***
Через несколько минут в комнату Юки влетело нечто радостное, весёлое, розово-зеленое — Мицури Канроджи. — Юки! Я так хотела с тобой познакомиться, только не было случая, я так рада, я так рада! — затараторила она, хватая девушку за руки. На лице столпа Мороза появилась улыбка. Эта девушка такая милая… — Я тоже очень хотела, — засмеялась она, чуть приподнимаясь, но Канроджи остановила ее. — Не стоит! Ты ведь болеешь, я не хочу, чтобы из-за меня тебе стало хуже, лежи! Юки кивнула. Мицури осторожно сменила тему разговора. — Игуро-сан упомянул, что ты хотела что-то ему рассказать… Что-то важное. Если хочешь, можешь рассказать мне… — понимающе сказала она, но вдруг испуганно прибавила — Нет, если не хочешь, можешь не говорить! Она вздохнула и кивнула. Глянула на дверь — не подслушивают ли. — Вчера я была на празднике в городе… И там я заметила одного человека… Юки вздохнула, еще раз обернулась. Вздрогнула. Из-за дерева глицинии на нее смотрели два фиолетовых глаза, светящихся в темноте. Юки поспешно закашлялась, стараясь сделать это убедительно. Мицури быстро что-то схватила и через секунду ко рту Юки прижалась ложка с лекарством. Та послушно выпила. — Может, это тебе небеса запрещают говорить. — задумчиво сказала Канроджи. — Раз ты закашляла, когда заговорила. Та с облегчением кивнула. — Знаешь что! — засмеялась Мицури, которую посетила очередная идея, — Пойдем, позовем Игуро и устроим вечеринку! — Давай, — кивнула Юки. — Завтра, да? — Мицури кивнула. — Я пойду прогуляюсь. До встречи. Канроджи удалилась. Юки осторожно выбралась из-под одеяла и вышла. Луна бросала ласковый свет на растущую глицинию. Под деревьями стоял паренек в бело-розовом хаори. Глава… — Здравствуйте, Ояката-сама… — неуверенно поздоровалась Юки. Он обернулся и заулыбался. — Здравствуй. — Простите, что чуть не проболталась, — виновато извинилась она. Он бархатисто засмеялся. — Ничего! Не стоит. Если тебе правда нужно рассказать об этом кому-то, я не буду тебе запрещать. Она медленно кивнула. Деревья глицинии мерно качались под светом луны. Она протянула руку к густо пахнущему цветку, сорвала и понюхала. Сладкий, приторный запах. Интересно, как пахнут волосы Ояката-самы? Она поймала себя на странной мысли. Интересно, да… — Вчера ты рассказывала мне о самурае и его возлюбленной, — осторожно напомнил Кагая. — А если бы ты оказалась на месте этого самурая, что бы сделала ты? Юки пожала плечами. — Я бы… Я бы каждый день на этой войне сражалась так, чтобы победить раньше, чем расцветут ирисы. А если бы мы не победили… Она задумалась. — Я бы умоляла Бога, чтобы он замедлил цветение. Тогда я бы взяла самого быстрого коня и поскакала к возлюбленной. Мы бы увиделись… Кагая улыбнулся. Кто знал, о чем он думал тогда? Ему самому хотелось знать... — А хватило бы тебе смелости сделать сэппуку? — спросил он. Юки резко обернулась. — Нет… — ее плечи опустились. — Я слабая, малодушная, трусливая. Я бы не смогла… — Только самый смелый может признаться в своей слабости. — уверенно сказал молодой Глава. Он не сомневался в своих словах, точно зная, что говорит. Она опустила голову еще ниже. Хотелось расплакаться. Но нет, нельзя. Кагая подошел, положил руку ей на голову и осторожно прижал к себе, поглаживая по волосам. Юки стремительно покраснела. — Не бойся, — тихо сказал Глава, — Никто не узнает и не увидит… — Простите… — остро чувствуя вину и смущение, еще раз извинилась она. Вдруг все эти смешанные чувства пропали. Осталось одно: острое желание убить каждого, кто посмеет навредить юному Главе. Искалечить каждого, кто посмеет подумать об этом. Мучить, пытать тех, кто только осмелится сказать Главе что-то неуважительное. Он отпустил ее голову и отстранился. — Увидимся, — мягко рассмеялся он и быстро исчез, растворившись в мягком запахе цветущей глицинии.Лунный свет на цветы глицинии
14 октября 2023 г. в 23:03
Вернувшись из города поздно ночью, Юки не сказала никому ничего. Просто пошла и легла. Заснула сразу.
Все перемешалось в её голове. Наутро Аой недовольно сообщила ей:
— У вас ангина. Сильная. Подхватили где-то в городе.
Юки кивнула. Голова дико болела и кружилась.
Ей хотелось обратно во вчерашний день. Еще раз посмотреть на Главу.
Такого.
Еще раз спеть песню про бой.
Надеюсь, он никому не скажет об их встрече. Хотя это все равно.
Она заснула беспокойно, в лихорадке. Наутро лучше не стало. Зато Аой сказала, что Обанай вернулся с задания целый и невредимый. И что он обещал придти навестить ее.
Этому известию она сильно обрадовалась. Обанай пока был единственным человеком, которому она могла довериться. Она, наверное, никого так не ждала, как его…
И он пришел. Где-то ближе к вечеру, в семь или восемь часов, когда уже опустились сумерки.
Она обрадованно приподнялась на кровати.
— Лежи! — коротко обрубил Обанай, — Рано тебе еще вставать.
Она еле заметно улыбнулась. Он что, заботится о ней? Смешно…
— Обанай… Кха… — она закашлялась. — Можно тебе рассказать одну вещь?
— Нельзя, — он обеспокоено поднялся, ища лекарство, и найдя, вручил его Юки. — Потом расскажешь. Не убежит.
Она кивнула, взяла стакан и выпила залпом невкусную жидкость.
Облегченно задышала.
— Ты странная для охотника. — вдруг сказал Обанай, — Слишком слабая, что ли. Заболела непонятно отчего. Обычный охотник бы так не…
Его оборвала Аой.
— Все люди подвержены, и вы в том числе, — уверенна сказала она, — Пожалуйста, не беспокойте Юки-сан, у нее может снова начаться лихорадка.
Обанай медленно кивнул, сверля взглядом Канзаки.
— Я приду потом, — сказал он Ирохико. Она обречённо уронила голову на подушку.
— Простите, — покраснела Аой, когда Игуро вышел, — Мне не следовало…
— Ничего, — тепло улыбнулась Юки. — Все бывает, ты не виновата. Каждый может сорваться.
Аой кивнула.
— Если хотите, я могу послать Суми за кем-то… Если вам нужно поговорить.
Она внутренне усмехнулась. За Главой ведь не пошлешь…
— Можно… Не знаю, за кем… Я вообще… Ну, я давно тут, но почти не помню никого из столпов.
Аой быстро встала.
— Суми! — крикнула она девочке за дверью, — Передай госпоже Канроджи, что Ирохико-сан хочет поговорит с ней!
Канроджи? Это та девочка с розовыми волосами?