница и не попросила вести себя тише, сказав, что сотрудники уже в школе. Класс притих и замер от предвкушения встречи. Особенно замирало сердце Алисы, ведь отношение к ней класса могло поменяться после открытого урока. А могло и не поменяться — понимая это, девушка не питала безоговорочных надежд. Сотрудники Института Времени зашли в кабинет со звонком. Класс дружно встал, приветствуя их. — Здравствуйте, ребята. Садитесь, — сказала Полина, остальные сотрудники улыбнулись и кивнули. Алиса встретилась с ней взглядом, женщина ответила ей улыбкой. Поймать взгляд Вертера девушка так и не смогла — он, хоть и улыбался, но был в какой-то прострации. — Я — Полина Александровна Вертицкая, старший начальник Института Времени и специалист по 20-му веку. Сейчас представлю вам, ребята, моих сотрудников. Игорь Иванович Селезнёв — космобиолог, специалист по фауне разных временных эпох. Мария Александровна Кирсанова — специалист по Древней истории, мой непосредственный заместитель. Иван Сергеевич Кирсанов — специалист по истории Древней Греции. Профессор Гоги-Геносвали — специалист по 19-му веку, к сожалению, травмирован на работе. Биоробот Вертер — уборщик и регистратор, создан по подобию человека. Биоробот Альтрон — уборщик, создан аналогично. Ученики зааплодировали. Подождав секунд тридцать, Полина сделала мягкий жест, требующий остановиться и начала рассказ об истории создания Института Времени. Иван Сергеевич включил голографическую презентацию и дополнял рассказ некоторыми фактами. «Институт Времени был построен в 2060 году, работа над его созданием велась 10 лет. До 2050 года на его месте стояла достопримечательность — дом князя Волконского или Трубецкого. В 1980–1990 годах дом был в запустении, но затем его стали восстанавливать и сделали музеем. Проектом создания Института Времени руководил Александр Сергеевич Вертицкий. При проектировании Института было применено сжатие внутреннего пространства, вследствие чего внутри он гораздо больше, чем кажется снаружи — концепция айсберга. Институт Времени оснащён самой современной рабочей системой — машиной времени проекта 2060 года, (снабжена отдельной комнатой), библиотекой, складами, муляжами, обсерваторией новейшего проекта 2075 года. Состояние на 2080 год — прекрасное, рабочее. Временные эпохи, с которыми связан Институт — различные, от начала появления человечества до 2070-х годов, планируется освоение временных эпох вплоть до формирования Земли и Солнечной системы». — Институт Времени, это, конечно, хорошо, но достижение человечества связано не только с этим. В нашем Институте работают два сотрудника, которые являются детьми прогресса — человекоподобные роботы, максимально приближенные к концепции личности. Вертер и Альтрон, попрошу вас выйти вперёд, — начала рассказ Мария. Вертер в такие моменты всегда чувствовал себя экспонатом в музее, и нельзя было однозначно сказать, это чувство приятно ему или нет. Альтрон, по его мнению, только кривлялся, забавляясь тем, что на него смотрят. — Биороботы созданы из тончайших, отточенных механизмов, скрытых под стальным корпусом, над которыми велась долгая, кропотливая работа. Тонко продуманные механизмы позволяют им совершать точные движения, максимально приближенные к человеческим. Их мозг — тончайшая материнская плата с миллиардами узлов, который позволяет использовать человеческие рефлексы и реакции на раздражители. Они подвержены всем человеческим эмоциям и чувствам — смеются, плачут, злятся, брезгуют, любят. Они видят и воспринимают мир так же, как и мы, поэтому каждый сотрудник Института Времени считает, что наши биороботы — полноценные личности, а не объекты для исполнения своей работы, — дополнил рассказ Иван Сергеевич. Подростки слушали с большим интересом, впервые за долгое время никто не шумел и не отвлекался. — Вертер, Альтрон, покажите детям, что вы умеете, — попросила друзей Полина. — Ну, кто первый? Вертер знал, к чему она клонит — придётся читать стихи. Он стеснялся, считая себя никчёмным поэтом. Его стихи предназначались лишь одной женщине, которую он любил безумно со студенческих лет, когда они вдвоём пускались в опасные миссии по защите планет от космических пиратов. Она в команде была атакующим стратегом, а он — защищающим партнёром. Вертер всегда был готов подставить своё плечо, использовать все свои способности робота, чтобы защитить дорогого ему человека и повлиять на исход важной миссии. Он прикрывал Полину, в то время как она атаковала и побеждала врагов. Вертер брал на себя любой удар, никогда не жалел своих механизмов, зачастую после миссий претерпевал ремонты, иногда даже серьёзные. Он был готов стоять на ступень ниже, чтобы его Полина была первой — лидером, как она всегда хотела. Был готов претерпевать ремонты, ходить с заплатками и зашитой искусственной кожей, временно плохо повинующимися ногами и руками — лишь бы Полина была цела и невредима. Вместе они были непобедимой, нерушимой, сильной командой. Полина всегда ценила Вертера, как хорошего друга, партнёра и собеседника, в минуты славы напоминала поклонникам, что не она одна спасает мир от пиратов, рассказывала о незаменимости и значимости для неё биоробота. Однако любви между ними не было никогда. Он её любил, а она его — нет, встречалась с другим на тот момент, когда они начали работать вместе. Познакомились Вертер с Полиной задолго до первой миссии, но с самого начала девушка не воспринимала отношение к ней биоробота должным для него образом. Он радовался за неё — что она такая счастливая, влюблённая, окрылённая, хотя самому было очень больно. Он всегда улыбался Полине при встрече, спрашивал, как дела у неё и её кавалера, иногда дарил цветы в качестве дружеской симпатии. Свои чувства он мог излить только личному дневнику, и всего один раз кратко поговорил на эту тему со своим создателем — пока было можно. Тот человек, несмотря на всю любовь Полины к нему, плохо поступил с ней — променял на другую. Ей не к кому было обратиться, кроме как к Вертеру, и она в слезах пришла к нему. Полина плакала, а Вертер утешал её — именно тогда он позволил себе обнимать её дольше, чем обычно после успешных миссий. Вертер очень хотел стать для неё единственным, когда стало можно, столько лет он ждал этого шанса, бережно храня внутри чувства к этой прекрасной женщине, и когда, наконец, шанс появился, в Институте Времени появился Альтрон. Ему сразу же понравилась Полина, новый робот начал стремительно оказывать ей знаки внимания. Поначалу девушка не хотела замечать их, но затем заинтересовалась. Вертер во всём старался быть лучше Альтрона, но новый робот, заметив это, обозначил напарника своим врагом и стал всячески вредить ему. Кто он вообще такой, чтобы прийти и получить всё готовенькое? Вертер стал сопротивляться. Он понимал, что не выдержит такого испытания ещё раз, что не сможет вновь собрать из осколков своё сердце, не подавая никому вида, что страдает. В прошлый раз ему хватило внутренних ресурсов, в этот раз просто не хватит. Сопротивляясь Альтрону, Вертер надеялся, что Полина поймёт всё правильно и не разобьёт его сердце вдребезги. Но быть уверенным в этом он не мог, как и прочитать, что творится в глубине души у этой женщины… — Вертер, почитай, пожалуйста, стихи какие-нибудь свои, — попросила Полина, пока класс отсмеивался после анекдотов Альтрона, вернув биоробота из мыслей в реальность Он не очень хотел это делать, но знал, что нужно. Чтобы не поделиться со всем классом своими чувствами к Полине (все сотрудники Института об этом догадывались), а также не почувствовать себя неловко перед ней, Вертер выбрал пару стихов, не относящихся к Полине — написанных, когда он находился под впечатлением от чего-либо.