Узурпатор Близнецов: Жизнь и приключения Уолтира Фрея

Станнис Баратеон всю жизнь считал себя лишним в семье, хотя ни лорд Стеффон, ни леди Кассана никогда не принижали достоинств младшего из сыновей. И только к концу третьего десятка лет Станнис заполучил место мастера над кораблями при Рейгаре: тому, как уже упоминалось ранее, требовались соратники его возраста. Война Драконьего Шрама едва не свела на нет всю работу штормовика, однако королевский флот уцелел – и помог Баратеону рассчитаться с Визерисом сполна. Суровый нрав Станниса скрывал под собой его одиночество из-за невозможности найти себе верных друзей и союзников (за исключением разве что Ролланда Шторма). Даже отношения с леди Селисой Флорент со временем потухли, так и не дойдя до свадьбы. Знакомство с Мелисандрой Асшайской пробудило в нем те немногие искры любопытства: она была красива – как ни утверждали злые языки, – умна и проницательна... а еще, по мнению Станниса, порочна. Вскоре после личного знакомства Станниса и Мелисандры, пусть и при неблагоприятных обстоятельствах, лорд проявил великодушие и распорядился облегчить женщине все тяготы заключения – и, быть может, именно завязавшееся приятельство с Уолтиром Фреем позволило тому более пристально рассмотреть все аспекты виновности красной жрицы. Палач не мог обещать, что Мелисандра будет помилована, но отсутствие непосредственного вредительства по отношению к правлению Рейгара позволило вывести леди из-под обвинения. Братья по вере все больше сомневались в преданности жрицы, так что когда в одном из разговоров с Уолтиром всплыла информациях о возможном появлении теней-убийц, порождаемых заклинателями, тот встревожился – и было от чего. "Тени насыщаются жизненной силой отца... А как насчет матери? Насколько вероятен вариант, при котором красный жрец силой вложит магию в чрево беззащитной девы? Ведь смерть от родов, увы, обыденное зло". (С) лорд Уолтир Фрей о магии теней, Красный замок, Королевская Гавань, 297 год от З.Э. Потом... потом Станнис стал медленно меняться. Сквозь серьезность иногда проскакивали усмешки, одобрения и редкие улыбки, которые видели только самые приближенные к нему люди. Мелисандра посещала Красный замок все чаще, не пытаясь проповедовать постулаты Огненного Бога. Вернувшийся из отпуска мастер над законами не особо-то удивился, когда однажды сир Ролланд не пропустил его в покои сюзерена из-за присутствия там "особого гостя", а за дверью неожиданно раздались приглушенные женские стоны. — Скажите мне, леди Мелисандра... – вкрадчиво спросил Уолтир, и спрятанное в полумраке лицо озарили отблески огня, сделав еще более страшным, чем на поле боя. – Если ваш владыка является в пламени, то почему тогда он не спас никого из рглорианских воинов? Я был там, в Штормовом Пекле, когда рыцари с сердцем на груди вопили от боли и сдирали с себя кожу в мольбах, чтобы это закончилось. Они кричали "За Р'Глора!" – и умирали столь же легко, как и слуги Его Воробейшества. Ваш Бог бросил свое войско, не придал ему сил, не вложил в их мечи победу – быть может, он столь злобен, что желает лишь пролитой крови? Речник усмехнулся, вкладывая яд в каждое произнесенное слово, и в его глазах отразился безумный огонек. Если бы кто-то увидел, насколько бледна собой испуганная жрица – не поверил бы. Сейчас Мелисандра смотрела на Уолтира Фрея... и боялась его. Зеленые всполохи и лежащие на рукояти меча пальцы лорда делали его похожим на вырвавшегося из преисподней демона войны. — Кто пришел бы спасти вашу жизнь, желай я проверить вашего бога на прочность? – в руке Уолтира оказался маленький "фрукт" с переливающейся внутри субстанцией, и Фрей играючи подбросил его в руке. Резкий порыв холодного ветра почти погасил светильники и заставил жрицу поежиться, после чего мастер над законами швырнул сосуд куда-то сбоку от нее. Мелисандра обернулась... и обомлела. В нескольких футах от них стояла тень с острой рукой, похожей на лезвие кинжала в форме когтя. Зеленое пламя обуяло убийцу за считанные мгновения, тот издал шепчущий вопль – и все-таки зашагал к ним. Эта затея не увенчалась успехом: через какие-то дюймы тень растаяла и исчезла. Переведя дыхание, Мелисандра хотела было повернуться обратно к Фрею, но не успела: тот встал прямо позади нее и положил руку на ее живот. Аккурат туда, где секундой позже раздался толчок. — Что ж... Я прошу помнить о том, что Станнис Баратеон мой друг. И если я узнаю, что вы намерены причинить ему вред, вы разделите судьбу ваших единоверцев. (С) лорд Уолтир Фрей и леди Мелисандра Асшайская, Красный замок, Королевская Гавань, 297 год от З.Э. Хотя Мелисандра действительно веровала в Р'Глора и посылаемые им видения, но теперь она владела чем-то очень личным: частичкой самого Станниса, и это отнюдь не фигура речи. Уолтиру пришлось разрешить возникшую между парой неловкость: они решили заключить официальный брак, но не знали, по каким правилам это сделать – так что в один из дней богорощу посетила странная процессия. "Перед именем богов, Старых, Новых и Других, покуда в ваших жилах течет кровь..." (С) лорд Уолтир Фрей на свадьбе Станниса и Мелисандры, Красный замок, Королевская Гавань, 297 год от З.Э. *** Если бы в 297 году от Завоевания Эйгона Драконовластного прозвучал вопрос об опаснейшем человеке в Королевской Гавани, то справедливый ответ будет очень простым: "Тайвин Ланнистер самый влиятельный, Уолтир Фрей самый страшный". Зная об этой поговорке, Узурпатор Близнецов лишь улыбался, в душе довольствуясь созданной всего за четыре года репутацией. Еще бы, ведь отправить на тот свет одиннадцать человек, включая принца – второго из Таргариенов за его жизнь! – дорогого стоит. Со дня окончания Войны Драконьего Шрама прошло несколько месяцев. В течение этого времени Железные острова прошли через смутное время: оправившийся после конфликта с братом Бейлон Грейджой уже намеревался объявить себя королем, однако в ночь накануне созыва вече умер в постели, тем самым открыв своим наследникам путь к Морскому трону. Слухи о случившемся дошли до Рейгара, и теперь Урригон Семь Когтей вез в столицу целую делегацию железнорожденных, дабы те беспрепятственно могли присягнуть на верность дому Таргариенов. Компания, судя по письму с Пайка, подбиралась основательно. Капитан Теон и леди Яра Грейджои, лорд Родрик и сир Харрас Харлоу, лорд Горольд Гудбразер, лорд Дунстан Драмм, капитан Бейлор Блэктайд, капитан Тристифер Ботли – каждый из них считался сторонником Нового Пути, в котором основой Железных островов был мир, а не морские налеты предков. Когда островитяне прибыли в Красный замок, их уже ждали. — На вашем месте я бы опасался не короля, а его советников, – Родрик оторвал взгляд от книги и оглядел остальных. – О Тайвине Ланнистере вы все наслышаны. Тот бородач, что словно вытесан из камня – несгибаемый мастер над кораблями Станнис Баратеон, и своим упрямством он обойдет Бейлона, а теперь еще и красную жрицу завел. Еще Станнис сражался за столицу и не покинул позиции после получения серьезной раны, причем тогда, когда из двух сотен солдат у него осталось десять. Молодняк переглянулся: описанный портрет им явно не понравился. Харрас вскинул бровь, обдумывая слова кузена. — А второй... Тот человек с цепким взглядом, с которым говорил Баратеон – не менее известный и крайне безжалостный Уолтир Фрей, нынешний Хранитель Рек. — Он и есть Фрей? – с сомнением в голосе бросила Яра. – Сын того мерзкого старикашки из Близнецов? — Вот только он похож на него не больше, чем наш Ботли на Савейна, – фыркнул Гудбразер, беззлобно стукнув смущенного Тристифера локтем в бок. — За глаза его зовут Палачом. Уолтир Фрей сражался на недавней войне, прошел через всю кампанию, очень многих убил. А пока его сын сбивал дракона из баллист, сам Палач прорвался к принцу Визерису и отрубил тому руку, чтобы потом привезти в столицу в клетке и снести ему голову. И я готов поспорить, что оба мастера еще предъявят мне претензии из-за проделок Кормака... — Говорят, что Уолтир Фрей отомстил всем своим врагам... включая тех пиромантов, которых сжег заживо. Насколько это правда, я не знаю, – Драмм пожал плечами. От такой характеристики железнорожденных продрал мороз. После недолгого молчания Теон спросил: — То есть, у Речных земель теперь есть свой Ланнистер? — Скорее Эурон, которого Утонувший Бог одарил рассудком и женой из Болтонов. (С) беседа делегации Железных островов, Королевская Гавань, 297 год от З.Э. После таких откровений Теон Грейджой, мечтавший о гордом независимом королевстве, не захотел враждовать с Малым советом. Если Баратеон и Фрей смогли победить огромную армию и убить дракона, их натиск не сдержал бы ни один Железный флот. Другой немаловажной частью являлось своеобразное наставление молодежи – в чем преуспел приехавший в столицу сир Раймонд Нейланд. — Вы про Штормовое Пекло? – Яра признала рыцаря: это был лейтенант Уолтира Фрея, с которым тот обменивался шутками. – Я был там, миледи. И судя по охватившему вас замешательству, мы не были должным образом представлены. Сир Раймонд Нейланд к вашим услугам. — А... можно послушать рассказы о той битве? – Тристифер явно горел желанием узнать побольше о славных временах, и Раймонд усмехнулся: все они, несмотря на свои два десятка лет, еще дети, никогда не видавшие настоящей войны. Случись этот разговор лет пять-десять назад, Нейланд бы гордо приосанился. Но теперь он лишь уставился в никуда. — Мы пересекли реку Слейн и спустились с перевала в Дождливый лес. А там... Цепные псы Визериса с его именем на устах резали огнепоклонников, одетых в накидки с огненными сердцами. Мы продвигались вперед по горящему лесу, заваленному трупами, и лорд Уолтир приказал не вступать в бой без необходимости – напротив, нам приходилось подбирать раненых и лечить их. Успевший побледнеть Тристифер вмиг изменился в лице: не такую историю он ожидал. — Мы провели всего несколько дней в этой проклятой чаще, выжженной дотла, но невозможно было даже заснуть: дым, яркое пламя и жар мешали это сделать. Однажды на привале один из сержантов закричал – "Давайте выбьем этих засранцев и дойдем до свежего моря!". — И... – Яра сжала кулаки, – что было дальше? — Уолтир приказал поднять войска, и мы пошли дальше. Добрались до замка под именем Туманный Лес... Наша армия была уставшей, вымокшей под ливнем, изможденной, но готовой на все, чтобы закончить войну. Завязался бой с мятежниками: два моих меча сломались, мне пришлось подбирать другие с трупов. На поле боя появился дракон, спаливший сгорели заживо многих бравых воинов – на моих глазах. Хэйтем, сын Уолта, приказал стрелять по дракону и спустя несколько залпов сумел низвергнуть его. Звали эту тварь Каннибалом... Яра тихо вдохнула сквозь зубы: она никогда не видела дракона, зато рассказы о чудовище времен Танца, пожиравшем своих братьев, были известны всем живущим на Железных островах. — Да-а-а, – облизнулся Раймонд, увидев ужас в глазах слушателей. — Это был Каннибал. Я сам видел, как он рухнул на верхний ярус замка, а из пасти текло само пламя, похожее на расплавленный металл... Если не верите, спросите у любого другого ветерана. — А лорд Фрей? Где он был? – судя по голосу Теона Грейджоя, парень сам не знал, хочет ли услышать точный ответ. — С нами. С самого начала до самого конца. Вошел в ворота крепости, где скрывался принц Визерис и его гвардейцы. Пять человек, опытных и загнанных в угол воинов – но Уолтир убил их всех, а потом выволок безрукого предателя за шиворот! (С) сир Раймонд Нейланд о Битве в Дождливом лесу, 297 год от З.Э. Как можно понять, ни визитеры, ни члены королевского двора не захотели создавать еще больших проблем. Более того, из них Уолтиру наиболее импонировали Харлоу: лорд Родрик, прозванный "Чтецом" за любовь к книгам и заказанные из Эссоса специальные стекла, и сир Харрас, прославившийся на континенте воин. И все же Палач продемонстрировал готовность сотрудничать со всеми разумными людьми – так что остальным железнорожденным оставалось лишь наблюдать за тем, как сильные мира сего принимают важнейшие государственные решения. Об иных секретах, спрятанных в глубинах Красного замка, им знать необязательно. *** Тем временем Рейгар Таргариен пытался разрешить династический кризис. Как известно, юный Эйнар Блэкфайр, как и утерянный веком ранее клинок Черное Пламя, оказался в Семи Королевствах благодаря смелой авантюре Урригона Грейджоя и Роннета Коннингтона. Для короля оказалось чрезвычайно сложной задача сохранить жизнь дальнего родственника и при этом не вмешивать любых выходцев из аристократии Семи Королевств – не говоря о том, что Золотые Мечи никогда не забывали ни об истинной цели своего создания, ни о вестеросском происхождении. Аллисер Торн, как и его давний предшественник, говорил правду: убить Блэкфайра было куда проще, чем пытаться с ним договориться. Слишком уж многих интересовала фигура, ознаменовавшая эпоху войн за наследство. И все же Рейгар не хотел убивать юношу ненамного младше своего сына, да и группировка в десять тысяч наемников все еще может пригодиться в Эссосе... Сам же Уолтир Фрей узнал о происходящем совершенно случайно, поскольку в город скрытно (как могло показаться) приехал Бенедикт Пламм. Проследив за ним, речной лорд попал в один из тайных залов Красного замка. Главный вопрос, от которого зависела жизнь Эйнара, заключался в его притязаниях на Железный Трон. На тот момент мальчику исполнилось тринадцать лет, так что воспитывать его в угоду нынешним Таргариенам не представлялось возможным – а реакция Тайвина и Серсеи не нуждалась в угадывании. Еще существовал вариант брака между Эйнаром и Дейнерис, дабы влить потомство Великих Бастардов обратно в дом Таргариенов, но после Войны Драконьего Шрама он тоже отпадал. В голове Уолтира возникла следующая идея: признать Эйнара младшим из принцев Таргариенов (и без права на престол), объединив его с кем-то из верных королевской семье великих домов. Ведь лорд Фрей был женат на Эйрин, дочери Мейгора Таргариена (пусть об этом никто за пределами дома и не знал), так что союз Блэкфайра с Рослин вполне способствовал бы формированию бокового ответвления для правящей династии. Вот только данный шаг однозначно рассорил бы Хранителей Рек с остальными Семью Королевствами, а то и ближайшими вассалами. "Меня и так мечтают убить сразу два Бриндена – будет глупо добавлять в этот список третьего". (С) лорд Уолтир Фрей о доме Блэквудов, Красный замок, Королевская Гавань, 297 год от З.Э. А еще, судя по донесениям из Браавоса, Золотые Мечи завершили свой контракт с Тирошем... и не стали подписывать новый. *** В общем, в такой напряженной атмосфере прошли целые недели, в течение которых Уолтир Фрей разрабатывал проект реформ по изменениям в Королевской гвардии и Цитадели. Палач считал, что причиной этому являлись как нехватка всего семерых рыцарей для защиты короля и его семьи, так и чрезмерные усилия Конклава Мейстеров в сохранении своей автономии от Железного Трона и укреплению интриганских сетей по отношению к Таргариенам. Но, к сожалению, тогда Фрей не успел завершить все работы: в стране возникла новая опасность, о которой все давно уже забыли. Иные. Века и даже тысячелетия прошли со времен создания Стены и Ночного дозора, а истории о Долгой Ночи стали покрытыми пылью легендами. Однако совершенно иначе говорили письма от лорда Русе Болтона и Квиберна, перекочевавшего из темниц столицы в Близнецы (ибо хозяева замка обладали куда более значительным доверием к изгнанным кандидатам, нежели к носителям цепей). Вдобавок прибывший сир Раймонд привез небольшую посылку, содержание которой изменило весь баланс сил. После окончания войны положение Дозора улучшилось в результате пополнения замков с названиями "Серый Страж" (где разместились бывшие Честные Бедняки), "Факел" (из числа поверженных рглорианцев) и "Твердыня Ночи" (ныне пристанище для части сторонников Визериса). Теперь там назревали крупные столкновения с одичалыми, где никто из оппонентов не мог сместить фронт. Хуже всего было то, что лорд Джиор Мормонт прислал полусгнившую кисть руки с шевелящимися пальцами – то немногое, что осталось от восставшего из мертвых Яфера Флауэрса, одного из сгинувших за Стеной дозорных. Вторую, взамен на доклад господину, себе оставил новоиспеченный мейстер – для опытов. И как будто этого оказалось мало: выживший лишь чудом Уэймар Ройс рассказал жуткую историю о возвращении Белых Ходоков – заодно привезя в Черный Замок письмо от Манса Райдера, известного на весь Север перебежчика. Описав сложившуюся ситуацию крепкой – отборной – бранью, которую можно перевести как "Опять война? Две? Я слишком стар для этого дерьма!", Уолтир отправился на доклад к Малому совету, держа в руке злосчастную шкатулку с присланным трофеем. И чутье Фрея подсказывало, что говорить об окончании Песни Льда и Пламени на его веку... весьма и весьма преждевременно.