В машине душно.
Сокджин поправляет свой костюм, который будто сдавливает ему все дыхательные пути и на мгновение ему кажется, что он начнет задыхаться, но даже при этом боится сделать глубокий вдох. Сидящий рядом Чонгук расстёгивает пару пуговиц на рубашке и смотрит на него обеспокоено, хотя, сам выглядит не самым лучшим образом. Его поражает, что при начинающем гоне, альфа не думает о себе и о своих потребностях, и первое что он спросил, когда они оказались в холодном пространстве автомобиля, было тихое и одновременно нежное:
«С тобой все в порядке?». Это должен был спрашивать Джин, но никак не Чонгук. Феромонный душ, под которым он оказался, был таким впечатляющим, что на заданный вопрос омеге пришлось ответить молчанием. Альфа же понял это по своему и практически сразу отпустил руку Джина, которую до этого крепко держал в своей, а затем и вовсе отсел от него как можно дальше, насколько позволял салон автомобиля.
Джин видит как испарина выступает на открытых участках тела Чона, как альфа также как и он дышит мелко и поверхностно, будто пытается контролировать самого себя. В горле пересыхает, но он не может сделать простое движение чтобы дотянуться до бутылки воды в мини баре, чувствуя себя расслабленным. Он выдыхает и этого хватает, чтобы Чонгук повернул голову на него и впился в него взглядом, задавая немой вопрос.
– Пить, – единственное, что он выдавливает из себя, и реакция альфы не заставляет себя ждать. Буквально через пару секунд мужчина протягивает открытую бутылку. Джин выпивает практически половину и, не задумываясь, возвращает ее Чону. Тот делает то же самое, выпивая воду до дна, и неотрывно смотрит на него, будто не в силах отвернуться.
Честно говоря, он глубоко удивлен всей ситуации и, конечно же, не меньше удивлен тому, как ведет себя Чон Чонгук будучи на грани гона. Это свидетельствует его усиливающийся запах и плотный ферамонный шлейф, который излучает разгоряченное тело. Чонгук в очередной раз отворачивается от него, и Джин ловит момент, чтобы изучить его. Он никогда ранее не видел альфу настолько серьезным и собранным, и учитывая данные обстоятельства - это восхищает. Но даже это не дает Джина расслабиться, так как он не знает что может случиться в следующую секунду, минуту или час.
Чон Чонгук альфа с крутым нравом, вспыльчивым и требовательным характером, и даже если он сейчас ничего не предпринимает, это может быть временно. Никто не может дать гарантию, что за закрытыми дверями дома альфа будет вести себя также. Опыт, который имеет Джин в общении с альфами при гоне, говорит ему о том, что альфы будут действовать согласно инстинктам. Подумав об этом, он спешно отворачивается, замечая, что теперь альфа, будто дождавшись, когда он отвернется, поворачивает голову на него. На секунду Джин задерживает дыхание и все внутри сжимается, будто тело готовится к атаке, но когда он снова начинает дышать, чувствует, как в воздухе тесной машины витают новые, свежие и спасательные успокаивающие феромоны. Наконец-то он может сделать пару глубоких вдохов и привести свои мысли хоть немного в порядок, хотя, это скорее всего самообман. Невозможно думать, когда на расстоянии вытянутой руки сидит альфа и окутывает ферамонным одеялом. Джин даже не пытается успокоить его, так как понимает, что это, скорее всего, не поможет никому из них.
Двадцати минутная дорога выжимает из них соки в прямом и буквальном смысле, и Джин призывает себя и свое тело не реагировать на альфу Чонгука, который будто умоляет его обратить на него свое внимание. Когда машина заезжает во двор, Джин хватается за ручку автомобильной двери и как только она останавливается, вылетает из салона, жадно хватая воздух ртом. Он намеревается расстегнуть пиджак, но вовремя себя останавливает, так как под пиджаком у него нет ничего, только голое тело. Это может спровоцировать альфу, а это последнее что хочет Джин.
Автомобиль тихим урчанием отъезжает в сторону и он понимает, что они остались вдвоем. Совсем одни во дворе дома Чонгука и страх будто лавина обрушивается на него, отчего он начинает озираться по сторонам, будто ища помощи.
– Пожалуйста, не бойся меня, – тихо говорит Чонгук, и Джин бросает все силы, чтобы посмотреть на него.
Увиденное тревожит его, он забывает о своих страхах, когда замечает каким уязвимым выглядит альфа, смотря на него беспомощными глазами. Столько боли и печали в глазах он, наверное, никогда раньше и не видел. Омега не понимает, что расстраивает Чонгука, но вспомнив свой побег из автомобиля ему становится стыдно. Его поведение расстроило альфу, который слишком чувствителен на данный момент и, который по сути ничего ему плохого не сделал. – Заходи в дом, – так же тихо говорит Чон и это не приказ и не требование как обычно, а просьба.
– Я возьму ключи и поеду в свою квартиру, – озвучивает он, и Чонгук реагирует сразу же. Мужчина впивается в него своими потемневшими от инстинктов глазами и в них больше нет той грусти и тоски, которая была ранее, лишь решимость. В этот момент Джин понимает, что ему никто не позволит уехать.
– Нет, ты останешься здесь, Сокджин, и это не обсуждается. И прежде чем ты начнешь спорить, скажу, ты не вернешься в квартиру в которую имеет доступ твой сумасшедший бывший. Мой дом безопасное место и ты должен остаться здесь, – Чонгук, которого он знает, возвращается, требуя от него повиновения. Джин не успевает открыть рот, чтобы возразить, как мужчина делает пару шагов к нему и останавливается, когда замечает, что омега отходит назад. – Твоя безопасность важнее моей ситуации. Я не смогу спать спокойно, зная, что в любой из моментов тебе могут причинить боль. Я этого не вынесу, Джин. Прошу, останься в моем доме.
– Но как же ты? – спрашивает он, внимательно смотря на альфу.
– Я справлюсь. Уеду в другое место, только оставайся здесь, – снова переходит к строгому тону Чонгук, но Джин чувствует неправильность ситуации.
– Но это твой дом!
– Нет! Это твое безопасное место, Сокджин! Место, где ты будешь в целости и сохранности, а я спокоен! Мои инстинкты сейчас обострены и они хотят лишь одного – твоего комфорта, все остальное - второстепенно, которое можно пережить и перетерпеть! Поэтому зайди в дом и останься там до моего возвращения, – Сокджин шокированно смотрит на Чонгука, который буравит его тяжелыми глазами и еле заметно кивает.
Это был не приказ, но Джин понял по чужим глазам, что то, что говорит Чон действительно для него важно, важнее его потребностей и физиологических инстинктов. В этот момент он задает себе логичный вопрос:
«Почему он вдруг решил, что Чонгук хочет его как омегу?», так как ни в одном из его действий не было сексуального подтекста, не было попыток соблазнений или попыток подчинить его своим голосом. Все, что делал Чонгук до этого времени, лишь оберегал его, так как он является омегой и это заложено в его природе.
– Хорошо, как скажешь, – говорит он, более спокойным тоном, пытаясь скрыть чувство разочарования где-то в глубине души. Он не должен себя так чувствовать, это неправильно, но не может контролировать свою реакцию. Возможно, он реагирует так из-за феромонов которыми успел надышаться и все его эмоции искусственны, но почему его сердце болезненно сжимается в груди и доставляет ему ощутимый дискомфорт? – Я пойду, – зачем-то сообщает он, но не успевает он сделать и пару шагов, как Чонгук мягко хватает его за запястье. Они стоят плечом к плечу, и он и альфа смотрят прямо перед собой.
– Я хочу тебя. И нет, это не из-за гона, я понял это до начала цикла, но я не хочу ломать тебя и пользоваться ситуацией, потому что ты меня возненавидишь еще больше, когда это закончится. Ты прекрасен и заслуживаешь того, чтобы к тебе относились соответственно, – говорит шепотом альфа, но сердце Джина так громко стучит в груди, что ему кажется, что то, что он слышит – галлюцинации. – Ты, твой аромат, одно твое присутствие сводит меня с ума, но я не могу войти в дом вместе с тобой. Я так сильно хочу этого, так сильно желаю тебя, Сокджин, – поглаживая большим пальцем его кожу, продолжает Чонгук. – Сердца людей не так просто понять и ты очаровал мое. Я жалею лишь о том, что встретил тебя так поздно. А теперь иди домой, и я обещаю вернуться через пару дней. Мысль о том, что ты будешь, здесь успокаивает мое тревожное сердце, даже если ты не будешь ждать меня так, как я хочу, чтобы ты ждал.
Рука альфы замешкавшись, отпускает его и Джин с усилием воли делает первый шаг, но затем останавливается. Он чувствует калейдоскоп эмоций, которые поражают его одна за другой. И стоит он парализованный таким откровением, и не знает, как действовать, о чем думать и что делать дальше.
– Мы так не договаривались, – выдавливает он из себя и разворачивается, чтобы посмотреть в глаза тому, кто так искусно разрушает возведенные им стены.
– Это случилось не преднамеренно. Просто в один из дней я понял, что хочу твоего постоянного присутствия в своей жизни. Хочу быть любимым тобой и нужным тебе. В этом желании нет ни чьей вины и ты не должен чувствовать себя обязанным мне чем-то. Мои чувства должны волновать лишь меня…
– Но они меня волнуют, черт возьми! Я не хочу быть объектом неразделенной любви… – говорит он, сжимая руки в кулаки. Чонгук разворачивается к нему и они стоят друг против друга, дыша одним воздухом. От интенсивных феромонов у него кружится голова и он хочет прикрыть глаза, чтобы… чтобы насладиться ими.
– Тогда полюби меня, – шепчет альфа и его горячее дыхание опаляет его кожу.
Темные глаза бегают по его лицу, задерживаясь на губах и Джин не знает, действительно ли он хочет того, чтобы его поцеловали или нет. В нем происходит конфликт, который он не может решить, пока минутная тишина давит на его мозги. Сердце все еще стучит быстро, периодически вздрагивая и он хочет прижать руку к нему, чтобы успокоить, но вместо этого он сокращает расстояние между ними и целует Чонгука так отчаянно и с такой потребностью, что ему становится сложно устоять на ногах. Но альфа практически сразу же обвивает его талию руками, сильно прижимая к себе, не давая ему упасть. В воздухе происходит взрыв из смешенных запахов и феромонов, которые просто напрочь сносят им головы и Джин протяжно стонет, не в состоянии усмирить себя. Этот поцелуй отличается от тех, которые у них были и он позволяет себе отдаться во власть страсти.
– Джин… Джин… Джин! – голос Чонгука выводит его из транса чувств, отстраняясь от него и он видит чужое обеспокоенное лицо прямо перед собой. – Ты под феромонным влиянием. Прости.
– Но…
– Черт, я не хотел заставлять тебя делать это, – Чонгук осторожно отпускает его и ему приходится сделать тоже самое. – Пожалуйста, иди в дом, – протянув руку к его лицу, альфа гладит его лицо тыльной стороной пальцев.
– Да, я должен идти, – проговаривает он севшим от напряжения голосом, – но позволь мне сделать кое-что.
Чонгук вздрагивает и кивает, с сомнением смотря на него. Возможно, он действительно выглядит странно и необычно, но желание, которое горит внутри, сжигает в нем все сомнения. Даже если он действует под воздействием чужих желаний, в глубине души он знает, что хочет это сделать. Подойдя к Чонгуку, он обнимает его и зарывается носом в его запаховую железу, начиная ароматизировать его. Пластыри перестали работать еще в машине, поэтому он излучает так много аромата и феромонов, что не может контролировать их и, когда Чонгук делает тоже самое, он расслабляется, отдаваясь процессу. В подкорках сознания он чувствует себя таким счастливым и нужным, таким любимым и надеется, что и альфа испытывает тоже самое.
***
Зайдя в дом, Сокджин прислоняется к двери и скатывается по ней вниз, прижимая руки к груди. Он так сильно пахнет Чонгуком, что ощущение, будто он у него под кожей, течет по его венам. А затем он начинает глупо улыбаться, будто наркоман, который получил долгожданную дозу. Сокджин привык жить в чувствах опустошенности и брошенности, которые съедали его заживо, но сейчас он чувствует себя наполненным, сытым и счастливым, это должно пугать, но он уже не чувствует страха.
– Кажется, полюбить тебя не будет такой уж сложной задачей, Чон Чонгук, – шепчет он в пустоту, все еще улыбаясь словно сумасшедший. Но именно так он себя чувствует, словно прыгнул с утеса в океан, и он надеется, что холодная водная гладь встретит его с распростёртыми объятиями и он разобьется окончательно.
Он бредет в свою комнату, но по дороге меняет траекторию своего движения и опьяненно шагая, заходит в комнату Чонгука, падает на его кровать, практически сразу засыпает, все еще улыбаясь.
***
– Ну как ты? – в динамике слышится голос Чимина и Чонгук разочарованно выдыхает. Он хотел бы слышать совершенное другой голос, по которому так безумно скучает.
– Не плохо, – врет он, зная, что Пак ему абсолютно точно не поверит. – В этот раз…
– Все настолько плохо? – перебивает его друг и он кивает, будто его жест увидят. – Это похоже на синдром отмены, но через время будет легче.
– Не будет, Чимин, – разочарованно говорит он в трубку и замолкает. – Чувства нельзя взять и отменить.
– Хватит ныть, Чон Чонгук, – строго проговаривает голос друга на другом конце и он снова кивает сам себе. – Ты уверен, что он был под влиянием, когда ароматизировал тебя? Может он действительно хотел этого и поэтому сделал.
– Он бы не стал делать это при ясном рассудке, я просто не смог отказать ему, потому что хотел этого. Это желание было неконтролируемо. Будто мы оба сошли с ума в одно мгновение и наши желания совпали, но это ведь невозможно! – восклицает он все еще эмоционально. Это был третий и последний день гона. Разум и сознание начали приходить к нему постепенно с нарастающей виной за содеянное. Наверняка, Сокджин ненавидит его еще больше и не хочет видеть. Эта мысль заставляет пульсирующую боль гулять по всему телу, ломая его.
– Ты просто загоняешься, друг мой, – выдыхает Чимин. Они какое-то время молчат, но потом Чимин говорит: – мне нужно идти. Вечером посмотри новости.
– Ты сделал это? – оживает он, но ответа не следует. Чимин отключается и Чонгук отбрасывает телефон в сторону, прикрывая лицо руками.
Перед глазами появляется Сокджин. Омега будто сладкий мираж для заплутавшего путника манит к себе и стоит ему сделать шаг к нему, как он исчезает. Это пугает. Во встрече уже заключено начало разлуки и это реальность для Чонгука. Сокджина ничего не удерживает и он может в любой момент покинуть его, не давая возможности попрощаться.
Чонгук вспоминает, когда впервые увидел Сокджина на собеседовании. Эта картина должна была быть забытой, так как он не влюбился в него с первого взгляда, как пишут в романах, но был впечатлен его умом и компетентностью. После они встречались только на обсуждениях стратегий компании, игр и дальнейшей тактики работы. Омега был таким же как и все остальные, Чонгук никогда его не выделял среди других, но когда он придумал план имя Сокджина всплыло в голове в ту же секунду. Если бы он знал, чем это все обернется, возможно, не начинал бы все с принуждения и тогда история была бы с другим сюжетом и исходом.
***
Чонгук тихо открывает дверь и медленно идет в сторону своей комнаты. Его дом все еще пахнет омегой. Тоска и горечь заставляет его остановиться, чтобы в надежде начать искать хоть что-то, что могло бы свидетельствовать о нахождении омеги дома, но тщетно. Все вокруг выглядит не обжитым, не тронутым и осиротевшим, так же как и он чувствует себя, но надежда все равно не умирает, поэтому он идет в сторону комнаты Джина и останавливается перед ней, вслушиваясь. Оглушительная тишина сводит его с ума, как и минуты ожидания. Он открывает дверь, чтобы убедиться в своих догадках – Сокджин ушел от него. Чонгук хоть и готовился к этому целый день и вечер, но не ожидал такой сильной боли. Ему хочется кричать из-за нее, но он сдерживает себя и закрывает дверь. Покинутый и одинокий он бредет в темноте нехотя переставляя свои ноги. Пустота ощущается так остро, что даже остатки аромата омеги не могут спасти его.
Когда он открывает дверь в свою комнату, то замирает на пороге. Его комната пахнет как оранжерея из цветов, таких ярких и насыщенных, что ему становится сложно дышать. Довольно жестоко и сюрреалистично. Пространство насквозь пропитано Сокджином, концентрация запаха такая высокая, какой может быть только, когда омега находится в предтечку, но это скорее всего происки его сознания, а не реальность. Он делает шаг назад, чтобы покинуть место психологического насилия, но останавливается взглядом на кровати и чувствует, как все его естество замирает, переставая работать.
– Джин…
Чонгук спешно подходит к кровати и боится поверить своим глазам. Сокджин обернувшись словно в кокон, сладко спит на одной стороне кровати и это мгновенно приводит его в отчаянный восторг. В одну секунду он чувствовал, как умирает, в другую чувствует как крылья прорастают на спине и раскрываются, готовые взлететь. Он присаживается на корточки, вглядываясь в омегу и не может насмотреться. Тоска покидает его и ее заменяет чувство абсолютного умиротворения и всепоглощающей любви к его омеге.
Когда через время Джин сонно открывает глаза, он все еще таращится на него улыбаясь от уха до уха.
– Привет, – шепчет Чонгук и Сокджин все еще сонными глазами смотрит на него, наверняка, пытаясь понять происходящее. – Я так сильно скучал по тебе, – еле слышно говорит он.
Джин отводит взгляд вверх, хмурится, возвращая взгляд обратно на него и Чонгук не выдержав, прыскает от смеха.
– Когда ты вернулся? – охрипшим ото сна голосом спрашивает омега, все еще хмурясь.
– Не знаю, – пожимает он плечами, и Джин пытается встать с постели, но Чонгук качает головой. – Спи, сейчас глубокая ночь. Спокойной ночи.
– Ты правда влюблен в меня? – вдруг спрашивает омега и Чонгук замирает, когда пытается встать и выйти из комнаты, чтобы дать Сокджину пространство.
– Ты помнишь? – ошарашенно спрашивает он и Сокджин снова хмурится.
– Я так и думал.
– Что не так? Что ты думал? – уточняет он, видя, как омега прикрывает глаза устало и его запах начинается меняться.
– Что ты сказал это под влиянием гормонов, – Сокджин все-таки встает и отбросив одеяло в сторону, обходит его стороной, направляясь к двери. На нем его футболка и домашние штаны, что отвлекает его, но он перехватывает уходящего омегу за руку и останавливает.
– Я также сказал тебе, что начал испытывать к тебе чувства до той ночи. Я не врал и сейчас не вру. По правде говоря, я думал, что ты забыл об этом и обо всем остальном из-за того, что ты был под влиянием моих феромонов. Я сожалею, что заставил тебя обменяться ароматами, – говорит он, не отпуская руку омеги. – Поверь мне, я не хотел признаваться тебе таким образом, но я не мог вынести твоего огорченного лица и изменившегося запаха, когда сказал тебе идти домой. Ты подумал, что я гоню тебя, потому что я не рассматриваю тебя в качестве своего омеги и партнера, но ты единственный, кого я хотел на тот момент, – на одном дыхании говорит он, снова чувствуя огорченный запах Джина.
– А сейчас? – не оборачиваясь, спрашивает Джин и Чонгук замирает, пытаясь понять вопрос. – А сейчас ты все еще хочешь меня?
Вместо ответа, Чонгук тянет Джина на себя, обнимая его со спины и утыкаясь в его шею. Умиротворение и блаженное удовольствие накрывает его, когда запах омеги стремительно меняется, становясь мягче и счастливее.
– Все еще хочу тебя не только в своей постели, но и в своей жизни,
любовь моя.
***
«По наводке одного из осведомителей полиция Сеула задержала гражданина Ч.Х. за распространение, хранение и сбыт запрещенных веществ в особо крупных размерах. В его квартире, находящегося в районе Кенгидо было обнаружено 3 килограмма героина, 2 пакета эктази с общей массой 1.5 килограмма, 900 грамм кокаина и других психотропных веществ отпускаемых по рецепту на территории Республики Южная Корея. Срок за данное правонарушение по статье 199 п.1 предусматривает пожизненное наказание без права досрочного освобождения». 
