Неожиданное наследие (Unexpected Heritage)

      — У меня сегодня днем встреча с новым клиентом, не хочешь ли пойти?              Джон посмотрел на своего друга: — Неужели? Потому что ты не спрашивал с тех пор, как мы с Мэри вернулись.              — Да, ну, я пытался быть... милым. Поскольку вы — молодожены, и все такое, — Шерлок пожал плечами. — В любом случае, ты вернулся, и я подумал, что тебе может быть скучно.              — Ты имеешь в виду, что тебе скучно, — с улыбкой поправил его Джон.              — Как скажешь, — Шерлок махнул рукой. — Вопрос в том, заинтересован ли ты в помощи или нет?              — О, боже, да.              #              — Лорд Андершоу, — сказал Шерлок час спустя, когда их проводили в гостиную мужчины. — Я — Шерлок Холмс, а это — мой коллега, Джон Уотсон.              — Конечно, да, — сказал пожилой человек со своего кресла у камина. — Рад познакомиться с вами обоими. Проходите, садитесь. Простите меня за то, что я не встаю. Мои ноги считают, что после 90 лет ношения меня они заслуживают как можно большего отдыха.              — Мне знакомо это чувство, милорд, — сказал Джон со своей очаровательной улыбкой. — Моя левая нога взяла что-то вроде отпуска, когда я вернулся домой из Афганистана. Это было неудобно.              — Афганистан, да? У моих даже нет оправдания в виде боевого ранения, — сказал старик. — Они просто обленились, будь они неладны.              Прежде чем Джон смог сделать что-то большее, чем просто улыбнуться в ответ, Шерлок нетерпеливо наклонился вперед: — Итак, чем мы можем вам помочь?              — Нетерпеливы, да? Полагаю, это означает, что вы не хотите чашку чая, которую я собирался предложить? Нет? Ну, хорошо. Я сам люблю сразу переходить к делу, — он коротко кивнул. — Моя проблема, мистер Холмс, в том, что меня шантажируют.              Брови Шерлока слегка приподнялись, но все, что он сказал, было: — Какая-то юношеская неосторожность?              — В этом-то и проблема, — сказал ему граф. — На самом деле, я не знаю.              Ну, это другое дело, подумал он, когда Джон спросил: — Тогда как вас можно шантажировать?              — По словам... этого человека... это мой сын был неосторожен, но, поскольку он умер несколько лет назад, я не могу его спросить.              — А, — протянул Шерлок, откидываясь на спинку стула. Он на мгновение задумался, затем спросил: — Но если ваш сын мертв, как вас шантажируют? Я могу понять, что могут быть некоторые негативные отзывы в прессе или что-то еще, но, в конечном счете, не будет ли эта неосторожность списана на вашего сына?              — Ну, да, но даже если бы я был готов пожертвовать репутацией моего сына и позволить этому ублюдку продолжать делать то, что он хотел... это еще не все, — лорд Брэндон собирался продолжить, когда вошла горничная с чайным подносом. — Ах, чай, который вы не хотели.              Последовало короткое, неловкое молчание, пока все смотрели на чай, и Шерлок подумал, не совершил ли он какую-нибудь социальную оплошность. В конце концов, это будет не в первый раз, хотя мама, безусловно, пыталась привить ему элементарные манеры, когда он был ребенком. К счастью, Джон хорошо разбирался в тактичности, потому что, когда пауза затянулась, он сказал: — Теперь, когда он здесь, я возьму чашечку, если вы предлагаете. Хотите, я налью?              — Пожалуйста, — сказал граф, улыбаясь в ответ.              Наблюдая, как Джон наливает и готовит чай, он удивился, насколько похожи эти двое мужчин, нетерпеливо склонившихся к чаю. Шерлок принял чашку от Джона, хотя и не хотел ее, а затем наблюдал, как Джон сам наливает себе в чашку — молоко, без сахара, — совсем как граф. Он задавался вопросом, какова статистическая вероятность того, что два совершенно незнакомых человека будут одинаково пить чай. Учитывая абсурдную популярность чая в британской культуре и обычные способы его приготовления — молоко, сахар, мед, лимон — со всеми возможными перестановками, статистический анализ может быть либо весьма интересным, либо совершенно бессмысленным. Приведет ли генетика к тому, что человек будет пить чай определенным образом? Воспитание? Удобство? Или личный вкус — настолько случайный фактор, что все это было бы бессмысленно?              Он понял, что двое других наблюдали за ним с потрясающе одинаковым выражением удивленного терпения. Шерлок моргнул. Он привык к такой реакции со стороны Джона, но... было достаточно необычно, чтобы на него реагировали не просто терпеливо, но и с весельем. Он со звоном поставил свою чашку с чаем (молоко, два кусочка сахара) на стол: — Итак, помимо того, чтобы не запятнать имя вашего сына, что еще вы хотите предотвратить? Сколько лет этой неосторожности?              — На самом деле, десятилетия, — сказал пожилой мужчина со вздохом, веселье исчезло с его лица. — Очевидно, у моего сына был роман, о котором мы никогда не знали. Это было бы... неловко на данном этапе, я полагаю, но и он, и женщина уже мертвы, так что контроль ущерба был бы... управляемым. Особенно в наше время.              — Сексуальных приключений — пруд пруди, — пробормотал Шерлок, потягивая чай.              — Именно. Проблема, однако... — граф сделал паузу, подыскивая нужные слова. — Вы знаете, как передается графство, мистер Холмс?              — Через родословные, — быстро ответил Шерлок. — Ближайший наследник мужского пола. Почему это... ох.              — Да, — сказал граф, кивая. — Ох.              Лоб Джона нахмурился — скорее с беспокойством, чем с замешательством: — Значит, этот роман... был ребенок?              — Тот, о котором я не знал. Я даже не уверен, знал ли Джонатан, но шантажист знает или утверждает, что знает, — он посмотрел на них, теперь на его лице ясно читалось страдание. — Вы должны понять, я всегда ожидал, что моим преемником станет Джонатан. Я надеялся на внуков, но… у него и его жены была только дочь Гарриет. Возникли... осложнения... так что Маргарет больше не могла рожать детей. И поэтому я смирился с тем, что в будущем титул перейдет от Джонатана к одному из его кузенов.              Шерлок кивнул: — Но новость о том, что у него родился сын, — если это правда, — меняет ситуацию.              — Действительно. Даже рожденный вне брака, этот ребенок будет иметь преимущество перед моим племянником Дэвидом. О, я полагаю, по поводу законности в отсутствие линий брака может быть какая-то судебная тяжба — это, безусловно, имело значение в прошлые века, — но цель закона ясна. Титул переходит к следующему наследнику мужского пола, и точка.              — И вы этого не хотите.              — Нет, проблема не в этом, — Шерлок даже не мог определить количество эмоций, промелькнувших на лице этого человека. — Я никогда не слышал об этом ребенке... Ха! Ребенке. Сейчас он — мужчина, ему около сорока, если информация верна. Да, есть юридические последствия, которые я хотел бы разрешить, пока могу… Мне девяносто лет, мистер Холмс, так что трудно сказать, сколько мне осталось. Но не только это… это значит, что у меня есть внук.              Его голос дрогнул, и Шерлок терпеливо сидел, изучая возможности, в то время как Джон наклонился вперед: — Вы хотите с ним встретиться.              — Да, я думаю, что так, — сказал старик. — Но я даже не знаю его имени. Я не знаю, говорит ли шантажист мне правду. Я не знаю, какой информацией он располагает, но... если его история правдива, я должен действовать. Теперь, когда я знаю, что этот внук может существовать, а может и не существовать, мне нужно знать точно. Единственное преимущество, которое у меня есть, это то, что он предположил, что я знал о мальчике... мужчине... и намеренно держал его в неведении о наследовании из-за стыда, пытаясь защитить имя моего сына и мою семью. Но на самом деле...              — По правде говоря, само его существование является для вас новостью. Итак, вместо того, чтобы внушить страх, ваш шантажист, на самом деле, дал вам надежду.              — Совершенно верно, мистер Холмс, — граф прерывисто вздохнул. — Я знаю, это кажется невыполнимой задачей, но мне нужно знать, правда ли что-нибудь из этого. Был ли у моего сына роман сорок лет назад, родился ли ребенок. Жив ли до сих пор мальчик. Если ДНК докажет его личность... а затем, все остальное… кто он такой, чем занимается? Где он живет? Способен ли он принять мой титул, когда меня не станет? Так много вопросов...              Он замолчал, выглядя измученным. Шерлок взглянул на Джона, отметив выражение беспокойства на его лице, когда он заметил цвет лица графа и признаки напряжения. Доктор бросил на Шерлока быстрый взгляд, а затем кивнул. Шерлоку пришлось согласиться. Возможно, обычно он не проявлял особого интереса к помощи пэрам — их проблемы были обычно такими скучными, — но в страданиях этого человека было что-то такое, что заставило его захотеть помочь.              — Мне понадобится любая информация, которой вы располагаете, — сказал он. — Даты, места, имена, если они у вас есть. А также фотография вашего сына.              Облегчение на лице мужчины было ошеломляющим: — Благодарю вас, мистер Холмс. — Он поставил чашку с чаем и поднялся на ноги, принимая руку, которую Джон поспешил ему подать. — И вам спасибо, доктор Уотсон. Вся информация у меня на столе.              Он осторожно подошел к своему столу, в то время как Джон наблюдал, настороженный и готовый броситься на помощь, если у того откажут ноги. Шерлока никогда не переставало удивлять, насколько Джон мог заботиться о людях, даже о тех, с кем только что познакомился. Шерлок признавал, что граф казался гораздо более приятным, чем большинство представителей аристократии, которых он встречал, но все же… не то чтобы у него не было персонала, который мог бы ему помочь. Действительно ли он нуждался в помощи Джона? В конце концов, Джон был его помощником. Ему не нужно было, чтобы его услугами пользовался богатый старик, каким бы приятным он ни был.              Шерлока снова поразило сходство двух мужчин, когда Джон шел рядом с графом. Их рост был почти одинаковым, учитывая, что старик немного усох от возраста. Их носы также имели одинаковый наклон на концах, что было интересно.              Подойдя к письменному столу, граф отпер один из ящиков, достал папку и передал ее Джону: — Это все, что я считаю актуальным. Даты и имена, такие, какие есть, а также несколько фотографий, которые мой сын сохранил со времен учебы в университете. Они были спрятаны вместе с некоторыми его личными вещами, что заставляет меня думать, что они могут иметь отношение к делу.              Джон кивнул и начал поворачиваться к камину, но Шерлок уже был на ногах и потянулся за папкой, заставив Джона вздрогнуть. Папка упала на пол, и они оба опустились на колени, чтобы поднять бумаги, когда Джон извинился: — Я все время говорю тебе, чтобы ты производил какой-нибудь шум, когда делаешь это, Шерлок. Что я тебе говорил о том, что не надо подкрадываться к ветерану боевых действий?              — Что это немного нехорошо, Джон. Да, я знаю. Прости меня за то, что я думал, что твое периферийное зрение работает нормально. Это не совсем темная или переполненная комната.              — Не в этом дело, Шерлок, — протестующе сказал Джон, поднимаясь на ноги и сжимая в руке стопку фотографий.              Граф наблюдал за ними обоими, забавляясь под этим напряжением: — Вы двое часто это делаете?              — Ссоримся? — спросил Джон. — Было бы непрофессионально с моей стороны признать, что мы делаем это постоянно? Больше с Шерлоком, чем с моей женой.              — О, пожалуйста. Вы — молодожены. Ссоры начнутся позже, — сказал Шерлок.              — Да? И откуда ты это знаешь, Шерлок? О, подожди, еще одна, — он наклонился, чтобы поднять случайную фотографию, прямо под краем стола, а затем вздрогнул, ударившись головой.              — Действительно, Джон, — сказал Шерлок с упреком, — этот человек подумает, что у нас совсем нет чувства профессионализма.              Джон опустился на пятки, рассеянно потирая голову и глядя на фотографию в своей руке.              Он выглядел ошеломленным не из-за удара головой, подумал Шерлок. Это было что-то другое: — В чем дело?              — Эта фотография, — сказал Джон. — Это — моя мать.              #              Джон едва замечал боль в затылке, уставившись на фотографию в своей руке. Женщина на фотографии была моложе, чем он когда-либо ее видел, но не было никаких сомнений, что это была его мать. Она сидела у бассейна в бикини, прикрывая глаза рукой и улыбаясь в камеру. Она выглядела счастливой и беззаботной... Совершенно не похожей на временами отчаявшуюся женщину, которая его вырастила.              Его внезапное молчание, казалось, обеспокоило Шерлока, потому что тон его голоса полностью изменился, когда он поинтересовался, что Джон нашел. Тот не смог сдержать благоговения в своем голосе, когда ответил, что на фотографии была его мать. Его мать.              — Могу я взглянуть на это? — спросил лорд Брэндон, протягивая руку.              Джон подтянулся так, что оказался на коленях перед столом, глядя поверх него, как ребенок, и протягивая фотографию. Он подумал о том, чтобы подняться на ноги, но вместо этого опустился на пятки, опустошенный внезапным открытием.              — Да, — говорил граф. — Я помню. Это — единственная фотография этой молодой женщины из университетских лет Джонатана. Я включил ее в стопку только потому, что она была среди фотографий, которые он хранил. Честно говоря, я не думал… Сколько вам лет, доктор Уотсон?              — Сорок один, — рассеянно сказал Джон, потирая затылок. — И я действительно не понимаю, как я могу быть тем человеком, которого вы ищете, милорд.              — Нет? Почему бы и нет?              — Потому что мои родители были женаты, — он сделал паузу, затем добавил: — Честно говоря, я никогда не знал своего отца. Мама никогда по-настоящему не говорила о нем, но они определенно были женаты. Я видел свидетельство.              — Как насчет фотографии? — настойчиво спросил граф. — Вы видели фотографии своего отца?              — Только свадебную фотографию. Они поженились в какой-то маленькой свадебной часовне в Лас-Вегасе, в Штатах, и, по-видимому, им достался роскошный пакет, в который входила фотография. Однако этот брак продлился недолго. Он сбежал от нее едва ли не до того, как высохли чернила, и она больше никогда о нем не слышала. Она сказала мне, что рассматривала возможность аннулирования брака, но когда поняла, что беременна...              Он взглянул на Шерлока, который пристально на него смотрел: — Я думал, твой отец владел магазином в Йоркшире?              — Технически, это был мой отчим. Или, я полагаю, не совсем, поскольку они с мамой, на самом деле, не были женаты. Они были вместе с тех пор, как мне исполнилось три года, то есть вскоре после того, как мама вернулась в Англию. Она закончила университет в Калифорнии, где и познакомилась с отцом, но, в конце концов, решила вернуться домой. Что-то о том, что мой дедушка был болен, хотя я его совсем не помню.              Он снова посмотрел на графа и почти забеспокоился, увидев, как побледнел пожилой мужчина: — С вами все в порядке, сэр?              Тот просто кивнул, затем указал на стопку фотографий, все еще зажатых в руке Джона: — Вы узнаете кого-нибудь еще?              Чувствуя странное возбуждение любопытства и дурного предчувствия, Джон пролистал снимки. В основном, это были групповые снимки друзей, смеющихся и веселящихся. Ни один из них не выглядел знакомым... пока он не перевернул последний и не увидел снимок трех молодых людей, стоящих плечом к плечу, выглядящих более серьезными, более официальными, чем на других снимках.              Лицо в середине было таким же, как на свадебном портрете его матери.              С минуту он не мог не пялиться, но затем отвел глаза, чтобы посмотреть на мужчину на другой стороне стола: — Вот, — сказал он, поднимая фотографию. — Тот, что посередине.              Старик вздохнул и откинулся на спинку стула: — Это мой сын. Это Джонатан.              — Джонатан, — пробормотал Джон.              — Она назвала тебя в его честь, — раздался баритон Шерлока. — Любопытно, поскольку она, по-видимому, не имела с ним никаких контактов.              — Но… это невозможно, — сказал Джон. Потому что так оно и было. Как это могло случиться? Он прожил всю свою жизнь, не зная человека, который предоставил сперму, приведшую к его рождению. Кроме легкого любопытства, когда он был мальчиком, он никогда ничего особенного к нему не испытывал. В конце концов, у него была фигура отца. Он никогда не чувствовал себя брошенным или нелюбимым, или словно ему не хватало важной ветви в его генеалогическом древе. Если уж на то пошло, он злился на свою мать за то, что ее бросил молодой муж (что едва не заставило Джона захотеть самому отправиться на поиски этого человека). Но он никогда не… как это стало возможным?              — Мой сын отправился в деловую поездку, когда ему было 24 года, — произнес граф. — В Калифорнию, и это была единственная причина, по которой я смог убедить его уехать, поскольку он не хотел иметь ничего общего с семейным... бизнесом, я полагаю, так вы могли бы это назвать. Он должен был отсутствовать всего неделю, но продолжал откладывать возвращение домой, говоря, что хочет остаться... но он никогда не говорил, почему.              Старческие глаза теперь слезились, и Джон почти пожалел, что не может винить возраст за влагу в своих собственных. Очевидно, у него увлажнились глаза из-за боли от удара головой. Это не имело ничего общего с тем фактом, что он, по-видимому, только что разгадал главную тайну своей жизни... Которую он вообще не ожидал разгадать. Ту, о существовании которой он даже не подозревал.              Это, а также осознание того, что, по-видимому, у него действительно все еще был дедушка.              — Какое имя было указано в свидетельстве о браке, Джон? — услышал он вопрос Шерлока.              — Брэндон. Джон Брэндон.              И глаза старика наполнились слезами, даже когда его лицо осветилось достаточно ярко, чтобы соответствовать солнцу.