***
Подходящее место для привала нашлось довольно скоро. Это был небольшой грот, способный укрыть группу людей от ненужных глаз со стороны гор. Как дополнение, оттуда открывался красивый вид на Скайрим. – Что ж, место мы нашли, – объявил Разноглазый. – Теперь нужно озаботиться поиском пищи. – Как водится, рынка здесь нет, – сказал Лейф. – Еда в лесу, по большей части, живая и убегающая. – Зато бесплатная, – ответила Меченая, вынимая лук. – Не знаю кто как, а я на охоту. – И я на охоту! – заявил Этьен, вспоминая о том, что он тоже лучник. Девушка скрылась среди деревьев, а вор восторженно последовал за ней. – Ну а наше дело маленькое, – обратился Лейф к оставшимся. – Наберём хвороста на костёр. – Идите втроём, я постерегу здесь, – кивнул на них маг. Довакин лишь пожал плечами и жестом позвал за собой каджита и норда-легионера.***
Трое мужчин лениво шли по лесу, иногда смотря вниз и подбирая ветки для костра. Два норда, легионер и Довакин, держались рядом друг с другом. Драж’арго ушёл чуть вдаль от них. – Скажи мне вот что, парень, – обратился солдат к Лейфу. – Мне показалось, или тот плутоватый бретонец запал на ту девчонку? – Не знаю, может быть и запал, – ответил Лейф, сам не зная, кого имеет в виду. – Нет, ну серьёзно. У неё же лицо, как будто вон тот каджит расцарапал, – кивнул головой легионер в сторону зверолюда. – Драж’арго не стал бы уродовать лицо красивой девушке, – ответил ему каджит, хитро улыбаясь издалека. – Вот даэдра. Я и запамятовал, что у этих кошачьих настолько хороший слух, – промолвил мужчина, изрядно понижая громкость голоса. – В любом случае. Неужели сейчас у молодёжи всё настолько плохо, что вы засматриваетесь на вот это? – Сердцу не прикажешь, папаша, – философски ответил ему Довакин. – Понимаю, но… Не понимаю. Я в молодости засматривался на женственных и румяных девиц. И все мои ровесники так же. – Ну и ладно. Давай переведём тему, – предложил Лейф. – Раз уж речь зашла о молодости… Ты знал того молодчика, что погиб при побеге? Он был твоим подчинённым? – Увы, я даже не знал его имени. Я командовал тридцать седьмой наступательной центурией, пока меня не обвинили в поклонение Талосу. Тот имперец был не из моей. Довакин ничего не ответил, а просто склонил голову. – Но мне всё одно его жаль, – продолжал старший мужчина. – Обидно умирать, когда вся жизнь впереди. Не особо знаю, куда попадают имперцы после смерти, но надеюсь, что там не хуже, чем в Совнгарде. – И я надеюсь. Имперский офицер, шедший вместе с Лейфом, выглядел как настоящий матёрый вояка. На вид ему было лет сорок пять, и он вполне мог застать Великую войну на своей службе. Он наверняка видел огромное количество смертей и для него они не являлись чем-то пугающим. Впрочем, Довакин за свою недолгую жизнь тоже повидал немало жестокостей. Более того, когда-то он сам творил жестокости…***
Каджит и два норда вернули в лагерь, каждый с охапкой веток на руках. Меченая с Этьеном ещё не пришли, а Разноглазый сидел в позе для медитации и смотрел вдаль. Мужчины собрали из хвороста костёр и тоже уселись. Впрочем, долго ждать не пришлось. Охотники возвернулись совсем скоро, таща с собой тушу горного козла. Точнее, Этьен тащил на себе, а девушка просто шла рядом. – Кто разделывать будет? – спросила она у сидящих. – Я разделывать буду, – ответил Лейф, вставая на ноги. Он подошёл к туше, которую вор с видимым облегчением приземлил недалеко от костра. – Только ты ножик дай, – попросил Довакин у Меченой. – А то я совсем налегке. – Держи, – вынула девушка кинжал из ножен и протянула ему. – Не разделочный, но есть что есть. Хорошо, что я успела как следует снарядиться в той суматохе. Лейф оттащил козла чуть дальше и приступил к свежеванию. Он специально снимал шкуру таким образом, чтобы из неё можно было сделать мешок. – А вы костёр пока разжигайте, – кивнул Довакин остальным. – Пущай разгорается, покуда я тут занимаюсь. Вместо ответа, разноглазый маг просто взмахнул рукой и зажёг в ней огонёк. – А, точно. Что-то я затормозил. Ну тогда ладно. И Лейф опустил взгляд на тушу, продолжая своё дело молча и старательно.***
Пока Довакин справлялся с трупом козла, другие соорудили конструкцию для обжарки мяса. Нашли две крепкие палки одной длины с рогаткой на конце и зафиксировали их камнями, как опоры для вертела. В качестве самого вертела взяли палку ещё более крепкую и заострили её на манер копья. Потом какое-то время все ждали, покуда туша обжарится до нужного состояния. А когда еда сготовилась, жадно налетели на неё, восполняя нужды организма. В талморской тюрьме кормили плохо, и Лейфу ещё свезло, что он не провёл в ней сколько-нибудь длительное время. А когда все наелись до отвалу и расположились поудобнее, разноглазый колдун решил нарушить неловкое молчание: – Мы с вами выбрались из большого дерьма, ребята. Все мы теперь товарищи по несчастью. Может, нам стоит хотя бы узнать имена друг друга? – Хорошая идея, – поддержал его Довакин. – Думаю, что после всего случившегося, мы можем доверять друг дружке. Кто начнёт? – Я и начну, – вызвался волшебник. – Меня зовут Ксавьер Гестор. Когда-то я был уважаемым членом Коллегии Винтерхолда. Мы с моим братом Финисом – одни из величайших мастеров школы Колдовства в Скайриме. Остальные пятеро смотрели на него, разинув рот. Что-что, а обнаружить в своей компании мага такого уровня они точно не ожидали. – И как, скажи на милость, тебя вообще умудрились схватить?! – удивлённо вопрошал Этьен. – Я не поладил с талморским представителем в Коллегии. Очень сильно не поладил. Он обезвредил меня, пока я спал. Обвинил во множестве преступлений, которые я не совершал и отослал в посольство. Поступил, как подлая крыса. – Насколько же им не повезло, что ты выбрался, – продолжал вор. – С твоими силами ты, наверное, мог бы всё посольство сравнять с землёй! – Твои слова приятны, но переоценивать меня не стоит. Этого хоть и не произошло, но мы и так сделали многое. Фактически, захватили половину посольства. Пусть и не смогли удержать долго. – Это да, – усмехнулся Лейф, вальяжно разваливаясь у стены грота. – Представляю, как у Эленвен поджилки затряслись. И всё благодаря тебе, колдун. – Признаю, что я сыграл немалую роль в восстании, – согласился Ксавьер. – Но это восстание не случилось бы вовсе, если бы не другой человек. И ты знаешь, кого я имею в виду. – Эй, вы, двое! Не спорьте! – внезапно воскликнул имперский офицер. – Вы оба внесли неоценимый вклад в этот побег. Многие невинные померли, но померли свободными! Вы задали Талмору очень серьёзную трёпку и спасли тех, кого смогли! Всю жизнь я недолюбливал магию и магов, но вы изменили мой взгляд! С полной уверенностью заявляю, что без твоей магии крика и без твоей магии рук, я бы или умер, или остался там! Никто из нас четверых не выбрался бы. Немолодой норд осел после своих слов и как будто бы отдышался. Судя по всему, такие речи были ему непривычны. – Весьма исчерпывающе с твоей стороны, – с улыбкой ответил Разноглазый. – Не хочешь быть следующим, кто представится? – Да с удовольствием, – согласился вояка. – Я Эйрик Бьорнсон, служу центурионом в имперской армии. Вернее, служил. Талморцы арестовали меня за поклонение Талосу. – Обвинение было ложным? – Нет. Я по-настоящему почитаю Талоса. Когда-то он создал Империю. Он и есть Империя. А Талмору противна сама суть единой и сильной Империи, вот они и хотят извести Талоса. – Твоя позиция достойна уважения, – похвалил его Ксавьер. – Куда ты теперь отправишься? – Увы, но путь обратно в легион мне закрыт, – с сожалением вздохнул Эйрик. – А самое грустное то, что у меня семья в Скайриме осталась. Но вернуться к ним я не могу, так как меня тут же схватят и возвернут в темницу. Впрочем, хорошо, что дети уже взрослые. Как-нибудь проживут без отца. Боюсь только, как бы их не заставили расплачиваться за мой побег. Остальные беглецы на какое-то время притихли, склонив головы. Никто не мог подобрать достойных слов, пока Разноглазый не спросил: – Где живёт твоя семья? – В Хьялмарке. И я, Обливион меня побери, не смогу спать спокойно, пока они не рядом со мной, – решительно заявил офицер. – Я должен их вывезти, во что бы то не стало. Вместе мы уедем в Хаммерфел, там у талморцев нет власти. Думаю, я смогу там устроиться, ведь редгардам наверняка нужны воины. Да вот опасаюсь я только, что родичи мои под наблюдением могут быть, и вывезти их не так просто. – В Хьялмарке, говоришь? Я мог бы отправиться вместе с тобой, – вызвался Ксавьер. – У меня в Морфале есть знакомый, которого я бы хотел проведать. Ну и заодно тебе помогу с твоими родными. – Ты… Ты сделаешь это для меня? – восхищённо проговорил Эйрик. – Сколько я буду должен за это? – Думаю, нисколько. Найти деньги в нужных количествах я и так смогу. И в помощи не нуждаюсь. – В который раз ты меня удивляешь, маг. Я ведь всю жизнь буду перед тобой в долгу. – Чему же тут удивляться? Мне теперь тоже некуда податься. Путь в Коллегию заказан до тех пор, пока там есть Анкано с его свитой, даэдра их раздери. Поэтому, мы заберём твоих, и я вместе с вами отправлюсь в Хаммерфел. Вместе сподручнее будет. Ну а если тебя тяготит чувство долга, то верни его. Но только не мне, а другим людям. Помоги кому-нибудь бескорыстно, когда окажешься в безопасности. Кому-то, кто действительно нуждается. – Обязательно помогу. Клянусь, – заверил колдуна офицер. – Но раз уж мы собрались бежать вместе, нам надо продумать план. Узнать, где лучше перейти через горы. – Эх, если бы вам надо было в Хай-Рок, я бы всё обрисовала, – сказала Меченая из своего угла. Она сидела в некотором отдалении от остальных. – Но по Хаммерфелу я, увы, информацией не владею. – Зато каджит владеет, – с гордостью объявил Драж’арго. – Он знает некоторых людей, которые проведут вас куда надо. За разумную плату, естественно. – Это хорошо. И где же искать твоих людей? – вопросил Эйрик. – Не стоит утруждаться. Драж’арго тоже идёт с вами. Все напарники каджита мертвы, а товар конфискован. Ничего в Скайриме его не держит. Говорят, в Хаммерфеле пески куда теплее и желтее, чем здесь. Прямо как в родном Эльсвейре. – Значит, ещё один спутник. Признаться честно, я не особо тебе доверяю, каджит. Сдаётся мне, ты торговал кое-чем запрещённым. Однако, твои связи пригодятся. Поэтому, ты можешь пойти с нами. – Я так понимаю, тебя повязали как раз за твой род деятельности? – поинтересовался Ксавьер у каджита. – Сильный маг правильно думает, – отвечал торговец. – Талморской верхушке не понравилось, что Драж’арго толкал скуму их подчинённым. Вот они и устроили разбор полётов, где каджиты оказались крайними. Только одному Драж’арго удалось спастись. – Тогда я думаю, что про тебя мы узнали достаточно, Драж’арго, – решил Разноглазый. – Кто следующий выскажется? Следующим, кто подал голос, оказался Лейф. Он, загадочно ухмыляясь и подтягивая к себе мешок, изготовленный из шкуры козла, проговорил: – Обычно, когда люди сидят в кругу и по очереди высказываются, то говорящий держит в руках какой-то символический предмет. А потом передаёт следующему, чья очередь говорить. Я предлагаю тоже что-нибудь передавать. – Не понимаю, к чему ты клонишь? – вопрошал Эйрик. – За неимением лучшего, давайте передавать козлячью голову, – театральным жестом, Довакин извлёк из мешка упомянутый предмет. Удерживаемая Лейфом за рога, шерстяная и бородатая козлиная голова глядела на пятерых беглецов. Реакция была разная. Меченая и Драж’арго улыбнулись, Ксавьер и Эйрик оставались серьёзными, а Этьен вообще состроил какую-то непонятную рожу. – Лейф, ты дурачок? – спрашивал вор. – На кой хрен ты это сохранил? – Не знаю, она просто красиво выглядит, – наивно пожал плечами Довакин, разворачивая голову мордой к себе. – Мне стало жалко её выкидывать. – Ну и фокусы у тебя, – усмехнулся Этьен. – Оказывается, ты не только маг голоса, но ещё и шут. – Так пускай этот шут расскажет о себе, раз уж рот разинул, – предложил Разноглазый. – Вам слово, о артист. – Ну что ж, ребята. Звать меня Лейф Асгримсон, если кто не знает. И я обычно не распространяю информацию о себе, которую сейчас скажу. Но ежели пошла такая пьянка у нас с вами, то знайте. Я Довакин. Драконорождённый. Этьен, Эйрик и Драж’арго взирали на Лейфа со смесью удивления и восхищения. Меченая же не понимала, о чём идёт речь, судя по её недоумённой гримасе. Только один Ксавьер оставался спокойным, никак не меняясь в лице. – Клянусь бородой Исмира, я ведь мог догадаться! – разочарованно выговорил Эйрик. – Довакин – главная знаменитость Скайрима с недавних пор. Все только и твердят о той битве у Вайтрана. – Самое главное, почти никто не знает, кто на самом деле Довакин, – высказался Этьен. – Ну как сказать… Я часто слышал о том, что Драконорождённым является светловолосый норд-воин, – продолжал офицер. – Но таких в Скайриме на каждом углу. А сейчас я вижу настоящего, и, если честно, не до конца в это верю… – Подумать только, Драж’арго был спасён самим Довакином! Когда у него появятся котята, ему будет что рассказать им! – Может, вы объясните мне, кто такой Довакин? – попросила Меченая, подсаживаясь ближе к остальным. – Я не из Скайрима, последних новостей не знаю. – Ты никогда не слышала эту легенду? – спросил Эйрик. – Довакины или Драконорождённые – это герои прошлого, которые могли поглощать души драконов и присваивать их знания ту’ума. – Что такое ту’ум, я тоже не до конца понимаю, – призналась девушка. – Эта та магия голоса, которую использовал Лейф? – Да, именно она. Довакины – величайшие мастера этой магии. Драконорождёнными были такие известные личности, как Алессия и Тайбер Септим. В истории разбираешься? Вот и наш Лейф один из таких. – Тайбер Септим… Да, что-то припоминаю. По-моему, я слышала о его незаурядных способностях. Получается, что Лейф – это герой из далёкого прошлого, который попал в наше время? – Да нет же, – ответил сам объект обсуждения. – Я человек вполне современный. О своей Драконорождённости я узнал лишь месяц назад, во время той битвы с драконом. – Ты сражался с драконом?! – восхищённо поинтересовалась Меченая. – Не только я, много кто ещё. Немало хороших бойцов полегло в той схватке. Драконы – это настоящая напасть в Скайриме последнее время. – И в Хай-Роке тоже. Я лично видела сожжённые деревни. Не понимаю, как такое чудище вообще можно победить. – Тактикой и стратегией. Как и любого противника. Но некоторое время воцарилось молчание. Лейф гладил по голове то, что осталось от козла. – О том, кто ты есть на самом деле, догадаться было несложно, – подал голос Ксавьер. – Я изначально подозревал, что ты с большой вероятностью Довакин. – Ну не скажи, – возразил Эйрик. – Ульфрик Буревестник тоже умеет кричать. Но никто не обзывает его Довакином. – Всё равно, это особой роли не играет. Здесь банальная теория вероятности. Но да ладно, не будем спорить. Мне больше интересно, зачем тебя, Лейф, схватили талморцы? Если они хотели тебя завербовать, то подход был в корне неверный. Предполагаю, что они хотели изучить тебя и твою силу. – А вот и не угадал. Всё мимо, – заявил Довакин. – Я нарочно пробрался на приём, нарочно попал в тюрьму и устроил побег. И всё это для того, чтобы разузнать, что талморцы ведают о возвращении драконов. Вот так, как-то. Это не им от меня что-то понадобилось, а мне от них. Этьен и Меченая уже знали об этом. А трое непосвящённых особо не удивлялись даже. В этот день им и так пришлось удивляться слишком много. – Вот оно, значит. Ты оказался ещё большим оригиналом, чем я предполагал. – продолжил Ксавьер. – И как всё прошло? Удалось узнать? – О да, удалось. Ключом оказался Этьен. Но это он уже сам расскажет, если изволит. Мы вместе направимся в Рифтен, чтобы найти сведущего человека. Кстати, наша принцесса в шрамах мне сильно помогла. Перевела надписи с альдмериса. Даже не знаю, что бы я без неё делал, – Лейф сверкнул глазами на девушку. – Ну как что делал… Мог бы попросить меня, я тоже знаю альдмерис, – ухмылялся Разноглазый. – Вот колдун, испортил весь момент. Я ведь хотел похвалить девчонку. – Ничего страшного, – отозвалась Меченая. – Я в похвале не нуждаюсь. Но мне всё равно приятно. Ксавьер сменил позу для сидения и спросил у Довакина: – А если я поинтересуюсь, зачем тебе эта информация? Это будет уже наглостью? – Пожалуй, что будет. Скажу лишь, что я должен узнать причину возвращения драконов и хотя бы попытаться помешать этому. – В таком случае, удачи тебе, – поддержал Эйрик. – Мы будем молиться за твой успех. Разноглазый примолчал и задумался о чём-то. – Пожалуй, я буду рад, если вместо моей скромной персоны, мы обсудим кого-то другого. Передаю слово даме, – Лейф кинул козлиную голову в руки Меченой. Девушка словила брошенный «мячик», но возмутилась: – Лейф! Можно было хотя бы не рогами вперёд кидать?! – Прошу прощения, – извинился Довакин. – Оно само перевернулось в воздухе. Несколько времени Меченая собиралась с мыслями и крутила в руках козломордого. Набравшись достаточно решимости, она начала рассказ: – Стоит сказать, что я уже несколько лет не называла своего настоящего имени. Но ситуация, которая возникла у нас с вами, она уникальна. Впервые за три года я встречаю людей, которым… могу довериться? И то, в этом я не до конца уверена. Но раз уж Лейф рассказал о том, что он Довакин, то я тоже расскажу о себе. Меня зовут Райнар. Или Ренар. Кому как удобнее произносить. Талморцы убили моих друзей в Хай-Роке, и я стала одержима местью. Три года я в одиночку охотилась на Талмор. Три года я пряталась по лесам и канализациям, скрываясь от властей. Меня объявили в розыск по всем бретонским королевствам. Несколько раз меня ловили, но я сбегала. Сбегала и продолжала охоту. Месяц назад я прикончила главную мразь, которая и отдала приказ на убийство дорогих мне людей. Девушка хищным взглядом смотрела в пустоту. Она выглядела настолько опасной, что остальные боялись вставить и слово. – После этого я решила, что хватит в моей жизни мести, – продолжала она. – На родине я обрела ненужную известность. Общество меня прозвало Убийцей змей. Частенько я слышала, как меня обсуждали в какой-нибудь компании. Мало кто предполагал, что я на самом деле женщина. Но мне это всё равно не нравилось, и я сбежала в Скайрим. Но не успела я толком сюда попасть, как меня схватили местные талморцы. Не понимаю, как они на меня вышли, но это случилось. Ну а дальше вы историю знаете. Она закончила, но задавать вопросы ей не спешили. Все обдумывали и осознавали услышанное. Первым нарушил молчание Ксавьер: – Бежать в Скайрим было рискованно с твоей стороны. Здесь Талмора больше, чем в Хай-Роке. – Я знаю, – ответила Райнар. – С риском сопряжена вся моя жизнь. В Хаммерфел я, во-первых, не хотела, а во-вторых – туда дольше добираться. Мне известно о гражданской войне в Скайриме. Братья Бури отвоевали половину вашей провинции и объявили себя независимыми. Я слышала, что они ненавидят талморцев и не пускают их к себе. Вот я и хотела укрыться на их территории. – Знаешь, я бы сказал, что связываться с мятежниками – плохая идея, – отреагировал Эйрик. – Но не в твоём случае. Они и правда ненавидят Талмор фанатичной ненавистью. Думаю, что пока идёт война, талморцы позволят им оставаться независимыми. – Только в Коллегию Винтерхолда не ходи, – посоветовал девушке Разноглазый. – Она считается нейтральной территорией. Физическое нахождение на земле Братьев Бури не спасает её от талморского присутствия. – Хвала Кинарет, мне там делать нечего, – высказала Меченая. – За три года я грохнула десятки жёлтых эльфов, среди которых было немало влиятельных лиц. Я знаю, что талморцы будут искать меня до конца жизни и нигде в Тамриэле мне не почувствовать себя в безопасности. Но я привыкла жить в бегах. К вашим мятежникам я иду для того, чтобы хотя бы немного расслабиться и ощутить себя не преступницей. Но даже так мне придётся маскироваться, ведь у Талмора по любому есть там шпионы. А если нет, то они их направят. – Тогда удачи тебе, – пожелал ей офицер. – Братья Бури те ещё расисты, но насколько я знаю, к бретонцам они относятся лояльно. А ежели ты расскажешь о том, как гасила эльфийское племя, то тебе и выпивку бесплатную нальют. – Согласен с сородичем, – вставил слово Лейф. – Исграмор бы тобой гордился, хоть ты и не нордка. Но чем же ты будешь заниматься, когда доберёшься до нужных мест? – Попытаюсь зажить спокойной жизнью, – дала ответ Райнар. – Может, стану наёмницей и буду убивать мелких разбойников. Или уйду в лес, буду существовать охотой и собирательством. В общем, определюсь по прибытии. Единственное, в чём я полностью уверена, так это то, что в Хай-Рок я не вернусь ближайшие несколько лет. Слишком много тяжёлых воспоминаний я там оставила, да и опасно это. – Позволь ещё один вопрос, – осторожно поинтересовался Довакин. – Но можешь не отвечать на него, если не хочешь. – Задавай, – Меченая испытующе посмотрела на Лейфа своими фиолетовыми глазами. Драконорождённый боялся её взгляда. Боялся, что засмотрится и не сможет разорвать контакт. Однако, он нашёл силы посмотреть ей в глаза и вопросить: – Откуда у тебя столько шрамов на лице? Я встречал подобную изувеченность только у парочки самых матёрых воинов. Но им было хорошо за сорок, а ты с виду молодая. Как так вышло? – Однажды меня пленили талморцы, и моим палачом была женщина, – спокойно ответила Райнар. – Красивая, элегантная и изящная. Она считала, что потеря красоты есть величайшая катастрофа для девушки. Поэтому, в качестве пытки, она резала, рвала и прижигала кожу на моём теле. Особенно на лице. Вот так я и получила все эти рубцы; свидетельства моего провала и унижения. – Довольно необычная история, – оценил Довакин. – Когда ты сбегала, ты отомстила ей? – О да, – с наслаждением произнесла девушка. – Тот нож, которым она меня истязала, я воткнула ей в задний проход. И провернула. – Жестоко, но справедливо, – заключил Ксавьер. – Это всё, что ты хотела рассказать? – Пожалуй, всё, – отозвалась Меченая. – Передаю слово последнему оставшемуся. Она аккуратно вручила голову Этьену, сидящему рядом. – Мне обязательно держать это в руках? – мрачно поинтересовался вор. – Ой, ладно, переживу. Всё равно у меня история и близко не такая интересная, как у некоторых. Звать меня Этьен Рарнис. Я обычный наёмник из Рифтена, который неплохо знает город. Талморские схватили меня потому, что хотели выбить информацию о местонахождении человека, владеющего важной информацией. Я рассказал всё, что знаю, но меня не отпустили. Но зато меня освободил план Лейфа. И теперь я поеду вместе с ним в Рифтен, где помогу найти того же человека. Вот и сказочке конец. Довакин мысленно усмехнулся. В отличии от Драж’арго, Этьен не стал рассказывать о своей принадлежности к криминалу. Но его можно было понять в этой ситуации. И не Лейфу было его судить, ведь тот сам скрывал немало тёмных тайн своего прошлого. – Что ж, ты ответил вполне достаточно, – заверил Этьена разноглазый маг. – Если рассказывать больше нет желания, то не мучься. – Забирай свою игрушку, Лейф, – вор небрежно отбросил козлиную голову в сторону Довакина. – Надеюсь, ты не собираешься тащить её до самого Рифтена. – Нет, Этьен, нести её будешь ты, – непринуждённо отвечал Лейф. – Я её тебе подарю, ведь она так тебе понравилась. Повесишь на стену у себя дома. Будет напоминать о нашем побеге, обо всех нас. – А катись ты в жопу. Вот что я скажу. – Что тебя не устраивает? Красивый, ухоженный козёл. Морда поприличнее будет, чем у некоторых двуногих. – Ну если он тебе так нравится, то отруби себе голову и приделай эту, козлиную. Довакин не стал реагировать и просто положил объект обсуждения рядом с собой. Какое-то время лагерь молчал. Все просто хотели побыть в тишине, поглядеть на костёр и полюбоваться красивым видом с гор. Прервал безмолвие Эйрик, который сказал: – Нас оттуда выбралось шестеро. Но почти семеро. Жаль того парня, что чуть-чуть не добежал до выхода. Возможно, он прикрыл нас своим телом. И если бы не он, то лёг бы кто-нибудь из здесь сидящих. Однако, окажись на его месте Лейф, нам было бы куда сложнее оторваться. – Да ладно, не бери в голову, – успокоил его Ксавьер. – Помимо него погибли десятки других заключённых. Думаю, что преступников среди них было процентов двадцать от силы. Если обо всех беспокоиться, то можно сойти с ума. – Я и не беспокоюсь. Просто размышляю, как бы могло быть иначе, – спокойно объяснил офицер. – Как думаешь, для чего эльфы использовали ту пещеру с троллями? Как потайной выход, или как яму для сброса трупов? – Думаю, и для того, и для другого. Мы видели человеческие черепа, когда там шли. Не думаю, что это всё заплутавшие путники. Ну а пройти через пещеру не составляет труда, если владеешь магией. Вы в этом тоже убедились. Пока они рассуждали, Лейф сидел молча и отстранённо. Когда Ксавьер напомнил о погибших в тюрьме, мрачные и противоречивые мысли стали атаковать голову Довакина. По сути, Драконорождённый использовал посольских узников как пушечное мясо. Для того, чтобы те задержали талморцев, пока он ищет сведения о драконах. С другой стороны, он даровал им свободу. Дал шанс на спасение, и некоторым даже удалось вырваться. Возможно, некоторые особо ушлые сбежали ещё тогда, в суматохе битвы. В любом случае, он надеялся, что всё это было не зря. Что этот Эсберн окажется ценным и полезным, поможет Довакину в его миссии. – Боюсь, что после этого случая талморцы озвереют и будут угнетать Империю пуще прежнего, – продолжал тем временем Эйрик. – Но как мы им показали! Как мы их вздрючили! Какие у них рожи были! – Наверное, в такое ситуации можно было бы выпить, – заявила Райнар. – Если бы у нас была выпивка. – Эх, выпить бы сейчас чего-нибудь, – согласился офицер. – Хотя бы простой воды, а то жажда мучит. – Жаль, что у нас нет никакого сосуда даже. Так бы зачерпнули откуда-нибудь, – разочарованно проговорила девушка. – Боюсь, что придётся идти на водопой, словно стадо овец. – Вы забываете, что у вас есть я, – ехидно улыбнулся Ксавьер. Колдун сконцентрировался, выставил обе руки, и в них материализовалось деревянное ведро. Совсем не отличимое от настоящего. Потом он поставил на землю объект своих чар, задержал над ним ладонь, из которой полилась вода, точно из лейки. – Вот вам сосуд. И чистая вода в нём, – представил Разноглазый своё творение, когда ведро заполнилось. – Да ну! И ты с самого начала мог так сделать?! – повысил голос Эйрик. – Браво, – вступил в разговор оживившийся Лейф. – Я уже хотел изготавливать кружку из козлиного черепа. – В таком случае, от той отрезанной головы была бы хоть какая-то польза, – дежурно ответил ему Этьен. – Чем болтать, давайте лучше попьём как нормальные люди, в кои-то веки, – предложила Меченая. – И как нормальные каджиты! – дополнил Драж’арго.***
Больше они в лагере особо не задерживались. Вдоволь напившись воды, беглецы посидели ещё немного, затушили костёр и отправились дальше. Лейф сложил остатки мяса в мешок из шкур и понёс. Голову козла он таки не взял с собой, чем вызвал на себя колкости со стороны Этьена. Когда они спустились с гор, стоял уже ранний вечер. Они до последнего шли вместе, но им всё равно надо было расставаться. Лейфу и Этьену нужно было на юг, в маленькую деревню у подножья. Там ждала Дельфина с лошадьми и с вещами Довакина. Путь остальной четвёрки лежал на восток, в сторону болот Хьялмарка. Райнар тоже пошла выручать семью Эйрика, ведь ей, во-первых, было по пути, а во-вторых, она была не против помочь. Уже оттуда все поедут в Хаммерфел, а она пойдёт дальше, в земли Братьев Бури. Пока они шли, Ксавьер поймал Лейфа, завязывая с ним разговор: – Знаешь, Довакин, я тут кое-что подумал… Я не хочу бежать в Хаммерфел. – Да? И куда же ты отправишься? – простодушно поинтересовался Драконорождённый. – Я отправлюсь с тобой. Важность твоего дела я осознаю куда сильнее, чем другие. Возращение драконов – это реальная проблема, которую надо решать. Как я уже говорил, пойти мне некуда. Вернуться в Коллегию я смогу не скоро. Если вообще когда-нибудь смогу. Долгие годы, смыслом моей жизни было накопление знаний и магических сил. Теперь я понимаю, что всё было не зря. Я готов применить свою силу во благо, это и будет моя новая цель. Ну, что скажешь? – Скажу, что ты делаешь непременно уникальное предложение. От помощи столь могущественного мага я просто не в силах отказаться. Добро пожаловать в наш скромный отряд по спасению мира. – Вот и славно. Я очень рад такому союзу. Но повидать Фалиона и помочь Эйрику я всё-таки должен. Поэтому, я присоединюсь к тебе, но не сейчас. Скажи, где я могу тебя найти? – В Ривервуде, в таверне «Спящий великан», – без раздумий заявил Лейф. – Это городок на юге владения Вайтран. – Понял. Я отправлюсь туда, как только завершу дела. Или ты можешь пойти со мной, чтобы мы наверняка не потерялись. – Боюсь, что мне нужно торопиться в Рифтен. Надо найти того старика, пока талморцы не сделали это раньше. Путь через Хьялмарк более длинный. – Жаль. Но если что, я буду ждать в Ривервуде столько, сколько потребуется. – Думаю, долго ждать не придётся. С недавних пор я часто там бываю.***
Неловкий момент расставания настал, когда они дошли до развилки тракта. Их прощание было тёплым, но немногословным. Они и без слов понимали, что никогда друг друга не забудут. – Да будет дорога вашим другом, – сказал Лейф напоследок. – Берегите себя, – напутствовал Этьен. – До скорой встречи, Лейф, – подмигнул Ксавьер. – Ещё раз спасибо за всё, – поблагодарил Эйрик. – Каджит был рад знакомству, – улыбнулся Драж’арго. Но самое большое впечатление на Довакина произвели слова Райнар: – Давно я не чувствовала вкус жизни так, как в этот день. Это было обращение ко всем, но по взгляду фиолетвых глаз, Лейф понял, что она имеет в виду его в первую очередь. Или ему показалось? И они разошлись. Могучий волшебник, имперский офицер, каджит-контрабандист и суровая мстительница. Эти четверо покинули Драконорождённого и вора, уйдя на восток. Лейф с Этьеном развернулись на юг и побрели, не оборачиваясь. – Ты решил не идти с ней? – задал вопрос Довакин. – С Райнар? – уточнил бретонец. – Но мы же с тобой договорились. – Не пойми меня превратно, но я рассчитывал, что ты скажешь нечто вроде: «Прости, Лейф, но я не могу с тобой пойти. Мне тоже надо помочь Эйрику». – Чтобы поплестись за ней, точно хвост? – догадался Этьен. – Я понимаю, как это выглядело… На какое-то время и я правда в неё влюбился. Однако, пообщавшись с ней некоторое время, я понял, что такая женщина мне не по зубам. – Прям так и понял? – не унимался Довакин. – Именно. К тому же, у меня в Рифтене есть Сапфир. Перед тем как меня похитили, мне удалось с ней сдружиться. Вот я сейчас как вернусь, как расскажу ей о своих похождениях! Так она и влюбится в меня. – А Сапфир это кто? Кто-то из гильдии, судя по имени? – Да, моя коллега. Сапфир для меня отличный вариант. Она тоже красивая и интересная, хоть и холодная с виду. У неё нет таких необычных глаз, но зато лицо более… целое. Лейф покивал Этьену, а сам не переставал думать. Думать о прекрасных фиолетовых глазах, что заставляли его сердце биться чаще. «Нет, я должен забыть её, – внушал он себе. – С большой вероятностью, мы больше не встретимся. Чувства затмевают голос разума. Это просто мимолётная влюблённость, она пройдёт. У меня так уже было». В попытках отвлечь мысли от Меченой, Довакин вспомнил о двух купцах на приёме. Калиний и Разелан, с которыми он хорошо провёл вечер. И которые даже не подозревали, кто он такой. Он мысленно понадеялся, что у этих добродушных любителей светских посиделок всё в порядке. Благо, вор не стал долго молчать и вскоре отвлёк вопросом: – Далеко до этой деревни? – Совсем недалеко. Раньше заката добредём, – говорил Лейф, стараясь не думать о Райнар. – Давай, бодрячком. Познакомлю тебя с Дельфиной. Но она не самая приятная тётка, предупреждаю сразу. – По-моему, ты грозился сказать ей пару ласковых, – напомнил Этьен. – Ну вот и скажу. Как раз посмотришь представление. Ты же называл меня шутом? Вот, а теперь будет драма со сценами насилия. – А это звучит. Тогда будем посмотреть. К такому делу нужна выпивка. – Эх, напьёмся мы с тобой, когда в цивилизации окажемся! Так они и шли дальше, коротая путь разговорами. А Довакин, светловолосый нордский воитель с тёмным прошлым, ещё не подозревал о том, насколько легендарную жизнь ему предстоит прожить.