The Glory

— И как там Эл-Эй? — Как и ожидалось: пальмы, жара и толпы туристов, — Ёнсо прижимает мобильник плечом к уху, пытаясь убрать картхолдер в рюкзак. — Уже встретила Анджелину Джоли или Джареда Лето? — на полном серьёзе спрашивает Джисон, но Ёнсо знает, что он прикалывается. — Да, я сидела между ними в эконом-классе, а Джонни Депп стоял за мной в очереди в туалет, — непринужденно отвечает она, но каждое слово пропитано сарказмом. — Окей, — хихикает Хан на другом конце провода. — Апельсин хоть в этот раз не потеряли? — Сегодня всё обошлось, — она непроизвольно поглядывает на свой ярко-оранжевый чемодан, что стоит рядом. То, как в её первую поездку за границу в Амстердаме из всего самолёта потеряли именно её багаж, Ёнсо никогда не забудет. Парень, которому тогда доставили её чемодан по ошибке, позвонил ей только через пять дней со словами «можете забрать свой апельсин». Шутник. Но имя прижилось. — Ты уже узнала, как добраться до общежития? — Шутишь? Я даже адрес не запомнила, — усмехается она, застёгивая молнию на рюкзаке. — Погоди секунду, — отстраняет телефон от лица и накидывает вторую лямку себе на плечо. Берёт Апельсин за высокую ручку и медленно бредёт по указателям к выходу. Колёсики монотонно тарахтят, сливаясь с шумом кишащего людьми главного аэропорта Лос-Анжелеса, а у выхода, как всегда, огромная толпа встречающих. Только Ким Ёнсо в этот раз никто не ждёт с дурацкой табличкой у зоны прилёта. В чужой стране у неё пока нет друзей, которые бы помогли сориентироваться в новом городе и адаптироваться к местному колориту. Есть только младшая сестра матери, с которой у Ёнсо всего десять лет разницы. Когда Ёнсо была маленькой, то Суа часто нянчилась с ней, что Ён воспринимала её не как тётю, а как старшую сестру. Но Суа уехала несколько лет назад в Голливуд и с тех пор на родину приезжала лишь раз в год на праздники. И с каждым её приездом Ёнсо казалось, что онни всё больше и больше походила на американку, чем на кореянку. Это отражалось и на её общении со старшими, и на внешнем виде, и на поведении в целом. Мама, конечно же, позвонила ей и сказала, что Ён поступила в Университет Южной Калифорнии, и попросила Суа присмотреть за племянницей, если той понадобится помощь. Но Ёнсо не очень бы хотелось к ней обращаться. Всё таки она переехала сюда, чтобы стать самостоятельной, вырваться от родительского контроля, а не прибиться к новой «мамочке». — Далеко ехать? — раздаётся тихий голос Хана из динамиков, и Ён прикладывает трубку к уху, чтобы продолжить разговор. — Пока я летела в самолёте, на почту письмо пришло, что моё общежитие закрыто на срочный ремонт, — останавливаясь посреди прохода, так и не дойдя до стеклянных автоматических дверей, Ёнсо растерянно смотрит в одну точку перед собой. Не такого начала своей новой жизни она ожидала. — Я в шоке. И что делать? В общаге прорвало канализацию. Пишут, что трубы меняют. Это ж на месяц минимум. — Там всё в дерьме? — Хан явно пытается подавить смешок. — В дерьме тут только я, — вот Ёнсо теперь точно не до смеха. Она лишь ближе придвигает к себе чемодан, чтобы взявшаяся из ниоткуда группа людей его не сбила. — И что теперь делать? — А альтернативу они не предлагают? — интересуется Джисон уже более серьёзным тоном. — Это же не ваша вина, что там всё в дерьме, — специально делает акцент на последнем слове, будто издеваясь. — Спасибо, оппа. Ты всегда знаешь, как поддержать, — закатывает глаза, хоть Джисон и не видит сейчас её лица. — Никакой альтернативы. Только бесполезная американская вежливость. — Ну, и говнюки, — он специально подбирает такое слово, чтобы ещё раз акцентировать внимание на прорванной канализации. — Прекрати! — не может сдержать своего возмущения Ёнсо. — Я бы на тебя посмотрела, если бы… Хану так и не удаётся узнать, на чтобы подруга там у него посмотрела. Группа людей меньше чем за минуту превращается в настоящее скопище, которое словно стадо теснится к узкому выходу из аэропорта. Кто-то толкает Ёнсо, чуть не выбив из её руки телефон, на что она успела сказать лишь «эй», повернув голову в сторону дерзкого парня. В эту же самую секунду становится абсолютно понятно, чем вызвано такое животное поведение людей. По ощущением, человек сто сбились в одну кучу. Десятки поднятых рук со включёнными камерами уже наготове, а ещё через несколько секунд слышится первый визг, и затворы фотокамер начинают трещать как цикады. Свет от вспышек такой яркий, что Ёнсо даже приходится щуриться, чтобы не ослепнуть. Звук голосов, словно волна, прокатывается по всему холлу аэропорта, а в самой гуще этого безумия появляется его виновник. Лицо идеально гладкое, без единой морщинки, чёрные волосы поддерживаются солнцезащитными очками, а в глазах ни единой эмоции. Походка плавная и грациозная, осанка ровная, а одежда вся от дорогих брендов. Да он словно не из самолёта сейчас вышел, а идёт по подиуму на неделе моды в Париже. Охранники буквально расталкивают толпу папарацци, расчищая дорогу кинозвезде. Ёнсо точно смотрела с этим парнем несколько фильмов — Хван Хёнджин. Его имя в Корее у всех на слуху, что и не удивительно. Не многие пробиваются в Голливуд, и уж тем более это сложно сделать, если ты родился на другом континенте. Обложки журналов, кричащие заголовки, звёздные новости, рекламные компании на баннерах и фильмы с его участием, которые выходят несколько раз в год — он повсюду. Его лицо знают во всём мире. Его обожают во всём мире. Его буквально боготворят. Кто-то опять толкает Ёнсо в плечо, пытаясь занять более вакантное место, чтобы хоть на несколько мгновений искупаться в лучах славы знаменитости. Чтобы хоть одним глазком взглянуть на него, и с колотящимся сердцем выкрикнуть заветное имя в надежде, что Хёнджин обратит внимание именно на него. Безумие. Телохранители уже практически около выхода, народ начинает тесниться назад, и Ёнсо с её агрессивно-ярким чемоданом рискует быть задавленной людским табуном. Но назад отступать тоже некуда: везде люди, и они жаждут увидеть знаменитость воочию. Поэтому Ёнсо так и стоит, неотрывно глядя на точёный профиль Хван Хёнджина, пытаясь понять, что же в нём такого особенного, что сводит с ума всех вокруг. Чем он заслужил такие почести, если сейчас даже не удосуживается взглянуть на кого-то из поклонников, глядя только прямо перед собой. Ему как будто наплевать на всё, что творится вокруг — творится из-за него. Идёт вперёд по расчищенной дорожке, а на лице ни единой эмоции. У него словно выработался иммунитет к вспышкам фотокамер и мольбам обратить на кого-то своё внимание. …ему плевать. И он даже не пытается скрывать этого. Не пытается натянуть хотя бы фальшивую улыбку — ничего, абсолютно ничего он не вызывает у Ким Ёнсо. Только лишь обиду за всех этих людей, что они тратят своё время на того, кому и дела до них нет. Он должен быть благодарен за всё это, а он ведёт себя так, будто это само собой разумеющиеся вещи. Что все здесь присутствующие ему что-то должны. Стеклянные двери открываются, впуская новую волну щелчков камер и визгов поклонников, но Хёнджин остаётся всё так же непоколебим. Он лишь снимает с головы очки, пряча глаза от ослепительного света вспышек, и выходит из здания аэропорта, унося вместе с собой ту атмосферу, которую успел воссоздать здесь по щелчку пальцев. Люди тут же затихают, телефоны опускаются вниз, а фотоаппараты выключаются. И все эти сто человек разбредаются в разные стороны, заполучив желаемое — урвав свой кусок. — Алло, Ёнсо, ты меня слышишь? — из трубки доносится еле слышный голос Джисона, и Ён снова прижимает телефон к уху. Голоса затихают, превращаясь в привычный белый шум, что и царил здесь до появления знаменитости. — Прости, здесь творилось настоящее сумасшествие, — поспешно объясняет она. — Меня чуть не затоптала толпа фанатов Хван Хёнджина. — Ты его видела? Сфоткала? — загорается восторгом Хан, ведь единственную знаменитость, которую он видел, был Псай, на концерт которого они с Ёнсо случайно попали лет восемь назад. И то, это были не самые хорошие места, поэтому не считается. До Ёнсо только сейчас доходит, что она даже не подумала, чтобы открыть камеру на телефоне и сфотографировать знаменитого актёра. Хотела ли она этого? Нет, не хотела. А увидев его надменный равнодушный взгляд, ей теперь даже фильмы с ним не хочется смотреть. Уж больно отталкивающая у него аура. Хотя, стоит отдать ему должное: актёр он отличный, раз на экране превращается в абсолютно другого человека. — Даже не собиралась, — честно признаётся она. — Что мне делать? — тут же переводит тему на более важную. — Жильё в Эл-Эй стоит дороже яблок в Корее. Я не рассчитывала на такие расходы. — Позвони Суа, — обыденно отвечает Хан. — Твоя мама же сказала, что можно обращаться к ней, если понадобится помощь. Мама говорила Ёнсо, что отрезать чёлку — хорошая идея. И что ей очень идёт болотный цвет. Да и Апельсин тоже она выбирала. Не все её идеи в итоге оказываются удачными. Скорее даже наоборот. — Не хочу, — бубнит себе под нос Ёнсо, ногтем ковыряя пластиковый держатель на длинной ручке чемодана. — Это унизительно. — Ён-а, ты без пяти минут бомжиха, куда уже унизительнее? — Унизительнее просить помощи у Суа, — с досадой выдыхает она, хотя уже понимает, что другого выхода у неё нет. Либо с позором звонить тёте, либо ставить палатку на Скид-Роу. Второй вариант звучит более соблазнительно, но тогда её маму точно хватит удар.