31 день и одно желание

Разрушитель довольной тушкой валялся в кресле мешке после уничтожения очередной требующей его внимания вселенной и, потягивая через трубочку мятный чай, пересматривал сохраненные, вырванные из воспоминаний их прежней жизни изображения, отрывки событий, красивые моменты и улыбался. Как же всё поменялось за последние полгода. О-ох, как они поменялись за последних лет пять! Особенно было интересно пересматривать преображения художника, и Эррор с тихими хохотками всё листал «фото» дальше и дальше, уходя всё глубже в его прошлое. Вот под ночным небом Оутера сидит он сам — раздражённый и покрытый глюками, словно колючий ёж, а за полтора метра сидит он — с мольбертом, красками и кистью, которую наподобие линейки держит на вытяжку, чтобы поймать пропорции совсем не неба и созвездий, а чёрного тела, закутанного в шарф, предпочитая рисовать Разрушителя с его бахматой тогда одеждой, а не красоту галактик. Эррор критически осмотрел свой теперешний наряд: — Да ладно, практически ничего и не поменял с той поры, так, чуть поправил, не то что… пф-фх… — фырканье переросло в смех: — Глупая капуста, — разрушитель вытащил наверх вместо этой картинки следующую, разглядывая многослойность прошлой любимой и казалось единственной одежды Инка лучше. — Вот был бы прикол, останься он в таком своём прикиде и по сей день. Ахах, и танцевал бы тогда сто процентов он, а не я. Я б заставил, точно. Уф-х, было бы потешно, с таким количеством одежды сегодняшнее задание станцевать стриптиз превратилось бы в откровенный пранк. Хех, издевательство. Эррор закрыл мельтешащее подобие портала, заменяющее ему фотоальбом и глупо улыбнулся — а ведь эта одежда совсем не выброшена, а ведь она хранится… на дне в шкафу, мать его! Глупая идея, что взвилась в тёмной черепушке, перебила все остальные мысли. Да ла-а-адно, просто хороший секс и возбуждение они могут иметь каждый день, а вот такой шанс постебаться над художником выпадал не часто. С угольных губ сорвался смех достойный настоящего злодея: — Заказывал стриптиз, Инки? Бу-у-удет тебе стриптиз. … Художник, что с отвисшей челюстью сидел на стуле просто по центру комнаты, приносил массу удовольствия. — Эррор, это что, шутка? Глюк поправил завязанные на поясе двойным узлом рукава голубой куртки, смахнул невидимую пылинку с плеча под многослойной защитой ткани и улыбнулся: — Нет, это косплей. — Оши! — Это не запрещено правилами! — Эррор ткнул в сторону явно недовольного партнёра пальцем. — Да и… это слишком потешно, чтобы просто проигнорировать и не попробовать самому. Да брось, это же интересно. Не будь нудным, Инк! Лучше скажи мне вот что… Я натягивал на себя это всё безобразие добрых полтора часа. Сколько времени тебе было нужно чтобы раздеться? Час? Два? И так каждый день? Да как ты вообще спал? — Одетым, — буркнул художник набычившись. — Серьёзно? Ладно, хорошо, — захохотал Глюк, продолжая подпитывать своё хорошее настроение. — А трахался? Тоже одетым? — Я не… — Инк заткнулся, надулся ещё больше и скрестил на груди руки. Нет, ну вот совсем не такого дня он ожидал сегодня. Ему хотелось красивого страстного танца, цветных косточек или синей блестящей плоти, но разрушитель решил по-другому. Подумать только, при такой-то теме остаться на вечер без сладкого! Ну что за невезение? А он такие надежды воздвигал именно на сегодня. Так хотелось увидеть Эррора в приглушённом свете стягивающего с себя плащ, а потом свитер и штаны, прогибающегося под музыку и шурующего по голому телу натянутым шарфом. А что он получит вместо? Вот эту капусту?! О! Он прекрасно помнит, сколько тряпья было в том наряде, он не забыл, как легко запутаться в слоях тягучей ткани, как сложно с себя их стянуть не завязавшись узлом, и сколько это занимает времени. У него сегодня явно не будет секса, и это просто возмутительно! Это слишком! Это просто… да он же явно издевается! — Прошу, скажи, что ты шутишь. Эррор поиграл бровями и вместо ответа хлопнул в ладоши — взвившиеся нити сплелись тугим коконом, формируя собой подобие небольшой комнатки, отгораживая от света и привнося в обстановку какой-никакой интим, клацнул клавишей магнитофона, и Инк застонал страдальчески в унисон с полившейся музыкой. А Эррор совершил первое па — шурша многослойной тканью отступил в сторону, пробежался руками по бокам и выгнулся. Вернее, попытался — разномастный текстиль цеплялся, облеплял и тянул где не надо, а где надо было — наоборот, создавал брыжи и будил. Эррор чуть не повалился со смехом на пол во время очередного финта ногой — словно ожиревшая лягушка, как вообще Инк умудрялся бегать от него в этом вот всём, а не укатываться шариком? Шаг назад, скользнуть соблазнительно рукой по запрокинутому черепу и сбросить с себя путающую колени куртку. Прямо в лицо художника, в глазах которого играл почему-то совсем не розовый, а красный. Неужели обиделся? Да ладно, Эррор ещё поиграет немного, совсем чуть-чуть, и даст ему то, чего он так жаждет, ну какая разница, что с себя снимать и сколько? Глюк пошёл по кругу, виляя бёдрами, надеясь, что его старания вообще видны под топорщащейся одеждой, остановился возле плеча Инка и, мягко выгибаясь, потерся о него задницей, размашистым движением стянул через голову первую футболку и продолжил изгибаться под музыку. С кряхтением практически — многочисленные тряпки тормозили движения, стопорили, внутри под ними по стояку позвоночника уже скатывалась первая капелька пота. — Уф-ф, — сорвалось с губ. Инк среагировал на тяжёлый стон саркастическим смешком, закинул ногу на ногу, сплел руки на груди и даже бровь поднял, без слов выражая своё «А я говорил, что это тупая идея. Сдался?» Эррор надул в процессе виляния попой губы — ну уж нет, чтобы он сдался так просто! Прогнулся в пояснице и прямо так попытался сорвать с себя ещё несколько… что это там вообще? Майки? Запутался в краях, дёрнул сильнее, ойкнул и, не удержав равновесия, упал на колени… сделал вид, что так и планировалось. Поиграл плечами, ворча и ругаясь под музыку, чуть не зубами освобождая свою левую руку. Грёбанная ткань! Он уже весь упарился и сам жалел, что затеял эту глупость. Но сдаваться не хотелось, а выбесить художника — наоборот, даже очень. Очередной элемент одежды, не без треска нитей и разошедшихся швов, оказался стянут и отправлен в свободное космическое. Инк это достижение отпраздновал коротким хмыком, театрально закатанными алыми зрачками, которые он остановил на плетении нитей, делая вид, что нет тут ничего более интересного, чем множественные узелки, расслабленной позой, сидя с раздвинутыми ногами, явно намекая, что ни разум, ни тело не вовлечены в затею разрушителя, и попытки Эррора его совсем не возбуждают. Рора же подобное невнимание к собственной персоне не могло не возмутить — он тут старается, а этот… Он фыркнул, тут же теряя игривое настроение. На стул с грохотом опустилась нога в тяжёлом ботинке, явно угрожая если не достоинству, то целостности чужих тазовых костей. Да, не безопасно, зато зритель сразу сел прямо, вжимаясь в спинку стула — от греха подальше. Трёхцветные кисти провели по чужой скуле и скользнули на резинку одежды, возвращаясь к предыдущему занятию, а именно — к попыткам стянуть хоть что-то из многочисленных тряпок. Инк смотрел хмуро, не пересекаясь взглядами, но более недовольства не выражал. Как и одобрения, собственно. Эррор же в этот момент провернулся вокруг своей оси, наконец хоть сколько-нибудь с намёком прогибаясь в пояснице и стягивая шорты. Плавно — от бедра до колена, повернулся убедиться, что смотрят, отпустил резинку, дать ей дальше самостоятельно скользнуть вниз и… Споткнуться и навернуться к чертям собачьим, упоминая попутно множественными проклятиями ещё не снятую обувь, которая сбила не только настрой, но и самого стриптизёра с ног. Второй раз за едва начавшееся выступление все идёт по пизде, впору выть волком, но на зубах скрипит раздражение, потому что одна радужная морда не стесняясь начал ржать. — Ахахахахах! Эррор, сногсшибательное представление! Прям земля из-под ног уходит! — либо Инку было настолько потешно, либо он просто хотел позлить Разрушителя посильнее, но ржал художник громко, сжимая водолазку у позвоночника так, как если бы он хватался за живот от смеха. — Захлопнись! Это не смешно! Для тебя же стараюсь! — О да, именно для меня. Конечно же. Это я заказал себе живую капусту вместо сексуального разрушителя и брейк данс на полу со спущенными штанами вместо красивого лёгкого стриптиза! — сверкнул Инк глазами зло и махнул рукой на распластавшегося на полу Эррора. — Да кто ж знал, что в этой одежде удобно только лежать?! Я ж хотел как веселее, а ты ржёшь с меня, как конь неблагодарный! Это твой дебильный пример меня сбил с толку! Это ты же, придурок, бегал в этом наряде и кричал, что тебе супер-удобно! Вот я и решил, что тоже смогу! Это всё ты виноват, невменяемый, ты, а не я! — Невм…невменяемый?! — захлебнулся вдохом Инк. — Да как… да что за… ах вот какого ты обо мне мнения?! А может ты это вообще специально?! Чтобы испоганить вечер! Чтобы в очередной раз оставить меня ни с чем! Одежда моя ему мешает! Да! Мне было в ней удобно! Да, я получал удовольствие от чувства защищённости своих костей! Мне нужна была защищённость, чёрствое бесчувственное ископаемое! Эррор скрипнул зубами, пытаясь не то стянуть с себя обувь окончательно, не то надеть обратно штаны: — Это я-то безчувственное ископаемое?! — прогремел он. — Да это ты не ценишь никакую мою инициативу! Никогда! — Да ну! — Ну да! — проорал покрываясь глюками разрушитель. — Что бы я не сделал, ты вечно недоволен! Тебе не нравится моё поведение, не нравятся мои решения и попытки тебя развлечь, тебе вообще, хоть что-то во мне нравится?! Хоть что-то устраивает?! — Знаешь, Оши, да, нравится! Тело твоё нравится и ты. Но не твой ебуче-противный характер! Не твоё упрямство и нежелание мне угодить! Да ты разве пытаешься? Это я всегда вьюсь вокруг тебя и спрашиваю как хорошо! А ты? «Угу», «Нормально», «Неплохо». Ты никогда не стараешься ради меня! Да даже твоя прошлая инициатива с прошлым тобой была не ради меня! Ты сделал это чтобы мне насолить, а не для того, чтобы доставить удовольствие, бессердечный! Ты всегда словно камень! Холодный булыжник, даже цвет совпадает, не то что активность. Да даже Гено выдаёт больше реакций чем ты, как оказалось! Бесчувственный, равнодушный, неблагодарный! Эррор с глючащими матами и остервенением рвал, пытаясь стащить с себя запутавшиеся штаны: — Ах бесчувственное ископаемое значит, ах не стараюсь! Ах Гено значит благодарнее! Вот и трахай теперь своего Гено, раз он такой благодарный! А от меня отебись! Видеть тебя больше не хочу, чернильный! Пошёл ты на хуй со своими требованиями, обвинениями и челленджами! На хуй пошёл! — Да я… — Инк вскочил на ноги, хватая ртом воздух возмущённо и сжимая кулаки. — Да… — зарычал, закатывая превратившиеся в переливающуюся радугу преобладающего красного зрачки. — Ну и пойду! — поджал губы обиженно. — Раз я такой тебе не нужный. И пойду. Сам потом… вернёшься ещё… — шмыгнул носом, пряча лицо в руках и выпадая моментально в открытый тут же портал. — Ну и вали, — фыркнул Эррор, наконец стягивая с себя нервирующую одежду. Грохнул кулаком об пол. Вот так станцевал стриптиз… Было обидно. Он же на самом деле не хотел вот так… Это впервые Инк уходил от него слезах. Именно уходил, не оставался и вешался на шею, заливая чернилами и солёной водой, вызванной преизбытком голубой в организме, а именно уходил. — Да ладно, успокоится, забудет и вернётся, — разрушитель поджал губы. — Как всегда. Вернётся же…