Любимица учителя/Teacher's Pet

      Через некоторое время обеды с миссис Миллс стали регулярными. Эмма всегда задерживалась после урока, и брюнетка никогда не возражала. Обычно они проводили их за светской беседой, но иногда сидели в комфортом молчании. Иногда они углублялись в более серьезные разговоры, и Эмма подозревала, что учительница теперь чувствует себя с ней более комфортно.       В один из обеденных перерывов, снова понедельник, и блондинка решила назвать его «днем лазаньи», Эмма достала еще одну порцию этого блюда. Руби, должно быть, сделала это традицией каждого понедельника, и это совсем не смущало Эмму, так как выражения радости на лице мисс Миллс было достаточно за блюдо, которое ей не очень нравилось. И, конечно, звуки, которые она издавала, пробуя это острое блюдо.       Стон удовольствия, который вырвался из уст брюнетки, так отвлёк Эмму, что она не услышала вопрос мисс Миллс.       — Я…я не расслышала. Что Вы спросили? — Эмма густо покраснела, надеясь, что это было не так заметно, как она думала. Но, если мисс Миллс и заметила, то ничего не сказала. Её почему-то рассмешили слова Эммы, и брюнетка выпустила тихий смешок.       — Я спросила, у тебя есть планы на будущее. Собираешься покинуть Сторибрук? — О, да… — Эмма, словно струна, напряглась на своём стуле, тыкая вилкой в недоеденный кусок лазаньи. Мисс Миллс наклонила голову в бок. Эмма подняла на брюнетку взгляд, чувствуя себя не в своей тарелке от столь пристального внимания.       — И куда ты собираешься?       — Простите, я… не знаю, что твориться сегодня в моей голове, — смущённо промямлила Эмма, играя с локоном белокурых волос. — Я хочу поехать в Бостон. Грэм и я решили вместе учиться в полицейской академии. В смысле, я, конечно, должна поступить в колледж, но, надеюсь, меня примут туда, где Грэм, — рассказала Эмма.       — Прости, а кто такой Грэм? —Вежливо спросила миссис Миллс, поправив свои очки. — О, Грэм. Он один из моих близких друзей. Кажется, мы подружились из-за общего интереса к полицейской работе, — пояснила блондинка. Она не могла не уставиться в глаза учителя. В их сиянии было что-то загадочное, и Эмма не могла понять, что именно вызывает этот блеск. — Собственно, ему через несколько месяцев предстоит приехать сюда. Просто в гости, хотя я планирую всё узнать. О его учебе, о квартире. Возможно, когда-то я решу переехать к нему.       — Понятно. — улыбнулась Мисс Миллс. — Желаю тебе удачи. Я рада, что ты рассматриваешь возможность поступления в колледж, это открывает перед тобой мир возможностей.       — Спасибо, — широко улыбнулась Свон, ковыряя пальцем шов в своих джинсах.       — Я думаю, это было бы замечательно, если бы ты пошла учиться в тот же колледж, что и твой парень. Он ведь твой парень, да? — улыбка женщины слегка дрогнула.       Эмма наклонила голову, внимательно разглядывая выражение лица женщины. не могла точно понять, что выражало её лицо, ведь учительница усердно скрывала эмоции за привычной маской. Но то, что она сказала, заставило блондинку рассмеяться.       И она рассмеялась. Забавно было, что она предположила, что Грэм — ее парень. Эмма поняла, что это на самом деле звучало именно так, когда они говорили о нём.       О, мисс Миллс ещё многого о ней не знает.       — Нет, нет, нет, — фыркнула блондинка, сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. — Он мне почти как брат, — и я гей с головы до ног, поэтому он не мой парень — добавила она мысленно.       — Извини, что я неправильно поняла, — улыбнулась мисс Миллс, ее губы слегка поднялись, и она выглядела смущенной.       — Все в порядке. — блондинка беспечно пожала плечами, пытаясь сдержать рвущуюся наружу хитрую ухмылку. — Что-то ещё желаете знать?       — Да. Расскажи мне, пожалуйста, что побудило тебя решить, что ты хочешь поступить в полицию? Меня это интригует.       Эмма прикусила губу и колебалась, прежде чем, наконец, ответить: — Я хочу убирать преступников с улиц, тех, кто просто уходит от наказания. Тех, кто делает настоящие ужасные вещи. Все еще бегают какие-то психи, потому что у людей нет достаточно улик, чтобы отправить их в тюрьму, и это абсурдно. Хотя я, вероятно, не стану детективом, по крайней мере сразу, я хочу помочь — продвигаться вверх — и отправлять их в тюрьму. Таких, людей, как… окей, не берите в голову, — Эмма пожала плечами и откинулась на спинку стула, слегка сгорбившись.       — Понимаю. — Миссис Миллс смотрела на нее серьезно, наклонив голову.       — К тому же, мне кажется, было бы довольно круто носить пистолет с собой, — блондинка дерзко ухмыльнулась, пытаясь избавиться от напряжения повисшего между ними.       — Да, предполагаю, это было бы неплохо. — Миссис Миллс улыбнулась. — Итак, ты сказала, что собираешься в Бостон? Твой друг заберёт тебя или твои родители?       — О, ни то, ни другое. — Эмма слегка вертелась на стуле. — Мэри Маргарет — моя мама — сказала, что если я получу хорошие оценки в этом году, она подарит мне свою старенькую машину. Я возьму её, и тогда мне не придётся торчать на одном месте.       — Это мило с ее стороны. — Она улыбнулась. — И как поживают твои оценки… если не возражаешь против моего вопроса?       — Нет, всё нормально, — Эмма пожала плечами. — И… думаю, пока всё идёт по плану. Правда, я немного ушла вниз по правоведению.       — Да? Ну, если тебе нужна помощь с этим предметом, я буду более чем счастлива помочь тебе с ним. Это был один из моих любимых предметов — помимо английского языка и литературы, — предложила мисс Миллс, уже покончив со своим обедом.       — О, нет, вы не должны. Я не хочу тратить ваше время. — прошептала Эмма в свою лазанью, заканчивая доедать ее.       — Это действительно не проблема, дорогая.       — Вы должна рассказать мне, почему вы решили стать учителем, — внезапно сказала Эмма, встречаясь со взглядом шоколадных глаз. — Я ведь рассказала свою историю.       — О, — казалось, брюнетка была удивлена такому порыву Эммы. Когда она заговорила, в её голосе не было ни капли колебания. Эмма поняла, что у мисс Миллс на самом деле большая страсть к работе. И, чёрт побери, это обидно, что ученики так относятся к ней.       — Мне всегда нравилось помогать другим, учить их, дарить знания. Хотя преподавание не было моим первым вариантом. Я потерялась в письме и английском языке. — Она сняла очки и вытерла их, прежде чем поставить их в сторону. Теперь у нее была грустная улыбка, хотя Эмма знала, что она пыталась ее скрыть. — Я хотела стать писателем. И если бы это не удалось, то я полагала, что в карьере журналистики мне тоже будет место. Но…       — Что случилось? — Эмма нахмурилась, когда ее учительница запнулась.       Мисс Миллс вздохнула, ее голос был тихим и слегка резким.        — Мне… не удалось. Я старалась, но все, что я отправляла, отвергали. Тогда я училась в колледже, и… моя… мама настаивала, что мне не стоит тратить время на писательский бизнес, и, наверное, она была права. Это закончилось неудачей, и теперь, я действительно не жалею. Мне нравится моя работа. Мне нравятся… такие моменты. Каждый аспект уникален и заставляет меня еще больше любить свою работу. Но в последнее время все пошло вниз, как ты видишь. — мисс Миллс нервно крутила часы на своём запястье, слегка покусываю свою губу. — Кстати, я так и не спросила тебя, что сказал твой учитель рисования о том, что ты делала работу для меня? — она посмотрела на рисунок, который подарила ей Эмма около недели назад. Он всё ещё гордо висел посреди доски.       Эмма пожала плечами. — Она не видела его, — махнула рукой Эмма. — Вы не догадывались, почему я принесла его вам на следующий день? О, подождите… Наверное, вы не были в курсе проекта.       — Она не видела его?       — Нет, нам нужно было использовать свои собственные имена, и в любом случае мне казалось бы странным отдавать ей этот рисунок. Без обид, хорошо? — умоляла Эмма, почувствовав краску на своих щеках. — Это было бы довольно сложно, учитывая, что Белль постоянно пыталась заглянуть мне через плечо. Поэтому я решила сделать рисунок для вас уже дома.       — Понимаю. — Миссис Миллс мило улыбнулась. — Мне правда нравится, что ты сделала это для меня.       — Естественно, — усмехнулась Эмма.       — Хотя, если бы ты не хотела, чтобы она знала, что ты делаешь проекты обо мне, зачем использовать меня в качестве своего объекта? — Теперь у нее была наклоненная голова с нахмуренными бровями. — Ведь она бы знала, не так ли?       — Она новенькая, — блондинка пожала плечами. —Может быть, она не знает, кто вы такая. Вы в разных отделах. Вы же не знаете каждого учителя?       — Нет, думаю, нет, — брюнетка задумалась.       Девушка кивнула.       — Может быть, она подумает, что вы актриса или что-то вроде того. Я имею в виду, вы супер красивая.       Миссис Миллс посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. Затем что-то мелькнуло на ее лице, но это было так быстро, что Эмма не успела обработать свои мысли.       — Я имею в виду, вы знаете, уверена, что вы знаете, что вы красива. — Она пожала плечами, пытаясь показать, что её это не волнует, но сразу поняла, что облажалась.       — Спасибо, — брюнетка поджала губы, снова опустив взгляд на наручные часы, прежде чем сказать: — Начинай собираться. Вот-вот будет конец урока.       — Спасибо, — спокойно ответила Эмма, всё ещё чувствуя себя смущённой после своих слов.       — Я не хочу, чтобы ты опоздала на свой любимый урок. — Брюнетка игриво усмехнулась, и сердце Эммы подскочило.       — Нет-нет, я имею в виду, спасибо, что сказали мне заранее, — она натянула улыбку, поднявшись, чтобы собрать мусор со стола. — И за это спасибо тоже.       — Конечно, дорогая. — брюнетка улыбнулась, и на её лице также появилось выражение благодарности.       Эмма наклонилась, чтобы взять свой рюкзак, перекидывая его через правое плечо. — И, слушайте, я… я тоже наслаждаюсь этими моментами. Общение с вами. Это приятно. Это как освобождение. Даже не смотря на мой вечный словесный понос, — последнее предложение Эмма прошептала, прежде чем направиться к двери.       — Хорошего дня, дорогая. — Она практически чувствовала улыбку миссис Миллс через ее слова. Ей даже не нужно было смотреть назад, но она все равно сделала. У брюнетки была одна из самых широких улыбок, которые Эмма когда-либо видела. Ее идеальные белые зубы проглядывали сквозь ее полные красные губы, и это доходило до ее глаз тоже.       — Вам тоже, мисс Миллс. И еще раз спасибо.       — В любое время, Эмма.       И затем блондинка с улыбкой покинула кабинет.

***

      — Что случилось? Ты улыбаешься всё время, — спросила Руби блондинку, заменив уже пустую кружку Эммы на свежее какао с корицей.       — Ничего, — проворчала она, сделав глоток своего напитка.       — Ничего — это в штанах Киллиана, Эмма. Ты никогда так не улыбаешься. Да и Белль говорит, что эта чертовски глупая улыбка не сходит с твоего лица уже добрые три часа.       Эмма фыркнула и посмотрела на Фрэнч, которая одарила её извиняющимся взглядом. Не важно, как бы она ни старалась, как бы ни умоляла Белль не говорить ничего Руби, та всегда ослушивалась. Возможно, блондинке стоило отправиться домой после уроков, но Белль настаивала пойти с ней в закусочную к Руби.       И это было около двух часов назад.       Она написала Мэри Маргарет, что, вероятно, пропустит ужин, потому что её друзья очень просили остаться. Иногда Эмма на самом деле не понимала этих двоих. Казалось, что они всегда что-то замышляют за её спиной.       И вот, теперь она здесь. Уже было почти пять часов. И она, безусловно, пропустит ужин. Эмма надеялась, что Руби всё-таки накормит её.       Плюс ко всему, подруги продолжали дразнить её насчет улыбки. Эмма усердно пыталась избавиться от неё, думая о незначительных вещах или о бесящем поведении девушек, но всё безрезультатно. Все её мысли заново возвращались к мисс Миллс и к той улыбке, которой брюнетка одарила Свон на прощание.       — Ну же, Эм! — заскулила Руби, взлохмачивая золотистые волосы Свон. — Ты никогда нам ничего не рассказываешь       — Согласна, — кивнула Белль. — Ты даже не говоришь мне, что вы ели на обед. — Это потому, что ты и так всё знаешь заранее, — Эмма вскинула бровь, глядя на Белль.       — Всё же, Эм. Ты должна делиться с нами самыми яркими происшествиями. Мы ведь твои лучшие друзья, — официантка игриво ударила Эмму в плечо. — Ты так внимательно смотришь на нас всякий раз, когда мы говорим о мисс Миллс. Что-то произошло?       — Нет.       Белль и Руби одновременно вскинули бровь, прежде чем последняя сказала:       — Вы двое, ну, ты знаешь, поцеловались?       Эмма почувствовала, как её щеки пылают. Она попыталась спрятаться за кружкой какао, всеми силами игнорируя подруг. Правда, ей нечего скрывать, нечего стыдиться. Они никогда не целовались. Но, по какой-то причине, она вела себя, как какой-то подросток, пойманный за чем-то постыдным в общественном месте.       — О. Мой. Бог, — глаза Руби расширились, а челюсть чуть ли не встретилась с полом. — Вы сделали это, не так ли? Ах ты хитрая сучка! — в следующий момент Эмма охнула, поскольку локоть брюнетки больно ткнулся ей в рёбра.       — Так держать, Эмс! — воскликнула Белль.       — Мы не целовались, — промямлила блондинка.       — Нет? — девушки притихли, недоверчиво поглядывая на Эмму.       — Серьёзно? В смысле… серьёзно? Ты говоришь мне, что не совала свой язык в рот мисс Миллс? — это была типичная Руби. Эмма помотала головой.       — Нет. Я не понимаю, с чего вы взяли, что я хотела этого. Это слишком платонически, — блондинка пожала плечами.       — Разве ты раньше говорила такими заумными фразочками? — подразнила её Руби, ухмыляясь, когда Эмма послала ей злой взгляд. — Ладно, прости. Я не хотела тебя расстраивать. Я просто решила…       — Слушай, давай вы не будете ничего «решать» за меня, ладно? И мне уже пора идти, — вздохнула Эмма, медленно сползая со своего стула. — Я должна доделать это чёртово домашнее задание по праву. И я понятия не имею, как его делать. Воспользуюсь интернетом.       Эмма краем глаза заметила, как Руби дёрнула головой, будто указывая на что-то. Белль быстро спрыгнула со стула и преградила дорогу блондинке.       — Нет!       — Что такое? — Эмма недоумённо подняла бровь.       — Ты должна остаться, — умоляла брюнетка, крепко сжав Эммину руку. — Ну же. Просто чуток подольше, хорошо?       — Почему? Я не вижу смысла в этом, и я голодна, — буркнула Эмма, но подчинилась. Ладно, она сыграет с ними в эту глупую игру, которую они явно запланировали. Она посмотрела на Руби, словно спрашивая ее, что вообще происходит, но как только она это сделала, официантка сразу вышла из-за своего прилавка.       — Мне нужно работать… — и она поспешно двинулась к столу у входа в закусочную возле окна.       — Я не понимаю, что вы задумали, — Взгляд Эммы устремился на Бель, которая осталась необычайно молчаливой. Она сидела на стуле рядом с блондинкой, нервно теребя юбку своего платья. Это выглядело нелепо.       — Просто подожди, — ответила Бель.       — Ждать? Я только и делаю…       — Эмма! — воскликнула Руби за её спиной. Повернувшись, Свон увидел хищную ухмылку на губах брюнетки. — Иди за тот стол, — она указала туда, откуда пришла. Блондинка вскинула бровь и посмотрела на женщину, которая сидела за тем столом. Свон не могла увидеть её лица, так как та читала газету.       — Кто это? Зачем черт возьми мне идти к незнакомцу?       — Не незнакомец, Эм! — Руби мягко подтолкнула блондинку из-за стола. — Иди. Возьми с собой сумку и поблагодари меня позже.       Когда Эмма повернулась, Руби направлялась через всю закусочную, чтобы продолжить работу. Бель теперь покинула свой табурет и бросила Эмме знающую улыбку, прежде чем направиться к выходу.       Свон нахмурилась, направляясь к тому самому столу. По каким-то причинам она нервничала. Её ладони вспотели, а руки затряслись. Почему, чёрт возьми, она так нервничает?       — Эм… извините. Это место занято? — спросила она слегка дрожащим голосом.       — Нет, это. — из-за газеты выглянуло удивленное лицо. —Эмма!       — Мисс Миллс? Что вы здесь делаете? — моргнула блондинка. Как такое вообще возможно?       Свон посмотрела на Руби, которая игриво подмигнула блондинке.       — Обычно я ужинаю здесь каждый понедельник вечером, — ответила учительница, снимая очки, чтобы сесть рядом с газетой. — А ты?       — О-о… — закусила губу, нервно постукивая ботинком по полу. Ее щеки горели от смущения. — Я тусовалась с друзьями. Помните, я говорила вам, что Руби здесь работает официанткой?       — О, да. Я помню. — Мисс Миллс тепло улыбнулась. — Ох! Где мои манеры? Почему бы тебе не присесть? — Она кивнула в сторону места напротив нее, но Эмма колебалась.       — Я не хочу мешать вам ужинать.       — Все в порядке, дорогая. Я настаиваю. — мисс Миллс ободряюще улыбнулась.       — Если Вы уверены, — Эмма быстро плюхнулась на стул, поставив свою сумку на бёдра. — Это немного странно.       — Мне жаль. Знаю, я не самый любезный собеседник.       — Нет, не в этом дело. Это -… я не знаю. — Эмма пожала плечами, нервно грызя нижнюю губу. — Мне, наверное, лучше… Я, наверное, должна пойти. У меня завтра домашнее задание.       — Конечно, я не хочу тебя задерживать. — Эмма слышала, как изменился ее тон.       — Я могу остаться еще немного, я… думаю. — Эмма слегка покраснела. — Если вам не против?       — Нет, конечно!       — Спасибо.       — Ты можешь сделать свою домашнюю работу здесь, если хочешь.       — О-о… Эм, если вы не против.       — Нет, конечно. Я могла бы помочь, — мисс Миллс улыбнулась, посмотрев на Руби, которая поставила перед ней стакан с холодной водой. Пробормотав «спасибо», она наблюдала, как официантка протянула Эмме чашку и зачем-то подмигнула.       — Ты труп, Руби, — сумела прошептать Эмма подруге в ухо, прежде чем та удалилась. О, ей точно придется расплатиться за то, что она сделала. Почему ей так нравится смотреть, как Эмма страдает?       — Что у тебя?       — Какао с корицей. — Эмма подняла глаза, вытащив блокнот из рюкзака.       — Я имею в виду, домашнее задание, — Мисс Миллс хихикнула и наклонилась, чтобы поднять свои очки. — Может быть, я могла бы тебе помочь.       — У меня здесь правоведение. Но всё в порядке. Я воспользуюсь интернетом.       — Разве это не жульничество, Эмма? — брюнетка вскинула идеально подведенную бровь. — Давай. Дай мне посмотреть.       Эмма взглянула на женщину перед собой, после чего, сдавшись, выпустила вздох, прежде чем протянуть мисс Миллс своё домашнее задание. Мисс Миллс осторожно взяла ее из рук и внимательно прочитала с задумчивым выражением. Эмма не могла не смотреть на нее, когда та это делала.       Она продолжала наблюдать с любопытством, наслаждаясь тем, как тепло от ее какао проникало через чашу и согревало ей руки, когда она прижимала кружку к себе. Мисс Миллс похоже была на самом деле заинтересована в том, что было написано на этих глупых бумажках, поскольку её взгляд не пропускал ни единого слова. Брюнетка закусила нижнюю губу, и Эмма могла признать, что это было одним из самых захватывающих зрелищ, которые она когда-либо видела. Блондинка была уверена, что Реджина Миллс — единственная женщина на свете, которая может выглядеть сексуально, читая домашнюю работу подростка.       Эмма пригубила свежего какао. Взгляд её скользнул с лица учительницы к… О, Матерь Божья! Красная, словно кровь, блузка из шелка была расстегнута на нескольких верхних пуговицах, обнажая достаточно, чтобы рот Эммы наполнился слюной. И мгновенно все последовательные мысли покинули ум блондинки.       Она абсолютно лишилась способности говорить и не могла оторвать взгляда. О, Боги, помогите ей. Где Руби, когда она так нужна?       — Кажется, это просто, — хрипловато проговорила мисс Миллс, вырывая блондинку из ее временного транса, что, конечно, привело к неудачному инциденту. Эмма чуть не упала со стула и разлила своё какао прямо на себя.       — О, черт! — вздохнула Эмма, поставив кружку на стол и глядя на свою испачканную кофту. — О, великолепно! Просто великолепно!       — О Боже, Эмма, ты в порядке? — подскочила мисс Миллс, схватив салфетки, чтобы помочь убрать жидкость с одежды. Тут же подбежала Руби с полотенцем.       — Ты серьезно? Эм, ты только усложняешь мне работу.       — О, заткнись, Руби. Это ты виновна в том, что твой чёртовый какао пролилось на меня.       — Ага, конечно, — усмехнулась Руби.       — Руби, у нас всё в норме, — Эмма подняла брови, протягивая официантке уже испачканное в какао полотенце. — А сейчас убирайся.       — Ты серьёзно, детка? — Руби закатила глаза и наклонилась ближе к Эмме, чтобы прошептать следующие слова блондинке на ухо. — В следующий раз, когда решишь поглазеть на её бюст, убедись, что ничего не держишь в руках.       Официантка, виляя бёдрами, оставила взволнованную Эмму наедине с Реджиной. Конечно, она заметила. Это было так в её стиле.       — Ты в порядке, Эмма? — спросила мисс Миллс, сложив салфетки на стол. Она внимательно смотрела на блондинку.       — Да, спасибо.       — Твоя одежда испорчена, — брюнетка слегка нахмурилась.       — Это всего лишь моя толстовка, — Свон пожала плечами и стянула кофту через голову, оставшись сидеть в белой майке. — Видите? Всё в норме.        — Что же, если ты так уверена, дорогая, — мисс Миллс облизала губы. — Теперь вернёмся к разговору, Эмма.       — Да? — Эмма сделала то же самое, хотя и отодвинулась к краю стула, не отрывая зеленых глаз от лица учительницы       — Вопросы довольно простые. Полагаю, ты обратила на это внимание, да? — когда во взгляде Эммы проскользнула нершительность, мисс Миллс продолжила: — Хорошо… Ну, для этого верхнего раздела: Правда или ложь. Это шанс 50 на 50. Почему бы тебе не попробовать ответить на них меру своих способностей, и я проверю ответы по окончании?       — Хорошо, — пробормотала блондинка, схватив домашнее задание. Достав карандаш из своей сумки, она начала читать вопросы. Правда или ложь. Должно быть легко.       Спустя некоторое время, когда Эмма закончила, она протянула работу мисс Миллс, чтобы та проверила. Свон была уверена, что каждый из них неправильный, и нахмуренные брови преподавателя подтвердили её догадки.       — Простите, это отстойно, — пробормотала она.       — Это не… отстойно, Эмма, — глаза цвета виски встретились с изумрудными омутами. — Ты справилась гораздо лучше, чем ты себе приписываешь. Ты умная девушка, мисс Свон. Не унижай себя. — Она снова передвинула лист через стол в сторону Эммы. —Ты правильно ответила на все вопросы. Я просто не понимаю твою неуверенность.       — Я ничего не учила, — взгляд Эммы был полон неверия. — Это просто удачные догадки.       — Теперь, почему бы тебе не попробовать ответить на вопросы с выбором ответа? Это предоставит тебе более сложное испытание, но ты должна знать, что один из ответов правильный. Исключи те, которые не имеют смысла для самого вопроса, и выбирай оттуда.       — Это то, что говорит каждый учитель. — Эмма постучала задней частью карандаша по бумаге, глаза читали первый вопрос снова. И снова. — Может быть, вы говорите, что это так просто, но это гораздо сложнее, чем вы думаете       — Я понимаю, Эмма. Я прекрасно знаю, что иногда вы просто не можете найти ответ. Я тоже когда-то была подростком, знаешь ли, — мисс Миллс подняла бровь, пленительно улыбаясь. — Или ты забыла, что каждый взрослый когда-то был ребёнком?       — Нет, не забыла, — тихо прошептала Эмма. Она снова посмотрела на бумагу, прищурившись, прежде чем обвести ответ.       Будь то новый прилив уверенности или то, как компания мисс Миллс облегчила её, но Эмма закончила в мгновение ока с гордой улыбкой. Она передвинула бумагу через стол своей учительнице.       — Чувствуешь ли ты уверенность насчёт своей работы? — спросила брюнетка, вскинув бровь.       — Я чувствую себя… довольно уверенной.       — Тогда давай посмотрим, куда привела тебя эта новая уверенность. — Мисс Миллс мягко улыбнулась, затем приступила к изучению отмеченных ответов на бумаге Эммы.       — Я облажалась, не так ли? — вздохнула она, бессильно опустившись в кресло.       — Ты ошиблась всего в двух, Эмма. И это из десяти — не так уж плохо. — Учительница снова надела свои очки на нос и вручила Эмме её бумагу.       — Ну, угадав большую часть, это хорошо. Верно? — Эмма, — Мисс Миллс щелкнула языком. — Тебе не следует угадывать. Ты должна знать.       — Я не могу знать ничего, если я этого не училась. Я не хочу звучать грубо или что-то в этом роде, и я знаю, что он ваш коллега и все такое, но мистер Гласс как бы плохо преподает.       — Ты думаешь, что я не знаю? — Реджина поджала губы, ведь она не хотела этого говорить. Эмма наклонилась ближе, опустив локти на стол.       — Что вы имеете в виду?       Мисс Миллс выглядела так, будто глубоко сожалела о том, что вообще открыла рот, и Эмма собиралась было отпустить это, пока брюнетка не огляделась вокруг, прежде чем приблизилась, и её голос стал мягким шепотом.       — Я собираюсь раскрыть информацию, о которой никто, и я повторяю, никто не должен знать. Ты обещаешь никому не рассказывать? — В её глазах была определённая игривость, когда она произнесла своё драматическое заявление, но Эмма была уверена, что она говорила серьёзно.       — Вы можете мне доверять, — пообещала она, — Это только между нами.       — Хорошо, — она наклонилась через стол, её смуглая рука ярко контрастировала с бледной кожей Эммы, когда женщина взяла Свон за руку       — Мы с Сидни, мистером Глассом, учились вместе в колледже и у нас было несколько занятий вместе. Помнишь, когда я говорила, что хочу стать писательницей, заниматься журналистикой? Хотя… моя мама настаивала, чтобы моя специальность была связана с преподаванием, так как я отказалась стать юристом, и ей хотелось, чтобы я делала что-то… продуктивное. — Учительница была несколько неуверенной в следующих словах. — Мы встретились на одном из уроков, и с этого началось это глупое увлечение. Он стал одержимым мною, делал всё, что я скажу. И, поняв, что я собираюсь пойти на учителя, он изменил своё расписание и стал посещать занятия, которые помогли бы ему быть рядом. Я не была полностью уверена, учителем какого предмета он собирался стать, но… достаточно скоро после того, как мы закончили обучение, я переехала в Сторибрук, и он последовал за мной.       — А потом он стал учителем правоведения? — Эмма недоверчиво помотрела на женщину.       — Да. — кивнула мисс Миллс, забирая свою руку от эмминой. — Я… мне на самом деле, наверное, не стоило рассказывать тебе, Эмма. Но я верю, что ты сохранишь это в секрете.       — Конечно, — блондинка быстро согласилась.       Мисс Миллс благодарно улыбнулась на несколько минут, но затем её взгляд потемнел, и она стала серьёзной. Эмму немного смутили такие перемены. Блондинка нахмурилась, не в состоянии определить, в чём причина.       — Вы в порядке, мисс Миллс? — поинтересовалась Эмма, наклонив голову. — вы хотите, чтобы я ушла?       — Нет, дорогая, всё нормально. То есть, если ты хочешь уйти… — и также быстро, как и появились, эмоции и тьма рассеялись, заставляя карие глаза сиять, словно растопленный шоколад.       — Да. Я хочу остаться немного. Если вы не возражаете, я бы что-нибудь съела.       — Ты ещё не ела?       — Нет. Но я уверена, что Руби будет достаточно любезна, чтобы принести мне что-то. — Она ухмыльнулась и повернулась, чтобы позвать подругу. Официантка, опершись о прилавок, вскоре подбежала к блондинке с широкой улыбкой на лице.       — Эй, детка, что случилось?       — Ты должна мне еду, — заявила она откровенно.       Руби усмехнулась, глядя на Свон двусмысленным взглядом.       — Ладно. Жареный сыр сейчас будет.       — На самом деле, я хочу бургер, спасибо — Эмма наигранно сладко произнесла, повернувшись, чтобы поиграть со своей кружкой.       — И лазанью для Вас, Реджина? С перцем?       — Мм, я могла бы взять бургер тоже, так как лазанья у меня была на обед — учительница ответила Руби вежливой улыбкой, прежде чем официантка ушла, чтобы исполнить заказ. Эмма в этот момент вскипела.       Какого лешего Руби делает? И прямо перед носом блондинки. Кулак Свон безумно желал сейчас встретиться с носом Лукас. Не будь она её подругой, Эмма бы ни минуты не сомневалась. Если Руби делала это нарочно, чтобы насолить блондинке, то Свон будет злиться ещё больше.       — Ты в порядке, Эмма? — этот знакомый и сладостный голос полностью рассеял гнев девушки.       Она взглянула вверх большими глазами оленёнка, кивнув в ответ на вопрос. Она не могла позволить своей злости проявиться, не перед этой милой женщиной. Мисс Миллс была бы последним человеком, который мог бы её разозлить. Тот взволнованный и заботливый взгляд противоречил ужасным мыслям о шутке Руби и заменил их маленькими единорогами и радужными лучами.       — Радуга       Что.       Она только что сказала это вслух?       — Прости — Глаза учительницы расширились.       Эмма всегда боялась, что что-то подобное случится. Вот почему она ненавидела думать о чём-то во время разговора, потому что всегда должно произойти нечто, что поставит её в неловкое положение.       — П-простите. Я просто… почему-то подумала о радуге, — Эмма мысленно дала себе затрещину. Да, она думала о радуге, но немного в ином смысле и по гораздо более неуместным причинам. Но мисс Миллс не нужно этого знать.       — Понятно… — скептически ответила старшая женщина.       Эмма не смогла ничего поделать, её щеки окрасил румянец. Иногда она ненавидела свое тело, особенно когда оно реагировало на определенные вещи. Особенно, если одной из этих «вещей» была Реджина Миллс.       Они обе оказались в неловком молчании, ни одна из них не знала, что сказать другой. Это произошло так, что только вмешательство Руби их, вероятно, облегчило.       — Спасибо, мисс Лукас. — Мисс Миллс мигнула официантке, когда Руби поставила перед ней тарелку. Вскоре она поставила тарелку и перед Эммой.       — За мой счёт, Эмс, — прошептала Руби, прежде чем уйти прочь.       Эмма улыбнулась про себя. Хорошо. Может быть, Руби временно снята с её черного списка. Ей даже не пришлось спорить со своей подругой о том, чтобы получить бесплатный ужин. В конце концов, это была вина её друзей, что она пропустила ужин.       Она взглянула вверх, чтобы увидеть, как мисс Миллс уже пережевывала кусочек своего ужина. Блондинка так старалась удержать улыбку от своего лица, но не смогла, что заставило брюнетку приподнять бровь.       — Бабушка Руби делает самую лучшую лазанью, — сказала Эмма. Она не знала, почему черт возьми только что сказала это. Это, безусловно, должно быть странным для учительницы, особенно учитывая, что они ели бургеры. Но другая женщина просто улыбнулась.       — Да, так и есть. Должна сказать, даже лучше, чем я. Никогда не могу добиться такого вкуса, как у неё, — ответила мисс Миллс, взяв салфетку и деликатно вытерев уголок губ.       — Почему вам нравится добавлять красный перец?       Брюнетка неосознанно облизала губы.       — Так гораздо круче.       —Держу пари, — хихикнула Эмма, после чего рассказала, что не всегда наслаждается лазаньей, даже несмотря на то, что бабушка готовит её великолепно. Мисс Миллс была немного удивлена, если не обижена (по крайней мере, Эмма на это надеялась), и сказала, что Свон упускает из виду великолепное блюдо. Эмма просто рассмеялась и пожала плечами, отметив, что на самом деле спагетти вполне сравнимы с лазаньей, и ей они нравятся.       Остаток вечера они провели за беседой. Эмма старалась отодвинуть мысль о том, что это было похоже на свидание, и слушала учителя, потому что та была настолько любезна, что пригласила её присоединиться к себе за ужином. Несмотря на то, что говорила брюнетка, Эмма мысленно держалась в стороне. Свон признала, что это был один из самых прекрасных ужинов, за исключением, конечно, приемов пищи дома.       К концу вечера Эмма уже чувствовала более глубокую связь с мисс Миллс, психически, если не эмоциально. Взаимные беседы становились гораздо комфортнее, и они не заметили, как быстро пролетело время, и закусочная опустела. Эмма узнала некоторые простые факты о мисс Миллс, и хотя они были не слишком значимы, этот момент стал для них поворотным. Казалось, старшая женщина начинала открывать перед ней больше.       Мисс Миллс выросла единственным ребёнком в семье, в свои студенческие годы любила конные прогулки. Заметно, что учительница не желала говорить о своей матери. Эмма узнала только её имя — Кора. Всё остальное оставалось невысказанным, но, судя по взгляду учителя, она и так рассказала больше, чем планировала.       Когда они, наконец, решили разойтись, Руби чуть не выпихнула Свон из закусочной, поскольку её рабочий день давно закончился. Ответив на сообщение Мэри Маргарет, Эмма подумала, что это был прекрасный вечер. Конечно, по моральным законам, это было неправильно, учителю и его ученику ужинать вместе. Это беспокоило мисс Миллс, но Эмма заверила её, что никто не узнает и ничего не заподозрит. Они ведь не встречаются тайно или что-то типа того. Но Эмма не сказала этого. Она проглотила эти слова, прежде чем они успели вскользнуть из её уст.       Удостоверившись в словах блондинки, учитель творческого письма кивнула и пожелала спокойной ночи, прежде чем направиться в сторону чёрного «Мерседеса». Эмма смотрела, как женщина садится в машину и отъезжает, после чего блондинка пошла по обочине в сторону дома, закинув сумку на плечо и взяв испачканную толстовку под руку. На её лице сияла самая глупая улыбка из всех возможных. Это действительно был прекрасный вечер, и ничто не в состоянии его испортить. Даже если Мэри Маргарет и Дэвид сделают ей выговорор за то, что она поздно пришла домой, он никак не повлияет на её хорошее настроение.