Его попрошайка

      Хэ Сюань снова пришел на эту улицу. Шумную. Пеструю. С множеством лотков, праздно веселящихся людей… и попрошаек. Его попрошайка сидел недалеко от компании таких же неопрятных и оборванных попрошаек. Хорошо одетые люди в большинстве своем обходили их по дуге. Некоторые шарахались. Изредка находились такие, которые бросали мелкую монету и тогда на изможденном лице расцветала улыбка. Совсем как когда-то… очень давно. И тогда в душе Хэ Сюаня вскипало негодование. Он даже не пытался! Не пытался исправить свою судьбу! Просто принял ее! Вот так просто! Хэ Сюань брезгливо поджал губы. В душе вновь вскипела ненависть. Бездарь! Ничтожество! Если бы не брат, то такой как он бы никогда и ни за что не смог бы вознестись! Ему захотелось подойти, пнуть его ногой, впечатать лицом в землю и заставить ощутить собственную никчемность каждой частицей своего тела.       Черный демон черных вод под чужой личиной зашагал размашистыми шагами в его сторону. Не останавливаясь и не оглядываюсь. Лишь только его губы еще больше сжались, когда он прошел мимо, а из его руки выскользнула пара медных монет. Услышав благодарность и благословение в свой адрес, он ускорил шаг, до белых костяшек стиснув кулаки. Ударить хотелось попрошайку, но вместо этого он свернул за угол и только тогда позволил себе ударить стену. Будь он проклят! Он и его благодарность! Хэ Сюань направился прочь, дав себе зарок больше не приходить… И следующим же днем нарушил его. Под другой личиной. И через день. И на день после следующего дня. Снова и снова давая себе зарок, и снова, и снова нарушая его. Снова и снова говоря самому себе, что идет потешить свою душу справедливой местью. И от чего-то снова, и снова не чувствуя удовлетворения глядя на ее результат. И вот он снова поджав губы шел по улице. В его кулаке снова была зажата пара монет.       Впрочем… в этот раз его опередила группа подростков. Шумных, богато одетых и невежественных. Сделав вид, что он заинтересовался торговым лотком Хэ Сюань остановился в ожидании, что те отойдут от попрошаек и у него снова появится возможность будто бы невзначай бросить свои монеты. Подростки не отходили. Вскоре послышался смех. Хэ Сюань краем глаза глянул в их сторону и застал неприглядную сцену: бросив перед нищими в грязь пару лепешек и выждав пока те к ним потянутся, недостойные дети недостойных родителей принялись наступать им на руки, бить ногами и втаптывать еду в грязь. Его попрошайка за едой не полез, сохранив последние капли достоинства, но теперь любезно просил молодых господ смилостивиться и не трогать его друзей. Хэ Сюаню стало тошно.       Резко развернувшись, чтобы уйти и более не видеть это жалкое зрелище, он лишь сделал шаг в сторону, затем так же резко развернулся, подошел к попрошайкам, растолкал подростков и схватив бывшего повелителя ветров за шиворот поволок его прочь. Тот пытался протестовать и сопротивляться, но куда ему было? Хэ Сюань был больше, сильнее… к тому же непревзойденным князем демонов. И попрошайка в его руках мог разве что хромать едва поспевая следом. Свернув за угол на безлюдный переулок, Хэ Сюань наконец не выдержал и словно ему было противно даже прикасаться к нему бросил его на землю.       – Что вы делаете? – то ли удивился, то ли испугался Ши Цинсюань.       – Что я делаю? – взревел черный демон черных вод. – Это я хочу у тебя спросить, что ты делаешь? Какого черта, ты возишься в грязи? У тебя нет гордости? Или ты настолько ничтожен, что без своего брата не способен ни на что большее, нежели побираться на городских улицах?       – Разве не этого вы хотели, господин Хе? – вспыхнул попрошайка.       – Я лишил тебя магических сил, а не рук и ног! – взревел Хэ Сюань, – Я даже не менял твою судьбу! – и только после этого осознал, что его раскрыли не смотря на чужую личину. Он на мгновение перевел дух, но все же продолжил: – Разве ты не мог найти себе более достойный способ существования? Разве не мог найти место писаря при купце? Не мог пойти работать на стройку? Собирать мусор, в конце концов?       – Но разве не в этом был смысл твоей мести? – вспылил Ши Цинсюань, – Разве не на это ты приходил посмотреть каждый день?       Хэ Сюань опешил, от такого разоблачения и скрипнул зубами, не зная что ответить. Тошно было от мысли, что никто иной как это безмозглое ничтожество прожило его счастливую жизнь! Руки так и чесались поставить синяк под его глазом, приложить головой о стену и сломать челюсть, чтобы он больше никогда не мог говорить подобный вздор… чесались, да так и не поднялись этого сделать. Вместо этого, Хэ Сюань вновь схватил его за шкирку, вздернул на ноги и снова куда-то потащил.       – Что ты делаешь? – возмутился пленник. – Куда ты меня тащишь?       Он не ответил. Лишь прошел пару улиц, зашел в таверну, бросил Ши Цинсюаня за стол, а сам сел напротив.       – Господин Хе? – опешил тот, но получил в ответ лишь:       – Заткнись!       Сделав заказ, Хэ Сюань более ничего не сказал. Ши Цинсюань тоже не решился открыть рот и они молча просидели так, пока им не принесли еду.       – Ешь! – не терпящим возражений тоном велел демон.       От такого пристального взгляда у любого другого кусок в горло не пролез бы, но Ши Цинсюань слишком давно не ел нормальной пищи и чуть поколебавшись, он сначала положил в рот пару кусочков, потом еще несколько, и, наконец, чуть не забывая дышать проглотил все без остатка.       – Все? – не столько спросил, сколько констатировал факт черный демон черных вод. – Идем!       – Куда?       Под мрачным взглядом демона Ши Цинсюань тут же пожалел, что открыл рот, замолк и виновато опустив взгляд последовал за ним. Так они поднялись в комнату на втором этаже, где Хэ Сюань велел приготовить бочку с теплой водой и принести чистую одежду, после чего сел за стол и принялся пить чай.       – Что ты делаешь? – изумился некогда повелитель ветров, а ныне жалкий попрошайка, замерев возле двери и не решаясь ни подойти ближе, ни сбежать.       – Заткнись! – велел Хэ Сюань.       Так он и простоял, пока работники таверны не принесли бочку и не наполнили ее водой.       – Сам залезешь или тебе помочь? – проворчал демон и Ши Цинсюань поспешил скрыться за ширмой.       Когда ему в последний раз доводилось мыться он уже не помнил. Тем более так, чтобы не ополоснуться в холодном ручье, а помыться в горячей воде. Времени на то, чтобы смыть с тела и волос въевшуюся туда грязь соответственно ушло не мало.       Хэ Сюань молча пил чай и смотрел в окно. Зачем он это делал? Он не знал. Что делать, когда это недоразумение вылезет из воды и оденется он тоже не знал. Что с ним делать далее – тем более. Но отпускать его он более не собирался, хоть и сам не знал зачем ему эта возня.       – Если помылся – ложись спать! – мрачно велел он.       День еще был в самом разгаре, но ему надо было подумать. И уж лучше его бездарь и ничтожество будет в это время лежать на кровати, боясь издать лишний звук, чем стоять истуканом посреди комнаты. Так сохранялась хотя бы видимость того, что за его действиями был какой-то план.