Дорога домой

— Почему ты пошла работать в похоронное агентство? — однажды спросил у сестры Сяо. Они скрылись вдвоём от шумных обитателей Заоблачного предела в лице Якс и вечно ворчащей Хранителя облаков. Ху Тао всё чаще пропадала в городе, сливаясь с людским населением. Это лишний раз напоминало, что, в отличие от Сяо, у неё осталось куда больше человечности, в том числе прежней личности. — Тебе не понравится мой ответ. — заметно поникла Ху Тао, поправляя кроваво-красный цветок на излюбленном головном уборе. — Ты всё равно хочешь знать? — неопределённая усмешка, смахивающая на акт смирения. — Я же вижу мёртвых, Сяо. Этого факта уже достаточно. Но есть и кое-что другое. Знаешь, вспоминая ту кошмарную ночь, когда рухнул наш с тобой детский, спокойный мир, я задумалась, как бы хотела даровать их душам покой. Всем им. Матушке, отцу, каждому жителю деревни. Они заслужили нормальные похороны, разве нет? Пусть хотя бы конец своего пути они встретят достойно. А ещё… — она поëжилась от прохладного ветра горной местности. — Это прозвучит жестоко, но я не хочу тебе врать. Сяо, когда ты исчез, я правда верила, что ты жив. Хотела верить. Но там, в глубине души, в самом мрачном её углу, где покоились воспоминания о каждой встреченной мной неупокоенной душе, я мечтала о другом: "Если я никогда не увижу моего брата в живых, то, пожалуйста, ради Архонтов, дайте мне возможность хотя бы увидеть его тело." — она низко опустила подбородок, пряча взор. — Дайте мне хотя бы похоронить его с достоинством. — в нечеловеческих глазах осела горечь. — Жутко, да? Неприятно? Но на тот момент это всё, чего я могла желать. Увидеть тебя хоть раз и даровать покой, который ты потерял. Напугали ли Сяо её слова? Как минимум он растерялся, очень долго не отвечал. А затем всё же сказал: — Спасибо, что всегда думала обо мне, сестра. — и неважно в каком ключе. Потому что даже желание обеспечить достойные похороны — это своеобразное проявление любви. Для них, разрушенных морально и физически, это высшая форма заботы. Забота, да?.. Как бы мучительна ни была близость Венти, как бы не разрывалось на части сердце при виде его страданий, Сяо никогда в жизни не пожалеет, что встретил его. Когда дрожь перестала изнемождать холодное тело в его объятиях, Сяо почувствовал облегчение. Наконец-то Венти попросил его о помощи. Свершилось, он подпустил Сяо ближе, открылся ещё немного, позволив увидеть израненную душу. Он чувствовал свою маленькую победу и гордился ей, потому что не было для него большего счастья, чем доверие Венти, чем его просьба о помощи. Может, Сяо и не знал, как избавить Венти от той тьмы, что закралась внутрь его, несомненно, тëплого сердца, но, во всяком случае, он сделает всё, чтобы исправить положение, не отступится. Проснувшись в одиночестве в библиотеке от прострелившей его спину внезапной боли, Сяо растерялся, все мысли покинули голову, когда рядом не обнаружилось Венти. Волнение съедало его, оно притупилось на мгновение, стоило Сяо обнаружить пропажу, но тут же разгорелось с новой силой, ведь состояние Венти было просто ужасным. При виде стоящей рядом Хронос никаких опасений на её счёт почему-то не возникло. Что же это, тот, у кого патологические проблемы с доверием, вдруг подпустил Хронос настолько близко? Крылась проблема во влиянии Венти на него или же в самой Хронос? А может, всё и сразу? Ведь уже в тот момент, когда Венти произнёс то необдуманное признание в причастности к гибели Астарот, когда Хронос, как её создание, по всем законам жанра должна была воспылать праведным гневом, уже тогда всё пошло не по плану. Потому что не было в Хронос почитания Астарот, не было и злобы за её смерть, лишь искренний интерес, нет, жизненно необходимый, эта информация крайне важна для неё. Хронос — странное создание. Страннее только необъяснимая связь душ Венти и Сяо, потому как последний совершенно не видел для неё причин. Асмодей называла их души сплетённым клубком и, вероятно, вмешавшись в его структуру, условно говоря, «распутав», она запустила необратимый процесс изменений. А ведь действительно, как давно у Сяо болели лопатки? Как раз с того момента. Столь прочные связи не образуются сами по себе, верно? Сяо слишком мало известно об устройстве душ, чтобы утверждать со стопроцентной вероятностью. И ещё эта странная реакция Асмодей, её то ли восхищëнная, то ли сражëнная интонация. Сяо что-то сделал, но сам не знал, что именно. Ни малейших догадок, в последний раз он работал с душами ещё там, в деревне шаманов, до всего случившегося. Помнится, однажды Венти уже просил взглянуть на свою душу и очень расстроился, не получив никакой конкретной информации. Сяо действительно не увидел её, словно что-то прятало душу Венти от лишних глаз, но одну вещь ему углядеть удалось. Нет, правильнее будет выразиться, не увидеть, а смутно ощутить. Сяо не мог дать этому объяснения, потому и скрыл от Венти. Он не знал, как описать свои чувства. Наверное, так ощущался дом. В Венти вообще полно загадочных вещей. При попытке Асмодей навредить его душе, по неизвестным причинам весь удар изначально пришёлся на Сяо. Когда же Нахида решила прочитать мысли Венти, то наткнулась на мощнейшую преграду и чуть сама не пострадала. Если бы только Сяо успел изучить немного больше о душах… Он бы не мучился безумной догадкой. Такие размышления неизбежно нагоняли тоску по давно покинутой родной земле, а ещё по семье: и той её части, что покинула этот мир, и той, что ждала в Ли Юэ его возвращения. Наверное, вся эта ситуация с Венти отбрасывала его назад, туда, где он также хотел помочь сестре хоть как-то, но та не позволяла. Да потому что ничего сделать Сяо был не в силах. Они разваливались, как карточный домик, и мысли о том, что смерть рано или поздно настигнет их, перестали пугать. Страшно было остаться в живых, когда другого не станет. В смерти крылся свой магнетизм. В первую очередь это касалось людей. Подобно тому, как они восхваляли в своих песнях и стихах любовь, они так же возвышали и смерть, особенно, если то была гибель во благо, ради спасения. То, что принято кличить самопожертвованием. Нет, безусловно, это очень благородно, Сяо сам относился к числу тех, кто ради родных отдаст всё на свете, он никогда не задумывался над ценностью собственной жизни, главное защитить остальных. Всего один мимолëтный разговор с Венти, состоявшийся на корабле по пути на Ватацуми, умудрился пошатнуть его уверенность. — При виде человека, готового пожертвовать собой, я не испытываю восхищения. — признался он практически шёпотом, будто и вовсе не желал быть услышанным. — Мне его жаль. Но не потому что я считаю эти действия неправильными, нет, я и сам такой. Тут скорее… Банальная тоска. Мне жаль, что нет другого способа. И особенно жаль, если его не пытались искать. — Венти прекрасно осознавал, что его слова можно было развернуть и направить против него самого же, но, ради справедливости, он не искал способа умереть, как казалось на первый взгляд, но был готов к этому, однако, опять же, не рвался. Ведь если он умрëт, то кому нести весь груз оставленной им ответственности? — Жизнь — величайший дар, я ценю любые его проявления. — он запнулся, кое-что осознав. На лице отразился вырвавшийся наружу яд, желчь, даже некоторое раздражение. — Хах, Сяо-эр, а я ведь лицемер, да? Постоянно распинаюсь о ценности жизни, но скольких я убил? Скольких ранил? Взять хотя бы наше столкновение с миллелитыми при первом визите в Ли Юэ. Я встретил их, как врагов. И куда подевались все эти восхваления о любви к живым существам? А монстры? Да, в них не было ничего светлого, только тяга убивать, но разве это тоже не жизнь? — кажется, новое осознание действительно сломило Венти. — Я смел причислять себя к тем, кто действительно любил жизнь, Сяо-эр, но на самом деле был бездушным убийцей. — А кто идеален, Венти? — подобные выводы сбили Сяо с толку. — Нахида? Думаешь, она никогда не убивала? Мне не верится в это. Макото? Астарот? Кто из них ни разу не ступал на этот путь? Всем пришлось замарать свои руки в крови. И что мешает дальше любить жизнь? Мир не делится на чёрное и белое, Венти. Он весь окутан серой дымкой неясности, просто разных оттенков. Никакой ты не лицемер. И любви в нём хватит на целый мир. Смерть притягательна — это факт. Сколько героических поэм ходило по миру, столько же печальных песен знали барды Мондштадта. Среди них было и знаменитое «Багряное Море одуванчиков» за авторством немого мальчишки, выжившего на поле боя — одного из четырёх. Смерть каждого манила по-разному. Кто-то посвящал ей стихи, кто-то бежал, как от огня, не замечая, что, скрывшись от пожара, оступился и сорвался с обрыва. И для каждого смерть — что-то своё. Физическая, духовная, эмоциональная. А Венти назвал смерть свободой. Спорить сложно, но Сяо отказывался признавать эту интерпретация, что родилась в слезах разбитого сердца, в отчаянном крике там, в лесах Сумеру. Потому что мгновенно всплывал образ Асмодей и её предупреждение о том, что ветра долго не живут. Накладывались поверх речи Люмин, мол, Венти слишком соответствует своему элементу, он будто мимолётное мгновение, которое скоро исчезнет. Она не вкладывала в это тот смысл, который увидел Сяо, но всё равно в совокупности получалась неблагоприятная картина. Что ж, Сяо не намерен мириться с таким положением вещей. Он не даст Венти погибнуть. Потому что свобода крылась не в смерти. А в том, чтобы прижимать к себе хрупкую фигуру Божества и клясться защищать его до последнего вздоха, зная, что в ответ раздастся такое же обещание. Вместе. Весь этот путь они пройдут вместе. Такова их свобода. Люмин с грохотом водрузила на стол стопку книг, потянулась, разминая ноющую поясницу. Постоянное присутствие света от маяка начинало раздражать, но и выключить его никак нельзя, иначе быть беде. И как местные выживали здесь? Нет дня и ночи, сбивался ли их режим? В Каэнри’ах была похожая ситуация, но там функцию смены суток выполняли яркие кристаллы фальшивых небес, поэтому подобных проблем не возникало. Было подозрение, что Энканомийцы просто использовали плотные шторы, чтобы свет не мешал спать — на некоторых уцелевших окнах библиотеки виднелись остатки тёмной узорчатой ткани, а вот про меру времени удалось узнать у Хронос — раньше на Дайнити Микоси были огромные часы, которые не пережили краха Энканомии. Действительно, если прогуляться по округе, то можно наткнуться на некое подобие стрелок, даже осколки циферблата виднелись под руинами рухнувших стен. — Уверен, что в порядке? — в который раз за сегодня спросила Люмин. — Выглядишь бледным. Яда тебе досталось прилично, может, дашь себе время на отдых? — Наотдыхались уже. Пора бы и за дело взяться. — хмыкнул Венти, намекая на их с Сяо небольшой перерыв в Ли Юэ. Ну, как перерыв? Сяо оккупировал Моракса и вовсю ушёл в тренировки, а Венти подрабатывал профессиональным переговорщиком, налаживал контакты между старыми друзьями. Вернее, давал толчок и не то чтобы профессионально. — Будь осторожен. — в итоге смирилась Люмин. Облокотившись одной рукой на стол, она склонилась над стопкой книг. Рядом незримой тенью стояла Хронос, прислонившись бедром к спинке стула. Она избегала взгляда Венти, а вот к Сяо присматривалась, между ними то и дело возникал молчаливый диалог. — В общем, мы перерыли большую часть библиотеки, осталось только это. — она кивнула на принесённые книги. — Плюс ещё немного на том дальнем стеллаже. — указала себе за спину. — Разделимся? — Самый оптимальный вариант. — согласился Сяо. — Но ты ведь не знаешь языка. — Для этого тут я. — заговорила Хронос. Их взгляды с Венти случайно пересеклись, но долгого контакта страж не выдержала, опять отвернулась. — Действуйте осторожно, тут всё может рухнуть от любого резкого движения. — возможно, при желании она, как страж, занялась бы общим состоянием Энканомии, хотя бы библиотеки, в которой обитала, но в ней не возникало такой тяги, как бы парадоксально это не звучало. На самом деле связь с этим местом казалась Хронос ненормальной. Потому что привязанность должна строиться на любви. В Хронос же не было ничего, кроме потерянности и лёгкого, неизвестного ей отвращения. Разделились попарно и разошлись в разные концы помещения. Хронос с Люмин остались за столом разбираться с теми книгами, что нашла Люмин, остальные двое ушли вглубь библиотеки. Венти осторожно перешагнул сваленный стеллаж, завернул за угол, куда свет из окна практически не доходил. Он несколько раз вскидывал взор на стены в порыве найти ещё какие-нибудь изображения Астарот, подобно тому рисунку у двери, однако не находил ничего, разве что пыль, грязь и ветхость. Сяо следовал за ним, оценивая обстановку с присущей ему мрачностью. В отличие от Венти, он не искал изображений Богини времени, он следил, чтобы старые книжные шкафы не обвалились. Сяо ощутил некую ностальгию по дням, проведённым в Доме Даэны. Не то чтобы ему нравилось там торчать в бесполезных поисках хоть какой-нибудь информации, но когда компанию ему составляла Нахида, всё было иначе, она разбавляла своим присутствием разрастающееся чувство разочарования. Если бы она была сейчас с ними, то наверняка работа потекла бы куда лучше. Нахида умела вселять оптимизм. — Что-то произошло между тобой и Хронос? — Венти с приятным шелестом перевернул очередную страницу. Сяо отрицательно качнул головой. — Правда? А что за переглядки? — По-моему пора привыкнуть, что мне сложно общаться с незнакомцами. — полушутливо произнёс Сяо, не отрываясь от чтения. Хоть он и знал язык, но здесь лексика была куда сложнее, требовалось время, чтобы вникнуть в суть каждого предложения. — И ты ещё учился в Вахумане. — похоже, к Венти всё же вернулся игривый настрой. Улыбка шла ему, как никогда. Так он гораздо больше походил на себя. — У тебя что, не было лекций по социологии? — Вообще-то я попал на курс истории. — подумать только, а ведь они практически не обсуждали учёбу Сяо в Академии, сосредоточившись на других вещах. А ведь студентом Сяо пробыл довольно долго, Венти стоило больше внимания уделить его повседневной жизни. Он надеялся, что ещё не поздно исправить ситуацию. — Но нескольких занятий по социологии мне избежать не удалось. — И ты их завалил. — не вопрос, а утверждение. — И я их завалил. — согласился Сяо, сердце затрепетало при звуке чужого смешка. — Зато в истории Ли Юэ мне равных не было. — Эй, так нечестно! В отличие от трудяг-студентов, ты все события лично застал! — Венти поставил локти на стол, ладонями поддерживал лицо. Нездоровая бледность почти отступила, щёки приобрели приятный глазу оттенок, тёплая улыбка эхом разносилась по душе, с запахом свежей травы, с веянием ветра. — Ты сейчас только что обесценил все мои потуги или мне показалось? — несмотря на нарочито серьёзный тон, очевидно, что Сяо ничуть не обижался. Это их взаимопонимание дорогого стоило. — Ох, нет, как ты мог такое подумать? — картинно изумился Венти. Его актёрское мастерство намеренно дало сбой, делая разговор нелепым, но оттого не менее приятным. — Нахида бы меня убила за это! Ты бы знал, как она хвалила тебя за учёбу. Просто очаровательно, как будто она тебе старшая сестрица — Я планирую сломать твою радужную картину мира. — подался вперёд, будто собирался поведать невиданную тайну. — Нахида не может быть моей старшей сестрой. Потому что она младше меня. — Чего?! — Венти вскочил на ноги, случайно свалил стул, подняв пыль в воздух, закашлялся. — Точно, ведь я же старше Нахиды и чуть младше тебя. Как я сразу-то не понял? — совсем вылетело из головы. А ещё, получается, Сяо примерно ровесник Вельзевул и Макото. Вот ведь сошлись обстоятельства. — Но, согласись, у Нахиды есть способность внушать собственное, как бы выразиться, старшинство? — Венти усмехнулся, отступил на шаг назад, чтобы поднять упавший стул. — На её фоне я и сам порой ощущаю себя ребёнком. — настроение как-то понизилось, думать о Нахиде без беспокойства невозможно. Венти потянул стул на себя, чтобы поставить его, как положено, и совершенно не заметил, что при падении тот спинкой задел полуразвалившийся стеллаж, сбив ему точку опоры. Потеряв последний оплот равновесия в виде стула, стеллаж за спиной Венти накренился вперёд с жутким скрипом. Тот ничего не успел осознать, как Сяо в мгновение ока очутился около него, оттащил в сторону, другой рукой придерживая стеллаж. Предплечье кольнула неприятная боль, Сяо недовольно поморщился после чего рывком поставил полуразрушенный шкаф обратно. — Предупреждали же быть осторожными. — проворчал он, осматривая Венти с ног до головы на наличие новых повреждений. — На тебе и так живого места нет. Ты совсем убиться захотел? — Венти не отвечал, его внимание приковала валяющаяся на полу книга. Видимо, она и подпирала стеллаж, но спинка стула при падении выпихнула её вбок. Венти подобрал книгу, повертел, разглядывая с разных углов. Обложка была почти полностью уничтожена, часть страниц вырвана, часть находилась в таком состоянии, что их было невозможно прочитать. — Что ты там нашёл? — Сяо заглянул через плечо Венти. — Что-то вроде летописи? — сделал он вывод по частично стёртым символам. — Похоже на то. — Венти осторожно положил книгу на стол. Информации в ней было не столь много, вернее, уцелело слишком мало. Венти принялся быстро изучать текст. — Тут говорится, что когда-то в Энканомии царила вечная тьма, люди страдали от нападения монстров, жили в постоянном страхе. — эта часть истории им известна. А после объявилась Астарот и взяла народ под свою опеку, даровав им Дайнити Микоси. — И тогда в Энканомию пришла… Нет, здесь во множественном числе. — Венти удивлённо вскинул брови. — Пришли тени Фанета. — Что? — Сяо подошёл ближе, тоже прочитал злополучные строчки. — Сам видишь. Здесь сказано, что в Энканомии было изначально две тени, а затем пришла третья. Одна из теней, та, что они нарекли госпожой Токоë, даровала им знания о том, как спастись от монстров, помогла создать Дайнити Микоси. Вторая тень научила справляться с ядом. Третья же была гостьей, она не участвовала в жизни народа. — дальше страницы были безвозвратно уничтожены, разорваны. Почти в самом конце он нашёл ещё несколько строк. — Затем все тени покинули Энканомию, потому что… Вот же невезение. — страница обрывалась как раз на этом моменте. Венти перевернул ещё несколько листов. — После этого Дайнити Микоси погас. Вся страна погрузилась в отчаяние, монстры пожирали людей. И чтобы заставить маяк снова гореть они решили… Громкий грохот оторвал Венти от чтения. Переглянувшись с Сяо, они бросились на звук, книгу Венти прихватил с собой. Минуя развалины библиотеки, они добрались до двери, где за столом должны были сидеть Люмин и Хронос, но сейчас их там не было, а на улице слышался шум. Сяо выбежал первым, тут же наткнулся на монстра, вернее, это монстр наткнулся на него, отлетев от удара Люмин. Что это значит? Почему ящеры — а их было несколько — напали при свете маяка? А вот и причина: Дайнити Микоси слабо мигал, будто в любое мгновение мог потухнуть. Видимо, почуяв, что маяк слабел, древние ящеры решили действовать. — Мне надо попасть к Дайнити Микоси. — заявила Хронос. Она нервно озиралась вокруг, тьма постепенно сгущалась, приближалась к ним. Стражу срочно нужно осмотреть механизм, но в одиночку она может и не добраться, хотя большинство монстров взяла на себя Люмин, но по пути всё равно могли встретиться ящеры. Что вдруг произошло с маяком? Да, он слабел уже давно, но почему именно в этот момент потускнел? Почему сейчас? Хронос предполагала, что снятие печати стало сильным потрясением для шаткой Энканомии, вот и Дайнити Микоси, работающий только чудом, не выдержал. — Сяо, помоги Люмин. — Венти бросился к Хронос, не теряя ни секунды. — А мы пойдём вперёд. — весьма рационально, всё-таки очаг нападения находился именно здесь, но всё же справится ли Венти в случае чего? Сяо хотел верить ему и верить в него. Они же обещали действовать вместе, да? Значит так тому и быть. Сяо кивнул, показывая, что принимает позицию Венти, на что тот совершенно по-детски заулыбался. — Спасибо. — с придыханием прошептал он, впрочем, скоро взял себя в руки и, поймав взор Хронос, побежал к лестнице вместе с ней. Дайнити Микоси выглядел как никогда зловеще. Охваченный мутноватой дымкой света в стремительно чернеющем пространстве подземного царства маяк пробуждал потаëнный страх и откровенную тревогу. Венти следовал за Хронос по пятам, отслеживал обстановку при поддержке Фурфура, не упуская ни малейших колебаний в пространстве. Он старался не допускать новых непрошеных сравнений Хронос с Астарот, но глядя на её спину, на развивающиеся на бегу волосы, это было то ещё испытание на прочность. Долго ему размышлять не удалось, откуда-то со стороны вдруг выпрыгнул ящер, что тут же кинулся навстречу свежей добыче. Оголодавший, злобный, жадный. Венти выхватил Дорогу домой, откинул монстра на пару десятков ступеней вниз, выигрывая им время. Он бросил Хронос, чтобы та не думала останавливаться, обещал позаботиться обо всём остальном. Они достигли вершины лестницы, Хронос забежала в полуразрушенный маяк, Венти направился за ней, держа меч наготове. Внутри было абсолютно пусто, ни окон, ни дверей. Только мрак. В углу виднелась одинокая дверь, которая давным-давно развалилась, как и та, что была на входе — она вообще была выбита подчистую. За дверью Венти увидел лифт, который Хронос активировала и заставила доставить их наверх, похоже, к главному механизму на вершине башни. Какие технологии, в Тейвате до них дошли гораздо позже. Да, они правда оказались на самом верху. Венти ожидал, что у него как минимум заболят глаза от близости к источнику света, но то ли его мощности на данный момент было недостаточно, то ли маяк сам по себе был необычным, в общем, этого не произошло. Пока Венти растерянно и с долей восхищение изучал строение минувших эпох, Хронос подошла к механизму, не медля ни секунды, коснулась его ладонями обеих рук, закрыла глаза. Что она делала? Это какая-то особенность стража? Венти не находил в себе наглости спрашивать о таком. Не сейчас, по крайней мере. — Иногда я правда не понимаю для чего всё это делаю. — вдруг поделилась переживаниями Хронос. Маяк перестал моргать, его сияние стабилизировалось, но по-прежнему оставалось тусклым. — Почему я очнулась здесь без воспоминаний? И почему меня душит ощущение потери? — Венти не перебивал её, давая шанс высказаться, но Хронос и не планировала открываться ему до конца. В этом она тоже походила на Астарот. — Ты не можешь смотреть на меня из-за того, что я являюсь копией госпожи Токоë. А я не могу на тебя смотреть, потому что твои глаза пробуждают во мне утерянные воспоминания. Я бы и хотела их восстановить, да процесс этот явно не из приятных. — Я заметил одну особенность в тебе, Хронос. — страж медленно отступила от механизма, чей мягкий свет постепенно стабилизировался, разгораясь всё сильнее, но совершенно неравномерно. Похоже, количество мëртвых областей — зон без освещения — опять возрастёт. — Ты называешь её госпожой, однако никакого уважения я не слышу. Будто ты говоришь, не вкладывая смысла. Коли ты создание Риты, так почему столь холодна к ней и к Энканомии в целом? В тебе нет привязанности к этому месту. — Есть, но она неправильная. — Хронос повернулась к Венти лицом, свет Дайнити Микоси создал вокруг неё таинственный ореол. — Почему я должна уважать того, кого практически не помню? Почему должна любить место, о котором почти ничего не знаю? — Твоя правда, и я бы не удивлялся, будь причина в этом. Однако, Хронос, ты лжёшь. И я не могу понять кому: мне или себе самой. — её выражение лица сохранило непроницаемую маску, однако в стальной радужке вспыхнуло нечто необъяснимое. — Разве одни только проблемы в памяти вселили в тебя равнодушие на грани отвращения? — Как умерла Кайрос? — и не было уже уважительного обращения, пресловутого и такого бессмысленного для неё "госпожа", не было терпения и выдержки. Венти понимающе хмыкнул. — Но несмотря на всё это, тебе интересна её гибель. Даже не сама её смерть, а та информация, что потенциально помогла бы тебе разобраться в себе, найти потерянную память. Ты хочешь знать, как погибла Рита? Правда, я не готов говорить об этом. Всё что я могу сказать — она пыталась спасти меня. До последнего. Да, она погибла по моей вине. — Ты не говоришь, как всё было, чтобы привязать меня к себе, верно? Чтобы изнывая от желания докопаться до истины, я не посмела никоим образом пойти против тебя, навредить, ведь ты единственный, кто знает, что случилось с Кайрос. Ты настолько мне не доверяешь, Венти? — неожиданно тот расхохотался, будто услышал самую забавную вещь в своей жизни. Хронос окончательно запуталась в мотивах этого странного создания. Они были такими разными, чужими друг другу, чуждыми, но стояли здесь, совсем рядом, силясь понять, что творилось в чужой голове. И Венти, кажется, справлялся с этой задачей чуть лучше. — Сколько логических цепочек ты выстроила. — он утëр выступившие слëзы. — Я бы похвалил тебя, да не за что. Ведь ты ошиблась. У меня нет причин держать тебя на коротком поводке. Если бы ты знала меня лучше, то поняла бы, что я так не поступаю. К тому же я верю тебе, Хронос. Я верю, что ты не навредишь никому из нас. И Люмин в тебе уверена, даже Сяо воспринимает тебя спокойно. — Хронос опешила от его речей. Неужели всё правда обстояло так, как он сказал? — Я не говорю тебе правды, потому что ты где-то врëшь, потому что эта история слишком личная для меня. Но, Хронос, у меня есть непередаваемое ощущение родства с тобой. Я будто действительно говорю с Ритой. — Я не она. — Я знаю. — привкус горечи на языке — Я знаю, Хронос. — повторил он, качая головой. — Ведь её здесь быть не может. Снова и снова происходило одно и то же. Разговоры ни о чём, они никуда не приводили, разве что сильнее запутывали. Не желая раскрывать собственные тайны, оба бродили вокруг да около, не переступали определённую черту. В этой партии не будет победителя, они с самого начала проиграли всё подчистую. Хронос повернулась к Венти спиной, обрывая их бесполезную беседу. — Иди. Я ещё немного побуду здесь, прослежу за работой Дайнити Микоси. Монстры уже должны были отступить. Проверь, как там остальные. — фигура Хронос показалась Венти крайне одинокой. Каково это, жить, не помня почти ничего, бесцельно бродить по руинам в поисках смысла? Между ним и Хронос существовала непреодолимая преграда. На самом деле ведь и с Ритой было так же, верно? Несмотря на их близкую дружбу, она скрывала слишком многое. Но, честно, Венти нравилась Хронос, как он уже сказал, чувствовалось между ними необъяснимое сходство. И, наверное, глядя на идеально ровную осанку Хронос, он ощущал не только печаль от воспоминания об Астарот. Иначе как объяснить медленно растекающееся в груди тепло? Он благодарен судьбе за возможность вновь увидеть до боли знакомый облик родной души, его очаровательной загадки с именем диковинного цветка, что не растёт в Тейвате. Благодарен за счастье вновь смотреть в эти металлические глаза, даже не находя в них ответной ласки, даже полностью осознавая, что перед ним не его Астарот. Венти всё равно был счастлив. Пусть это счастье и ложное. Разобраться с механизмом лифта не составило труда, достаточно действовать по наитию. Вскоре Венти очутился на нижнем этаже маяка. Это место навевало на него тоску. Мрачное, пустое, с единственным светильником в одном из углов — он был тусклым и едва ли освещал хотя бы половину помещения. Венти поначалу намеревался сразу же покинуть маяк и отправиться к Сяо и Люмин, но что-то его остановило. Ноги сами понесли его вперёд, эхо шагов отражалось от высоких стен. Это не какое-то там жуткое место, это буквально кошмар наяву, по скромному мнению Венти. Тёмное пространство без ничего. Чем-то напоминало его сон — или не сон? — где он неизбежно оказывался в одиночестве во тьме, где все чувства покинули тело. А ведь лифт находился за дверью, которая явно изначально запиралась, к тому же, на входе тоже была защита, судя по остаточной энергии некоего механизма. Наверное, ничего странного в том, что маяк запирали, нет, верно? Венти выудил из внутреннего кармана плаща книгу, которую прихватил из библиотеки. Он ведь совсем немного не успел дочитать. Света катастрофически не хватало, Венти подошёл к светильнику, прислонился к стене, тут же его обдало холодом от соприкосновения. Шуршание страниц нагнетало обстановку, пальцы почему-то не слушались, что нервировало не на шутку. — Так, посмотрим. Где я тут остановился? — кто бы увидел Венти сейчас, запомнил бы на всю жизнь образ Божества в полутьме рядом с тусклым источником света. Глаза поблëскивали синевой, как и кончики волос. Будь у Венти больше сил, так и узор на ноге воссиял бы неестественно ярко. — А, вот оно. — склонился поближе к светильнику, чтобы разобрать едва различимый текст. Глаза бежали по строчкам, впитывая информацию со страниц. Лицо Венти было сосредоточенным, но полное понимание прочитанного словно не приходило к нему. До одного момента. До той роковой секунды. Книга упала на пол. Венти вцепился пальцами в стену позади себя, чтобы удержаться в вертикальном положении. Конечности охватил тремор, сознание плыло. Нет, это не может быть правдой. Его затошнило, ноги всё-таки подвели, Венти соскользнул по стене на землю, чувствуя, как реальность происходящего давит на его плечи. Вот почему это место произвело подобное отвратительное впечатление на Венти. Дайнити Микоси — не просто маяк. Когда-то он таковым являлся, но после того, как Астарот оставила Энканомию, он погас. И то, что произошло дальше… Хронос прижалась лбом к механизму маяка, не боясь ослепнуть от его сияния, которое достигало её даже сквозь закрытые веки. Да, она вспомнила. Она вообще начала постепенно возвращать себе утраченные знания. Под влиянием встречи с Венти? Или пришло её время? Хронос пока не думала об этом. Глубокое презрение укоренилось в её сердце. Она не способна полюбить эти земли, эту гниль, этот тленный мрак. Загнанные в угол люди прибегли к самому мерзкому способу выживания, когда госпожа покинула их. Чтобы заставить маяк вновь гореть, люди начали приносить жертвы. Венти крепко зажмурился, он бы предпочёл, чтобы всё это оказалось всего лишь дурным сном. Но упавшая на пол книга осталась открыта как раз на той злополучной странице, где раскрывалась зловещая тайна маяка. И на этом записи обрывались.