Одной крови

Время близилось к ночи. А значит осталось несколько часов до возвращения вампира обратно в свой особняк. К огромному облегчению Северуса, они почти не пересекались с того момента, как выпили чай с мёдом. Джеймс затих в комнате, никак не проявляя себя и не пытаясь завести разговор. А поскольку мазь готова, Северусу предстояло самому войти в комнату. — М, доброго вечера, — приветствовал его Джеймс весьма бодрым голосом. Северусу резко стало не до того. Перед его глазами встало крепкое, мускулистое и гладкое тело. Лишь главная его часть была скрыта шёлковым бельём. На всё остальное можно смотреть абсолютно беспрепятственно. Но куда уж! Резко поставив баночку с мазью на первую попавшуюся на глаза твердую поверхность, лекарь резко повернулся к гостю спиной. — Бога ради, Джеймс! Вы не могли бы что-нибудь накинуть на себя? — Я вас так смущаю? От игривых нот в голосе хотелось ударить нахала. — Представьте себе, — съязвил сквозь зубы. — Считаю, зря. Будь мы разного пола, соглашусь, был бы повод смущаться, а так — ну чего вы там не видели? Всё то же самое, — абсолютно спокойно заявил Поттер. Но судя по шуршанию ткани, всё же внял совету. Вот только на поверку оказалось, что лишь обмотал плащ вокруг тела. Длина приходилась ровно на то, чтобы закрыть до колен. Мощные руки остались открытыми во всей красе. От одной мысли, как вампир рубил бы дрова, в теле будто распространялась щекотка. Однако хуже — мысли о руках, крепко сжимающих его несуразное, худощавое тело. И это не фантазии. Это воспоминания. В очередной раз! Махнув перед лицом рукой, как если бы эти мысли-воспоминания были обычным сгустком дыма, Северус снова обернулся. Принял вызов, скрещивая руки на груди. — Вы целый день пробыли в комнате. Разве вам не нужно питаться? — Моё питание не заключается в правиле трёх раз в день. По факту, нам столько не нужно, но некоторые ничего не могут поделать со старыми привычками. Хотя, сегодняшний наш разговор на некоторое время разогрел во мне аппетит. Северус нахмурился, за этим хорошо скрывая постыдную реакцию на слова вампира. Сердце было не на месте. — Не могли бы вы перестать намекать на непристойности? — Намекать? На непристойности? — Джеймс рассмеялся, откровенно веселясь над его словами. Если бы не красивый голос, Северус точно бы прошипел что-нибудь саркастичное или грубое. — О нет, Северус, я говорю прямо. Не люблю ходить вокруг да около. А то, что вы называете непристойностями — совсем цветочки. — Прямо значит? Лекарь подошёл ближе. Жертва, добровольно идущая в пасть льва. — И каков будет итог всего этого? — А это как пожелаете. Против вашей воли я ничего не сделаю, — в глазах с лёгкими хитринками плескалось и много серьёзности. Становилось понятно, что Джеймс в самом деле чтил волю человека. — Если решитесь на данный опыт — разочарованы не будете. — Связь с вампиром? Ниже живота потеплело. Северус всё ещё помнил прошлые чувства. Они удачно переплетались с нынешними, подкидывая в этот огонь фантазии о ближайшем будущем. Снейп сделал ещё шаг навстречу, пока не замер из-за Поттера, повернувшегося к нему. — Да. Когда вампир знает своё дело, человек получает много удовольствия. Не говоря уже о выносливом теле. К слову, почему бы вам не посмотреть на него? Чтобы убедиться, что нет никакой разницы? — Я и сейчас вижу, что вы в прекрасной форме. Другое дело почувствовать. Промелькнула мысль, и тут же воплотилась в жизнь. Рука потянулась к плечу мужчины, кончики пальцев осторожно коснулись литых мышц. Очерченные, покрытые гладкой кожей. Пальцы словно зудели, когда Снейп пытался их убрать. И ведь вампир полностью под него подстраивался: замер, молча позволяя оглаживать себя. — Вам это и правда нравится? В горле пересохло. Губы стали сухими. Северус облизнул их перед своим вопросом и слишком громко сглотнул при воссоздавшейся тишине. Не говоря уж о том, как сильно бился пульс. Вампир точно ничего не делал с ним? Как тогда, когда внушил странное спокойствие? — Да. А разве не должно? Мне, к слову, нравится грубоватая кожа. А вам нравится то, к чему прикасаетесь? — Нравится. Вторая ладонь легла на другое плечо. После первой пробы лекарь стал увереннее, уже не кончиками пальцев, он всей ладонью касался, очерчивал линию мышц, не ограничивая себя одной плечевой зоной. Это сумасшествие. Самое настоящее. То, как он поступал, как позволял и себя касаться, как оказался сверху на Джеймсе, когда тот обхватил его ноги и перетянул к себе на бедра. Чуть надавливая на шею, второй рукой Северус касался подбородка вампира, опасно близко подбираясь ко рту, где скрывалось главное оружие. Если тот нападёт — расправа будет ужасной. Об этом трубил разум. Но мужчина оставался до странности глух, и продолжал. Более того, он осмелел, рукой приоткрывая чужой рот. Клыки чуть длиннее, чем обычно, не слишком бросались в глаза. И смотрелись вовсе не пугающе. — Что с тобой будет, если я уколю палец? — Буду чувствовать себя сидящим в кухне с готовящимся славным обедом. Но не наброшусь. Да и простой укол меня с ума не сведёт, — уверенно пообещал Джеймс. Хорошо обдумать его слова мешал плащ, который развязался, прикрывая всё меньше и меньше. Достаточно опустить взгляд, чтобы увидеть великолепие в нижней части. Но Северус не смел. Пока что. Ему хватало и чувствовать. Указательный палец коснулся заостренного кончика клыка. Это безумный эксперимент. Проверка услышанных слов. И жажда увидеть реакцию. Лёгкое надавливание, лёгкий укол боли — и первая капля крови собралась на подушечке пальца. Мощная фигура замерла под ним, отвердевая словно каменный мост. Вампир тоже проверял себя, шумно принюхиваясь. Его задача была куда ответственнее. Рубиновая капля становилась больше, и вскоре покатилась под собственной тяжестью на чужой язык. Выглядело слишком чужеродно, но Северус никак не мог заставить себя прекратить. Джеймс закрыл глаза и очень рвано вдохнул воздух, смакуя кровь и совершенно очевидно глотая. Его лицо оказалось так возбуждено, что по коже человека побежали мурашки. — Теперь я понимаю, почему Гарри не смог удержаться. Давно я не пробовал настолько вкусное… — Ты пробовал, — заворожённый зрелищем, Северус провёл влажным пальцем, и от крови, и от слюны, по нижней губе вампира, — в прошлый раз именно ты остановил кровь. — Этого было мало. Сейчас больше. И гораздо вкуснее. Дыхание вампира рванное. Слова коротки. А возбуждение слишком очевидно. Северус чувствовал его собственными бёдрами. И если бы не штаны — ощутил бы полноценную мощь. Раз уж он достиг точки невозврата, творил бесстыдства без зазрения совести, нет ничего ужасного в следующем шаге. Так подумал Северус, прокалывая чудом заживший палец заново, а свободную руку кладя на возбуждённую плоть вампира. Несмотря на всю свою внушительность и силу, Джеймс был перед ним беззащитен. Его дрожащий вздох щекотал что-то внутри. Если Северус в самом деле поддастся — ощутит на себе полную мощь того, чем природа наградила Поттера. Или же не природа, а что-то другое? Неважно, так или иначе, его одарили весьма щедро. Мысли разлетелись, когда вампир стал посасывать его раненый палец. Не так, будто пытался высосать кровь. Палец был полностью объят горячим ртом, вынуждая ласкать язык и проталкивать во влажную глубину ещё один. Безумие. Рот Северуса приоткрылся от завораживающей картины. Пальцы другой руки обхватили твёрдую, всё ещё скрывающуюся за одеждой, плоть, и размеренно двигались. Распутство, которым они сейчас занимались, будоражило так, что Северус перестал различать грани того, что он хотел сделать, а чего никогда бы не стал. Он просто плыл по течению, ставя эксперименты и внимательно наблюдая за результатом. — Укуси. — Тебе будет больно. Не надо, — Джеймс сохранял удивительную ясность рассудка. Как это возможно? Его должно было вести от крови. Взгляд об этом кричал, реакция тела! А его предупреждение… — Ложь. У вас определённо есть какой-то яд. Иначе бы жертва всегда сопротивлялась. — Им не больно при укусе только, когда возбуждены, — пояснил Джеймс. Эта деталь смущала. Насколько сильно кровь должна бежать по телу, чтобы своей волной смести боль, наносимую при повреждении? Что нужно сделать, чтобы довести до такого возбуждения? — Но когда меня укусил твой сын- — У него зубки поменьше. И он полукровка. У него немного по-другому. В самом деле, откуда Северусу знать, как работают сверхъестественные способности? — Я могу сделать приятно иначе. — И как же? Северус бросил вызов в лицо вампиру, заранее зная, что проиграет. И этот проигрыш станет лучшей наградой. Тело уже отзывалось на его прикосновения. Джеймс их только усилил ладонями, проскальзывающими под одежду, словно змеи. А потом, входя в роль хищника, подмял его собой, начав покрывать поцелуями и вылизывать шею с лихорадочно бьющимся пульсом. Как в прошлый раз, Северус обхватил его ногами. Вцепился пальцами в густые волосы, в порыве чувств сжимая особенно сильно. Направляя удовольствие, растекающееся по коже от поцелуев. Сильные руки свободно бродили по его телу, почти обжигая. Северус ощущал на себе мощное тело, лишь в последний момент заметив, что одежда исчезла. Они оба оказались обнажены. Рядом с Джеймсом он смотрелся нескладным, худощавым и смешным. Но вампира, похоже, всё устраивало. Та жадность, с которой он ласкал кожу, не оставляла никаких сомнений. — С самого начала ты надеялся, что этим всё закончится. Не правда ли? Неформальный тон вошёл в полную силу, и останется таковым. Последняя преграда была уничтожена. Северус обхватил голову Джеймса, ожидая услышать ответ. — Нет, — вдруг ответил Поттер и накрыл поцелуем его губы. На секунду. — Я надеялся, что на этом мы не закончим. И ещё один короткий поцелуй, перехватывающий дыхание. — Надеялся, что мне можно будет приходить к тебе чаще. Горячий язык нежно лизнул нижнюю губу, и под ней. — Я бы радовал тебя так каждый свой визит. Что скажешь? — Слишком, — Северус прервался, укусив себя за костяшки пальцев, только бы не издать стон, когда почувствовал язык вампира у уха, — заманчиво. — Так разреши мне тебя навещать, — снова принялся соблазнять Джеймс. Будто одно слово Северуса — ключ ко всему, что он желает заполучить. — Обещаю, ты будешь доволен. — Какой же ты коварный… Когда-то были мысли о льве? Нет. Джеймс Поттер настоящий змей. Обвивает кольцами свою жертву, лишая движения, завораживает взглядом и навсегда порабощает. Как-то ещё ухитряясь уничтожить последние крохи на сопротивление. И едва ли Северус мог быть уверенным в том, что Джеймс его не отравил! — Согласен. Приходится быть очень хитрым, чтобы заманить к себе такую недоверчивую птичку. Определённо. Он попался. Чужая рука накрыла возбуждение. Стон не удалось удержать, слишком громкий и безумно смущающий. Северус покраснел, затыкая себе рот, и крепко зажмурился. — Не надо. Я хочу слышать всё, — злодейски-коварно прошептал Джеймс, а его рука продолжала своё дело, разжигая в теле огонь. В какой-то момент движения стали приносить дискомфорт, мешающий полноценному удовольствию. Северус остановил руку мужчины, хватая за кисть. — Там недостаточно влажно. У меня есть подходящая мазь. — Как любопытно, — игриво прищурился Джеймс, и только тогда выпустил его из своих рук. Отходя, Северус ощущал на спине чужой взгляд, словно пытающийся снять с него то, что уже и так снято. Таким темпом он заберётся под кожу. От пришедшей мысли пробежали мурашки. Скрываясь за дверью, и совершенно забыв накинуть на себя хотя бы рубаху, — гулять по дому абсолютно голым он не привык, — Северус быстро отыскал упоминаемую ранее мазь, которую использовал для массажа. У некоторых кровь застаивалась в одном месте и разминание с мазью помогали её разогнать. Теперь ему предстояло оказаться в роли разминаемого. Многозначительно хмыкнув, Джеймс взялся за флакон и щедро зачерпнул пальцами вязкую жидкость. Первое же касание пробрало. Влага существенно облегчила процесс. И Северус поплыл. С закрытыми глазами ощущения только обострялись. Он схватился за руку вампира, чувствуя как ладонь ласкала грудь, в одном темпе с тем, что творилось внизу. Простой человеческий рассудок давно покрылся пеленой. За свои двести с лишним лет вампир нахватался опыта и теперь во всей красе демонстрировал его. — Повернись на живот, — попросил Поттер. Но в голове Снейпа просьба отозвалась приказом. Которому нельзя не подчиниться. Из груди вырвался не просто стон, а вскрик. Северус захлопнул себе рот. Тело превратилось в одну сплошную мурашку, и так случилось из-за двух действий вампира одновременно — поцелуй, закончившийся укусом, чуть выше поясницы, и смазанные пальцы, приласкавшие анус. Опытные пальцы, не ведая стеснения, лезли туда, куда бы сам Северус никогда их не ввёл, не видя надобности. Ранее он и не представлял, что таким образом можно получить массу удовольствия. Проникновение заставляло его стонать и вскрикивать на всю комнату. Ноги сами развелись в стороны, давая больше пространства для манёвра, как бы распутно это ни выглядело. Он выставлял своё нижнее тело на обозрение. Подстраивался под сильные, умелые руки. И тянулся получить больше поцелуев на шее или затылке. — Джеймс… — Что тебе хочется? Шёпот на ухо послал ещё больше мурашек. Прямота вгоняла в краску. — У-укуси меня. Безумная идея настойчиво билась в голове, как пульс, не давая покоя. Та рациональная часть, что ещё оставалась в создании, вопила о плохой идее. Но была слишком слаба. Желание испытать на себе «яд» вампира оказалось сильнее. Странно усмехнувшись самому себе, Джеймс заворочался на постели, выбирая, как пристроиться, чтобы не придавить своей массивной фигурой. Пальцы его задвигались с удвоенной силой, выбивая из головы человека рациональную часть, и уже доходя до черты, приближающей к оргазму, он пустил в ход зубы. — Джеймс! — Северус крикнул от шока, неожиданности и боли в правой ягодице. — Что ты творишь?! — Ты сам попросил укусить, разве нет? — Но не там…! — А почему нет? В такую симпатичную булочку совсем не грех вгрызться зубами. Укусы продолжились, став менее глубокими и перемежающимися с облизываниями. Ранить себе Джеймс позволил два раза. Где клыки оставили ранки, из которых засочилась кровь. Немного, но достаточно для дополнительного источника удовольствия. — Не играйся с едой, Джеймс, — так сказали бы родители, если бы увидели, что он творит. И их слова были бы проигнорированы. Джеймс делал «еду» вкуснее, собираясь полакомиться им лишь отчасти. — А теперь я попрошу тебя не напрягаться. — Что ты хочешь…? «Сделать» осталось невысказанным. Северус уткнулся лицом в подушку, крепко сжимая её в своих руках. От слов вампира он только больше напрягся и движения пальцев внутри стало чуть более жёстким. Но вскоре Джеймс убрал их, оставляя странное чувство пустоты, которое сменилось на нечто большее, чем пальцы. — Тише, всё хорошо. Не сжимайся. Я не хочу сделать тебе больно. — Тем не менее — ты делаешь! Эта штука… Очень сложно вставить так, чтобы избежать боль. — Особенно, когда напрягаешься, — добавил Джеймс, а после замолчал, используя рот, чтобы «подсобить». Он снова начал целовать и легонько покусывать. — Всё, всё, хватит. Остановись! Мне нужно привыкнуть. Слишком много! — Хорошо-хорошо, не волнуйся, — пообещал Поттер, послушно замирая. Сколько сил надо на это иметь…? И какие размеры! Северус не видел, но прекрасно ощущал. Как бы не было ему приятно, — и ещё будет, он в это верил, — после того, как всё закончится, он несколько дней будет восстанавливаться. Стоило ли оно того? Лекарь вздрогнул, ощутив лёгкий поцелуй в плечо. И повернул голову. — Если хочешь остановить меня — сделай это. Я ведь обещал, что ничего не сделаю против твоей воли. Как так выходило, что голос, предлагающий отказаться, вызывал желание согласиться? Что действует таким образом? Яд? Опыт? Вампирские силы? Почему это происходит?! Стиснув зубы, Северус процедил: — Раз уж зашёл так далеко, возьми ответственность и закончи дело так, чтобы я не пожалел о том, что согласился вступить с тобой в интим. — Твоя ершистость меня заводит, Северус, — сказал с ухмылкой Поттер, от которой всё внутри задрожало. В самом деле, лучше бы не перегибать палку. Если вампир потеряет контроль — придётся долго собирать себя по частям. Отгоняя от себя страшные картины с переломами, Снейп прикрыл глаза и схватил любовника за кисть. Его рука упиралась в матрас совсем рядом с головой. — Давай уже. Я готов. Только медленнее. Не переломай мне кости со своей силой, — добавил уже мысленно. — Как скажешь, — подчинился тот. Удивительно, как вампир проявлял покладистость, входя медленно, по чуть-чуть, и снова начиная целовать, обманывая ощущения. Не столько поцелуи будоражили на плечах, затылке, шее, щеках, везде, куда Поттер мог дотянуться, сколько шумное дыхание и редкие тихие стоны. И только ощутив плотно прижатое тело к своим бёдрам, Северус понял, что Джеймс окончательно в нём уместился. И замер. — Ты не представляешь, как в тебе хорошо, — прошептал Джеймс, проводя языком по шее и собирая испарину. — З-заткнись, — на выдохе ответил Северус, зажмурившись. Эти слова, и эта интонация… Ниже живота что-то приятно сжалось. Его окутало жаром. — Не хочу. Мне нравится вгонять тебя в краску. Ты тоже говори со мной. — А ты любитель языком почесать когда, мхм… Договорить Джеймс не дал, на пробу двинувшись. И оно было приятным. Так сильно, что Северус захотел ещё раз. — Согласен, чесать языком я люблю. Ощутив готовность человека, вампир пришёл в неспешное движение, прижимаясь к худощавому телу своими неприлично горячими бёдрами. Бесстыдно и шумно дыша им, двигаясь с каждым разом сильнее, пока не разошёлся на полную. На деле показывая, насколько он вынослив и насколько страстен. Одно Северус ощущал точно — вампир держал себя в узде, делая им обоим приятно, но не бросая контроля. В противном случае, человек уже лежал бы без памяти, познав всю мощь, которой непременно окажется слишком много. Движения замедлились, а потом и вовсе прекратились. Северус очнулся, издав недовольный стон. Его схватили и перевернули на спину, мокрого, красного, тяжело дышащего и морщащегося от малого света. Ужасающий вид. Но Поттер был ненормальным. Потому что ему нравилось видеть лицо лекаря в момент страсти. Полностью другой. Без масок, без своей привычной скорлупы. Такой притягательный в своём настоящем, уязвимом и возбуждённом облике. Больше всего на свете Джеймс хотел вкусить его губы и повторно ощутить жар тела. Всхлип был так прекрасен. Вампир ощутил его своим ртом, пока целовал Северуса, довольно резко врываясь в разработанное и жаждущее вернуть его тело. Тесное, упругое и достойное комплиментов, которые больше распалят непреклонное сердце. — Ты замечательный. — Хватит… — Просто удивительный. И такой горячий, Северус. — Заткнись уже! Дрожащие руки легли на болтливый и слишком приятный рот вампира. Уверенные движения наполняли Северуса полностью, заставляя стонать с каждым толчком. Всё тело сковывала приятная судорога. Голова ничего не соображала. Лишь желая удовольствия. Оргазма Северус достиг в тот миг, когда Джеймс вошёл особенно грубо, застыл в нём и, перехватив руку, укусил в ребро ладони. Боль стала вишенкой на пироге, эффектно завершая произошедшее. Вампир с аппетитом посасывал его кровь, прижимая лекаря, словно любимую игрушку. А после зализал ранку. Кровь перестала течь. Джеймс улёгся рядом, блаженно смотря в потолок. — Укусил всё-таки нормально. — Не удержался. Ты не представляешь, насколько это было вкусно, — выдохнул, довольно облизываясь. — Я и не надеялся, что мой визит так обернётся. Северус повернул голову, внимательно посмотрев на сытую вампирскую морду. — Что-то не верится. — Но это так. Я ожидал, так скажем, посиделок, а не полежалок. Однако, меня всё устраивает. Так полагаю, и ты не пожалел. — Подожди, я ещё не ощутил последствия. А они будут. — Я тебе помогу. Но… — коварное лицо послало по коже человека мурашки, когда Джеймс сел. — Тебе придётся встать на четвереньки, чтобы мне было удобно. — Нет, — способ лечения был понятен сразу, и категорически отклонён. Северус отполз, — нет и нет. Ни за что. — Что не так? — смотрел на него Поттер, откровенно веселясь. — Способ проверенный, безвредный и без побочных эффектов. — Способ мерзкий и унизительный. — Он должен быть таковым для меня, а не тебя, не находишь? Вампирская морда продолжала веселиться. И напрашиваться на кулак. Северус не относил себя к ряду любителей помахаться, но это наглое создание напрашивалось. — Ты слишком безумец. Мой ответ не изменится. Это моё тело. И я решаю, как ему восстанавливаться. — Как скажешь, — сдался вампир, наконец вспоминая свои аристократические манеры и с удобством расслабляясь на кровати. Но не отрывая от него взгляд. Это слишком смущало. Зачем оно нужно? Может, ещё разговор нужно как-то завести? Северус отвернулся. Но повернуть голову было мало. Он повернулся к Поттеру спиной, краешком одеяла укрывая нижнюю часть. Но верхняя осталась открытой. И вампир соблазнился на неё, оставляя долгие поцелуи на плече. — Отдыхай. — С тобой отдохнёшь… Прозвучало слишком недовольно. И только внутри человека разливалось тепло от приятного внимания. Он не думал, что это будет ощущаться так. Вампир даже не приставал. Не напрашивался на большее. Просто целовал, не спускаясь ниже, и щекотал дыханием. Это расслабляло. Северус ощущал медленно накрывающую сонливость. И в итоге отдался безмятежному сну в руках вампира.