214 дней

      Гарри прижимал насквозь пропитанное кровью полотенце к разбитому носу, кровь стекала в горло, вызывая тошноту и порой рвотные позывы.       Неслабый удар для обычного зельевара.       Он скользнул взглядом по фигуре Драко — высокий, изящный, гибкий, но не худой. Вообще он сильно изменился за… а за сколько? Гарри как-то и не заметил, видя мужа каждый день.       Драко продолжал сверлить злым взглядом, скрестив руки на груди.       Гарри покашлял, отплёвываясь от свернувшихся сгустков крови, и потянулся за палочкой.       — Экспеллиармус!       Палочка вылетела из рук прямо к Драко.       — Эй! — возмутился Гарри. — Я хотел нос залечить, — гнусавил он знатно.       — Обойдёшься, — отрезал Драко. — Это меньшее, чем ты можешь искупить свою вину. И я всё ещё жду оправданий. Сядь.       Он махнул его палочкой, указывая на кресло, Гарри решил не возражать и плюхнулся на мягкое сиденье, утонув в нём. Драко же запрыгнул на барную стойку и вальяжно устроился на столешнице.       Гарри оказался намного ниже него и теперь смотрел снизу вверх.       Вот засранец, специально так усадил.       — Я слушаю, Поттер, — холодно сказал он, и Гарри понял, что Драко не на шутку разозлён, потому что Поттером называл крайне редко, только в особенных случаях.       Вот сейчас как раз тот самый случай.       — Драко, послушай, — начал Гарри миролюбиво, — я не сказал тебе лишь по одной-единственной причине: боялся, что ты решишь отправиться вместе со мной в параллельную вселенную.       — И что?       — Я подумал, что тебе будет травматично там находиться… — замялся Гарри. — Да и опасно. Я не хотел бы, чтоб ты вдруг пострадал.       — Поттер, — глаза Драко ничуть не смягчились, — ты обещал мне не врать. Не врать. Ты. Обещал.       — Да, я помню, — покаялся Гарри. — Но я хотел как лучше… Я беспокоюсь за тебя.       — А я, думаешь, сидел здесь и видом из окна наслаждался? Я, между прочим, тоже переживал за твою тупую шрамированную башку, — рявкнул Драко. — А если бы ты там сдох? Как бы я узнал об этом? Что вообще со мною было бы? Не думал?       Гарри потупил взгляд. Сказать было нечего, он понимал правоту Драко и знал, что накосячил.       — Но самое интересное, — продолжал распаляться Драко, — это то, что ты взял с собой Тео. Не меня, своего мужа. А того, кого вообще терпеть не мог до недавнего времени.       — Тео не жалко, — буркнул Гарри. — Он мне чужой.       — Ты лишил меня возможности самому принять решение. Отправляться с тобой или нет. Ты, как обычно, всё решил за нас обоих.       — Я боялся за тебя! — воскликнул Гарри, перебивая.       — И тем не менее ты должен был всё рассказать, — жёстко отрезал Драко. — Это моя жизнь, и только я могу ею распоряжаться. Не надо думать за меня, Поттер.       — И что теперь? — всплеснул руками Гарри. — Я виноват. Знаю. Раскаиваюсь. Делать-то что? Как мне ещё извиниться?       Драко спрыгнул с барной стойки и приблизился к нему.       — Ничего, Поттер, — он возвышался над Гарри, а в руке держал две палочки. — Раньше обижался бы на тебя, но сейчас я просто устал. Это последний раз, когда ты мне соврал. Следующего раза не будет. Я просто уйду.       Драко протянул палочку обратно Гарри.       — Залечи нос, а то выглядишь слишком жалко для провинившегося.       Гарри молча взял палочку, не сводя глаз с него.       — И ещё, спишь отдельно. Не хочу видеть тебя по утрам. По крайней мере пока не прощу.       Серые глаза остужали, черты острого лица стали ещё резче, чувственные губы сжались в узкую разочарованную полоску.       Он казался неприступным, далёким и холодным.       Когда Драко ушёл в спальню, Гарри почувствовал себя разбитым на мелкие осколки. Лучше бы на него кричали, разбивали носы, упрекали, потому что стылое безразличие резало сильнее ножа.       Он не оправдал доверия Драко.       Гарри устроился в гостевой комнате и долго не мог заснуть, пялясь воспалёнными глазами в потолок.

***

      Всю следующую неделю Гарри так и спал в гостевой комнате. Драко не устраивал сцен, на удивление не игнорировал Гарри, лишь подчёркнуто вежливо общался на бытовые темы. Они будто соседствовали по дому как обычные приятели. Никакой близости: ни интимной, ни душевной.       Равнодушие отравляло, впускало свой нежный яд по венам, заставляя страдать и мучиться догадками о том, что же творится в блондинистой голове.       Хорошо, что в Аврорате было много дел, и Гарри мог отвлечься и не думать о семейной драме.       — Министр у себя? — спросил он по колдоселектору у Бетси. — Узнай, пожалуйста.       Через пять минут секретарь сообщила, что Кингсли на месте.       Гарри накинул мантию Главного Аврора, поправил алый, в цвет мантии, галстук, помялся на месте в раздумьях, затем вытащил из верхнего ящика стола пачку сигарет и закурил.       Драко не любил табачный запах от него. Но Драко превратился в каменную статую, злую горгулью, и Гарри не мог выносить это без дополнительных средств утешения. Сигареты были самой безобидной вещью. К тому же всё равно Гарри спит сейчас отдельно, а потом уже и запах выветрится.       Гарри покурил и, испепелив окурок, отправился в Министерство — пусть Кингсли выдаст ему все оставшиеся секретные архивы по вселенным, нужно что-то предпринимать, — пожалуй, страдай. Расхлёбывать кошмар, созданный самим собой, придётся именно Гарри, а не кому-то другому.       Когда он заявился в приёмную к Министру, тот был занят, как сообщила его помощница. У Кингсли находился посетитель, и Гарри не стал врываться в кабинет, и опустился на стул в приёмной и стал ждать.       Помощница недоверчиво и опасливо косилась на него, но молчала.       Спустя минут двадцать дверь наконец распахнулась и оттуда вышел… Драко собственной персоной.       Травяного цвета рабочий халат — униформа зельеваров высшего ранга, — защитная маска, спущенная на подбородок, идеально уложенные на один бок волосы, — слишком знакомый образ помощника Главного зельевара.       — Драко? — Гарри поднялся с места, с недоумением глядя на него.       — По… — тот споткнулся, быстро зыркнул на помощницу Министра, навострившую уши, и исправился. — Гарри, что ты здесь делаешь?       — Я часто бываю у Министра, — ответил Гарри. — А тебя что привело?       — Давай отойдём, — предложил Драко, кивая на дверь.       Они покинули приёмную и шли молча, пока Драко не завернул за массивную колонну, стоящую поодаль.       — Так что ты делал у Министра?       Драко замешкался, вздохнул, но потом ответил:       — В общем, я усовершенствовал одно зелье, разработав абсолютно уникальную формулу. Его можно будет использовать для некоторых секретных операций Отдела Тайн. Мне нужно было только разрешение Министра. Если я запатентую его, то исполнится моя мечта — смогу претендовать на место Главного зельевара.       — Вау! — воскликнул Гарри. — Это же здорово, Драко! Почему ты не рассказывал мне?       — Нечего было рассказывать, оно могло не получиться, — скромно ответил Драко. — А Кингсли мог не подписать.       — Он подписал?       — Да, — губы Драко изогнулись в самовольной ухмылке.       — Поздравляю!       Гарри действительно искренне радовался за Драко, тот столько мечтал об этом, и наконец-то мечты становились явью.       — Главный зельевар уходит в отставку через месяц, — сообщил Драко. — Кроме меня больше нет достойных претендентов, — он гордо вскинул подбородок. — Но я бывший Пожиратель, и это всё усложняет. А с моей разработкой шансы увеличиваются просто запредельно. Я почти уверен, что займу место этого старого пердуна.       — Я не сомневаюсь в тебе, Драко, — Гарри был нереально горд, больше, чем за самого себя. Драко добился высокой должности сам, кто бы что ни говорил. Гарри помогал в самом начале, но если бы муж был посредственным зельеваром, то никогда не дорос бы даже до помощника Главного. — Ты обязательно получишь этот пост.       — Должен, — снисходительно кивнул Драко. — И заметь, без твоей помощи.       — Знаю, — Гарри улыбнулся, глядя на пыжившегося от гордости Драко. — Я всегда знал, что ты достоин этого, и очень рад за тебя.       — Спасибо, — глаза Драко потеплели, становясь похожими на талую воду весной. Он наморщил нос и принюхался. — Ты что, курил?       — О… — стушевался Гарри. — Я… да, — признался он.       — Дерзкий, значит, — уголок рта Драко пополз вверх. — Непослушный, — он резко дёрнул Гарри за галстук, затаскивая вглубь пустынного коридора. — Я же тебе запретил курить.       — Запретил? — усмехнулся Гарри. — Не уверен, что ты можешь мне что-то запретить. Если только попросить.       — Малфои не просят, — надменно сказал Драко, но в глазах блеснули игривые искорки. — Никогда. Я тебе именно запретил, но ты снова не послушался меня.       — Приму любое наказание, — ответил Гарри с вызовом.       — Тогда займи рот чем-то более убедительным, чем сигарета, — сказал Драко, расстёгивая халат и щёлкая пряжкой ремня на идеально выглаженных брюках. — Например, моим членом.       Драко дерзко взглянул на него, и у Гарри подскочил пульс.       Ну, и что там с глупым сопротивлением Драко? Пустой показушностью на этой неделе? Гарри знал Драко не первый день. И Драко тоже знал его.       Он мог убить взглядом всех, кроме Гарри. Тысячу раз проверял, тысячу раз не получилось. Словно Гарри обладал девятью жизнями и потратил две из них, но к уменьшению этой кошачьей привилегии Драко отношения не имел.       Иммунитет к убийственному взгляду был, а вот к развратно-соблазняющему — нет. Гарри совсем недавно уже истратил все антитела и теперь остался совершенно беззащитен к вирусу по имени Драко, который всегда сражал наповал.       Гарри бегло огляделся и втянул Драко в первый попавшийся открытый кабинет, который был пуст, но даже если бы там кто-то находился, его не остановило бы.       Обливиэйт как привычка — дело решено.       Гарри захлопнул дверь, запер заклинанием и прижал Драко к стене, жадно целуя. Он истосковался по совершенной коже под своими ладонями, по трепету податливого тела и жарким стонам из самого красивого рта.       Началось всё с тепла рук на плечах, мягко, но настойчиво давящих вниз. Но Гарри доверился ещё задолго до этого момента — никакого противостояния. Никаких параллелей, никаких аналогий, никаких других Драко. Было радостно угадывать желания и щедро делиться своими.       Он опустился на колени, чертя свой собственный маршрут, свой путь со дна, свой маленький шаг. Рисуя новую вселенную поверх поглотившей всё к чёрту чёрной дыры переживаний в мире без надежды и взаимности.       Больше не было противоречий, не было обид, не было страха. Гарри не бился, не метался, не трещал по швам. Он искал незаметную извилистую тропинку к настоящему себе — цельному, самодостаточному и живущему в реальности.       Драко смотрел на него чёрными глазами, темнота поглотила почти полностью светлую серую радужку.       Бедовые глаза. Любимые. Увлекающие в самую глухую чащу.       Звук расстёгивающегося замка, шелест одежды и влажная розовая головка, ткнувшаяся в губы.       Руки, вплетающиеся в волосы.       Мутный, одобряющий взгляд.       Гарри обхватил член Драко губами, проводя ногтями сзади по бёдрам, вызывая дрожь и глухой стон.       Пальцы сильнее вплелись в волосы, притягивая Гарри и вынуждая взять глубже в рот.       — Да, Гарри, вот так, — одобрил Драко. — Ты не заслужил мой член, но я слишком добрый. Поэтому постарайся сделать мне хорошо.       Сказанное распаляло, он старательно обхаживал член Драко губами и языком, ощущая слизистой каждую венку, змеившуюся под кожей. За столько лет он узнал, как доставить удовольствие, и умело пользовался своим знанием. Драко таял, как масло, а Гарри упивался этим.       Кто сказал, что нельзя управлять будучи внизу, на коленях?       Гарри вёл Драко за собой, окуная в экстаз, заставляя жалобно стонать и цепляться за волосы как за спасательный круг.       Драко направлял Гарри, не давая увлекаться и терять ощущение опоры под ногами. Он не был олицетворением Света для Гарри, а всего лишь маяком.       Которому нужен смотритель.       — Глубже, возьми глубже, — то ли просил, то ли приказывал. Да он наверняка и сам не знал.       Гарри слушался, и ему нравилось передавать контроль здесь и сейчас. В моменте.       Рука больно потянула волосы и насадила рот Гарри на член до самого основания.       Гарри расслабил горло и сглотнул, принимая его полностью.       — Да, Гарри, — проскулил Драко.       Гарри гипнотизировал взглядом бисерные капельки пота, катящиеся по его вискам, а Драко, прикусывая губу, стонал «ещё».       Они создадут свои новые вселенные. Наполнят их тёплым ветром, шумом моря, запахом мокрого после дождя асфальта и яркими красками самых разнообразных цветов. Зажгут новые звёзды и последуют зову души. Построят новое пристанище с ощущением дома, нужности и бесстрашия.       Тугая струя ударила в горло, но Гарри почти не почувствовал вкуса, Драко шумно выдохнул и непроизвольно ослабил хватку пальцев в волосах, погладив по макушке.       Гарри оторвался от члена, выступившие слёзы охладили тонкую кожу век, рука Драко соскользнула с макушки и бережно стёрла влагу на глазах, затем пробежалась по воспалённым губам, жалея, и спустилась ниже, хватая Гарри за галстук.       Гарри поддался и встал с колен. Драко увлёк его в поцелуй, лаская языком стёртую слизистую и разделяя вкус спермы на двоих.       Движения губ и языка — кроткие, бережные, едва уловимые, но такие нужные, вынуждающие сердце отчаянно лупить по рёбрам.       Робкое «люблю», сорвавшееся с губ Гарри, почти потонуло в ожидании неизвестности и потаённой тревоги, приправленной трусостью, но ответное признание окутало хрупкий мир внутри.       Гарри вновь захотелось жить и дышать полной грудью.