Его попрошайка

      Тонкий силуэт в белых с бирюзой одеждах, словно сам по себе источал свет на фоне окна. В его руке вновь был веер, который он о чем-то задумавшись приложил к щеке. Уголки губ чуть приподнялись в легкой, пугливой словно мотылек, улыбке. Одного шороха было достаточно, чтобы ее спугнуть. И от того он не смел шелохнуться, лишь наблюдая издалека.       Прошло несколько месяцев, как он притащил это недорозумение в свой дом. Теперь одежды сидели на нем в самый раз, а не висели словно на палке. Широкий пояс подчеркивал тонкую, но уже не тощую талию. На щеки вернулся здоровый румянец. Хромота осталась. И изгиб некогда сломанного запястья уже никогда не будет столь изящным как прежде. И то, и другое он заслужил, но отчего при мысли об этом хотелось повернуть время вспять, вновь стать повелителем земли и навсегда им остаться? Навсегда стать тем, на ком не было бремени мести и кто не разрушил собственными руками самое ценное, что у него было. Почему желая отомстить за злой рок он лишь вновь стал его жертвой? При жизни он хотел стать чиновником, но его лишили такой возможности. При смерти он стал им, пусть и не совсем обычным образом, и уже сам лишил себя должности. При жизни он потерял семью и невесту. При смерти он собственными руками лишил себя самого близкого человека. Того, кто готов был рискуя жизнью отправиться за ним на край света. Ненависть к Ши Уду и жажда мести сделали его демоном. Ненависть к себе и к тому что он сотворил не позволила упокоиться, даже когда месть свершилась, а того на кого она обрушилась не стало.       Что делать дальше Хэ Сюань не знал. Ши Цинсюань не умолял о пощаде, не просился на волю и безропотно делал все что ему скажут. И все же, несмотря на то, что Хэ Сюань дал ему все необходимое, он угасал быстрее нежели от жизни в придорожной пыли. А вместе с ним будто бы угасал весь мир.       И пока Хэ Сюань так думал, его присутствие было обнаружено. Рука с веером опустилась. Улыбка померкла. Во взгляде появилась растерянность и страх.       – Господин Хэ?       – Хватит торчать у окна! – прошипел сквозь зубы черный демон черных вод первое, что пришло на ум. – Займись чем-нибудь!       – Чем? – растерянно спросил он.       – Не знаю! Я разве должен за тебя думать? – рявкнул демон. – Хоть во двор выйди!       – Мне можно покидать комнату? – растерялся еще больше Ши Цинсюань.       – А разве я запрещал? – мысленно обругав на чем свет стоит это недорозумение, он раздраженно взмахнул рукавами и удалился.       Ши Цинсюань еще некоторое время растерянно смотрел на то место, где он только что стоял, но затем взял костыль и медленно побрел к выходу.       По началу ему в каждом действии Хе Сюаня виделся подвох и злой умысел. Но каждый раз когда он настороженно ожидал от него удар, ничего не происходило и теперь он уже не знал, что думать. Так или иначе, если Хэ Сюань продолжал таким образом свою месть – он выбрал для этого очень неординарный способ.       Сделав круг по периметру замка Ши Цинсюань вышел к озеру. Некоторое время постоял у воды наблюдая за бликами солнца. Потом его взгляд упал на отражение той самой башни с тем самым окном. Внутри все содрогнулось. Задерживаться тут еще дольше расхотелось и он все так же опираясь на свой костыль вернулся в комнату, сел на кровать и принялся ждать неизвестно чего.       Прошло время. Хэ Сюань принес поднос с едой и поставив на стол велел есть. С тех пор, как он привел его в замок, он всегда лично приносил еду и всегда оставался проследить, чтобы Ши Цинсюань ее в самом деле съел. Нехотя взяв в руку палочки бывший повелитель ветров приступил к еде из-под ресниц поглядывая на мрачно уставившегося на него демона. От одного взгляда демона становилось жутко и все же в этот раз Ши Цинсюань осмелился обратиться первым.       – Господин Хэ, что вы сделали с телом моего брата?       – То что он заслужил, – мрачно отозвался тот и Ши Цинсюань больше не посмел его тревожить.       Молча доел, отложил палочки и запил еду чаем. Хэ Сюань так же молча встал, забрал поднос и ушел.       Заняться здесь было нечем. Медитации Ши Цинсюань никогда не любил. В духовных практиках не имея даже толики магических сил не было смысла. Хотелось выпить по чашечке вина в хорошей компании, например как они это раньше делали с Мин-Сюном... Но Мин-Сюна больше не было. И никогда не было. То что он принимал за дружеское бесцеремонное ворчание оказалось самой настоящей ненавистью. Оправданой, но ему до сих пор с трудом верилось, что его брат был способен совершить такое немыслимое зло. А раз так, разве мог он просить о милосердии?       Он вновь встал у окна. Солнце здесь было не очень ярким. Лучи словно пробивались сквозь невидимую дымку. Его мысли вновь устремились к лучшим временам.       И в этот миг вновь наблюдавший за ним издалека Хэ Сюань подумал, что пожалуй не стоило убивать Ши Уду за то, что тот отдал его счастливую судьбу своему брату. Потому что сейчас он сам готов был положить ее к ногам Ши Цинсюаня. Но он никогда ему об этом не скажет.