небо в алмазах

Этим утром кофе в ближайшей кофейне кажется по-особенному дрянным. Игорь проглатывает очередную порцию пережжëнной горечи и упрямо смотрит в свою чашку, начисто игнорируя человека напротив. Денис легко пробегается пальцами по столешнице, немного царапая её своими аккуратно подпиленными, слишком чистыми ногтями и издаёт короткий смешок. Игорь крепко сдавливает чашку, почти отламывая жалобно хрустнувшую керамическую ручку – лучше бы так хрустели Денисовы шейные позвонки – и снова делает глоток мразотного кофе. Он оседает на языке кислым вкусом старой крови и затхлой болотной воды. Игорь морщится. Он всё ещё не смотрит на Дениса, но видит, как под пальцами у того начинает расплываться темнота – густая, вязкая, плотная. Почти как нефть или мазут, только в ней не отражается и проблеска света. Денис ведёт руками по светлой столешнице, оставляя на ней чёрные потëки, беспорядочно и хаотично, словно хочет испачкать как можно больше. Игорь всё же поднимает взгляд, мерзкое кислое послевкусие встаёт у него поперёк горла, давит, как он давил в своих мечтах чужое горло. Темнота расплëскивается из Дениса густыми потоками, хлещет, как из сорванного крана, пачкает вылизанное до блеска панорамное окно, соседний столик, проходящую мимо официантку. Игорь запоздало отшатывается, убирает руки со стола, пытается отвернуться, но темнота уже стекает по его лицу, падает на рубашку тяжёлыми крупными каплями, холодит пальцы. Темнота одуряюще пахнет гнилой кровью, а сидящий напротив Денис заходится громким хохотом. Темнота бросается Игорю в глаза. Он просыпается с резким судорожным вдохом, подрагивающими руками и вкусом мерзкого кофе на языке. Перед ним на столе лежит его чистосердечное на пять листов с двух сторон, не слишком аккуратным, но читаемым почерком. На столе лежат пять исчëрканных листов, местами даже до прорванной насквозь бумаги. Поперёк одного крупными буквами выведено "нет". Игорь устало выдыхает и снова прикрывает глаза. Во внутреннем кармане начинает звонить телефон.