The Glory

— Ты теперь каждый день эту ересь смотреть будешь? — Чанбин пытается отобрать у Эшли пульт от телевизора, но та ловко уворачивается, отбегая от барной стойки и делая погромче. — Распугаешь клиентов. Что Ёнсо успела узнать за два рабочих дня о свой напарнице, так это то, что она просто обожает звёздные сплетни. А в особенности, что касается Хван Хёнджина — вот это ирония. Стоило на утро развеяться алкоголю, а Ёнсо выспаться, как все дурацкие мысли об их разговоре на кухне рассеялись, как сон. Может, это и был сон? Вчера у Ёнсо прилично болела голова, в чём определённо виноват чёртов Дом Периньон. Синяка нет, и на том спасибо. Ещё немного потягивает переносицу, но уже намного лучше. Могла ведь без зубов остаться. И пусть воспоминания об их полуночном диалоге Ёнсо списала на помутнение рассудка, но то, что было до злосчастного «фонтана Белладжио» она прекрасно помнит. В особенности, как мерзко Меган решила над ней поизмываться. И только лишь вспомнив её противную физиономию, Ёнсо с большей агрессией начинает оттирать присохший кетчуп на кончике тюбика. — Там закрытый показ сегодня, — отмахивается Эш, как будто этот аргумент достаточно весомый, чтобы увиливать от работы. Компания школьников вваливается в закусочную, и помещение тут же заполняется гоготом детских голосов. Они набиваются в кабинку по четыре человека на диван, подставляя ещё два стула, и свистят, пытаясь привлечь к себе внимание персонала. Влюблённая парочка за соседним столиком недовольно оглядывается на них и, беря в руки тарелки и напитки, перебираются в другой конец зала, пытаясь хоть немного отдалиться от этого гогота. — Эш, твои клиенты, вперёд, — Чанбин берёт со стойки несколько табличек с меню, протягивая их Эшли, которая лишь выставляет указательный палец. Жестом просит немного подождать и, раскрыв рот, пялится на кадры с закулисья модного показа. Ёнсо не очень любит подростков, да и кто их вообще любит. Взбалмошные, часто агрессивные и бесконтрольные. Да приправить всё это пубертатным периодом и всплеском гормонов — если Сатана и существует, то он живёт в теле подростка. Но она частенько имела дело с такими индивидами, когда помогала родителям. К детям у неё уже практически иммунитет. — Я приму заказ, — вздыхает она, забирая из рук Чанбина стопку меню, что так и не удостоились вниманием. — На вот, закончи с этим, — буквально впихивает в руки Эшли салфетку и тюбик кетчупа, а та даже не смотрит, что берёт. Не может оторваться от экрана, разглядывая знаменитостей, сидящих перед подиумом. Ёнсо тасует в руках заламинированные листы, перекладывая их читабельной стороной наверх, и делает глубокий вдох, прежде чем как можно искреннее улыбнуться маленьким дьяволятам, которые уже швыряются салфетками. Подходит к столику, приветствуя всех, а сама пытается протиснуться через стулья, подставленные к торцу стола. — Нам две большие пиццы пепперони, пять ведёрок картошки и десять шипучек, — один из мальчишек щёлкает пальцами, как делают самые неотёсанные хамоватые парни, думая, что выглядят в этот момент круто. Он как будто специально дождался, когда Ёнсо не без труда разложит меню перед каждым посетителем. Но она лишь натянуто улыбается, стискивая зубы и собирая меню обратно. — И пошустрее, детка, — приторно тянет второй парнишка, жуя между зубов зубочистку и наверняка думая, что сейчас он выглядит очень крутым. — Как ты меня назвал? — таращится на него Ёнсо, медленно выпрямляясь. Вот такие обращения её больше всего и бесили во время подработки официанткой. А слетают они обычно с губ вот таких шпингалетов или же от прокуренных аджосси. И те, и те полные придурки. — Крошка, мы торопимся, — лыбится ещё один парень, и Ён переводит на него взгляд полный презрения. Хочется сказать, что крошка у него в штанах, но Ёнсо боится сглазить — вдруг правда не вырастет. Она лишь раздражительно закатывает глаза, стараясь не нахамить клиентам. В конце концов, это просто глупые дети. — Да брось, мы же шутим, — мальчуган, что сидит слева на стуле, обнажает кривые зубы в улыбке, чем вызывает ещё большее отвращение. Ёнсо смотрит на него сверху вниз так, словно он говном той самой канализации перепачкан. Вот и первые домогательства в Америке подъехали. Ён почти полный набор нелепостей уже собрать успела. Поэтому она лишь стойко принимает очередную шутейку Вселенной, пакостно вброшенную в её размеренный день. Мальчишка тянется к краю клиньевой юбки, что является частью униформы сотрудниц закусочной, и уже собирается ущипнуть немного обескураженную нахальством Ёнсо, как резво вскрикивает. В следующую секунду кто-то уже выдёргивает его за шаловливую руку из-за стола, а ребёнок издаёт низкий обрывистый вопль. — Не против, если я сейчас тоже пошучу? — Минхо встряхивает мальчишку, сдавливая его запястье, а тот сжимается как щенок, который наложил в хозяйские тапки. — Не слышу смеха. Не смешно? — Ли Ноу, прости, — пищит мелкий, жмурясь и отворачиваясь к друзьям, ища поддержки. Но остальные уже смотрят кто в мобильник, кто в окно, словно не при делах вовсе. Ёнсо не может сдержать удивления. Судя по всему, о репутации Минхо наслышаны все в этом городке. По крайней мере, для этих малолеток он точно авторитет, раз они так старательно делают невинные лица, будто это Ёнсо к ним домогалась, а не наоборот. — Шпана, — выплёвывает он и буквально вдавливает парнишку обратно в стул, а тот лишь понуро смотрит на свои рваные коленки, готовый принять неминуемую участь. — Чтобы я не слышал больше такого, ясно? — Минхо проходится взглядом по каждому за столом, останавливая внимание на том мальчишке, который назвал Ёнсо «крошкой». А она лишь нервно покусывает губу, понимая, что Минхо слышал весь диалог. — Лукас? — привлекает его внимание, и мальчик нервно сглатывает. — Ты всё понял? — Только брату не говори, — буквально молит Лукас, складывая ладони у груди и глядя щенячьим взглядом на Ли Ноу. — Крис ещё за прошлый раз меня не простил. — Вот значит как? — хмыкает Минхо, запуская руки в карманы обрезанных до колен джинсов, и смотрит куда-то в сторону, словно обдумывает что-то. — Извиняйтесь. — Ли Ноу, прости нас, — тут же извиняется Лукас. — Да, Ли Ноу, прости, пожалуйста, — пищит пацан на стуле, с надеждой глядя снизу на подбородок Минхо. — Не передо мной, болваны, — закатывает глаза он, кивая на Ёнсо. Она чуть теряется, не ожидая такого поворота событий. Неловко закусывает губу и решает, что публичные извинения — это уже перебор. Пусть они и поступили мерзко, но это дети. Им свойственны подобные глупости. — Я лучше передам заказ на кухню, — она уже разворачивается спиной к кабинке, как Минхо подхватывает её под локоть, останавливая. Ёнсо поворачивает на него голову, желая что-то сказать, но так и замирает, глядя, как длинные ресницы отбрасывают тонкие тени на лицо Ли Ноу. Он так и держит её под локтем, пока мальчишки распыляются в извинениях, а она всматривается в его глаза, не понимая, зачем он это делает. Зачем заступается за неё, когда они всего-то полтора раза виделись. Что ему с этого? Уголки лисьих губ чуть дёргаются вверх в едва заметной ухмылке, и Ёнсо всё же высвобождает руку, следуя на кухню, чтобы передать уже этот несчастный заказ. — У вас там всё нормально? — интересуется Чанбин, как только Ёнсо равняется с барной стойкой. — Да, — небрежно бросает она, прошмыгивая мимо него на кухню. Повара принимают заказ, и Ён возвращается обратно в зал, где Эшли всё ещё с открытым ртом смотрит телик. — Еду сама выносить будешь, — Ён буквально вырывает из рук напарницы всё ещё не отмытую банку кетчупа и салфетку, но Эш не особо сопротивляется. — Эта мелочь к тебе приставала? — заботливо интересуется Чанбин, наблюдая, как нервно Ёнсо елозит тряпкой по красной бутылке с острым носиком. — Придурки, — фыркает Ён, косо поглядывая в сторону компании, около которой до сих пор стоит Минхо. — Я так и знала! — радостно прыскает Эшли, делая телевизор ещё громче: «Хван Хёнджин и Пайпер Потт были сегодня замечены вместе на модном показе в Нью-Йорке», — радостный голос ведущей звёздных сплетен заставляет Ёнсо посмотреть на экран, где красуется фотография Хёнджина, стоящего рядом с одной из топ-моделей. На лице Пайпер поблёскивают стразы, имитируя слёзы, на светлых волосах мокрая укладка, а платье на тонких лямках струится по точёному телу, соблазнительно подчёркивая маленькую грудь и торчащие соски. На девушке явно один из подиумных образов, потому что Ёнсо с трудом может представить повод, ради которого можно выйти из дома полуголой. Хёнджин стоит рядом, чуть приобнимая Пайпер за талию, шепча что-то на ухо, пока их фотографируют десятки камер. — «Наш источник сообщает, что Хёнджин специально прилетел сегодня утром в Нью-Йорк, чтобы поддержать свою бывшую возлюбленную на одном из закрытых показов Дома Диор». — Я так и знала, что они сойдутся снова, — бормочет Эшли, а Ёнсо продолжает смотреть нарезку кадров с показа, где Хёнджин постоянно находится рядом с Пайпер. Так увлеклась передачей, что даже не обращает внимания, как рядом с ней на барный стул опускается Минхо, с интересом поглядывая то на девушек, то на экран телевизора. «Можно ли считать, что звёздная парочка снова вместе? Узнаем уже совсем скоро», — распинается ведущая, а Эшли надменно фыркает, делая звук чуть тише. Ёнсо наконец отводит взгляд от экрана, и вздрагивает от неожиданности: — Неужели так интересно? — Минхо подпирает рукой подбородок, буквально заглядывая ей в лицо. — Они все от него голову теряют, — усмехается Чанбин, упираясь ладонями в барную стойку. — Тебе как обычно? — Только напиток, — кивает Ли Ноу, возвращая взгляд на Ёнсо. — Во сколько заканчиваешь? Ён видит, как Эшли заходит на кухню, а сама краем глаза поглядывает на них с Минхо, играя бровями. В перерывах между звездными сплетнями и работой Ёнсо успела узнать от Эш несколько подробностей о компании, в которую её так старательно пытается затащить Алексис. И если к Лекси, Чанми и Дэксу практически нет вопросов, то вот к Ли Ноу и Крису — очень даже. Ощущение, что весь Беверли-Хиллз в курсе, чем промышляет Кристофер Бан. Большинство сплетен Эшли заканчиваются очередной вечеринкой, с которой кого-то увезли на скорой из-за передоза. Спит ли Крис после этого спокойно по ночам? Вполне себе да. Днём тренируется с командой по пляжному волейболу, сёрфит с Ли Ноу, если есть волны на океане, а вечером появляется на самых отвязных вечеринках по всему побережью, чтобы окрасить сознание толпы в яркие краски. Место за пультом рядом с диджеем всегда для него забронировано. Оказывается, Дэкс — или Ди-Джей-Ди, как знают его на рейвах в Малибу — может провести любого. Кристофер умеет дружить с правильными людьми, чтобы его бизнес процветал. Алексис тоже всегда тусуется с ним, особенно, если есть возможность попасть на тусовку, где предположительно могут оказаться селебрити. А такое случается частенько. На счёт Ли Ноу удалось узнать чуть меньше: он более скрытный персонаж. Но тесная дружба с Кристофером обеспечивает ему множество бонусов. Эшли проболталась, что из универа их отчислили за то, что одна первокурсница накидалась экстази на посвяте. Отец Ли Ноу заплатил нужным людям, чтобы новости об этом не просочились в прессу, но Крису и Минхо пришлось покинуть стены учебного заведения. Но, судя по всему, парни не слишком опечалены этим: тусуются, играют в волейбол и горя не знают. — Для тебя не скоро, — небрежно отвечает Ёнсо, максимально фокусируясь на красном тюбике, словно до дыр его затереть пытается. Но Минхо лишь ведёт бровями, будто такая колкость его ни грамма не удивляет. И более того, даже не отпугивает. А по его выражению лица вообще можно сказать, что лишь ещё больше забавляет. Чанбин ставит перед ним на стойку молочный коктейль, и Ли Ноу подцепляет вишенку двумя пальцами, протягивая Ёнсо: — Самое вкусное, — игриво покачивает ягодку за черенок, соблазняя. — Наслаждайся, — она даже не смотрит на него, хоть и кожей ощущает испытывающий взгляд Минхо на своём лице. — Я уже, — игриво обхватывает губами вишню, слизывая взбитые сливки, а Ёнсо практически воротит от этой вычурной пошлости. Он же явно не про ягоду говорит. Нахальства Минхо не занимать: вторгается в личное пространство, игнорируя все барьеры, которые Ён так старательно выставляет вокруг себя. Всячески отгораживается от его подкатов, опаляя безразличием. В его присутствии чувствует себя не в своей тарелке. И это не тот трепет, что спирает дыхание, как двумя ночами ранее, когда Хван Хёнджин обжигал её своим взглядом, а алкоголь опаляет гортань. Огонёк, что сверкает в глазах жжёной карамели, совсем другой: хитрый, коварный и опасный. Такой опасный, что Ён чувствует, как тянет под ложечкой, будто её тело уже знает, что с ним лучше не связываться. Расправившись со сливками, Ли Ноу забрасывает вишенку целиком в рот, сладко причмокивая, а Ёнсо сдавленно выдыхает, потому что понимает, чего он добивается: её реакции. Ждёт, когда же она уже сорвётся и ответит что-то едкое на его вульгарные действия. Вот только Ёнсо не собирается доставлять ему такое удовольствие. Лишь терпеливо заканчивает с баночкой кетчупа, звонко ставя её перед собой на бар. — Закуски привезти к шести? — прерывает эту неловкую паузу Чанбин, вынуждая Минхо оторвать похотливый взгляд от профиля Ёнсо и посмотреть на себя. — Да, все начнут собираться к семи, — кивает Ли Ноу и пару раз причмокивает языком. А после демонстративно высовывает язык, на котором красуется веточка вишни, завязанная в узел. На этом моменте Ёнсо уже не может сдержать себя, а глаза бесконтрольно закатываются от раздражения. А Минхо гордо зацепляет своё творение пальцами, кладя на салфетку рядом с коктейлем. — Ты ведь придёшь? — скрещивает руки на столешнице, снова заглядывая в лицо Ёнсо. — Сомневаюсь, — она таки поворачивает на него голову, встречаясь с ехидными радужками. Минхо так смотрит на неё, словно получает колоссальное удовольствие от каждого отказа — извращенец. — Ну, ты подумай, время ещё есть, — терпеливо произносит он и тянется за напитком, припадая губами к трубочке. Больше не смотрит на неё, но прячет фирменную ухмылку за глотком, разом осушая бокал с молочным коктейлем практически наполовину. И как Ёнсо только угораздило попасться ему на глаза, что теперь он прилип к ней как цепкий репейник, не желая оставлять в покое? Нахальный, своенравный и сумасбродный. Ён ни за что не пойдёт на его вечеринку. Конечно, тусовка у бассейна в роскошном частном доме — мечта любого, кто хоть раз смотрел американские сериалы про подростков, что отрываются до потери сознания, пока родителей нет в городе. Обкидывают деревья туалетной бумагой, пьют пиво из бочки вверх ногами и играют в пьяный пинг-понг. Возможно, Ён бы и поучаствовала в подобном мероприятии, не будь оно организовано Ли Ноу. Так, чисто ради интереса — желания почувствовать себя частью всего этого и влиться в американский колорит. Но у неё ещё будет уйма возможностей испытать такое: студенческие вечеринки проходят с не меньшим масштабом. Ён лучше дождётся начала учёбы: найдёт более осознанную компанию, в которой будет не страшно напиться до беспамятства, а на утро собирать по крупицам обрывки минувшей ночи. Безопасность — не то слово, которое бы могло ассоциироваться у неё с парнем, которой сейчас играет трубочкой, выписывая узоры из разноцветной посыпки, что ажурным кружевом растекается по белоснежным взбитым сливкам. Он точно такой же вихрь красок, что сейчас пестрят на пенке молочного коктейля, напрочь меняя восприятие. Ему нравится выбивать Ёнсо из колеи. Нравится получать раздражение и яд, которыми она в него прыскает. …потому что так интересней. Плохие парни всегда очаровывают девчонок. Они кажутся им такими опасными и привлекательными — загадками, которые хочется разгадать. Добровольно попасть в сети, оправдывая собственную привязанность как «со мной он совсем другой». Ёнсо хорошо знаком этот тип: манипуляторы и абьюзеры. Такие парни самоутверждаются за счёт несчастных девочек, что не смогли устоять. В фильмах частенько романтизируют такое поведение: «Грязные танцы», «Плакса» — да любой фильм, где есть герой, что носит кожаную куртку. Вот только в отличии от романтических слащавых фильмов со счастливым финалом, чаще всего, в жизни заканчивается не всё так радужно, как пятна на взбитых сливках коктейля Ли Ноу. На Минхо лишь простая белая футболка с закатанными рукавами и самостоятельно обрезанные джинсы, но аура от него исходит именно такая: парня, который принесёт с собой море проблем. — Ён, поможешь? — жалостливо просит Эшли, переставляя на поднос десять высоких стаканов шипучки, которую Чанбин только что налил из встроенного крана, как в самых настоящих пабах Ирландии. Фирменный безалкогольный напиток, который Бин сам готовит, держа в секрете ингредиенты. Но, судя по всему, клиентам очень нравится освежающая газировка, ведь она здесь пользуется большой популярностью. — Картошка уже готова, — Эш кивает в сторону кухни, намекая, чтобы Ён вынесла часть заказа. Ёнсо не очень хочется возвращаться к столику с шумными мальчишками, но раз уж Ли Ноу их припугнул, то вряд ли они осмелятся опять позволить себе распускать языки и руки. Она оставляет на стойке тряпку, которой протирала бутылку для кетчупа, и следует на кухню, где на столике для выдачи уже стоят в ряд ведёрки картошки фри. Без особого энтузиазма перекладывает их на поднос и толкает спиной дверь, чтобы выйти в зал. — Осторожно, я там шипучку пролила, — предупреждает Эш, пересекаясь с ней в дверях. Минхо уже расплачивается за свой молочный коктейль, протягивая Чанбину кредитку, и они о чём-то переговариваются, посмеиваясь. Похоже, что Бин частенько поставляет на вечеринки Ли Ноу закуски, а он в свою очередь частенько заходит в закусочную, раз из всего меню выбирает «как обычно». Мальчишки хихикают, снова перебрасываясь салфетками, но стоит Ёнсо подойти ближе к их столику, как один из парней толкает Лукаса под бок, и тот мгновенно затихает, как и все остальные. Ён даже чувствует некое превосходство, выставляя на стол ведёрки картошки. Мальчики даже посмотреть на неё боятся — это приятно. Ён зажимает подмышкой поднос и гордо разворачивается на пятках. Всё же, несмотря на всю неприязнь к Ли Минхо, она признаётся себе, что хоть в чём-то он оказался полезен. Теперь эта мелюзга вряд ли ещё хоть раз попробует вести себя подобным образом. Эшли уже несёт две большие тарелки с пиццей, и стоит Ёнсо с ней поравняться, как Эш подмигивает ей, шепча одними губами: «Он на тебя запал». То ли сбитая с толку труднопонимаемой безмолвной фразой, то ли наоборот, шокированная тем, что Эшли подметила в поведении Ли Ноу нотки грязного флирта, но Ёнсо слишком долго задерживает взгляд на своей напарнице, чтобы до конца понять смысл её загадочной ухмылки. Совсем не смотрит под ноги, забыв об осторожности и липкой луже шипучки у барной стойки, которую ещё две секунды назад планировала обойти. Стоит резиновой подошве низких белых конверсов соприкоснуться со сладкой субстанцией, как Ёнсо даже сообразить не успевает, и нога проскальзывает вперёд, а перед глазами всё резко начинает размываться. Пустой поднос падает куда-то на пол, а сердце замирает, готовое буквально лопнуть от напряжения. Грубые пальцы смыкаются на её предплечье, с силой дёргая вперёд. Грохот упавшего барного стула смешивается с треском подноса, что несколько раз отскакивает от бетонного пола. Вторая мужская рука резко подхватывает Ёнсо за поясницу, и Минхо крепко прижимает её к себе, не позволяя упасть. Шершавые пальцы, огрубевшие из-за многолетних тренировок с мячом, небрежно проскальзывают под чуть задравшуюся вверх фирменную футболку-поло. Но даже этой пары миллиметров контакта кожи к коже хватает, чтобы по спине Ёнсо побежали предательские мурашки. Минхо точно почувствовал, как нежная кожа покрылась едва ощутимыми пупырками, что россыпью бегут от поясницы по бёдрам к коленям. На его лице в очередной раз появляется игривая ухмылка, а кленовые глаза бесцеремонно изучают слегка приоткрытые чужие губы. — Поймал, — с придыханием произносит он. — Эш! Убери за собой, — кричит на всё кафе Чанбин, перевешиваясь через барную стойку, чтобы разглядеть Эшли, которая как раз ставит на стол перед мальчишками одну из пицц. — Да сейчас! — доносится раздражённый ответ Эшли, которая продолжает обслуживать столик и даже не оборачивается на грохот мебели, напевая себе попсовую песню, что играет в беспроводном наушнике. — Давай быстрее! Ён тут сейчас чуть ноги себе не переломала, — Чанбин цокает от раздражения, каждый раз не уставая удивляться халатности своих работниц. Что Райли, что Эшли — только на Ёнсо остаётся вся надежда, и та чуть не покалечилась на ровном месте. — Выходит, ты теперь моя должница, — Минхо продолжает непрерывно смотреть на её губы, но его голос отрезвляет. — Вечеринка послезавтра в семь. Не опаздывай. Резко поднимает веки, заглядывая Ёнсо прямо в глаза — вызывая ещё большую дрожь. Но уже не держит её — отпускает. Но место, где прежде покоились его пальцы, тлеет, словно Ён с поясницы только что сняли раскалённые угли.

☆☆☆

— О-о-о, — тянет Суа, а на её лице растекается пьяная улыбка. — Мелочь пришла, — бесконтрольно хихикает она, прикрывая рот ладонью. — Иди к нам. Ёнсо осторожно закрывает за собой входную дверь, проходя к барной стойке, за которой сидят Сынмин и Суа, а рядом с одним из высоких стульев стоят две пустые бутылки вина. Сынмин неуклюже встаёт на ноги, подходя к шкафу с посудой и вытаскивая ещё один бокал, пока Суа крепко стискивает Ёнсо в объятиях, которые ей вовсе не свойственны. Судя по обстановке, царящей в девять вечера на кухне, и по состоянию, до которого успела наклюкаться Суа, сидят они тут уже точно пару часов. На небольшом телевизоре крутят хит-парад клипов за прошедшее лето, а освещение включено не только над стойкой, но и по всей кухне. На столешнице стоит полупустая плоская тарелка с несколькими кусочками подсохшего сыра, а глаза Суа так блестят, словно она готова сейчас расцеловать весь мир. — У вас праздник какой-то? — удивляется Ён, наблюдая, как Сынмин уже наполняет для неё бокал красным вином. — Пока Хвана нет в городе, у нас всегда праздник, — хихикает Суа, выпуская наконец-то из объятий племянницу и хватаясь за свой бокал, требуя у Сынмина, чтобы он и ей подлил. Сынмин выглядит более вменяемым, чем его собутыльница, поэтому замечает беспокойство на лице Ёнсо, поясняя ситуацию: — Расслабься, в доме только мы трое, — подмигивает он, протягивая ей вино. — А как же нарушение технологии хранения? — ломает одну бровь Ёнсо, скептически глядя на гранатовую жидкость. Разве работникам особняка не запрещено спускаться в подвалы? Тем более, пить дорогущее хозяйское вино. — Это Волмарт, — усмехается он, вручая ей напиток. — Пока Хёнджин в разъездах, мы предоставлены сами себе. — Разве это не запрещено? — Ёнсо приподносит к носу бокал, вдыхая приятный запах винограда. Это уж точно будет слаще, чем та штука, которую ей предлагал Хёнджин в этой самой комнате позавчера. …но не так обжигающе приятно. — А кто нам запретит? — Сынмин начинает театрально оглядываться, будто высматривает кого-то. Ёнсо пока не поняла, насколько близки Сынмин с её тётей, но они точно отличные приятели. Она уже не раз застаёт их вместе, болтающими на корейском, словно данный запрет к ним никак не относится. Интересно, почему он вообще существует? Почему Хван Хёнджин запрещает им это? Ён пересекалась с мексиканцами, которые ухаживают за садом и территорией — ни слова не поняла. Почему такого правила нет и для них? — Как работа? — Суа делает жадный глоток и лениво слизывает винную капельку, что застыла в уголке губ. Этот вопрос вызывает у Ёнсо нервный смешок. И пока она припадает губами к краю бокала, обдумывает, как бы так помягче сказать, что если бы не раздражители по типу Ли Ноу, то было бы намного лучше. Если она сейчас откроет рот, то его будет уже не закрыть. Уж больно много негодования вызывает у неё Минхо, чтобы она не обращала на это внимание. — Пойдёт, — решает не распыляться она и опускается на соседний стул рядом с Суа. — А вы тут о чём болтаете? — окидывает ребят взглядом, а в ответ получает очередной пьяный смешок Суа, которой бы уже по-хорошему не допивать последний бокал. — Завтра вечеринка у бассейна, — Сынмин закатывает рукава белой рубашки к локтям и ослабляет три верхних пуговицы. Как начальник службы безопасности, он вынужден ходить в костюме, но сейчас — им точно ничего не угрожает. Кроме жуткого похмелья Суа, конечно. — Соберётся весь бомонд. Мы делаем ставки, как скоро у Мэг сдадут нервишки. — До того, как Пайпер разденется до купальника, или сразу, как только она переступит порог дома, — хватая ртом воздух, Суа сквозь смех пытается внести свою лепту в этот диалог. Похоже, что все в этом доме в курсе, что Меган Уайт спит с Хёнджином. И похоже, что Ёнсо не первая, к кому Мэг ревнует его. Даже интересно, с остальными соперницами она расправляется точно так же? Или стойко терпит всё это, ведь как ни крути, жаркие скандалы приносят с собой и волну внимания, которая лишь подпитывает популярность Хёнджина. Каждый таблоид гоняется за эксклюзивными фотками — жаждет отхватить свой кусок роскошного торта. А Джин для них — как розочка из крема на этом самом торте. Манит и искушает. А ещё — приносит деньги. Меган он тоже приносит деньги, да немалые. Ёнсо больше чем уверена, что Мэг сорвалась на неё, потому что не может повлиять на все эти публичные романы своего подопечного. А вот стереть в порошок девочку, которая просто попалась ей под руку — сплошное наслаждение. Отрада, в которой так нуждается Мэг. — Я думаю, она продержится до того момента, как Пайпер начнёт прыгать в бассейн, — усмехается Сымнин, устало подпирая щёку кулаком. — Спорим на сто баксов, что ещё до? — Суа протягивает ему руку, требуя закрепления сделки. — Спорим, — убирает кулак от лица и уверенно пожимает хрупкую кисть. — Мелочь, разбей, — Суа кивает на их сцепленные руки и, как только Ёнсо ударяет ребром ладони об их «договор», победно улыбается, будто уже выиграла. — Легки на помине, — подрывается она, хватая пульт от телевизора, что лежит на самом краю столешницы. Ёнсо и Сынмин переводят взгляды на телевизор, а Суа увеличивает громкость, чем вызывает у Ён дежавю. Складывается ощущение, что в Голливуде больше не про кого сплетничать, как про чёртового Хван Хёнджина. Рано или поздно любая новостная сводка заканчивается очередной сплетней про Джина, а Ёнсо не знает, как реагировать на это. С одной стороны, ей плевать на него: она и раньше видела Хёнджина по телеку, смотрела фильмы с ним, замечала на обложках журналов. Но теперь она живёт в его доме. Одну ночь назад она пила с ним на этой самой кухне, как сейчас пьёт с Сынмином и Суа. Сидела на расстоянии вытянутой руки, разговаривала, отвечала на его вопросы. А теперь смотрит, как он обжимается с Пайпер Потт после афтерпати около какого-то закрытого клуба в Нью-Йорке. В горле начинает неприятно саднить, и Ёнсо не обращает внимание, как на автомате делает глоток алкоголя, чтобы хоть немного размягчить этот ком. Она такая дурочка: отрицает то, что начала влюбляться в него после пары встреч. Позволила себе раствориться в лазурных глазах, что буквально пронзили её сердце, не оставляя шанса на отступление. Оцепенение — вот что его взгляд у неё вызывает. Никак не равнодушие. Изо всех сил старается о нём не думать, а Хёнджин, как специально, пестрит во всех новостях. Смотрит на неё через экран, улыбаясь и обнимая другую девушку. И Ёнсо так противно от этого становится. Словно Хёнджин действительно раскусил её чувства, которые Ён ещё сама не до конца приняла. И теперь специально дразнит её, будто играет. Ёнсо противно от этой мысли. Противно, что она попалась в сети, которые закинули даже не для неё. Хёнджин ничего не делал, чтобы влюбить её в себя — она сама себе это придумала. Неосознанно, конечно. Но, видимо, хотелось почувствовать эту самую магию, раз сердце забилось быстрее. Хотелось почувствовать себя особенной. Той, кто не случайно оказался в этом доме… — Пойду спать, — она залпом осушает бокал, что Сынмин даже немного удивляется, но никак это не комментирует. — Хочу поскорее в душ, — спрыгивает на пол и окидывает взглядом Суа, которая всё это время хихикает собственным мыслям и уже представляет, как выиграла спор. — Ты долго? Но Суа игнорирует этот вопрос, небрежно подцепляя непослушными пальцами тонкую ножку изящного бокала, а другой рукой пытается наполнить его алкоголем. — Я позабочусь о ней, отдыхай, — кивает ей Сынмин, отбирая у подруги бутылку, самостоятельно наполняя её опустевший бокал.