22 июня 516 г. после пробуждения Солнца
Дворец Правителя Вечноцветущего Бора, город Минори
Поверхность дубового письменного стола была нагрета настолько, что казалось, бумаги просто воспламенятся. Наоки всё собирался переставить его подальше от окна, но каждый раз с тоской бросал взгляд на клочок голубого неба, лиловые глицинии, растущие во внутреннем дворцовом саду, и изящный мраморный фонтан в виде цветка лотоса и оставлял эту затею. Даже за несколько месяцев домашнего ареста этот прекрасный вид не опостылел ему.
Случалось, что Наоки удавалось прогуляться, правда, происходило это нечасто — лишь когда к нему в гости наведывался Хуан. Пользуясь своим положением и наплевав на все порядки, Правитель выводил Наоки на улицу, и они час или, если повезёт, два гуляли по территории дворцового комплекса, беседовали. Бывало, что такие прогулки перерастали в горячие обсуждения текущих политических дел, но Хуан старался сдерживаться и не наваливать на друга и отставного Советника свои государственные проблемы, а позволял ему просто наслаждаться свежим воздухом и краткой, ограниченной, но всё же свободой. К тому же Правитель Хуан Ли знал, что Наоки и так помогает как может, а его авторитетное мнение по особо острым вопросам, конечно, без указания авторства, вне всякого сомнения, будет представлено в отчётах и рецензиях Советника Дика Пресли, одного из немногих, кто до сих пор не боялся навещать друга, несмотря на неодобрительные взгляды военных.
«Давно Хуан не захаживал», — подумал Наоки и аккуратно положил исписанный мелким красивым почерком лист бумаги на толстую стопку рукописей. Встав из-за стола и чуть ослабив пояс на длинном домашнем халате, он подошёл к высокой этажерке, заставленной разнообразной едой и напитками, взял в руки хрустальный, сверкающий точёными гранями графин и налил себе воды. Задумчиво покрутив фужер за тонкую ножку, Наоки сделал пару глотков, прежде чем его пальцы разомкнулись, а хрустальный фужер упал ему под ноги, с дребезгом разбиваясь на мелкие блестящие осколки о паркет.
Взволнованным взглядом уставившись на висящий на стене расписной гобелен, он замер на месте с поднесённой к губам рукой. Ему было страшно даже пошевелиться, чтобы не спугнуть это ощущение чужого присутствия. Это же он, он тут, это не игра больного воображения?
— Отец… — позвали его, и он позволил себе медленно обернуться.
Хиро стоял рядом с его столом, облачённый во всё чёрное, и мягко улыбался. Наоки достаточно было лишь мгновения, чтобы подлететь к нему и обнять, изо всех сил к себе прижимая.
— Мой мальчик, мой сынок… — шептал мужчина, неустанно гладя парня по голове и спине. — Дай я на тебя посмотрю. — Отпрянув, он взял Хиро за плечи и, разглядывая его лицо, улыбнулся: — Ты возмужал, такой красавец.
Потом он повернул голову к окну. На подоконнике сидел худенький миловидный паренёк. В отличие от Хиро, на нём была надета светлая, фиалкового цвета рубашка и серые кожаные штаны, на поясе висел меч. Русые волосы короткими прядками спадали на скулы и, чуть касаясь подбородка, обрамляли длинную шею, прикрывая её. Он смотрел на Наоки немного настороженно и будто бы изучающе.
Мужчина поспешил поприветствовать его:
— Я так понимаю, Алекс? Здравствуй.
Спрыгнув с подоконника, парень робко приблизился и протянул Наоки руку.
— Здравствуйте.
Мужчина, чуть улыбнувшись, ответил на рукопожатие. Было удивительно, насколько тёплой и мягкой оказалась энергетика этого юноши. Ещё секунду назад он сохранял выжидательный нейтралитет, а уже сейчас, словно открывшись, излучал простосердечную доверчивость и бесхитростно, искренне возвращал улыбку Наоки.
Спохватившись, Хиро шагнул к парню и, положив руку ему на плечо, на одном дыхании, взволнованно гладя в глаза отцу, выпалил:
— Пап, прости. Я должен был вас представить. Пап, этой мой Алекс, мой муж.
Наоки удивлённо округлил глаза.
— Муж?..
— Да, пап. Прости, я всё сделал не по правилам. Не спросил благословения и так далее, но ты сам понимаешь… — Хиро виновато склонил голову, и Алекс тут же отзеркалил его жест.
Совершенно растерявшийся Наоки даже не сразу нашёлся, что сказать. Несколько долгих мгновений он так и стоял, разглядывая своего сына с его супругом, которые смиренно застыли перед ним, потупив взор и ожидая хоть какой-то реакции. Сглотнув вязкую слюну, мужчина вздохнул и мягко проговорил:
— Прощаю, сын. Я доверяю тебе и твоему выбору.
Хиро, вскинув голову, радостно улыбнулся, а потом вдруг нахмурился и сдавленно выговорил:
— Спасибо, папа. Но есть ещё то, за что я должен попросить прощения. — Хиро нырнул рукой в карман и протянул мужчине серую металлическую коробочку. — Это твоё. Я возвращаю. Прости.
— Хиро, — ласково произнёс Наоки. Он обхватил руку сына вместе с контейнером. — Нет, это твоё.
У парня невольно открылся рот от неожиданности. Алекс, широко распахнув глаза, смотрел то на мужа, то на его отца.
— Но… но это неправильно. Ты должен забрать его. Он принадлежит тебе, — возразил сын, не желая присваивать себе чужое. — Мне он больше не нужен.
— А мне тем более, — добродушно хмыкнул Наоки и отодвинул от себя руку сына.
Обескураженно заозиравшись по сторонам, Хиро засунул контейнер обратно в карман и, собравшись с мыслями, уверенно заявил:
— Ладно, пусть так, в любом случае теперь мы будем вместе. Ты должен собираться.
— О чём ты, сын? — спросил Наоки, озадаченно приподнимая брови.
— Мы тебя забираем отсюда, отец. Звёздные почти подошли к столице, ты же понимаешь, что очень скоро тут начнётся полномасштабное сражение. По нашим данным, у них много шпионов во дворце. Оборонительные заслоны обезврежены. Увы, но взятие Минори если не неизбежно, то очень вероятно. Ты не военный, ты даже сейчас не участвуешь в управлении страной, зачем тебе тут оставаться?
Объяснения сына мужчина слушал очень внимательно, и его взгляд становился всё серьезнее. Когда Хиро закончил, Наоки строго нахмурился и, отвернувшись, сел за письменный стол, опустив взгляд на лежащие на нём бумаги.
— Я об этом знаю, — сообщил он, взяв в руки перо.
Хиро и Алекс стояли и смотрели, как отец внимательно разглядывает какой-то листок, а потом зачёркивает строчку и сверху неё что-то пишет.
— Папа, у нас мало времени. Оставь свои записи. Собери самое необходимое — и пошли, — в нетерпении парень подошёл к отцу и, взглянув на рукопись, в названии которой значилось: «План по обороне дворца», добавил: — Пожалуйста.
Наоки поднял взгляд на сына и, покачав головой, спокойно ответил:
— Я никуда не пойду. Здесь мой дом. И я всё ещё десятый маг. Хоть я и давно не практиковался, моих сил достаточно, чтобы достойно показать себя в бою. Мой долг — встать на защиту своей родины.
— Какой родины?! — вспыхнул Хиро. — Вот именно, что это даже не твоя родина! Почему ты должен нести ответственность за эту страну?! Ты и так сделал всё, что в твоих силах! Папа, прошу тебя!
— Нет! — отрезал мужчина.
Хиро неверяще смотрел на отца, а тот взял его за руки и вкрадчиво произнёс:
— Я очень рад был тебя повидать, сынок. — Потом он перевёл взгляд на Алекса, стоящего поодаль, и, улыбнувшись, добавил: — И рад был познакомиться с тобой, Алекс, обещай, что позаботишься о моём сыне…
— Конечно, — уверенно кивнул парень. — И я был рад познакомиться, господин Кимура.
— Папа! — воскликнул Хиро. — Он обязательно позаботится, не сомневайся! А я позабочусь о тебе! Не валяй дурака! Неужели ты думаешь, что я вот так уйду и оставлю тебя тут?! Ни за что! Если ты остаёшься, то и я остаюсь!
— И я остаюсь, — тихо отозвался Алекс, ничуть не поменявшись в лице.
Хиро моментально обернулся на мужа, и в его глазах отразились неимоверная боль и тоска, но возражать он не стал.
Наоки, посмотрев на сына, потом на его супруга, осознал, что если он сейчас что-то не придумает, заставить этих двоих уехать из столицы без него будет попросту невозможно. Хиро с детства был ужасно упрямым, и даже если Наоки сейчас, как отец, призовёт его к послушанию и выгонит, это не произведёт ровным счётом никакого впечатления на сына.
— Если ты не поедешь с нами, мы с Алексом будем защищать город вместе с тобой! — в подтверждение мыслей Наоки бескомпромиссно заявил Хиро.
Скривившись, мужчина потёр виски.
— Почему ты такой непонятливый, сын? Вы вдвоём, вы нашли себе место для жизни, вы так молоды, зачем вам следовать за мной? Я выбрал свой путь очень давно, и я присягнул на верность своему Правителю. Это
мой долг, но не ваш. — Наоки старался говорить как можно более ровно, но сам в голове лихорадочно перебирал доводы, как уговорить сына оставить его.
— Потому что я твой сын! — язвительно фыркнул Хиро. — Ты такой же упрямый, как и я. Не замечал за собой?
Хиро был прав. Наоки был упрям, словно трёхрогий баран, он никого не послушал: когда пошёл учиться на политологический факультет вместо архитектурного, как его отец; когда отказался от поста министра социальной политики; когда бросил всё и уехал в Долину жизни, полный решимости всё тут изменить. А теперь он сидел и ломал голову, как не потянуть за собой в пучину безысходной кровопролитной войны своего любимого сына. И он знал только один выход из этой ситуации.
Наоки встал и, присев на краешек стола, доверительно посмотрел в глаза Хиро.
— Если ты и впрямь хочешь помочь в защите города, то я скажу тебе, что делать.
Взгляд Хиро загорелся заинтересованностью. Алекс тоже подошёл поближе и весь обратился во внимание.
Нервно почесав затылок, мужчина продолжил:
— Не знаю, рассказал ли ты Алексу о моей родине, но, в общем, у вас есть возможность там побывать. Сумеречный талисман, помимо того, что является оружием, — он ещё и пропуск. Благодаря ему я бы однажды смог вернуться домой, взяв с собой свою семью, и моя семья, если бы со мной что-то случилось, могла бы туда попасть, даже без меня. Теперь, так уж случилось, моя семья — это вы.
— Но зачем нам туда ехать? Ты же говорил, они не вмешиваются в конфликты на территории Долины жизни.
— Верно, говорил. И я сам всегда считал, что вмешательство сделает только хуже, но не сейчас. Сейчас я думаю иначе. Если Вечноцветущий Бор падёт, за ним падёт и Северная Республика — единственная страна долины, где Оливер Уолш сумел сделать невозможное, он фактически своими руками привёл народ к демократии, создал парламент. Старый монарх самолично сложил полномочия и сейчас до сих пор дружит с Оливером и возглавляет управление сельского хозяйства республики. Разве такое можно уничтожать? Его работа — неопровержимое доказательство, что всё возможно. Но даже не разрушение Северной Республики самое страшное. Самое страшное, что ни Ронни Блэр, ни Лэй Мин не остановятся. Они захватят всех соседей, благородно поделив территории между собой, а потом через какое-то время сцепятся друг с другом, заливая кровью всю Долину жизни, пока из них не останется кто-то один, и вот тогда случайно выжившие в этой схватке почувствуют лично на себе, что значит абсолютная, ничем не ограниченная власть победившего узурпатора.
Когда Наоки закончил, сын долго молчал, а затем прищурился и уточнил:
— Как попасть на твою родину, и что мы должны сделать?
✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧
Едва Хиро с Алексом выскочили в окно и пропали из виду, Наоки поспешно закрыл оконную раму и, задвинув тяжёлую тёмную портьеру, метнулся к массивной кровати. Легко отодвинув её, он склонился к полу и принялся разбирать паркет. Вскоре под ним показалось небольшое углубление, в котором лежала белая коробочка. Мужчина, не поднимаясь с пола, открыл её и вынул странный прямоугольный тонкий предмет, выполненный из стекла и лёгкого гладкого белого материала, похожего на камень, но им не являющегося. Нащупав на этом материале небольшой бугорок сбоку, Наоки нажал на него, и стекло загорелось приятным нейтральным светом, а под ним вдруг возникли яркие картинки с надписями на английском языке. Легко прикасаясь к стеклу, Наоки производил хитрые манипуляции, пока под стеклом не появились строки:
22 июня
Здравствуй, Дариан. Я не справился. Ты был прав. Но это ты знаешь и без меня. Сейчас я о другом.
Я никогда тебя ни о чём не просил, но теперь хочу это сделать. Я отправил к тебе моего сына с супругом. Выслушай его, но если ты по-прежнему сочтёшь, что вмешиваться в судьбу соседних стран неправильно, то хотя бы не отпускай мальчиков сюда обратно, уговори остаться, если не навсегда, пусть до окончания битвы за Минори. Поверь, Хиро очень хороший и талантливый парень, тебе он понравится. Насчёт его мужа я ничего сказать не могу, выводы придётся делать тебе самому.
Также я должен сказать тебе, что я сильно виноват перед тобой. Я обещал вернуться и не сдержал слово, всё откладывал, думал, что ещё немного, ещё не всё сделано, ещё есть шанс, а теперь понимаю, что я обманывал не только тебя, но и себя. Я не могу вернуться. Вечноцветущий Бор стал моим домом, а люди, живущие здесь, — близкими друзьями и соратниками.
Прости меня, в память о нашей былой дружбе, и заранее благодарю тебя за помощь.
Передай от меня привет Астере, скажи ей, что во снах я до сих пор иногда вижу её светлый образ и прекрасный взгляд её голубых глаз. И не смей ревновать, она выбрала тебя, а я, хоть и недолго, но был счастлив в браке с моей любимой Айви. Удачи тебе и Астере.
Прощай.
12:47
Предмет в руках мужчины погас. Тяжело вздохнув и прикрыв глаза, Наоки задумался:
«Быть может, пора его просто уничтожить? Пусть никто не сможет включить его, но он сам по себе, да ещё и спрятанный таким образом, даже не в сейфе, а по старинке, под паркетом и под кроватью, может вызвать интерес. Конечно, никто не разберётся в его сложном устройстве, но мало ли».
Пока он размышлял, прямоугольник в руке пискнул и вновь засветился.
Ткнув на стекло, под предыдущими строчками мужчина увидел текст следующего содержания:
Наоки! Дерьма ты кусок! А ну живо руки в ноги и скачи сюда! Я тебе серьёзно говорю. Хватит геройствовать, возвращайся! Тебя тут все любят и ждут. И не думай мне тут заливать про домашний арест, ты освободишься и без помощи батарейки. Ты ж её сыну отдал, я угадал? Короче, если ты меня не послушаешь, я самолично за тобой прилечу и вытащу тебя за шкирку, наплевав на все законы и правила. Точно тебе говорю. А Астере ты передашь привет сам, когда будешь дома. Дома!!! Наоки. Я не допущу, чтобы самый умный человек, которого я знаю, погиб в какой-то чужой глупой войне. Думаешь, в этом добродетель? Какого дьявола я вообще должен это объяснять? Ты нам нужен, ты нужен мне. Ты ещё молод, ты можешь столько всего сделать для нашего народа, знаешь же, даже у нас случаются проблемы. Прошу тебя, возвращайся.
Только не убирай мобильник, ответь мне! Сразу!!!
12:52
Прочитав послание, Наоки печально заломил брови, а его губы плотно сжались в подрагивающую тонкую линию.
— Прости, Дари, — вымолвил он, и странное устройство в его руках рассыпалось бесцветной трухой, а труха, не долетая до пола, испарилась прямо на лету. Та же участь постигла и белую коробочку. Паркет и кровать были возвращены на свои места.
Наоки лёг на кровать и уставился отсутствующим взглядом в полог балдахина. В его голове метались сотни мыслей, одна, обгоняя другую, овладевала сознанием, а потом вновь ускользала, вытесненная третьей. Но самый главный вопрос был о сыне. Почему его добрый, честный и справедливый мальчик выбрал себе в мужья едва ли не самого кровавого наёмного убийцу, которого только видела Долина жизни. Ведь это он? Слишком многое указывает на него. Знает ли об этом Хиро?
