(26.07.2020)
— Смотри, ты просто делай, как я — отпускай ситуацию и все. — развела руками темноволосая, восседая за столом. Вокруг них толпились официанты. Веронике, с непривычки, стало некомфортно, но эта музыка, улыбчивая подруга и доброжелательный персонал быстро расслабили ее. — Постараюсь, но я бы убила, если бы меня выставили из дома, Олесь. — Вероника помешала «мохито» в стеклянном стакане и отпила через трубочку. — Да, я злилась, признаю, — выдыхая, произнесла Олеся. — но я потом понимаю, что это суперские отношения. — она потянулась вперед, к подруге, и прошептала: — Зай, ты только подумай: мало ссор, много денег, они отсутствуют дома и тем самым — не надоедают! Их устраивает и нас, должно, тоже. — Я надеялась на серьезные отношения, Олесь. — Ты побывала в них, с Аськой, и чё, как, классно тебе? Чем тебе эти отношения –не серьезные? Где зеленые бумажки, там серьезности еще больше. — и она, самодовольно, откинулась обратно на спинку стула, оббитого бордовой тканью. Вероника засмеялась. Эта Олеськина мания денег — порядком надоедала всегда, но сейчас (эта мания) вышла на новый уровень. — Предлагаешь продаться за деньги? — подытожила брюнетка, вполголоса. — Предлагаю наслаждаться этим союзом, в котором ты должна так мало, а тебе дают так много! — она сказала это чересчур громко, чем и привлекла внимание людей. Веронике ничего не оставалось делать, как запить стыд за подругу алкогольным коктейлем и согласиться с ее мнением. — Как ты делаешь это, Олесь? Неужели тебе не интересно, чем они занимаются, вот так –бросая нас, одних? — Интересно, конечно, но… — Олеся кинула взгляд на официанта, который уже принес блюдо, как только он отошел, она продолжила: — Короче, Женя мне пообещала, что как только поймет, что мне можно доверять, то все и расскажет. Я и стараюсь быть хорошей девочкой. Ай, как пахнет! — Прям, вот так вот расскажет. — ухмыльнулась Вероника этой глупости. — Это простая манипуляция, чтоб ты вела себя тише и заслуживала этой правды, как собачка. — О, твое несут. — Понимаешь? — Ешь, Вероника. Давай без грубостей. — она натянуто улыбнулась. М-да, про собачку слова были лишними, это уж точно. Олеся рылась в своем салате с уткой и грейпфрутом. Веронике принесли курицу с яблочным чатни и брусничным соусом, чтобы это не значило. Брюнетка оглядела тарелку, порылась вилкой. Оказалось, это (всего-то) филе курицы, и яблоко, нарезанное на кубики, имеющее странный пряный, островатый вкус. — Олесь, во понесло тебя в эти крутые заведения, лучше б пиццы поели! — шепнула Вероника, дабы не обидеть, мимо проходящий, персонал. — Да вкусно, вроде. — пытаясь понять вкус своего салата, ответила девушка. — Конечно, я бы лучше поела пюрешечки и какие-нибудь куриные биточки. — Они есть в меню. — Да, но тут такие все важные, что я постеснялась. У всех –прекрасный ужин, а у меня пюреха? Вероника лишь тяжело вздохнула. «Как орать на все кафе от кольца — так сразу, а как поесть простого пюре — нет-нет, мы леди». Когда пришло время алкоголя, Олесю расслабило быстро, от пары глотков. Тут-то диалог пошел лучше. Темноволосая призналась, что видела на теле Жене синяки, Вероника поделилась тем же. Вероника рассказала о Челябинске, какую информацию раздобыл Иван. Темноволосая рассказала, что знает о том, что приказы отдает Солнцев, он же — Боксер. А еще, требовательный Боксер, пытается приструнить Женьку, сделать ее, если не правой рукой, то своей левой. Правой уже является Ксюша. Оказалось, Женя сначала была не против, но сейчас ей надоело, девушка полтора года добивалась доверия от рыжего мужчины, но тот непреклонен. Работают они с ним давно, даже очень, но Женя та еще идиотка — испортила отношения с начальником. На расспросы Олеси, что ж та натворила, ее девушка только отмахивалась. Единственный ответ был: «Я подвела его и свою команду». А как-то, на днях, Женька пообещала подзаработать, а потом уйти от Солнцева насовсем, только Олесе нужно потерпеть. Данное обещание было сказано в пьяном угаре, и Олеся обещала не говорить этого Веронике, упс. «Просто ты расскажешь ей, а она Ксюхе. Ксюха разнесет меня, понимаешь? Она ему предана, как псина. Он с нее столько требует, а она верна ему!» — сказала Женя Олесе, пока, голая, лежала и поглаживала темные пряди на голове девушки. Боксерша даже как-то дернулась из-за эмоций. — «Они, оба, убьют меня, если узнают, что я ухожу от них» — добавила Женя, и видно было по ее лицу, она переживает, как бы ее план не раскрыли. — Что же они там делают, раз приезжают избитые и убьют ее, если перестанет там работать. — хмыкнула Вероника, задумавшись. — Да, ладно, — отмахнулась Леська. — Это просто такое выражение. Но скажу честно: она, правда, прям переживала, говоря о своем уходе. Ее это волнует, точно тебе говорю. — Чем-то они промышляют, — сделала вывод зеленоглазая. — Выпытывать из них — разрушить наши отношения с ними. — Да-да! А я, знаешь ли, собираюсь, с годочек, не работать! Я помолчу, стану покорной, как жена араба. — и она засмеялась. — Представь, если это наркотики или того хуже? И никакого отдыха тебе, а ты без работы. — Я думала, может черные бои без правил, а? — Слишком свежо они выглядят, нет, Лесь. — Ну-у, тоже да… — А их Солнцев –человек жутковатый. Вот он улыбается тебе, а улыбка, все равно, похожа на какой-то оскал хищника. — Вероника даже погрузилась в воспоминания и рыжий мужчина появился перед глазами. — Явно, такой мужик занимается не благотворительностью… — Женя рассказывала, он очень строгий, не терпит опозданий и невыполненных задач, не любит ложь. Женя обо все эти пункты и споткнулась. — То есть? Евгения, как всегда, будучи откровенным человеком, рассказала, что, как раз-таки, полтора года назад, она была влюблена в одну дамочку. Дамочку? Потому, что ей было за тридцать! Женщина оказалась, той самой, тигрицей в постели, прекрасным поваром на кухне. Из-за чего, на тренировке, Солнцев даже пригрозил пальчиком, мол жрите, красавица, поменьше. Лишние десять килограмм, конечно! Но этот рыжий мужчина даже не знал, какие умеет котлеты жарить ее «Поляша», а какой умеет варить борщ, а какое нежное и взбитое пюре у нее, в меру соленое, и с жареным лучком! Ее пирожки с мясом вымаливали парни на тренировке, попробовав один всего лишь раз. Женя даже улыбнулась и выдала: «Представляешь, Федька так вообще, поплыл настолько, что предлагал деньги, только бы она их сделала снова, а я принесла!» Заревновала ли Олеся? Очень! Даже рассказывая это за столом, было заметно, как ореховые глаза становятся темнее. А Олеся, на минуточку, совершенно не умеет испытывать уколы ревности. Это не ее формат отношений! Ее формат, это когда ее девушка испытывает ревность, но только не она. Она совершенна, она прекрасна, королева. А тут, при королеве, говорят о какой-то тридцатилетней тетке, с половником в руках! — Так, я отошла от темы. — Леська очухалась, когда совсем утонула в этом океане ревности, будто начала захлебываться. — Да. — закивала брюнетка, которой просто неудобно было прерывать подругу. В общем, Женя влюбилась так, как никогда. Поляша оказалась не из робкого десятка, быстро потребовала ответы на ее вопросы, которые пыталась обойти Женька и так уже несколько месяцев. А когда начались командировки двух подруг, женщина не смогла простить. Потерпела недолго, хотя отъезды были-то на пару дней, всегда, а потом, как назло, случилась командировка на две недели. Женя, в попытке исправить ситуацию, переписывалась во время работы, пыталась прикрыть эту дыру, из которой, как густая нефть, лился поток отборного мата. Поляша была тигрицей в постели, милым поваром на кухне, и ураганом Катрин во время ссор. Летело все: коровы, журналы, чашки, утюги, и все в Женьку! Ах, вот это горячая женщина, не правда ли? Вот и случилась первая ошибка. Не послушав приказов Солнцева, она все равно пыталась отвечать партнерше, названивать во время важного события. Потом, опоздания. Как только, в первый раз, Женя уехала, сразу после этого случая, женщина пыталась всеми силами удержать свою девушку, которая куда-то уходила и могла пропасть на своей непонятной работе. И не объясняла — какой работе! Женя врала Поляше, лишь бы отпустила, врала Солнцеву, придумывая отмазки, чтоб не уезжать в командировки. Порой, без отчета о проделанной работе, после окончания ее, ехала сразу домой, игнорируя этот закон. Ведь ее дама сердца злилась, а начальник, все равно, помалкивал, а значит, он ничего не подозревает или ему так важна она. Врала все черноглазая, а врала она, кстати, убого. В один день, он просто приехал к Жене домой, посмотрел с ухмылочкой на Поляшу и выдал, что-то в стиле: «Променяла свою семью на бабу. Ясно» — и ушел. Тогда Поляша еще никогда так не орала, никогда не кидалась на людей, тем более, на Жениного начальника! До Жени тогда дошло, перед ней стоит выбор: работа или Поляша, которая, кстати, ушла от нее на следующий день, после этой ситуации. В квартире стало непривычно пусто, пахло сигаретами и только. Впервые плита пустовала, а духовка так и просила, чтоб в ней что-то испекли, ароматное. Постель стала холодной, и исчез из квартиры аромат ирисов, это же были ее духи. Ксюша не отвечала на звонки, даже не хотела поддержать подругу! Жене даже не позволили войти в дом к Солнцеву. «Представляешь, выкинуть хотели, как бомжа, прям! Спустить с лестницы, блять, как вонючего, ф обосравшегося бомжа!» — рассказывала боксерша, окунувшись с головой в этот день. — «И, знаешь, я тогда всё решила!» Женька, сначала, решила зажить в кайф, но потом обнаружила, что ни черта она не умеет делать. В айти ей пока прохода нет, хоть она и учится по этой профессии, бармены и официанты не ее тема, уж больно вспыльчивая она. Оказалось, что жить в кайф — это еще и дорого! За недели две она спустила все свои крошечные сбережения. Поляша удрала и забрала даже сумочки «Гуччи», одну из которых Женька ей подарила, на днях. И чем только она думала, не исполняя приказы своего начальника? Чем только думала, когда получала купюры из рук рыжего мужчины, глаза которого, уже осуждающе и недовольно, смотрели на свою подчиненную, которая еще и жизнерадостно выдала: «Ой, Польке своей что-нибудь куплю!»? Она писала своей Поляше, клялась, что уволилась со своей «проклятой работы», ведь так женщина охарактеризовала ее. Поляша пришла этим же вечером, накормила свою любимую. Счастье длилось недолго. Быстро обнаружилось, что Женя не в силах оплатить ей поездку цы на такси. А для Жени обнажилась правда другая — с нее нещадно трясли деньги, но злились на ее работу, которая приносила эти деньги! Поляша требовала невозможного — пойти работать, но не на старую, зарабатывать сотни тысяч, и быть всегда рядом с ней, дома. Вместо того, чтоб пойти работать, Женя посоветовала Поле пойти на хуй. Так и разрушились отношения длиной в год. Женя пыталась работать курьером, тогда была машина. Так как она любитель дрифта. Машины не стало через месяц работы. Машину Женя продала. Когда она доедала предпоследний кусок хлеба, в ее дверь постучали. Спортсменка ждала за дверью огромный кусок торта или там мяса, а это оказался Солнцев. Рыжая борода затряслась, он заржал, как сумасшедший, сказав: «О, Женек, да ты похудела! Повариха сбежала от тебя?» Ксюха переминалась с ноги на ногу, прячась за спиной начальника. «Как девчонка стояла, мялась! Она за эти два месяца без меня одомашнилась, как уличная псина! Будто Солнцев ее приучил даже срать по часам!» — возникала пьяная боксерша, рассказывая это Олесе. Женя, сохраняя нейтралитет, смотрела на начальника и своих бывших друзей без смеха, а потом выдала: «Все? Посмеялись? Я закрываю дверь» Солнцев тогда удивился, очень. Его брови поднялись так высоко, как не поднимались никогда. Теперь спортсменке было смешно, хоть и голодно. Ксюша пошла на примирение первая, просила вернуться в компанию, пока начальник просто молчал, с поджатыми губами. Будто, пытался удержать в себе что-то, напрягая так рот. Будто, это и правда идея не его, а Ксюши. Оказалось, так и есть. Рыжей бороде было плевать на голодающую девушку, но было не плевать на голубые глаза, что умоляли его простить ее подругу. Поставил кучу условий Ксюше, еще с десяток — Жене. Сейчас, уже давно, смягчил условия работы, давно помогает Женьке по ее просьбе, любезно отвечает и платит с лихвой, но все равно, все в компании говорят: «Бог простит, а Боксер запомнит». Он так любил ее до ситуации с Полей, она могла стать правой рукой мужчины, но споткнулась о бабу. Кстати, так и выразился, однажды, Сергей Владимирович: «Эх, Женька, я тебя любил, как собственную дочь, а ты подвела. О бабу споткнулась. Последнее, с чем я сталкивался, работая с мужиками. Болезни, горе, но баба!» — высказался он, спустя четыре месяца работы, после этой «голодной» ситуации. Он давал ей самые отвратительные задания, платил копейки, требовал с нее приезда по первому его зову. Если и собиралось человек десять, то девять, пусть, когда угодно приезжают, а она — спустя 10 минут, после его звонка! Мучил долго, смотрел, как на ничтожество, еще, иногда, спрашивал про Поляшу. — Какой ужас… — перебила Вероника, и из стакана ее послышались булькающие звуки. Трубочкой, она, уже всасывала воздух и капли тающего льда. — И не — говори. Ксюха тебе ничего так и не рассказывает? — Нет. Я и не спрашиваю, хотя –очень хочу. — Конечно! — она позвала официанта и до того, как он подошел, она добавила: — Вы ж вечно сретесь! — Угу. — согласилась девушка. Веселые рассказы Олеси звучали скорее фоном для Вероники. Ее волновало одно — Ксюша. Она ощутила острую необходимость извиниться за все, граничащую с острым желанием узнать секреты Ксюши. Все, до единого. Она успела уже представить, как проработает все это перед зеркалом, как рекомендуют психологи. Она наорет на зеркало, ответит сама же себе на вопросы и выдохнет. С улыбкой и караваем встретит шатенку, и они дружно заживут. Все будет, точно, хорошо. Вероника исправится, она постарается. Она же не глупая Поля, она умнее. «Да и что за вклад в сумки «Гуччи?» Господи, ну и ужас! Взрослая же женщина!» — ее даже дернуло, когда она представила, почему-то, плотного телосложения даму, сидящую за столом, с пирогами. А потом еще и орущую по каждому поводу, хотя, что представлять, это же копия Вероники! Олеся напилась в хлам, прицепилась к этой Поляше. Вероника никогда не видела, как Олеся пытается озвучить имя настолько противно, что начинает верить в отвратительность человека, который носит это имя. И так забавно, что ни Вероника, что ни Олеся тем более, даже не подозревали о том, что ревновать черноволосую боксершу — бессмысленно. Если бы Олеся знала так много, то никогда бы не почувствовала эти уколы ревности. Слишком уж хорошо жилось бы ей. Но некоторые подробности прошлых отношений Женьки ей и не стоит знать, никогда.***
(15.06.2020)Полина А: «Женечка, как у тебя дела? Я приготовила тут кое-что) Приедешь?)»
Евгения: «Не, Поль»
Полина: «Почему? Что — на этот раз?»
Евгения: «Много всего, если честно»
Полина: «Жень, я две недели терплю твои «не могу», до этого тебя так вообще три недели не было в сети и я смиренно ждала!
Твоя работа меня задолбала! А еще месяц я терпела своего тут дома, отпуск у него был! Прости уж, что игнорила!»
Евгения: «Мы не вместе, Поль, поэтому завали ебало по поводу моей работы»
Полина: «Я не вижу тебя уже два месяца! Ты мстишь мне, да?
Малыш, ну ты так делала в прошлый раз, я все поняла, но тут правда были проблемы. Он взял отпуск на целый месяц. Прекрати дуться»
Евгения: «Заканчивай»
Полина: «Ты все еще любишь меня, скажи?»
Евгения: «Йоу, ты че?) Когда я тебе ваще такое говорила?»
Полина: «Я люблю тебя и я не боюсь такое говорить! Я приеду к тебе. Похрен на твою работу!»
Евгения: «Ебнулась ты что ль? Я с Ксюхой щас, даже не смей сюда заявляться»
Полина: «Ты сколько врешь всем, что между нами ничего нет?! Год уже, Жень!»
Евгения: «Ровно столько же, сколько ты состоишь в браке с мужиком) Ему вот и готовь)»
Полина: «Да что с тобой?»
Полина: «Игноришь? Интересно…»
***
(20.07.2020)Полина: «Возьми уже трубку! Ты же в сети! Мы должны поговорить!»
Евгения: «Блять, заебло. Полин, все, короче»
Полина: «Что еще за «все?»
Евгения: «У меня другая. Так понятно?»
Полина: «Вот оно как)»
Евгения: «Да»
Полина: «Ты говорила, что никто не затмит меня. Говорила что потерпишь даже мой брак! Ты сама валялась у меня в ногах! Умоляла меня вернуться к тебе. Я простила тебе твои уезды в командировки, простила тебе, что ты вернулась на эту сраную работу!»
Евгения: «Она ненавидит готовить. Она худющая, а ты знаешь, я посочнее люблю. Это ваще на меня не похоже!
Мы познакомились с ней на той черно-белой тусовке, хоть я и говорила тебе, что не пойду. Блять, и я тогда поняла, что пропала.
Я честно думала, что щас трахнемся с ней и я остыну. Она как раз прям в первую ночь и дала, прикинь?
Ты ломалась, была такой нежной. А она как шалашовка дала. И потом мы разговаривали остаток ночи. И я рил поняла, я всё, в ней утону точно.
А самое примечательное знаешь что? Она не ебет мозги по поводу моей работы. У нее нет мужа.
И она с улыбкой встречает меня после моих командировок»
Полина: «Твой начальничек еще не успел посраться с ней?)»
Евгения: «Мой начальник предоставил ей и ее подруге свою квартиру»
Полина: «Рассказать, может, Ксюхе о твоей лжи, что длится уже больше года? Что не умирала у тебя никакая бабушка, а просто ты ездила со мной на море?
Что не болела ты чем-то хроническим там, а просто трахались мы, а я аккуратненько тебе делала справочки о болезни?) Она-то начальничку быстро передаст!»
Евгения: «А самое охуенное знаешь что? То, что она не коллекционирует какие-то идиотские петушиные сумки и ремни за сотни тысяч)»
Полина: «Да пошла ты»
Евгения: «Правильно, пошла я) Прощай»
Полина: «Потом не валяйся у меня в ногах»
Евгения: «Потом не пиши мне с просьбой отпиздить твоего мужа, ведь, кажется, у него любовница на работе)»
Полина: «Конченная. Слава Богу я замуж вышла, а не выбрала отношения с тобой!»
Евгения: «Бля, и не говори! Слава Богу я работу выбрала, а не слушаться во всем тебя»
Полина: «Да, Слава Богу выбрала работу, валяться в моих ногах и между ними»
Евгения: «Совсем херово станет, ты его попроси дилдак надеть на ремне, скажи, видела в порно и покажи наше домашнее. Там не разобрать что это ты. Не правду же говорить) А, ну и сиськи пусть прицепит, а на твое «О, да, Женя, еще!» пусть бурно не реагирует)»
Полина: «Кажется, ты свихнулась там со своей новой телкой!»
Евгения: «Да! Она не просит меня трахнуть ее лучше, чем ее муженек!»
«Пользователь Полина А. ограничил доступ к своей странице»
И об этом диалоге, мой дорогой читатель, Олеся никогда не узнает. Слишком хорошо Женя знает девушек и их желание «обладать» другой женщиной, даже будучи принцессой в этих отношениях. К чему лишняя ревность, к чему Олесе знать эти детали интимной жизни. Не нужно. Все это ее девушке знать — совершенно не нужно.***
Хороший алкоголь действовал на Олесю лучше, чем ее рассказы на Веронику. Пришлось пьяную подругу тащить до такси одной. «Сейчас бы Ксюшу да Женю, они бы быстро решили эту проблему» — размышляла Вероника, наблюдая за тем, как водитель авто включает то и дело дворники и те из всех сил пытаются скинуть огромные капли дождя со стекла, но тщетно. Леся совсем не соображает, сидит, закинув голову назад и бормочет себе что-то, под нос. «Хорошо, что хоть ведет себя спокойно!» — и брюнетка вспомнила Аську, которая могла тявкать на людей в клубе, как сумасшедшая собачонка, совсем не различая кто перед нею — английский мастиф или чихуахуа. Водитель оповестил о выполненном заказе, остановившись прямо у ворот, которые не откроются, конечно же, для непонятной машины. Вероника пожалела о «частности» этого жилого комплекса, тут же. Впервые, это было минусом. Девушка встретилась с жалеющим взглядом таксиста, доброжелательно улыбнулась, хотя, хотелось сказать «спасибо за помощь, дружок». Пришлось выйти из авто, вытащить пьяное тело подруги и доплестись до ворот. Ключи от этих ворот пришлось искать в сумке, матерясь и пытаясь не уронить подругу прямо в лужи. Обе девушки промокли до нитки. Как назло, дождь был совсем не летним и теплым, а ледяным! Наконец-то, дверь отозвалась на ключ-магнит и открылась. Олеся, от что-то мычала, а порой и недовольно выкрикивала, что не могло не вызвать приступ смеха у брюнетки. — Домо-о-о-ой! — заорала темноглазая и мокрая, подняв лицо прямо к небу. Она пьяно засмеялась. — Щас-щас. — отозвалась девушка и глянула на их подъезд. Оставалось совсем немного. И под крышей их подъезда стояли три человека. По мере приближения, зелёные глаза смогли разглядеть трех мужчин, и все разного возраста. Одному, где-то 25, другому лет 35, а третьему будто за 50. Самый молодой одет, как оборванец из детского дома — ярко-синяя толстовка и легкая ветровка, желтого цвета, рваные джинсы на коленях, и светлые кроссы, превратившиеся из-за дождливой погоды во что-то грязное и мокрое. Второй — обычный человек лет 35-40 — куртка черного цвета, из-под нее торчало что-то светлое, наверное, обычная футболка. Остальное Вероника не успела разглядеть, заострила внимание только на его шраме под бровью и золотой цепи на шее. Неприлично золотой, будто дешевая подделка с «Алиэкспресс». А вот третий, как богатый человек, который тщательно за собой следит. Эта шляпа песочного цвета и пальто в цвет шляпы, как-то врезались в глаза. Он, как раз, и разглядывал внимательно девушку, но недолго. Быстро выбежал из-под крыши и сам донес пьяную Олесю до подъезда. — Спасибо Вам большое, за помощь! — Не за что, — он поставил пьяную девушку, как солдатика со сломанной ногой, который, так и норовит — упасть лицом в землю. Обернулся обратно на Веронику. — Кого-то ждете? — брюнетка произнесла это лишь потому, что чувствовала, как воздух над ними пятерыми будто бы становится тяжелее. «Что-то неладное» — звучало тревожно в ушах. — Да, были бы благодарны вам за помощь! Ищем одного человека тут. — Ой, извините, я снимаю тут квартиру, я никого не знаю. Сомневаюсь, что смогу помочь. — А, может, вы все же знаете, кто живет в 128 квартирке? — в диалог вмешался «средний» мужчина. «Я там живу» — чуть не выпалила Вероника, но проглотила эту правду. — Нет, — соврала Вероника и голос ее стал даже тоньше. — Я тут никого не знаю, правда. Увы, не помогу вам. Но, может, смогу что-то передать? Днем, к примеру. — Оу, нет-нет. Не хотим затруднять Вас. — его шляпа дернулась и он отошел на шаг. — Да, я серьезно, скажите, что нужно? — Нам нужна личная с ним встреча. — любезно, с улыбкой ответил он. — О-о-очень личная. — послышалось, где-то снизу и за спиной. Девушка оглядела сидящего на корточках молодого парня и сдержанно улыбнулась. Хотя, ей казалось, она кривит сейчас улыбку инсультника. Рот покосило от лжи и страха. — Какая квартира?! — выкрикнула Олеся, как чокнутый попугай, отчего дернулась только одна Вероника. — Сто двадцать восьма-а-а-а-я. — протянул молодой. — О, а мы живем в сто двадцать… «Нет!» — …третьей? Вероника?! — она икнула и, с глупой улыбкой, уставилась на свою подругу. — Да, Лесечка, да. — покивала Вероника, не узнав свой голос. Он стал настолько тонким, как в каких-то глупых фильмах о убогих лжецах. — Мы справимся сами, но спасибо. — ответил самый старший. — Доброй ночи. Вероника смогла только кивнуть и открыть дверь ключом от домофона. Один из них приоткрыл ей дверь и две девушки зашли. Пока брюнетка стояла у лифта, пытаясь справится с дрожью, временами поглядывала в сторону подъездной двери. «Только бы не решили подняться наверх!» — умоляла всю вселенную она. Двери лифта открылись. Она вбежала в него, затащив Олесю следом. Темноволосая громко упала на пол, не устояв на ногах, и засмеялась. Они зашли в квартиру, не включая нигде свет. Олеся сопротивлялась сну первые десять минут, пока Вероника нервно смотрела в глазок, перепроверяла несколько раз, закрыта ли дверь, точно, на все замки. Когда девушка пришла к подруге, та сладко сопела, развалившись на постели, как истинный ее хозяин. Веронику трясло, пока она добралась до постели, пока скидывала все вещи с себя. Нет, трясло ее не от мокрой одежды на ней, не от холода! Эта дрожь не прекратилась, даже когда она сходила в горячий душ, даже когда легла в теплую постель. Ей не давали покоя эти три мужские фигуры, которые знают номер их квартиры! Кто это, за кем они? Неужели — за ними? На месте бы и прикончили, будь за ними. А, может, натворила чего Олеся? Она обязательно спросит у нее это утром! Прошло два часа, а сна не было ни в одном глазу. Смешные видео на ютубе никак не разбавляли обстановку. Девушка прошла по темному коридору и ступила на балкон. С пятнадцатого этажа мало что возможно разглядеть, но Вероника попыталась. И увидела фигуру, мужчина в мокром пальто песочного цвета, стоял не под крышей, а под дождем. Разглядывал ли он окна, прикинув где какая квартира? Возможно. А может Вероника это выдумала и на деле мужчина просто стоял и ждал чего-то или… Впрочем, не важно. Девушка вышла с балкона. Поставила чайник на плиту и уселась, с телефоном, за кухонный стол. Свет было включать опасно. Она достала какой-то тусклый, старый ночник, принадлежащий хозяину этой квартиры, и зажгла. То, что нужно! Не ярко и точно не заметен там, внизу, с улицы. Она, на всякий случай, еще прикрыла жалюзи. Ни один луч света не проскользнет из окна. Как раз вскипел чайник. Ароматный, черный с лимоном в кружке, она понесла в свою комнату и не успела пройти половину коридора, когда послышался звонок в дверь. Неприятно зазвучало пение птиц (звонок). Кипяток пролился прямо на ногу девушке и не стерпев она, в тон пению птиц, выкрикнула: — Ебаный! — вырвалось изо рта и кто-то, по ту сторону двери, прекратил нажимать на звонок. Вероника аж упала на пол, в темноте коридора, только молча смотрела на дверь, зажав себе рот. Из комнаты Олеси послышалась какая-то недовольная речь. Девушка рванула к подруге и заткнула ей рот нашептывая: «Тихо-тихо!» И как же хорошо, что Олеся замолкла тут же. Зато в дверь постучали, и не один раз. Кто-то, будто знали, что в квартире точно — есть люди. Этот стук и означал именно это. Стучали размеренно в одном темпе, будто отчеканивали каждую секунду. Олеся, только пробурчала что-то и накрыв голову подушкой, замерла. Брюнетка вышла из ее комнаты, закрыла дверь, захватила чай с пола и пошла в свою комнату. Она подбежала к окну, подлезла под штору и выглянула на улицу. Одетый в песочное, продолжал стоять под проливным дождем, из-за которого едва ли было возможно разглядеть этого человека. И Вероника поняла: он, точно, следит за реакцией в окнах — включится может свет и тому подобное. Она забежала в комнату подруги, легла в постель к Олесе, мало ли, вдруг проснется и откроет им? Начнет орать, тут, на всю квартиру! Надо было выключить светильник на кухне, но было страшно пройти мимо запертой двери. Вдруг, что-то скрипнет под ногой и следящие поймут, что тут кто-то есть? Нет-нет, безопаснее лежать на месте и даже не дергаться. Она испытала, впервые, это ощущение. Острое, давящее. Она впервые поняла, что она нуждается в защите. Не абы кого, а именно — в защите Ксюши. Она, впервые, взяла телефон в руки, слушая ритмичный стук в дверь и временами затихающий, напечатала:Вероника: «Какие-то три мужика ждали у подъезда и спросили, не знаем ли мы кого-то из 128 квартиры.
Я соврала, мол мы живем в другой и никого тут не знаем.
Но потом из них кто-то поднялся наверх и начал названивать, а щас, вообще, стучит уже минут пять прерываясь на минуту и повторяет.
А внизу стоит один из них под дождем и смотрит на наши окна. Я не включаю нигде свет специально.
Ксюш, мне страшно. Когда вы приедете? Что мне делать?»
Вероника: «Пожалуйста, ответь. Я не шучу, вот, стучат! (прикреплено видео)»
Вероника: «Олеся спит бухая даже не соображает. Я просто лежу и боюсь пошевелиться! Помоги хоть чем-нибудь! Ответь!»
Робот, прохладным голосом, оповещал, что абонент выключен или находится вне зоны действия сети. Так оповещал он раз пятнадцать, пока она не сдалась, дрожа под пледом, под шум дождя за окном. Она заснула, четко ощущая запах спирта в носу исходящего от Олеси, что причмокивала во сне и, порой, приглушенно издавала звуки.