По-другому

— Выключи эту долбанную песню! Чонгук не отреагировал, он лишь скосил взгляд в сторону парня и снова вернул его на дорогу. Пальцы на руле забарабанили в ритм популярной мелодии, вообще хэзэ почему Сокджин снова злится. Помнится Чонгуку, тот сам несколько месяцев назад записывал под неё челлендж в тик ток. И подпевал на ура. — Блять! Сокджин всё же выходит из себя и агрессивно тычет пальцами по магнитоле. Она старая как бабкин фарфор на чердаке в их доме, и Джина это бесит ещё больше. Ретро стайл Чонгука не впечатляет, от слова совсем. — Расслабься, — хмыкает Чон. — Мы едем отдыхать, не забыл? — Забудешь, как же, — бурчит Джин и отворачивается к окну, нацепляя солнцезащитные очки на глаза. Пейзаж за стеклом навевает воспоминания, но Джин - кремень, и не собирается тут в ностальгию впадать. Он смотрит на бесконечные поля зелени и редкие деревья на линии горизонта. Нет того щенячьего восторга как в прошлый раз, нет тех чувств и вообще, в душе особо ничего нет. Просто дыра размером с луну и немного горечи. Когда все пошло по пизде? Сокджин знает ответ, точную дату и даже время, вплоть до минуты. А вот, когда начались предпосылки к пиздецу, Джин не ебет в душе. — Ты ведь сравниваешь с тем как было тогда и сейчас? — Заткнись, — огрызается Джин, не поворачивая головы. А Чонгука это тоже заебало: постоянные ссоры, злые слова и пренебрежение. Он матерится себе под нос и снова включает допотопную магнитолу. Громкая музыка заполняет салон и Чон начинает петь вместе с популярной певицей. Три года назад, Джин бы любовался им, возможно достал бы смартфон и навеки запечатлел этот момент. Ведь у Чонгука прекрасный голос и Сокджин всегда обожал, когда тот пел. Но сейчас, все эти завывания вызывают лишь дикое раздражение. — Просил же! — перекрикивая песню орет Джин и снова вырубает музыку. — Заебало, — цедит Чонгук. — Воткни наушники и не мешай другим! — Спасибо, блять, за совет! — иронично тянет Джин, — Без тебя, хуй бы догадался! Они на зарядке, мудак! — и машет перед глазами Чона павербанком с заряжающимися наушниками. — Иди нахуй, пожалуйста, — давит на педали газа сильнее Чонгук. — Спасибо, схожу. Машина резко сворачивает к обочине, поднимая пыль и тормозит. — Какого хуя? Сокджин от неожиданного манёвра чуть не впечатался башкой в стекло. — Меня это достало, — Чонгук отстегнул ремень безопасности и вышел на улицу, громко хлопнув дверцей. Джин смотрел как Чон достает пачку сигарет и дрожащими пальцами пытался достать хоть одну. — Блять, — отчаянно шепчет он и тоже выходит из авто. — Дай сюда, — тянет руку и не дождавшись ответных действий просто забирает злосчастные Мальборо. Подкурил первую, сделал затяжку и передал сигарету Чонгуку, вторую же, оставил себе. Они делали глубокие вдохи, молча смотря на бесконечное шоссе. Запах табака не особо нравился Сокджину, но это не помешало ему заиметь вредную привычку. Вообще, вредных привычек у него было много, а самая губительная стояла сейчас рядом с ним. Он перевёл взгляд на молчаливого Чонгука, у того тени залегли под глазами, уголки губ, опущены, а взгляд, мать его, выражает всю скорбь еврейского народа. Блять. Сокджин чувствует себя виноватым, хотя не должен. Не-а, вообще ни разу он не виноват! Но отчего то даже понимая это, избавиться от разрушающего чувства внутри не получается. — Поехали уже, — придавливая бычок кроссовком, тихо говорит Джин. Продолжили путь в тишине. Чонгук больше не включал старинную технику, Сокджин продолжил бездумно смотреть в окно. Каждый думал о правильности принятого решения. Эта реанимация отношений, действительно ли нужна им? Три года назад, они были счастливы вот так вместе ехать на другой конец страны, слащаво называя это «свадебным путешествием». Утром, перед поездкой, они занимались нежным сексом, тихо признаваясь в любви друг другу. В машине, смотрели влюблёнными глазами на пейзаж за окном и рядом сидящего человека. Не могли не касаться друг друга, постоянно переплетая пальцы или проводя ладонями по бёдрам друг друга. Они были счастливы. А в этот раз, утром, они четыре раза разругались из-за вещей: какие брать, а какие «нахуй ты это дерьмо складывешь?». Один раз, чуть не подрались, швыряя сумки и всё что попадется под руку. Чонгук начал курить прямо на кухне и Сокджин назвал его свиньёй, выплескивая воду из кружки прямо тому в лицо, дабы затушить сигарету. — Может просто разойдемся? — нарушает неуютную тишину Джин. — Нужно заправиться, — Чонгук смотрит на приборную панель и кивает в сторону заправки маячащей вдали. — Кажется в прошлый раз, мы останавливались здесь же. Он вымученно улыбается, кидая короткий взгляд на Джина. — Да, точно! — Сокджин вдруг широко улыбается, смотря на придорожное кафе рядом с заправкой. — Это же... — Лучшие пончики в стране! — Лучшие пончики в стране! Они громко смеются, выкрикнув это одновременно. Джин запрокидывает голову назад и не может остановить свою руку, что шлёпает по чужому бедру. — Они были отвратительны, — утирая слёзы, задыхается от смеха Джин. — Точно, — Чонгук пытается не двигаться, его бедро горит от ладони Сокджина, он просто молится, чтобы это редкое мгновение, когда Джин прикасается к нему, продлилось дольше. — Ох, прости, — старший одергивает руку, замечая куда всё это время смотрит Чонгук. И отводит глаза, стараясь не замечать разочарование на чужом лице. Чонгук курит на обочине дороги, рассматривая пустое шоссе. Он прокручивает в голове то, что предложил Сокджин и то, что он явно проигнорировал. Расстаться. Он не может, не хочет, не будет этого делать. Это все временные трудности, период такой, да и вообще, каждая пара сталкивается с подобным. Нос начинает щипать, слёзы собираются в самых уголках глаз. Столкнуться с правдой, вот так, по дороге в их домик, там где они были безумно влюблёнными, сложно. Он смотрит на небо, надеясь, что ни одна слезинка в итоге не скатится. Предложив себе бессмысленный спор, что если в итоге заплачет, то это и правда конец. — Эй, — окликает его Сокджин, Чонгук резко оборачивается и всё же чувствует влагу на своих щеках. — Я купил тебе пончики! — трясёт бумажным пакетом старший. — Ты правда хочешь расстаться? — голос Чонгука дрожит, он склонил голову, боясь посмотреть Джину в глаза. — Правда думаешь, что у нас не получится? — Я не знаю, — улыбка меркнет и Сокджин опускает руку в которой самые отвратительные пончики, что они когда-либо пробовали. — Но мы так устали друг от друга. Устали от ругани и непонимания, от недоверия... — Это ты не доверяешь мне! — И у меня есть на это причины! Они снова повысили голос друг на друга. Джин бурчит ругательства себе под нос и пихает Чонгуку пакет. Он разворачивается, намереваясь уйти, но что-то останавливает его, может, он просто чувствует этот щенячий взгляд, что направлен в его спину. — Давай доедем до того домика и там решим, ехать нам обратно вместе или нет, — предлагает он, так и не найдя в себе силы повернуться к Чону лицом. Чонгук рассеяно кивает и достает новую сигарету. Если есть хоть малюсенький шанс спасти их, он воспользуется им.