Наши воспоминания пересекаются с этим сном.

«Ванцзи! Это было чудесно!» - Сичэнь похвалил своего младшего брата, сдерживая смех от самодовольства, которое он видел в своем брате там, где другие видели только камень. Быть мелочным против правил, но, опять же, старейшина его бесил. Держа брата за руку, он вспомнил то время, когда они с отцом были очень сбиты с толку и слегка напуганы, увидев, как Ванцзи уклоняется от физического контакта. (Он вспомнил свою прошлую жизнь, когда его брат любил поддерживать тесный контакт с ним, дядей и А-Сянем. А когда к ним добавились младшие и его А-Чэн, он понял, что слова, которые он сказал А-Сянь во время ситуации с водной бездной, были правдой. Он прикасался только к близким людям. Похоже, это не изменилось и в этой новой жизни.) «Мн.» - ответил его замечательный брат, слегка ухмыльнувшись. Сичэнь ответил своей лукавой ухмылкой. Что ж, похоже, старейшины скоро будут поставлены на свои места. - ‘И все же,’ - подумал Лань Сичэнь, глядя на небо над Облачными глубинами, - ‘интересно, как поживают А-Сянь и Мама? Неужели А-Чэн все еще упрямый ребенок, даже во взрослом теле?’ «Брат.» - вопрос. «Да. Пойдем.» - Сичэнь улыбнулся. «Аааа. Ли-цзе! Как ты себя чувствуешь?» - спросил Цзян Чэн, пока они шли через рыночную площадь. Взрослая посмотрела на них с благодарной улыбкой и мягко сказал - «Спасибо, А-Чэн, А-Ли. Мы в долгу перед вами. Но где же А-Ин?» - глядя вокруг, на улыбки, адресованные группе женщин, которые только что вышли из дома публичного дома и бродили по рыночной площади и докам, в то время как некоторые помогали снимать вывеску, обозначающую здание как бордель. Это будет их новый дом, для их нового начала. «А-Сянь экспериментирует с талисманами. Кажется, он нашел способ создать барьер между Юньмэном и Пристанью лотоса.» - Яньли объяснила, прежде чем они услышали громкий возглас позади себя, и их брат бросился к ним, волоча за собой ученика Цзяна. «А-Яо, почему этот идиот держит тебя в плену?» - спросил Цзян Чэн у пленника, прищурившись, и наблюдая, как его брат болтает без умолку. - «И скажи мне, что он лапочет, в самом деле..» Мэн Яо послал ему сухой взгляд, игриво высунув язык, в его глазах был отчетливо виден смех. - «Похоже, А-Сянь нашел способ общаться на больших расстояниях. Он болтал об этом все время, пока устанавливал дополнительные обереги вокруг дома.» «Дополнительные...обереги? ЧТО, БЛЯДЬ, ЭТОТ ИДИОТ ДЕЛАЕТ?!» - закричал Цзян Чэн. «А-Чэн.» - Четыре голоса сделали ему выговор. Он поймал очень многозначительный взгляд Мэн Яо, посланный ему, и вздохнул. - «Хорошо, хорошо, А-Яо. Пойдемте, поздороваемся с тетей.» Яньли спрятала улыбку за рукавами, заметив дух товарищества, которое разделяли ее братья и Мэн Яо, и тихо засмеялась, когда ее А-Сянь обнял А-Яо, который инстинктивно взял руку А-Чэна и позволил увести себя обратно к маме. Несколько недель назад они отправились в город Юньпин и наткнулись на Мэн Яо, плачущего в переулке. Яньли вспомнила ошеломленное выражение лица Усяня, когда их новый друг представился, но оно исчезло, как только появилось, сменившись мягкой улыбкой, которую Цзяны начали ассоциировать с его воспоминаниями о прошлом-будущем, из которого он пришел. Мать Мэн Яо была больна, и работники публичного дома жестоко обращались с ней за то, что она забеременела, а не отказалась от ребенка. Ей было семнадцать. Они вернули их обратно на Пристань лотоса вместе с одним из их близких друзей в борделе. Когда их родители увидели жемчужину, подаренную Мэн Ши, они сразу поняли, что это значит. Тетя Ван и мама уже сломали стол. А-Сянь действительно выглядел готовым убить. Даже у ее отца была ярость в глазах. Мэн Ши и ее подруга Сысы были удивлены такой реакцией, но затем им рассказали о злоключениях подлого человека, который дал 'подарок' Мэн Ши. Они были потрясены и в комнате воцарилась тяжелая атмосфера. Несколько мгновений тишина была удушающей, но Мэн Ши попросила однажды отвести ее в башню Кои, позже тем же вечером, мама посадила их и поведала, что значит эта жемчужина. Предстояла следующая дискуссионная конференция и отца сопровождали Мэн Ши и Яньли вместе с тетей Ван. Увидев, как взгляд Цзинь Гуаншаня скользнул по Мэн Ши, без намека на узнавание, проявилась его отвратительная манера флиртовать со служанками и другими пришедшими девушками из других сект.(Мэн Ши пришлось физически удерживать Яньли от того, чтобы не перерезать горло Цзинь Гуаншаню отравленным лезвием, спрятанным в рукаве.) На обратном пути Мэн Ши получила предложение остаться в Юньмэне в качестве учителя или служанки. Сысы получила то же самое предложение. Обе плакали от радости, поняв, что им дадут дом в Пристани лотоса, где-то, где они могли бы принадлежать. Когда ее братьям рассказали, что случилось...излишне говорить, что они, тетя Ван и мама заполнили как минимум 10 тетрадей с описанием того, как убить главу секты Цзинь и унизить так, что он никогда не смог бы столкнуться с какой-либо женщиной. «А-Ли. Мне пора идти. Позаботься о своих братьях, семье и себе, хорошо?» - ее вырвал из воспоминаний женский голос. «Да, Ли-цзе. Мы скоро еще встретимся.» - Яньли ухмыльнулась, прежде чем отдать честь ей и поспешила за братьями. Непоседливая четверка нашла тетю Мэн в кузнице. Цзян Чэн наблюдал, пока Мэн Яо с нескрываемым любопытством оглядывался по сторонам. «А-Яо, ты никогда раньше не посещал кузницу, не так ли?» - спросил он. А-Яо вздрогнул и слегка застенчиво улыбнулся. - «Нет.» «Ин-гэ попросил об этом на свой день рождения. Он никогда ни о чем не просил отца или маму, кроме учебных материалов, так что это был шок, когда он встал на колени перед отцом и мамой! Это было так шокирующе, что мама действительно уронила свой стакан. К счастью, гэ успел поймать его, после чего попросил кузницу. Кузницу! И что ж, вот мы теперь здесь. В кузнице, где мой гэ проводит так много времени, что проводит здесь почти все дни и вечера, а потом спит с нами по ночам.» - тихо сказал Цзян Чэн, обеспокоенно заметив, что его братья и сестры, похоже, очень серьезно совещаются с тетей Мэн. «Он не твой настоящий брат?» - Вопрос был задан нерешительно. «Ах, так и есть. Он просто не связан с нами кровью. Например, ну, когда мы были маленькими, родители Ин-гэ приехали и поселились в Юньмэне. Его отец был хорошим другом моего отца, а его мама дружила с моей мамой соответственно. Так что с дядей и тетей мы проводили почти столько же времени, сколько со своими родителями. Да и..я называл тетю мамой, пока мне не исполнилось шесть, а через месяц после этого…» - Цзян Чэн замолчал, вспоминая дни беспокойства, за которыми следовала абсолютная печаль, утрата и гнев. И очень много слез. Это был один из первых раз, когда он видел свою семью такой хрупкой. Раньше он думал, что ничто не может причинить им вреда, но тут вернулись дядя и тетя. В гробах. Было больно, но тренировки отвлекали их. «В любом случае, гэ такой же сын моих родителей, как и мы его родителей. Мы всегда считали себя братьями и сестрами, и теперь, когда он был добавлен в семейный реестр, мы можем признать его нашим братом и еще одним наследником секты, другие секты не имеют права голоса. Не то чтобы это остановило бы нас.» - Цзян Чэн взглянул на него с легкой улыбкой. «Яо-гэ! А-Чэн! Мне нужна твоя помощь!» - их позвал плаксивый голос. Мэн Яо вздрогнул от фамильярности в имени, но затем посмотрел на Усяня с самой яркой, самой искренней улыбкой, которую братья и сестра когда-либо видели. «А-Яо очень красивый.» - прокомментировала Яньли. «Мм!» - Усянь согласился. «Разве он не должен быть красивым? Яо-гэ красавчик!» - возразил А-Чэн. Мэн Яо покраснел и неловко замахал руками, протестуя. Братья и сестры смеялись и дразнили его за румянец, который, казалось, поднимался вверх по его шее. Мэн Ши смотрела на эту сцену с нежностью. Позади нее Иньчжу подошла к ней и протянула ей книгу. «Мадам хотела, чтобы вы учили учеников языкам и диалектам.» - прошептала ей Иньчжу. Мэн Ши взяла книгу и улыбнулась, ее лицо смягчилось. «Скажи ей, что это честь для меня.» Несколько лет спустя Мэн Ши и Сысы нашли кого-то, кого полюбили, и всего за несколько месяцев до того, как троица Цзян уехали в Облачные глубины, у них была прекрасная свадьба. Она была маленькая, просто среди друзей и семьи, и Мэн Яо вырос, поэтому от него не требовалось называть нового мужа матери отцом, но он уважал этого человека и любил его, потому что он любил его маму, делал ее счастливой. Это все, что он мог просить.

***

«Мама! Пойдем!» - закричал Вэй Усянь, оторвавшись от делегации и взбегая по лестнице, ведущей к входу в Гусу. Остальные смотрели на него с мягкими глазами и улыбками. Их главный ученик был явно взволнован, и у них тоже кружилась голова. «А-Сянь! Прекрати быть таким хаотичным, иначе я не позволю А-Чжаню встретиться с тобой.» - Силинь строго сказала мальчику, несмотря на то, что сама почти выпрыгивала из своей кожи. Ваньинь и Яньли закатили глаза и послали друг другу кривые улыбки, когда заметили, что их брат повернулся к их наставнику печально известными щенячьими глазами. Силинь демонстративно отвела взгляд, не заметив, как он ухмыльнулся и крикнул, - «Ты шутишь, потому что он найдет способ перевезти меня в цзинши к тому времени, когда закончится первый шичен.» - брат и сестра Цзян громко рассмеялись над этим. Они действительно с нетерпением ждали появления этого человека, который обвел их Усяня вокруг своего пальца. Главный ученик вернулся, чтобы прогуляться со своими братом и сестрой, серьезно погрузившись в дискуссию о талисманах, которыми они окружили Юньмэн за последние несколько лет. Ван Силинь только с любовью покачала головой. Всего через несколько мгновений они войдут в Облачную глубины, мечту каждого культиватора. К их удивлению, у входа стоял Лань Цижэнь, который смотрел на них. А рядом стоял кто-то почти полностью похожий на него, только на его лице была легкая, спокойная улыбка. А затем мимо Цзянов пронеслось пятно и бросилось в ожидающие объятия Цинхэн-цзюня. «Айрен! Как твои дела? Вы должным образом заботитесь о себе? А наши дети?» - Цзян Ваньинь и Цзян Яньли с широко открытыми глазами молча смотрели, как их наставник и лидер секты Лань продолжали осматривать друг друга и просто…обниматься. Лань Цижэнь издал гортанный звук. «Что…что, черт возьми, происходит?» - Цзян Чэн сказал слабым голосом, бледно-белый. Его сестра рядом с ним тоже выглядела слабой, положив одну руку на лоб. «А-Чэн! Использование вульгарной лексики запрещено.» - Усянь ухмыльнулся, глядя на родителей своего чжицзи со светящимся в глазах счастьем. «Должно же быть что-то и против такого количества КПК!» - рявкнул Цзян Чэн. «Айрен! Прекрати, я в порядке!» - Силинь хихикнула над своим мужем, который постоянно осматривал ее на наличие травм, как будто она только что не прибыла с совершенно безопасной делегацией Юньмэн Цзян. Ее муж только тихо рассмеялся и сказал ей, - «Я женился на тебе. У меня есть полное право проверить, здорова ли моя жена.» «О, ты думаешь, Цзыюань и Фэнмянь не будут кормить меня?» - поддразнила Силинь, ярко рассмеявшись, когда увидела, как ее муж бормочет свои протесты, а его уши окрасились бордовым. «Мама!» «А кто может быть этот молодой господин?» - спросил Лань Цичжэн, медленно моргая, когда пятно, ворвавшееся в объятия его жены, повернулось к нему с одной из самых красивых, сияющих улыбок, которая почти ослепила его. «Здравствуйте, глава секты Лань, учитель Лань. Этот просит прощения от имени нашего брата и главного ученика.» - крикнул мальчик, стоявший у него за спиной. Пурпурно-фиолетовые одежды, в которые был облачен он, и та, что стояла рядом с ним, оба склонились в глубоком поклоне. Даже солнечный мальчик склонился. Именно их головные уборы выдали их как наследников Цзян. «Ах, наследник секты Цзян, Цзян Ваньинь и дева Цзян Яньли.» - Лань Цижэнь кивнул. Упомянутые двое напряглись, и глава секты Лань заметил, как вздрогнул третий мальчик. «Извините, учитель Лань, но вы ведете себя невежливо и должны переписать правила.» - огрызнулась Силинь, не очень сожалея. Лань Цижэнь зашипел и покраснел от ярости. «Как, скажите на милость, я веду себя неучтиво?» - он процедил сквозь стиснутые зубы. ____ «Ах, мам...» «А-Сянь, позволь ей говорить.» «…. да, шицзе..» ____ «Этот молодой человек является приемным ребенком главы секты Цзян и его жены, второй брат семьи Цзян и второй наследник. Разве не невежливо не признавать его? Особенно, когда он здесь в качестве твоего ученика?» - Сказала Силинь в праведном гневе. «Тогда ладно. Могу я поинтересоваться, как зовут этого молодого господина?» - спросил Цичжэн, прежде чем его брат получит отклонение ци. «Это Вэй Усянь, глава секты Лань, учитель Лань.» - Мальчик говорил спокойно, хотя и был все еще напряжен. Его братья и сестры уже выпрямились из луков и смотрели на них с почти хорошо скрытым гневом. «Молодой господин Вэй. Ты можешь подняться.» - когда мальчик осторожно выпрямился, он заметил, как тот тут же посмотрел на его брата очень глубоким взглядом, как будто он скучал по Лань Цижэню, но он был почти уверен, что мальчик никогда раньше не был в Облачных глубинах. - «Молодой господин, почему вы называете мою жену ‘Мама’?» «Дорогой! Это же наш Вэй Ин!» - воскликнула жена, притягивая мальчика к себе и снова щипая его за щеки. Двое братьев и сестра Цзян потеряли часть напряжения и захихикали. Он помедлил, произнося имя, но потом вспомнил тонкую улыбку на лице своего сына. «Вэй Ин А-Чжаня?» - просил он разъяснений, не будучи уверенным. Как вы приветствуете зятя, который уже женат на вашем сыне, но потом вернулся в прошлое и теперь еще не женат на вашем сыне? «Ага!» - Силинь ухмыльнулась, и Вэй Ин посмотрел на него с неуверенностью в глазах, в них плескался страх, но он все еще одарил его сияющей улыбкой, ослепляющей своей яркостью и тем, как небольшое подобие счастья и принятия отражалось в серебряных глазах. «Ну, что же. Похоже, у меня появился еще один сын.» - Лань Цичжэн игриво вздохнул, наблюдая, как мальчик светится от счастья, и, о…неудивительно, что А-Чжань потерял себя в нем. Какой замечательный, уникальный ребенок. «Ты..что…» - заикаясь, пробормотал Лань Цижэнь, а затем тут же потерял сознание, его вырвало кровью. «ЦИЖЭНЬ!» «УЧИТЕЛЬ ЛАНЬ!» «ДЯДЯ!» Лань Цижэнь медленно приходил в сознание, чего и следовало ожидать. Незнакомая энергия, вливающаяся в него, отчасти ожидаема. Тихий ропот людей в медицинской палате, хотя и не ожидался, все же был желанным. Но непрерывных потоков громких рыданий и извинений не ждали и не приветствовали, тем более что он не знал, кто извиняется и за что. Его глаза оставались закрытыми, дыхание ровным, но теперь он мог понимать разговор, протекавший в палате. «…Вот, А-Ин. Не беспокойтесь так сильно. Это не твоя вина.» - он узнал голос своего брата. «Но ведь так было и в прошлый раз!» - Голос был молодым и знакомым..ПОЧЕМУ СЫН ЦАНСЭ ПЕРЕДАЕТ ЕМУ ЭНЕРГИЮ И ИЗВИНЯЕТСЯ?! «Когда это было в последний раз? А-Ин, ты сказал мне, что это связано с твоим...ну, ты знаешь.» - сказала Ван Силинь. «А-Сянь, перестань быть таким сложным и отдохни. Ты уже несколько часов передаешь энергию учителю Лань.» - многозначительно прокомментировала Цзян Яньли. ЧАСОВ?! «Мне очень жаль, дядя Лань. Начиная с сегодняшнего дня, я буду копировать добродетель 100 раз.» - сказал ему Вэй Усянь, вероятно, полагая, что Цижэнь еще не проснулся. Откуда мальчик вообще это знает? «ВЭЙ УСЯНЬ! Ты хочешь, чтобы я написал маме?!» - прошипел наследник Цзян. «Нет!» - вскрикнул Усянь. «...что здесь происходит?» - спросил Лань Цижэнь, открывая глаза. «ДЯДЯ!» - Пара рук обвилась вокруг его плеч, теплое дыхание и волосы щекотались на его шее и лице. Он фыркнул, потом закашлялся и подавил растущее тепло в сердце. «Вэй Усянь!» - рявкнул Цижэнь, а Силинь и Цзян Ваньинь вторили ему. «Мне очень жаль, дядя! С сегодняшнего дня я начну копировать добродетель! Пожалуйста, прости это ничтожество!» - Вэй Усянь заплакал. Цижэнь посмотрел на мальчика в замешательстве и легкой панике, нахмурившись, а затем по очереди посмотрел на остальных в комнате, его брат качал головой, Силинь смотрел на него, а затем многозначительно взглянула на плачущего мальчика в его руках. В это время молодой наследник Цзян казался глубоко противоречивыми. Он снова повернулся к брату с вопросом в глазах, который лишь покачал головой. Цижэнь вздохнул и нежно погладил плачущего мальчика по голове. - «Ты можешь перестать плакать и рассказать мне, откуда ты знаешь о добродетели..» Он был прерван тем, что дверь в комнату открылась, и в комнату вошли его племянники с безумными глазами. Последовало мгновение полной тишины, когда взгляд близнецов-нефритов упал на дрожащего мальчика. Что-то давило на комнату, и Цижэнь заметил, что Цзян Ваньинь слегка повис на своей сестре, которая, похоже, этого не заметила. Казалось, что никто не дышал, а потом… «Вэй…Ин?» Вэй Усянь поднял голову так быстро, что Цижэнь был уверен, что тот сломает себе шею. Расплавленное золото встретилось с сияющим серебром. Мир взорвался. И за доли секунды до взрыва энергии с придыханием раздалось хриплое. - «Лань Чжань…»