— Что скажешь, Утер?
Тело Ветрокрылой решили осмотреть сразу, до погружения в одну из сотен морозильных камер. Огромный зал уходил далеко вглубь здания, и Вариан неоднократно изумлялся размерами городского морга. Словно полгорода ожидало судьбы последующего сжигания в крематории. Старый обычай хоронить в земле сменилась у людей благодаря наставлениям Велена, в то время как большинство эльфов хоронило родичей за пределами города. Вариан и Генн с нетерпением ждали мнения бывшего паладина, сменившего царственность храмовых залов на безликое помещение с могильными камерами. Благодаря дару Света и медицинским познаниям, Утер представлял огромную ценность для полиции при раскрытии убийств. Одежду с убитой сняли помощники Утера. Оба детектива поморщились. Пускай они работали и видели смерти не один год, но «обнажение» трупов вызывало тошнотворный эффект. Особенно, изуродованного до такой степени в области торса, шеи и голеней, скрытых прежде под одеждой.
— Хмм… — многозначительно протянул патологоанатом. Пощупал голову смертницы, осмотрел затылок. — Во сколько случился взрыв?
— В районе 4 часов дня, — ответил Седогрив.
— Её мучали перед смертью. Повсюду следы жутких ожогов... Клянусь Светом, с её гибелью что-то неправильное.
— Что ты имеешь в виду, Утер? — пробасил Вариан.
— Видите эти голубые сияния? — показал детективам на области ран под округлой формой в районе сердца и в месте, где проходит вена, — Похоже на след от инъекции, — он взял труп за руку, показал на непонятную отметину на предплечье. — Вот.
Генн Седогрив принюхался, надеясь распознать вещество, возможно, ставшее причиной гибели эльфийки. Через секунду оборотень вдруг прослезился.
— Резкий запах, и совершенно незнакомый, — поморщился, зажав нос, откашливаясь, — Что за дрянь?
— И они шевелятся. Голубые нити дыма, — нахмурился Вариан, — Что, чёрт возьми, это такое?
— Обратите внимание, сыщики, — Утер перевёл указательный палец к порезу в области груди.
— Та же картина, — молвил Ринн, поднеся палец к ранению. Утер быстро перехватил его руку.
— Не стоит, капитан. Сперва я сделаю необходимые анализы и проведу вскрытие. Затем свяжусь с Вами, — предложил Утер.
— Также я хотел бы попросить Вас сравнить кровь жертвы с этим волосом, — вручил ему Вариан один светлый локон, завёрнутый в маленький пакетик.
— Родственница? — удивился медик.
Уже находясь на пороге зала, на пути к выходу, Ринн, обернувшись к патологоанатому, мрачно заявил: «
Друг детства».
Генн проследовал за капитаном, всё ещё сжимая нос. От тошнотворной смеси из неизвестной субстанции и запаха тлена, нечаянно обернулся волком. Веки сжимались от невыносимого букета ароматов, словно он застрял в носу. Каждый волосок белого меха пробрало до передёргивания.
— Завтра я останусь в участке, кэп, — посетовал Седогрив, — После такого вряд ли мой нюх на что-то сгодится.
Наконец они вышли на улицу, покидая морг. Вечерний аромат прохлады недавнего дождя приятно развеял мерзкую вонь. Генн спокойно выдохнул и обратился в человека, с седыми бакенбардами и бородкой, с шрамами и глубокими полосами морщин на лбу.
— Стареешь, мой друг, — грустно усмехнулся Ринн.
— Я перенюхал кучу запахов, выслеживал преступников за раз, но это! — в золотистых глазах Седогрива вспыхнул неведомый страх, пробивший в груди кашель, — Это что-то потустороннее. Живи мы шестьсот лет назад, во времена наших предков, я бы сказал, что это магия.
Морщины проявились и на лице Вариана после этих слов.
— Магия времён крестовых походов? — изумлённо вскинул брови капитан.
— Не знаю. Посмотрим, что завтра скажет Утер, — прорычал оборотень.
— Пожалуй. Утро вечера мудренее, — согласился Вариан.
— До завтра, напарник! — помахал ему оборотень.
— Своим ходом? Может, подвезти?
— Не стоит. Хочу на своих четверых пробежаться, — после чего обернулся в волка. Одежда не стесняла животное обличье Седогрива, потому тот легко встал на четыре лапы (две из которых по-прежнему были в широких ботинках) и помчался домой.
Через минуту появился знакомый силуэт у ворот больницы. Вариан двинулся навстречу ему. Пройдя через КПП, мужчина распознал в знакомом сына.
— Сын? — мужчина вскинул брови в недоумении, — Ты чего здесь? Уже поздно, садись в машину. Едем домой.
Младший Ринн смотрел на отца крайне взволнованно.
— Пап, я видел по новостям, что произошло. Кто это был из Ветрокрылых? Это Сильвана? — с губ Андуина неудержимо сорвалось это имя.
— Трудно сказать. Лицо её обуглено. Завтра будет известно, — объяснил Вариан, положив руку на плечо сыну и вместе с ним следуя к полицейской машине. Мужчина слышал, как сердце сына неистово стучало. Андуин чувствовал себя подавленным, — Не думал, что ты так переживаешь. Ты видел её всего раз.
— Верно, только… — нерешительно начал юноша, — Ты так много рассказывал об Аллерии и Верисе, о вашей дружбе… Вроде я был ребёнком, но, закрывая глаза, отчётливо вижу их дом, ощущаю заботу и тепло — особенное, что ли. Не могу объяснить… — погрузился в думу Андуин, безразлично смотря на темнеющий переулок.
Они сели в машину и поехали домой.
— Не верю, что кто-то из семьи Ветрокрылых мог устроить теракт, — добавил Андуин.
Отец же хранил задумчивое молчание. Работа исключала чувства и ставила превыше всего обязанность: защищать права и жизнь граждан Лордерона. В глубине души, Вариан старался отбросить мысль, что Ветрокрылые примкнули к «
Отрёкшимся» — организации, долгое время скрывавшейся в подполье. После убийства Аллерии, Вариан вместе с Седогривом практически вышел на их след. След привёл сыщиков в схрон… абсолютно пустой — ни денег, ни бандитов, ни оружия… Позднее выяснилось, что информатор служил двойным агентом на службе у Отрёкшихся. Допросить его после неудачного штурма схрона не вышло — волей-неволей Сильвана оказала «Отрёкшимся» услугу, быстро расправившись с ним — а затем слегли на дно. Тринадцать лет длилось напряжённое затишье… пока королю не взбрело в голову утвердить закон, практически лишающий эльфов всяческих прав.
Благодаря внедрённым IT-технологиям в жизнь общества, Андуин без помощи отца прекрасно знал из публикаций СМИ об «Отрёкшихся».
— Думаешь, «Отрёкшиеся» вернулись? — спросил он. Недобрые чувства звучали нервным стуком по подлокотнику кресла.
Вариан сделал поворот на шоссе, а после продолжил:
— До сих пор нам не удавалось поймать никого из них. Тогда мы заслали к ним Аллерию — как агент Лордеронской Службы Безопасности (ЛСБ) она добровольно согласилась. Но всё пошло не по плану. Её раскрыли и она погибла. Всё, что нам удалось узнать: кто-то высокопоставленный управляет ими, и в организации в основном орудуют эльфы. Из-за сокрушительного провала, власти вскоре прикрыли ЛСБ. Видимо, король Теренас, посчитал организацию неспособной ловить опасных преступников. Но недавно ситуация изменилась к худшему. Кто-то стал выводить эльфов на митинги, устраивал тайные собрания, в пригороде Лордерона начались людские погромы… — разъяснял Вариан.
— Значит, принятие чудовищного закона… — смекнул Андуин, однако отец опередил его:
— … передача в мои руки больших полномочий. Если «Отрёкшиеся» — эльфы, им не поздоровится. Особенно тем, кто втянул Ветрокрылых. Это я тебе обещаю.
Вечерние тени машины изобразили сидящего за рулём Вариана оскалившимся монстром — так почудилось Андуину. На деле, мужчина с трудом держал себя в руках — уже вторая Ветрокрылая, вторая «подруга детства» погибла. И судя по зиявшим неизвестным ранам, пыткам и удару по голове — насильно.
— Не отвернутся ли от нас другие эльфы после закона? Им и так перекрыли воздух — лишили возможности занимать высокие должности, в школах полностью запретили эльфийский, а существующие школы для эльфов закрыли до последней. Не знаю, что задумал король, но вся эта ситуация меня пугает, отец. Словно мы катимся в пропасть.
Вариан поражался прозорливости сына. Юноша с малых лет проявляет мудрость, обладает острым взором на различные события, нередко извлекая из них правильные выводы.
Дабы окончательно не сойти с ума до наступления следующего дня, старший Ринн перешёл к другой теме:
— Как твоя служба в Храме? Пророк доволен тобой?
Андуин погрустнел.
— Я… осмелился заговорить с ним о ситуации с эльфами…
Вариан неодобрительно покачал головой, нахмурившись.
— Ты же знаешь, как он не любит вступать в подобную полемику, — с раздражением, отметил мужчина.
— Он предложил бездействие, когда людям и эльфам так требуется поддержка и уверенность в завтрашнем дне. На мои вопросы Велен всегда давал хорошие и мудрые советы. Но сейчас… — понурил голову Андуин, опустив взгляд.
— Думаю, у него есть на то причины, сын, — выдохнул старший Ринн, обдумывая слова мальчишки, — Возможно, он хочет оградить веру от нападок той или иной стороны конфликта.
Андуин принял отцовские слова к сердцу. Подобные мысли не приходили в его светлую голову.
Машина остановилась у подъезда семиэтажки, где жили Ринны.
— Теперь ты наказан? — спросил Вариан.
— Три дня «под домашним арестом», — грустно усмехнулся юноша.
— Ну, это не страшно, — потягиваясь от усталости и переизбытка напряжения, протянул Вариан, вылезая из машины. Андуин выбрался следом, — Почитаешь книги, посмотришь фильмы, включишь музыку и отвлечёшься от наущений Пророка на несколько дней, — затем проговорил, с долей лукавости, — И потом, ты всегда можешь сменить одеяния на полицейскую фуражку.
Андуин закатил глаза.
— Отец, — неохотно протянул он, покачав головой, — Мы ведь уже обсуждали. Моя жизнь принадлежит Свету. Я чувствую, что с ним меня связывает нечто большее, чем с судьбой «Дяди Стёпы», — вспомнил сказку про доброго милиционера, регулировщика движения. Мужчина с чувством рассмеялся.
— Все начинают с малого. Отличишься, будешь работать в команде детективов, — похлопал сына по плечу.
— Пап, — повёл головой сын, понимая что отец перешёл к шуточным издёвкам. Второй шаг на пути к скандалу — уже не первый раз, — Уверен, ты проголодался на работе. Я пожарил бифштекс. Так что давай лучше поужинаем. Ты да я.
— И обсудим твоё настоящее будущее за едой? — настойчиво предложил Вариан, на что Андуин, не без улыбки, сразу нашёл ответ: «Пап, когда я ем — я глух и нем».
***
После спокойного мужского ужина, Андуин направился в собственную комнату. Присел за покрывшийся пылью компьютер, включил его. Пока ждал загрузку, взгляд невольно пал на слегка подпрыгивавший от сквозняка конверт. Большой, старый на вид — бумага пожелтела от времени. Подобные конверты юноша не использовал, тем более, что любые сообщения, важные и не очень, можно было спокойно отослать по смс-ке через мобильник либо при помощи приложения
OrcsApp.
Андуин перевернул конверт на лицевую сторону. В надписи чётко было обозначено:
«От кого» — «От Ветрокрылой». «Кому:» — «Андуину Ринну»
.
Глаза округлились; дыхание, как душа, до кончиков замерла, а в голове воцарился хаос. Пальцы с безумной скоростью распечатали конверт, вытаскивая из него сложенный лист бумаги. Развернув его, юноша поразился чудесной каллиграфии. Письмо расписывалось на целую страницу не буквами, но изумительными узорами. Глаза стали жадно вчитываться в текст.
«Здравствуй, Андуин.
Прости, что пропала без вести на долгие годы и не давала о себе знать. Так или иначе, я никогда не забывала нашу встречу.
Не так давно я видела тебя: на посвящении в Паладины. Поистине горжусь тобой. Я бы очень расстроилась, если бы Пророк проигнорировал таланты такого удивительного человека как ты.
Ты возмужал, юный Андуин. Благородный молодой паладин наверняка уже покорил сердце какой-нибудь красавицы. ;-)
Вместе с радостями и достижениями, я также разделяю и твою скорбь. Сожалею о твоей матери. Она была прекрасной женщиной. Мне не хватает слов выразить сочувствие и поддержку, в которой ты по-прежнему нуждаешься. Много лет назад я потеряла родителей… затем сестру. Аллерию… Я осталась одна, и мне составило большого труда смириться… чтобы не кануть во мрак.
Последние известия о второй сестре, Верисе, дошли до меня с опозданием. Совсем недавно она пропала. Я отчаянно разыскиваю её. Вышедший королевский закон ставит меня в непростое положение, потому пишу на бумаге, а не по телефону. Мне жаль, что приходится просить тебя, впутывать в весь этот кошмар. Но боюсь, другого пути нет.
Если он расследует дело об исчезновении моей сестры, я хотела бы встретиться с ним. Возможно, он согласится помочь, в память о дружбе наших семей. Прошу, передай ему мои слова:
«Я буду ждать его в 18:00 послезавтра на старом заброшенном складе на востоке города».
Уверена, когда всё закончится, мы с тобой обязательно увидимся, львёнок…»
Сердце бешено колотилось в груди и йокнуло на последнем слове. Никто и никогда, кроме Неё, не называл его «львёнком». Не существовало никакого подарка, не было ни одного события, способных обрадовать юного Ринна больше, чем письмо, написанное рукой Той Единственной, кого Андуин хранил в сердце с самого детства. Словно сам Свет ответил на искреннюю мольбу детского сердца — встретиться с Ней.
Схватив письмо с конвертом, юноша немедля поспешил к отцу. Постучал в дверь его комнаты, но в ответ услыхал дикий храп. Капитан полиции отдыхал после тяжёлого дня. Сын решил его не беспокоить, а дождаться раннего утра, чтобы рассказать о письме и показать его.
Позднее, когда ночная темень опутала его комнату пеленой из теней, Андуин лежал на кровати, засыпая. В ясных воспоминаниях прокручивалась мелодия эльфийской колыбельной из детства, что отпечаталась в его сердце звонким мелодичным голосом очаровательной женщины… Закрыв глаза и повернувшись спиной к окну, юнец, не разжимая губ, напевал её… Внезапно к собственному напеву добавился чей-то мелодичный и нежный голос. Словно Её… Вспомнились тепло и нежность прикосновений, какими не одаривала даже собственная мама, любившая мальчика. Захотелось всей душой переместиться в день приезда к Ветрокрылым и снова услышать Её нежный переливный голос, увидеть Её изумительные голубые глаза, коснуться Её персиковой кожи и пропустить через пальцы шёлк её золотистых волос.
Младший Ринн с удивлением признал, что так и не забыл воплощение любви, доброты и нежности.
Ласковый напев сменился шумом ветра. Андуин обернулся, взглянул в распахнутое окно, но увидел лишь тёмное ночное небо, усеянное звёздами, и с тоскою уткнулся обратно в подушку, закрывая глаза и думая о прекрасной эльфийке…
