Дорога домой

Убийца. Эхом от стен отражался приговор, поверить в который никто из присутствующих не мог. От Эи волнами исходила лютая ненависть, смешанная с многолетней злобой. Сияющая жатва — легендарное копьё Сёгуна Райден — впитало в себя все переживания хозяйки. Воздух давил на плечи, на лёгкие, превращаясь в густой поток вязкой субстанции, наполненной вспышками молний и шумом грозы. Эи стояла ровно напротив Венти, прожигая его презрительным взглядом. Никто не смел пошевелиться, всё замерло. Скарамучча нервно сжал золотое перо, не понимая, как всё так обернулось. У него был доступ к любой комнате во дворце, даже тюремные камеры отпирались по мановению руки. Но эту комнату Вельзевул защитила иначе. Может он и смог открыть дверь, но сработала система оповещения. Вглядевшись в обстановку, Скарамучча сообразил, почему Вельзевул никого сюда не пускала. И дело, судя по всему, вовсе не в ключе. Спокойные оттенки, уходящие в розоватую палитру, изящный зонт и огромный портрет, с которого на них взирало зеркальное отражение Вельзевул — с мягкой улыбкой и теплотой. В этой комнате хранилась память о Баал. Убийца. О чём шла речь? Все взгляды оказались прикованы к двум Божествам в центре помещения. Сяо ждал, что Венти что-нибудь ответит, возразит. Но он молчал. И во взгляде не было ни следа привычной лёгкости. Только собранность, сосредоточенность и будто бы некая суровость. Никогда ранее Сяо не видел его таким. Убийца… Венти убил Макото Райден. Вот какой запрет Небесного порядка нарушил Анемо Архонт, за что и поплатился Сердцем Бога. Осознание оглушило, как удар по затылку, зрение на миг потеряло чёткость. Перебирая мысленно все потенциальные причины, по которым Венти мог лишиться статуса Архонта, Сяо и не предполагал самую очевидную — убийство другого Архонта. Потому что эта «очевидность» могла касаться кого угодно, но не Венти. Разве они с Баал не были друзьями? По крайней мере, их точно связывали хорошие отношения, как Сяо успел понять. Тогда почему? Что произошло пятьсот лет назад на самом деле? И почему Венти так спокоен? Почему не пытается ничего объяснить? И тогда Сяо вспомнил их визит к Яэ Мико, вспомнил, как жрица молила его рассказать, что произошло, но Венти остался глух к её взываниям. Будто ему и вовсе нечего было сказать. — Как смеешь ты ходить по этой земле после всего, что сотворил?! — Эи двигалась быстрее молнии. Она в мгновение ока оказалась перед Венти, ударом запустив того в стену. Изо рта хлынула кровь, лопатки встретились с камнем, Венти закашлялся, едва приоткрыл веки, как тут же вспыхнула молния. Он вскрикнул от поражающей каждую клетку тела агонии. Всё происходило так быстро, что уловить передвижения Вельзевул было невозможно. Секунда и пол окропила кровь, а по стене побежали трещины. Сяо охватил первозданный ужас. Он кинулся вперёд, но Вельзевул его будто и не заметила. Удар наотмашь, сноп искр в глазах, копьё разрезало пространство. Сяо отбросило назад прямо к застывшим на месте Кадзухе и Скарамучче. Сражаться с Архонтом Сяо никогда не приходилось. Их мощь поражала. Но не было никакого восхищения, лишь страх. Ведь Венти перед Вельзевул абсолютно беззащитен. — Надо было убить тебя ещё тогда! — Эи приложила Венти головой о пол с такой силой, что его череп едва ли не треснул. Вельзевул не позволяла Сяо вмешиваться, она раз за разом отбрасывала его в сторону, даже не удостаивая взглядом. В её очах ни грамма осознанности, бушующая гроза и злость. Под такой аурой Кадзуха ощутил слабость, его ноги приросли к месту, а мозг отказывался соображать. Это свойственно всем смертным при столкновении с истиной силой Архонтов, можно сказать, заложено в них природой. — Зачем ты убил её, Барбатос? — это совершенно не походило на бой. Это уничтожение, казнь, вынесение приговора. Глядя на них, Скарамучча вспоминал тот злополучный день, когда сам был на грани смерти от рук Вельзевул. Как бы он не храбрился, на душе остался глубокий шрам после тех событий. — Прекрати… — шёпот неизвестно кому. Скарамучча схватился за одежду там, где билось его сердце, которое он всегда считал фальшивым, там, где сиял Глаз Бога с запахом лёгкого утреннего бриза. — Ты убил ту, что считала тебя своим другом! — она кричала в отчаянии, заменяя слёзы злобой, так ей было проще. Копьё столкнулось с другим, раздался лязг металла. Эи не знала, кто был перед ней, но по тёмной энергии в венах распознала полукровку. А ещё она чувствовала Анемо. На лбу выступили вены. — Поди прочь! — справиться с Сяо не так-то просто, однако Эи совершенно не настроена на бой с ним. Её цель — Барбатос, и она не замечала никого, кроме него, кроме того, кто стоял плечом к плечу с Макото, кто смеялся с ней в унисон, отражая улыбку мягкой сакуры своей уникальной — солнечной и беззаботной. А Сяо, к несчастью, далеко до скорости Электро Архонта, но его манëвренность всегда была на высоте. Сливаясь с потоками Анемо, он уходил от атак. Эи внезапно оказалась у него за спиной, свист рассечëнного остриём копья воздуха показался до неприличия громким. Спину словно разорвало на атомы, лезвие рассекло кожу, старые шрамы, полученные от Стража в Ли Юэ, вскрылись, напитались Электро, что словно поглощал плоть. Сяо упал на одно колено, упëрся копьём в пол, чтобы не рухнуть окончательно. Темно. Он понял, что совершенно ничего не видит, звуки доносились как сквозь вату, глухие и далёкие. Приготовившись к боли, Сяо крепко стиснул зубы. Но ничего не последовало. — Эй, тебе ведь я нужен. — он не узнавал этот тон. На грани слышимости, хрипящий, слабый, но в чём-то до ужаса уверенный. Холодная ладонь легла на плечо Сяо. Холодная… Руки Венти не должны быть такими. — Прости, Сяо-эр. — прошептал он, а затем ветер резко ударил Сяо в бок, откинув в сторону. Не было боли при падении, Фурфур позаботился о том, чтобы Сяо не пострадал, защитил его. Затем Венти обратился к своему палачу то ли с гордостью жертвы, то ли с отвагой самоубийцы. — Эи, ты имеешь полное право меня ненавидеть. Но… — Закрой рот! — затылок Венти впечатался в пол. Звон в ушах разрывал рассудок на части. — Почему ты вернулся?! — удар за ударом. Столько жестокости в каждом, что сводило челюсти. Скарамучча сжал руки в кулаки, сознание постепенно восстанавливалось. Будто наконец понял, где он находился. — Твои руки по локоть в крови! — хватит. Прекрати это. Скарамучча совершенно ничего не знал о бывшем Анемо Архонте, но он… Он не такой. Венти, наплевав на правила, отдал ему Глаз Бога, разговаривал со Скарамуччей так, словно они знакомы уже целую вечность. — Я убью тебя, как должна была поступить уже давно! — остановись. Перед глазами лилась кровь. Это уже слишком. Вельзевул точно сошла с ума. — Почему ты жив, а она нет? Чем Макото заслужила такой исход? — сжала свободной рукой шею чуть ли не до хруста. — То что ты сделал — непростительно! — Ты можешь меня ненавидеть. — тихо повторил Венти, едва шевеля губами. — Но эта ненависть уничтожает тебя. Твой внутренний демон крепчает. Эи… — их глаза встретились. В одних гроза, в других безоблачное небо. — Твоё желание гаснет. Я вижу это. — Мне не нужны твои лживые переживания, лицемерная дрянь! — пуще прежнего разгорелась Эи. — Тебе доверились, а ты вонзил нам нож в спину! — Доверились?.. — неверяще переспросил Венти, его губы дрожали от неконтролируемой улыбки, кровь сверкала на них порочным напоминанием ошибок. — Доверились?! — крик отразился от стен несколько раз, нарастая с каждым новым ударом о стены святыни, где хранились вещи Макото и любое напоминание о ней. Венти чувствовал, что оскверняет этот чистый образ, но его терпение тоже имело свои пределы. Он надрывно расхохотался, давясь собственной кровью. Оттенки безумия прослеживались в широко распахнутых глазах. — Кто доверился, Вельзевул?! — надломлено выделенное «кто» резануло слух, однако Венти не думал на этом останавливаться. Он невольно заставил окружающих вспомнить, что он не святой, не плод идеальных грёз. Он тоже живой, ему тоже больно, он может заливаться слезами, а может сгорать от негодования и обиды. Венти обнажил свою тоску, вспорол словами собственную грудную клетку и дал ненадолго взглянуть на кровоточащее сердце. — Да по пальцам одной руки можно пересчитать тех, кто не смотрел на меня, как на главного врага народа! — Венти схватился за запястье Эи, он не пытался заставить её разжать хватку, но держал крепко. — Ты думаешь, я бесчувственный, что-ли? — очередной разбитый смешок сорвался с уст, пока Венти безуспешно пытался отыскать что-то в чужих глазах. — Думаешь, мне легко было терпеть всё это? Вашу агрессию, недоверие, попытки подловить меня на малейшей ошибке, будто я был повинен во всех бедах этого мира! — И мы оказались правы! — вдруг копьё исчезло, а вместо него ужасающим предзнаменованием появился меч. Глаза Скарамуччи шокировано расширились. Мусу иссин. Она собиралась… — Ты убийца, Барбатос! Ты отобрал у меня мою сестру! Ты вонзил меч в её грудную клетку у всех на глазах! — молнии охватили клинок, послышались громыхания грома. Кадзуха ощутил укол в грудной клетке. Он узнал этот меч, этот приём. Мусо но Хитотати — удар, который невозможно отбить. Вершина мастерства Сёгуна Райден. Именно от этого приёма когда-то пал Томо. Картинки настоящего и прошлого наслаивались друг на друга. — Я любила её! — Венти точно собирался что-то сказать, слова готовы были сорваться с уст, столько было в них запала, невысказанных чувств. Но в итоге он промолчал, стиснув зубы до скрипа. Его выдержка дала сбой, он не должен был ничего выговаривать Эи, не имел права. Ведь она говорила правду, Венти разрушал всё, к чему прикасался. Его горло отпустили, Эи обеими руками схватилась за меч. Клинок рассёк пространство. — Хватит! — Скарамучча в неясном порыве шагнул вперёд. И вдруг мимо него пронëсся силуэт. Нет, их было двое. Сяо чудом пришёл в себя, воспользовавшись Анемо он быстро переместился к Венти, схватил его. Они оба прокатились по полу несколько метров, Сяо крепче прижал к себе раненого, чтобы не травмировать его ещё больше, при этом его исполосованная спина то и дело встречалась с деревянным полом, заставляя челюсти сжиматься до хруста. Однако Мусу иссин — клинок, обнажив который от смерти не уйти. Электро рванул вперёд, но наткнулся на неожиданную преграду. Эи поражённо вздохнула. — Что?.. Кадзуха перехватил смертельный удар. Глаза Бога на его бедре сияли ярче обычного, дополняя друг друга. Эи поразило в этом юноше всё: начиная от самого факта, что он остановил её удар, заканчивая тем, что он управлял двумя стихиями. И одна из них — Анемо. Ноги дрожали под натиском победоносного меча. Кадзуха не мог нормально вздохнуть, элементы в теле бушевали первородным хаосом. И расчётливый взгляд Электро Архонта выводил из себя. С таким же безразличием она убила Томо. Вызвав Вельзевул на дуэль, он поставил на кон свою жизнь. И расстался с ней. Кадзуха крепче перехватил меч. Нет. Он Сёгуну Райден не уступит. Заблокировать смертельный удар Электро Архонта — достижение. Отбить? Никому такое не под силу. Тогда что произошло в то мгновение, когда Кадзуха усилил напор, Анемо крепче переплёлся с Электро, а Мусу но Хитотати оказался прерван? Божественное наказание не свершилось, меч выпал из рук. Эи не знала, что и думать. Невероятно. Обычный смертный отбил непобедимый удар. Не было времени на размышления, она вновь схватила Сияющую жатву, намереваясь устранить Кадзуху, пока тот дезориентирован. Неожиданно Кадзуху потянули назад за плечо, перед ним возникла хорошо знакомая шляпа, поток Анемо остановил выпад Сёгуна Райден. Закрыв спиной растерянного Кадзуху, что ещё не пришёл в себя, Скарамучча смело встретил вспыхнувший взор Вельзевул. Она изучала его с растерянностью, как если бы и вовсе не заметила его присутствие ранее, будучи поглощённой жаждой мести убийце своей сестры. Что-то в ней окончательно треснуло, стоило только Анемо Глазу Бога мелькнуть на груди Скарамуччи. — Ну почему именно этот треклятый элемент? — прошипела она. Скарамучча с иронией отметил, что действительно забавно получалось — в одном помещении такое скопление обладателей Анемо. Но ему было плевать на такие незначительные обстоятельства. Он здесь не за этим. — Я пришёл ради ответа, Вельзевул. — Кадзуха крупно вздрогнул, предчувствие вопило — ему не понравятся дальнейшие слова. — Я вызываю тебя на дуэль. В воздухе вспыхнул знак Электро. Что есть дуэль в Инадзуме? Это то, от чего Сёгун Райден не вправе отказаться. Мгновенный договор, что рождался в ту же секунду, как звучал вызов. Условия могли быть разные. Кто-то ставил на кон свою жизнь, но чаще всего — желание. Победитель получит то, что захочет. В определённых рамках, естественно, но они довольно обширные. Кадзуха понял: вот как Скарамучча намеревался добиться истины из уст Вельзевул, вот почему он был против того, чтобы Кадзуха присутствовал, видел, что он собирался сделать. Потому что эта затея — верная гибель. — Ты издеваешься?! — и её гнев понятен. Получив приглашение, она не смела отказаться. Дуэль должна состояться немедленно. Эи бросила взгляд на Сяо и Венти, которые чудом остались в живых. Она не могла продолжить нападение. Никак. — Уходите немедленно. — сказал им Скарамучча. Таким образом он исполнит и свою цель, и остальным даст возможность сбежать. — Тебя это тоже касается. — очевидно, что он обращался к Кадзухе, хоть и не обернулся к нему. Комнату заполнил истерический смех Эи. День цветения сакуры превратился в настоящий кошмар. Сначала Сара оказалась предательницей, потом появился Барбатос, три благословловлëнных с Анемо, а теперь Куникудзуси бросил ей вызов на дуэль, где мог погибнуть ради какого-то бесполезного ответа, который ему уже и так известен. Она сгорала в огне ненависти, она страстно желала переломить хребет Барбатосу, но ей сковали руки. И всё это случилось именно сегодня. В день, когда она могла думать только о сестре. — Хорошо. Будет тебе дуэль. — едкая усмешка. И вдруг пространство зашевелилось, совсем как в тот момент, когда Вельзевул появилась в комнате. Скарамучча сразу понял, что открылся проход в подпространство, где обычно Вельзевул и проводила дуэли за редким исключением — царство Эвтюмии. В народе считалось, что это пространство создано руками Вельзевул, однако на самом деле оно существовало в Инадзуме задолго до её появления. Скарамучча не бывал там, но от Яэ Мико знал, что время в том месте текло куда быстрее. Снаружи пройдёт несколько минут, внутри же целый час. — Не пожалей о своём решении. — Вельзевул исчезла за искрами молний, Скарамуччу потянуло за ней. Он глубоко вздохнул, смирившись с тем, что ему предстоит. На его запястье сомкнулась хватка. Зрачки сузились от страха. Кадзуха… Ну идиот! Скарамучча попытался оттолкнуть его, но ничего не вышло. Их обоих втянуло в царство Электро Архонта. Всё стихло. И стало жутко как в склепе в этих пропитанных скорбью стенах. По ощущениям прошла вечность, на деле всë их столкновение длилось всего пару минут. Сяо приподнялся с пола на дрожащих конечностях. Состояние Венти ужасно. На его теле не осталось ни одного живого места, он тяжело дышал, как будто сломанные рёбра проткнули ему лёгкие. - Я так любил её улыбку. - как шелест листвы неразличимый шёпот. - Эту мягкость, которую не встречал ни у кого, эту её любовь к жизни. Я видел в Макото что-то родное. - Венти был на грани слёз, но почему-то его глаза оставались сухими, он хрипло дышал, мысленно хохоча над тем, каким жалким он был, как кровь скапливалась во рту, заставляя задыхаться, давиться, провоцируя кашель, от которого кости пронзала агоническая боль. - И как жестоко я… - он запнулся, не найдя смелости закончить мысль. - Нет здесь ключа, Сяо-эр. Прости, что пострадал из-за меня. - дыхание сделалось совсем тихим, что вызвало волну паники. - От меня одни беды. Я так виноват… - Сяо прижал пальцы к запястью Венти, дёрнулся всем телом, когда не почувствовал пульс. Нет, он был. Просто ужасно слабый. Венти более не реагировал ни на какие вопросы. Он потерял сознание. Царство Эвтюмии — воплощение того беспорядка, что творился в разуме Эи. Она остановилась по центру арены, вперившись взглядом в Скарамуччу и Кадзуху. В воздухе по-прежнему сиял знак Электро — свидетельство дуэли. — Я помню тебя. — внезапно она посмотрела на Кадзуху. — Мальчик, который прибежал под конец дуэли с Томо. Да, и его имя я тоже помню. Я никогда не забываю тех, кто бросил мне вызов. — почему-то Вельзевул сейчас выглядела спокойнее чем раньше. Словно воспоминания пробудили в ней что-то иное. Кадзуха хмуро молчал, впрочем, Эи и не ожидала другой реакции. Она щëлкнула пальцами. — Начнём. — ударная волна отбросила Кадзуху на несколько метров назад. Это не атака, вовсе нет. Метка Электро вдруг разрослась, превратившись в огромный купол, что накрыл собой большую часть арены, отделив Скарамуччу и Эи от Кадзухи. Тот бросился вперёд, но наткнулся на преграду, ударил кулаками по прозрачной стене фиолетового оттенка. — Посторонние не имеют права вмешиваться. — Эи встала полубоком, взявшись за неизменное копьё. — Условия как обычно — победитель получает желание, да? — Скарамучча кивнул, также приняв стойку. В его глазах не промелькнул страх, он всё оставил позади. Эи больно было видеть его таким. Ей вообще тяжело давалась эта встреча после столь долгого перерыва, после того, как она почти убила Куникудзуси. — На всякий случай напоминаю: лишь одно желание. Победив, ты можешь задать мне так мучающий тебя вопрос, но ты должен понимать, что победа вовсе не значит, что вы оба сможете уйти. — это очевидно, Небесный порядок не позволит Архонту закрыть глаза на присутствие благословлëнных. — Моё желание: я хочу, чтобы ты нас отпустила. — невозмутимо отозвался Скарамучча. Ясно, он предвидел такой исход с самого начала. — Тогда для чего всё это? Попросив даровать вам свободу, ты лишаешься возможности узнать ответ на свой вопрос. В чëм смысл был назначать дуэль? — Скарамучча только хмыкнул на её недоумение. Да, изначально он собирался наконец добиться правды от Вельзевул, заставить её произнести роковые слова о том, что он - плод ошибки, но из-за того, что рядом оказался Кадзуха, пришлось пересмотреть приоритеты. Он не может позволить ему пострадать. — В любом случае, желания озвучиваются в конце. Хорошенько подумай. — за спиной Эи загорелось иллюзорное кольцо в цвет Электро элемента. Кончики волос, забранные в косу, сияли так же, как и до невозможности жестокие глаза. — Не жди от меня пощады. — Аналогично. — наглая ухмылка, в уголках которой пряталась горечь. Кадзуха действительно вернулся в прошлое. Снова дуэль, снова он бесполезен, снова стоит в стороне. Как бы он не бился, барьер не поддавался его отчаянным усилиям. Всё что он мог — наблюдать за ходом боя, разбивая руки о пропитанный Электро элементом купол. Они похожи. Техника боя, несмотря на различие в оружии, манёвры, тактики. Видно, что Скарамуччу обучала именно Вельзевул в те редкие моменты, когда она приходила к нему. В остальное время его тренировками занималась Яэ Мико, которая, опять же, училась технике боя у сестёр Райден. Поэтому, несомненно, они похожи гораздо больше, чем оба того желали. И внешне, и по повадкам. Вельзевул откровенно вела в бою. Скарамучча многому научился за годы службы Предвестником, а также походы в Бездну, однако этого недостаточно, чтобы превзойти Бога. И его это раздражало. Не прошло и пары минут, как всё тело напомнило — он может и кукла, но ему всё равно больно. Скарамучча небрежно вытер выступившую на губах кровь. Привкус металла омерзителен. В отличие от резких порывов Эи, Скарамучча действовал плавнее, Анемо вдохнул в него новую способность чувствовать пространство, лавировать в нём, как то делали корабли в море. Скарамучче нравилось ощущать, как ноги отрываются от пола, как тело парит в невесомости. Он освобождался от древних оков. Он дышал. Тут Эи отбросила его на землю, возвращая в реальность. Не время для мечтательности. Скарамучча всё ещё уступал Вельзевул по всем параметрам. Он пропускал удар за ударом, пока Эи бегло перемещалась по арене, раскручивая в руках копьё. Она недовольно прищурилась. — Где твой катализатор? — вспышка молнии устремилась точно в грудную клетку, однако Скарамучча смог уйти в сторону, подставив согнутую руку. Лезвие оставило порез на предплечье. — Рассчитываешь победить меня голыми руками? Ты что, смеëшься? — И вправду. — хмыкнул он, зажав другой рукой рану. Он давным-давно отказался от использования колокольчика, именуемым Воспоминания Тулайтуллы. Ему противна сама мысль пользоваться тем, что создала Вельзевул. Но выбора нет. На кону стояла жизнь Кадзухи, а им рисковать непозволительно. Вот только тому об этом знать вовсе необязательно. — Что мы с тобой тут в игрушки играем? — риторический вопрос с оттенком насмешки. Самодовольная ухмылка на лице, сияющий мрак в радужке холодных глаз. Плевать, кто создал этот катализатор. Важно лишь то, что Скарамучча может им воспользоваться. — Давай повеселимся, Вельзевул. Раздался тонкий звон колокольчика. Аяка не рассчитывала, что всё пройдёт по плану. Их планы рухнули уже в тот момент, когда имение Камисато окружили солдаты сëгуната. Сейчас она нервно описывала круги по берегу в ожидании остальных участников их самоубийственного представления. Когда она добралась до места назначения, Тома и Аято уже были на корабле, последний без сознания. Они ничего не стали толком обговаривать, Аяка лишь коротко описала произошедшее с Ëимией, пожар в их доме и бой с Сарой. Они не в том состоянии, чтобы погружаться в подробности, ещё будет время разобраться что к чему. А пока Аяка бродила вдоль воды в напряжённом ожидании. — Тебя надо осмотреть. — послышался голос Томы. Он стоял на палубе корабля, поэтому смотрел на Аяку сверху вниз. — Хотя бы первую помощь позволь оказать. — кто бы говорил. Сам бледнее смерти и находил же время беспокоиться о других. — Как брат? — Тома недовольно цыкнул, когда Аяка намеренно сменила тему. — Господин Камисато спит. Говорят, что состояние стабильное. — Тома неожиданно умолк, глядя куда-то вперёд, где среди деревьев мелькали необычные тени. Аяка проследила за его взглядом, насторожилась. Кто-то приближался. Госпожа Кудзë очнулась раньше, чем она полагала? На всякий случай Аяка внутренне приготовилась к нападению. — Это не враги. — Тома узнал всполохи зелёной дымки. Он перепрыгнул через борт, шагнул на встречу. И как раз вовремя. В следующую секунду перед ним появился Сяо с Венти на руках. Он обессиленно рухнул вперёд, к счастью, Тома скоро среагировал, удержав его на ногах. Аяка подбежала к ним, даже с расстояния уловив мерзкий запах крови. Плачевно ли эти двое выглядели? Ужасно. Венти как будто переломали все кости, его мертвенно-бледное лицо, которое и до этого выглядело жутко болезненным из-за авантюры с Глазом Бога, теперь и вовсе напоминало смертную маску. Мельком Аяка заметила разодранную спину Сяо, он тяжело дышал и никак не мог перевести дух, прижимал Венти к себе, стараясь спрятать от окружающего мира. Сомнений нет, всё пошло по наклонной. И Кадзухи нигде не видно вместе со Скарамуччей. Осторожно потянувшись к Венти, чтобы забрать его из стремительно слабеющих рук, Тома наткнулся на враждебный взгляд золотых глаз. Растерянно застыв, он переглянулся с Аякой. — Ему нужна помощь. На корабле есть врач. — мягко начал Тома. Он понимал животную панику, узнавал её. Это необходимая потребность скрыть в своих руках того, кто тебе важен. — Сяо, ты едва на ногах держишься. — с одной стороны, Тома осознавал, что против таких повреждений один единственный лекарь вряд ли что-то сможет сделать, но пусть окажет хотя бы какую-то помощь. — Ты понимаешь, что я не наврежу ему? — он общался ласково, почти как с ребёнком, зная как вести себя в такой ситуации. Сяо коротко кивнул в ответ на его вопрос. — Хорошо. Теперь отдай его мне, нельзя медлить. — с неохотой он подчинился. Тома оперативно перехватил Венти из чужих рук, почти бегом устремился к кораблю. Сам же Сяо потерял последний стимул держаться, он упал на песок коленями и точно бы свалился всем корпусом, если бы не Аяка, которая опустилась рядом с ним и удержала за плечо. В её голове роилось целое множество вопросов, навязчивые мысли одолевали. Если они едва живы, то что там с Кадзухой? Аяка сглотнула вставший посреди горла комок. — Вижу, вы всё же встретились с Эи. — и Сяо, и Аяка одновременно вздрогнули от неожиданных слов. Они оглянулись на звук и увидели крайне непредсказуемого гостя — Яэ Мико. Она приближалась к ним плывущей походкой, ни единой эмоции на лице. Холодная, отстранённая, опасная, решительная. В тот миг Аяка подумала, что жрица нарушит свой нейтралитет и устранит их. Сяо разделял её чувства. — Не стоит волноваться, я здесь с благими намерениями. — в руках жрицы трепетал гохэй. Яэ Мико остановилась ровно напротив Сяо, не разрывая с ним зрительного контакта. Противоречия одолевали Яэ Мико, внутренняя борьба отражалась на лице мрачной тенью. Жрица что-то выискивала во взгляде Сяо, что-то, что помогло бы ей принять решение. Вдруг она вытянула руку в сторону, гохэй покорно завис над ладонью, как будто более не желал подчиняться гравитации. Он окрасился в ярко-фиолетовый цвет, форма начала меняться, плавиться, перетекать в иное состояние. Яэ Мико присела на одно колено, протянув Сяо… Сверкающий ключ. — Я надеюсь, что не ошиблась сейчас. — видно, что решилась Яэ Мико с трудом. — Эи доверила мне свой ключ, а я самовольно передала его вам. Не разочаруйте меня. — устав от растерянности Сяо, Яэ Мико сама вложила ключ в его руки, затем поднялась и также неспешно направилась обратно, откуда пришла. Как будто если она задержится здесь, то тут же передумает. — Я очень рада, что вам удалось вызволить своего брата, госпожа Камисато. — промолвила она, не оглянувшись. Жрица исчезла из поля зрения, как минутное наваждение. Звон колокольчика ударил по чуткому слуху. Сколько они уже сражались? Во время дуэли силы Электро Архонта ограничивались в некоторой степени, чтобы дать оппоненту шанс на победу. Эи перемещалась по арене вспышкой света, Скарамучча уже наловчился улавливать её движения. Стопы практически не касались земли, Анемо с охотой встречал агрессивный Электро, сталкиваясь, рыча, поглощая. Особое удовольствие доставляла возможность увидеть гримасу боли на лице Вельзевул, её сбившееся дыхание, порезы, которые не успевали затягиваться. Эи отшатнулась вбок от очередной ударной волны, однако пришла в себя гораздо быстрее, чем на то рассчитывал Скарамучча, снова кинулась в бой. Кадзуха по-прежнему старался проломить защитный купол. Предсказуемо, ему это не удалось. Он видел, как Скарамуччу отбросило на пол, как Сияющая жатва едва не пробила ему грудную клетку. Разбитый кулак вновь врезался в прозрачную стену. Хватит. Хватит уже. Пора прекратить это. В конце концов, Вельзевул создала его своими руками. Неужели в ней нет ни грамма тёплых чувств к нему? Хотя бы сочувствие? Неужели она правда убьёт его прямо здесь и сейчас? И неужели Кадзуха будет вынужден стоять в стороне? Копьё разрезало воздух в форме креста, Электро жадно впился в тело Скарамуччи, а Эи и не думала останавливаться. Обратившись незримой молнией, она наносила удары то с одной стороны, то с другой, большую часть из которых Скарамучча не успевал блокировать. В один момент он резко оттолкнулся от земли, взмыл в воздух как раз вовремя, Сияющая жатва зацепила лишь пустое пространство. Скарамучча в полной мере ощутил охватившую его ненависть, Анемо скопился под ногой, превратившись в настоящую воронку, способную разорвать всё что угодно. Анемо ударил по площади, Вельзевул чудом удержала копьё в руках. А наглый мальчишка опустился на землю, как ни в чëм не бывало, и поправил обожаемую шляпу. Он смеялся над ней, даже несмотря на то, как сильно был ранен. Вельзевул не знала, что испытывала. Агрессия всё ещё гуляла по венам, но будто ушла на второй план, сменившись какой-то апатией. Она устала. Анализируя всё, что ей пришлось сегодня пережить, Эи поняла, что не справляется, у неё вообще нет стимула справляться с чем бы то ни было. Предательство Сары подкосило шаткий выдуманный мир, появление Барбатоса разбередило старые раны. Куникудзуси… Она не понимала его и его мотивы. Так же, как и он не понимал её. Они были слишком далеки друг от друга. И никто не намеревался с этим что-то делать. Она раз за разом вдавливала Скарамуччу в пол, а тот снова и снова поднимался, чтобы вернуть полученную им боль ей в двойном размере. Что творилось у него в голове? Он правда хотел погибнуть здесь? Нет, просто понимал, что Эи не дала бы им всем сбежать, поэтому и затеял эту дуэль. Вот только зачем, если очевидно, что пока она была бы занята Барбатосом, остальные смогли бы скрыться? Зачем ему было вмешиваться? Эи устала думать об этом. Она не выдерживала. Внезапно она отбросила Сияющую жатву в сторону. Скарамучча шокировано проследил за траекторией полёта копья и пропустил самое важное — Эи оказалась на расстоянии вытянутой руки, сдавила его шею, в очередной раз впечатала в пол. Да так, что пошли крупные трещины. Мусо иссин прижался к горлу. Эи была не в силах применить свой коронный приём из-за ограничения возможностей в дуэли, однако всё ещё могла использовать его как простое оружие. Не пошевелиться, один вздох и лезвие вскроет кожу. — Я победила. — эхом отзывались слова без малейшего намёка на удовлетворение. — Но перед тем, как озвучить своё желание, я хочу кое-что сделать. — вдруг их лбы соприкоснулись. Скарамучча стиснул зубы до скрежета, скрывая за злостью промелькнувший страх. — Я создала тебя, поэтому наши сознания в какой-то степени связаны. — колющая боль в висках как от лезвия ножа. Скарамучча непроизвольно зажмурился и, кажется, Эи тоже испытывала определённый дискомфорт. — Не смей…. — прошипел он на манер змеи, когда понял, что Вельзевул намеревалась сотворить. Но было поздно. Она увидела всё его глазами. Рождение, собственный облик, ненависть и отвращение, которые испытал на себе Скарамучча. Она увидела его детское желание быть признанным, его стремление и веру. Она видела его безграничное одиночество, его боль в плену клана Каэдэхара, его месть, его разговор с Яэ Мико, которая отказалась обнародовать дело. Она увидела маленького мальчика, а затем горящий дом. Пустота. Пепел. Мрак. И тлен. А затем землю устелили кленовые листья, среди которых Куникудзуси обрёл долгожданное спокойствие в компании Каэдэхары Кадзухи. Она видела тепло, после его сменил лёд в глазах Вельзевул. И снова одиночество, служение в Фатуи, темнота Бездны. Бесконечный вопрос: «Зачем? Зачем ты создала меня, раз я тебе не нужен?» Дальше была боль, незнакомый силуэт и имя, которое осталось в памяти Эи. И снова их встреча, закончившаяся кровопролитием, после был запах зелени, ассоциирующийся с безопасностью, уверенностью. Кусанали и её ласковые руки, что по частям собирали разбитую фарфоровую куклу. Она видела всё и в то же время ничего, картинки проносились так стремительно, что полный образ собирался с трудом. Эи поняла одно — одиночество сопровождало Куникудзуси всю жизнь. Непонимание своего предназначения, страх, обида и скорбь. Он перенёс так много и всё по вине Эи. И тогда она на мгновение потеряла концентрацию, отчего её собственное сознание смешалось с разумом Скарамуччи. Он тоже увидел её воспоминания, немногие, но яркие. Боль утраты, бессонные ночи над чертежами. Она проливала слëзы над рабочими столом, собирала всё новые механизмы, лишь бы вернуть ту, что была её смыслом. Он ощутил всю горечь осознания, принятия, что вместо Макото в жизнь вошёл кто-то иной. И гниющая ненависть, что не отпускала ни на мгновение. Эи медленно отстранилась, поднялась с земли, Мусу иссин исчез. Она нечитаемым взглядом изучала Скарамуччу, который с трудом принял сидячее положение. — Дотторе… — тихо пробормотала она, ощутив, как гнев с новой силой поднялся из пучин её тёмного сердца. Она увидела достаточно, чтобы понять, кто это такой и сколько боли он принёс Куникудзуси. Клан Каэдэхара уже и так истреблён, так что единственный объект, на который она могла направить свою злобу, помимо себя, был именно он. — Озвучивай уже своё желание. — Скарамучча отказывался верить в увиденное. И отказывался признавать, что это что-то меняет между ними. Эи глубоко вздохнула. — Да, ты прав. Сколько напрасных усилий они совершили? Аяка сорвалась на бег, завидев вдали Кадзуху, который поддерживал раненого Скарамуччу. Тут же зашевелился экипаж корабля, приготовившись к отплытию. — Моё желание… — протянула Вельзевул, щёлкнув пальцами. Купол спал, Кадзуха тут же подскочил к Скарамучче, падая рядом с ним. Он с нервной дрожью в пальцах исследовал каждую рану, как если бы его прикосновения могли бы их исцелить. По щекам катились слëзы. Солнце сияло слишком ярко. Сяо стоял, уперевшись локтями в борт корабля, в его ладонях сверкал ключ. К Венти его не пускали, ему сейчас пытались оказать медицинскую помощь, а паника Сяо только мешала. Водная гладь выглядела крайне безмятежно, Наруками становился всё дальше и дальше. Его крупно трясло от невозможности прикоснуться к Венти, убедиться, что тот всё ещё жив, что он дышит, что его сердце бьётся. Приходилось стискивать зубы и терпеть, сжимая кулаки до побелевших костяшек. — Моё желание: уходите немедленно. — в итоге изрекла Вельзевул. Две пары глаз уставились на неё в недоумении. — Исполняйте. — рядом с ними открылся выход во внешний мир. — Таковы условия дуэли. — несмотря на то, что Небесный порядок обязывал преследовать благословлëнных, если таково желание победителя дуэли, то он не воспримет это как нарушение. Вопрос в другом, почему Эи вообще так поступила? — Мне долго ждать? Они понесли колоссальные потери. Разбитые и раненые физически и морально. Столько усилий привели лишь к разочарованию. Сяо пялился на ключ Вельзевул и не чувствовал абсолютно ничего. Они получили то, зачем шли, но какой ценой? Бинты покрывали его разодранную спину, но он будто и вовсе не ощущал боли. Его волновало лишь состояние Венти. Они все понесли потери. Аяка бездумно водила пальцем по узорам на борту, не способная избавиться от жутких картин, от изломанного острыми скалами тела перед глазами. Фейерверки угасли навсегда, их дом сгорел, они никогда не смогут вернуться на Наруками, а Глаз Бога блестел в солнечных лучах тому напоминанием. Тома сидел рядом с ней, зарывшись в волосы руками. Аято пока не пришёл в себя, что крайне беспокоило его. Скарамучча и Кадзуха расположились неподалёку, прижавшись друг к другу плечами. Они просто молча сидели, не зная, как заполнить тишину. И не видя в том смысла. И ничего кроме горечи никто из присутствующих не испытывал, пока солнце, издеваясь, плескалось в волнах.