Неожиданное наследие (Unexpected Heritage)

      Обычно у Шерлока не было терпения к человеческим драмам, эмоциям, чувствам или чему-то подобному. (Разве его речь на свадьбе Джона и Мэри не доказала это?) Но такое? Он почти мог признать, что это... воссоединение… было по-своему увлекательно.              Теперь, когда он знал больше фактов, генетические связи между Джоном и его дедом были более очевидны, чем когда-либо. Сходство, которое не давало ему покоя раньше, внезапно обрело смысл. Рост, нос, предпочтения в чае... Хотя последнее может быть косвенным. Ему действительно понадобилось бы какое-то слепое тестирование, чтобы подтвердить или опровергнуть эту гипотезу, и, очевидно, данные уже были искажены.              Он был уверен, что в будущем предстоит проработать утомительные детали. Тесты ДНК, получение подтверждения брака из Лас-Вегаса... вместе с доказательством того, что он не был аннулирован или иным образом юридически завершен.              ...и разве это не было интересно, учитывая, что сын графа снова женился здесь. Потому что, если первоначальный брак с матерью Джона все еще был в силе, это делало его вторую жену... не его женой. И теперь незаконнорожденной была дочь, а не Джон. (Потому что, в самом деле, как Джон мог быть незаконнорожденным? Он был самым честным и прямым человеком, которого Шерлок когда-либо встречал.)              Они вдвоем все еще сравнивали записи — даты, время, имена и так далее. Как будто ни один из них не мог по-настоящему принять правду без огромного количества ненужной болтовни над фактами. Итак, Шерлок обратил свое внимание на первоначальную цель своего прихода сюда.              Если графа шантажировали из-за юношеской неосторожности его сына... неосторожности, за которую Шерлок был вечно благодарен, поскольку она привела к самому существованию Джона Уотсона… как повлияет на это встреча с Джоном? Граф сказал, что, по его мнению, шантажист считал, что он знал правду. Если бы это было правдой, то вызов им Шерлока и Джона на это дело был счастливой случайностью, потому что это выглядело бы так, словно он в панике напрямую позвонил своему незаконнорожденному внуку — предположительно, чтобы загладить вину или оправдаться, или нанести что-то вроде превентивного удара.              Что было бы логично... за исключением того, что это даже отдаленно не соответствовало действительности.              Нет, граф действовал невинно, из желания найти правду и поступить правильно с внуком, о существовании которого он даже не подозревал.              Шерлок должен был признать, что это было неожиданно... трогательно.              Он снова оглянулся на двух других мужчин. Теперь они говорили о службе Джона в Афганистане. Скучно. (Или, ну, может быть, скучно не само по себе, а потому, что Шерлок уже об этом знал. Это была старая информация, в отличие от откровения о биологическом отце Джона.)              Знал ли шантажист истинную личность Джона? Если ему было известно достаточно, чтобы знать о существовании Джона, он практически должен был бы знать его имя. Но означало ли это автоматически, что он знал, где сейчас Джон?              Данных для предположений было недостаточно, но вероятность этого была. Зачем привлекать внимание к человеку, если вы не хотели внимания?              Итак, чего же на самом деле хотел шантажист?              — ...Шерлок?              Он моргнул и снова сфокусировался на этой паре одинаковых веселых лиц (На самом деле, эти отношения буквально смотрели ему в лицо с тех пор, как они сюда приехали.): — Хммм?              — Я спросил, как вы думаете, знает ли шантажист о докторе Уотсоне?              — Я думаю, что он должен, — сказал Шерлок. — Тогда возникает вопрос — он пытается вас шантажировать? Или Джона? Потому что я вполне уверен, что это — не поступок доброго самаритянина, пытающегося привлечь внимание к давно забытому внуку.              — Да, — сказал граф, качая головой. — Боюсь, я должен согласиться.              — Или... — начал Джон, затем остановился. — Вы сказали, что мой отец... ваш сын был женат? Но если он был женат на моей матери, и это никогда не было аннулировано... Это делает его двоеженцем. Как он мог это сделать? Разве не существуют… проверки… для такого рода вещей?              — Предполагается, что это невозможно, — задумчиво произнес граф. — Если только ваша мать не аннулировала брак и просто никогда вам не сказала? Как-то защищая вас?              — Я полагаю, это возможно, — сказал Джон, наклонив голову и глядя на фотографию в своей руке. — Она никогда особо не рассказывала о нем, только то, что это был импульс пожениться — они знали друг друга всего несколько дней, и в дело был замешан алкоголь...              — У Лас-Вегаса действительно определенная репутация, — сухо сказал граф. — Даже в то время.              — Верно, — Джон улыбнулся ему, но затем посерьезнел. — Однажды я спросил ее, почему это не сработало. Она просто сказала, что это была ошибка, что его вызвали домой, и им никогда не суждено было быть вместе. Я думаю, она пыталась забыть об этом, поэтому я не настаивал. На протяжении многих лет я задавался вопросом, пыталась ли она его найти, вернувшись в Англию, когда мне было три года, но она никогда не говорила.              — Когда вам было три года? Так это было, когда, в 1976 году? В тот год Джонатан обручился с Маргарет.              Бровь Шерлока приподнялась. Это было... интересное... сопоставление дат. Джон, похоже, тоже так думал, нетерпеливо наклонившись вперед: — Неужели? Это... совпадение, верно?              — Возможно, тогда они встретились и потихоньку оформили все необходимые документы? — предположил Шерлок.              — Это имело бы смысл, — задумчиво сказал Джон. — Несколько юридических документов, чтобы расторгнуть брак, а затем разойтись? Не похоже, что это была история любви на века или что-то в этом роде. — Он снова рассеянно потер затылок.              — С вами все в порядке, Джон? — спросил граф с обеспокоенным взглядом.              — Что? — он моргнул, а затем кивнул. — О, ну, да. Это просто что-то вроде шока. Я имею в виду, я знал об их внезапной свадьбе и о том факте, что брак не продлился долго, но никогда не осознавал, что они знали друг друга всего около недели. По сути, я — результат пьяной интрижки.              — С линиями брака, — вставил Шерлок.              — О, ну, конечно. В этом вся разница, — сказал Джон, пытаясь пошутить. — Хотя, если мама и Джонатан встретились, чтобы подписать документы о разводе, когда мне было три… Интересно, рассказала ли она ему обо мне?              На мгновение воцарилась тишина, затем граф произнес: — Как бы то ни было, я не думаю, что она это сделала. Мой сын не был идеален, но он заботился достаточно, чтобы жениться на вашей матери — пусть и ненадолго, — и он бы позаботился и о вас. Он бы не бросил своего сына.              — Но если он женился, начал новую жизнь...              — Он бы не бросил вас, — твердо сказал дедушка Джона. — Я уверен в этом.              На долгое мгновение воцарилась тишина, пока Джон кивал, пытаясь убедить себя, что пожилой человек говорит правду. Потому что, на самом деле, как он мог знать наверняка? Люди все время совершают неожиданные поступки. Вся карьера Шерлока была, по сути, основана на том факте, что у всех есть секреты, и они почти всегда не действуют рационально, — но граф верил, что он говорит правду, так что, на данный момент, это было тем, что имело значение.              — Итак, — сказал Шерлок, когда пауза затянулась. — Нам нужно определить, развелись ли родители Джона, и, похоже, время с момента ее возвращения в Англию до женитьбы Джонатана будет наиболее вероятным периодом времени.              — Согласен. Нам нужно это выяснить. Особенно... Особенно потому, что, если брак моих родителей остается в силе, это делает вашу внучку незаконнорожденной, не так ли?              Интересно. Шерлок не думал об этом. Была ли незаконность рождения действительно тем, о чем беспокоились люди в 21 веке? Однако лорд Андершоу покачал головой: — О, бедная Гарри. Это ее опустошит.              — Неужели? — спросил Шерлок, но под пристальным взглядом Джона сразу же перешел на другую тему, продолжая другой ход мыслей. — Итак, это оставляет несколько возможных вариантов для вашего шантажиста. И, конечно же...              Он замолчал, лихорадочно соображая. Если шантажист знал о текущем местонахождении Джона и был осведомлен о его сотрудничестве с Шерлоком, он теоретически мог подразумевать оказание давления на самого Джона. Или Шерлока? Может быть, Мэри?              Слишком много переменных.              — Вам что-нибудь известно о шантажисте?              Впервые лицо другого мужчины застыло, сменив открытое выражение, которое делало его таким похожим на Джона.              Интересно: — Вы его знаете.              Лицо стало еще жестче: — Он не тот человек, с которым можно связываться, мистер Холмс, и я не прошу вас об этом. Мне нужна была помощь, чтобы выяснить, были ли его обвинения правдой — задача, с которой вы мне очень помогли, — но вам не нужно больше вмешиваться.              — Нет, — голос Джона был негромким, но в тихой комнате с тем же успехом он мог бы быть криком. — Вы просили нашей помощи.              — Для довольно простого расследования, — сказал граф, — не брать на себя Ма...              Он спохватился, но слишком поздно. Он уже сказал достаточно: — Магнуссен, — сказал Шерлок.              Глаза старика закрылись, когда он кивнул: — Да.              — Подожди, кто?              — Ты, конечно, слышал о медиа-магнате, Джон? Вот только он делает больше, чем просто публикует новости. Он собирает их — каждую грязную историю, каждую болевую точку... В некотором смысле, он — самый влиятельный в Европе человек, потому что имеет что-то почти на всех. Он — Наполеон шантажа. Я преследовал всевозможных преступников — похитителей, серийных убийц, больше, чем я могу перечислить, — но никто не выворачивает меня наизнанку, как Чарльз Огастес Магнуссен.              — Значит, вы знаете этого человека, — сказал Андершоу. — Я почти боюсь спрашивать, основано ли это на личном опыте или нет.              — Нет, не напрямую, — сказал Шерлок. — Хотя у меня есть... друзья… которые в прошлом связывались с ним.              Джон выглядел удивленным: — Да?              Шерлок мысленно вздохнул. Неужели Джон ни на что не обращал внимания? Разве он не помнил телеграмму от ЧОМа на собственной свадьбе? — Конечно, Джон. Не тормози. — Он снова посмотрел на графа. — Таким образом, суть остается неизменной — я был бы рад вам помочь.              — Я бы никого не просил связываться с Магнуссеном, мистер Холмс.              Шерлок улыбнулся: — Тогда весьма удачно, что вам не нужно просить. В конце концов, милорд, если вы — дедушка Джона, это становится чем-то вроде семейного дела, не так ли?              #              Джон выбрался из кэба примерно вдвое медленнее, чем обычно. Все, что он сделал сегодня, это сходил попить чай с совершенно милым стариком, который оказался графом. Почему он так устал?              Но, как он предположил, потрясающие новости, такие как открытие, что граф был его дедушкой, могут потребовать много энергии.              Он как раз вставлял ключ в замок, когда перед ним распахнулась дверь: — Ты дома!              — И рад быть здесь, — сказал он, подходя, чтобы потребовать поцелуй. — У нас с Шерлоком есть новости.              Брови Мэри приподнялись, но она просто отступила назад, открывая дверь пошире: — Тогда входите. Расскажите мне.              Они втроем вошли в гостиную, и Джон снова задумался, как он должен был все это объяснить. Он сел на диван, потянув Мэри сесть рядом с ним, успокаиваясь в ее знакомом присутствии: — Шерлок взял меня сегодня на встречу со своим клиентом.              — И как раз вовремя, — сказала она. — Ты хандришь здесь уже несколько дней.              — Верно, — сказал Джон, не желая уходить в сторону, споря об определении «хандры», поскольку он, конечно, этого не делал. Он наслаждался своим новобрачным блаженством, не так ли? — Дело в том, что...              Господи. Как ему это объяснить? Он посмотрел на Шерлока и тут же забеспокоился, что его друг выглядит слишком готовым пуститься в объяснения, и кто знает, чем это закончится, поэтому он посмотрел на Мэри: — Ты помнишь, как мы поздравляли себя, планируя свадьбу? О том, как нам повезло, что мы не обременены семьей, которую не хотели бы приглашать?              Она кивнула.              Он вздохнул, сжимая ее пальцы, а затем сказал: — Оказывается… В конце концов, у меня кое-кто есть.              — Неужели? Кто? Подожди... твой биологический отец? Ты его нашел?              — Косвенно. Оказывается, клиент Шерлока... был… его отцом. Что делает его моим дедушкой.              — Джон! Это чудесно!              — И да, и нет, — пробормотал Шерлок с того места, где он сидел, сложив руки домиком под подбородком.              — Да и нет?              Джон заговорил первым: — Ну, во-первых, мой отец умер несколько лет назад, а, во-вторых... — Его голос затих. Действительно, как он должен был это объяснить?              — Во-вторых, — сказал Шерлок, — его отца, дедушку Джона, шантажируют из-за неосторожности Джонатана, а именно, из-за Джона.              — За исключением того, что на самом деле это не было неосторожностью, поскольку он и моя мама были женаты, — быстро добавил Джон.              — Ты уже говорил мне об этом, — сказала Мэри. — Он бросил ее, верно? До того, как она вернулась в Англию и встретила Берта?              — Ну, очевидно, он не столько ее бросил, сколько получил приказ вернуться к семейному бизнесу и не потрудился никого просветить относительно причины, по которой хотел остаться в Калифорнии. Я не знаю, думал ли он, что она аннулировала брак, или забыл, что они вообще были женаты...              — Забыл?              — Это была свадьба в Вегасе, помнишь? Одна из тех часовен, куда можно зайти и связать себя узами брака, независимо от того, насколько ты пьян?              Ее лицо вытянулось: — Ох. Верно.              — Так что, в любом случае, возможно, он думал о ней, скорее как об интрижке, чем как о жене. Также возможно, что моя мать аннулировала брак и просто мне солгала, чтобы пощадить мои чувства. И есть моя любимая возможность — из-за времени также кажется возможным, что они встретились после того, как она вернулась в Англию, и подписали документы о разводе, о которых мы еще не знаем. — Он переплел свои пальцы с ее и вздохнул. — Единственное, в чем я достаточно уверен, так это в том, что мой отец вообще никогда обо мне не знал — и что, независимо от того, какой из них в настоящее время является законным, у него, на самом деле, было два брака.              — И теперь он мертв и не может ответить ни на один вопрос?              — Да, — ответил Шерлок. — И шантажист, по-видимому, оказывает давление, утверждая, что дедушка Джона намеренно скрывал это знание, чтобы удержать Джона от его наследства.              Лицо Мэри озарилось радостной улыбкой: — Наследство? Значит, я случайно вышла замуж за деньги?              — Более того, — сказал ей Джон. — Очевидно, здесь замешан титул.              — Титул[1]? Например, какой? «Дело о таинственной пьяной свадьбе»?              Джон попытался рассмеяться: — Не такой титул.              — Скорее, лорд Брэндон, граф Андершоу, — услужливо вставил Шерлок.              — Граф... — лицо Мэри стало непроницаемым. — Нет.              Джон кивнул: — Да. Я имею в виду, что нужны доказательства и тесты ДНК, но, поскольку мой отец умер, это, очевидно, делает меня следующим в очереди на наследственный титул, о котором я ничего не знал. Ужасающая мысль, не правда ли?              Она склонила голову: — Ну, да, но... с положительной стороны, я полагаю, это означает, что теперь мы сможем позволить себе службу ухода за детьми?              Теперь Джон действительно рассмеялся, положив одну руку ей за спину и притянув ее к себе на плечо: — Верно.              Несколько минут они сидели в дружеском молчании, прежде чем она спросила: — Итак, за что шантажируют твоего дедушку? Он знал о тебе?              — Он говорит, что нет, — сказал Шерлок, — и я ему верю. Можно только догадываться, чего хочет Магнуссен.              Джон почувствовал, как Мэри напряглась в его объятиях: — Магнуссен? Это не...              — Медиа-магнат с инициалами Ч.О.M? Да, — Шерлок теперь пристально наблюдал за ней, и Джон вдруг почувствовал, что чего-то не хватает.              — Интересно, так ли он получает свои истории, — спросила Мэри. — Копается в грязи и надеется что-нибудь найти?              — Возможно, — сказал Шерлок. — Или он использует секреты, которые знает, чтобы получить то, что хочет.              Она расслабилась, прислонившись к Джону: — Итак, чего он хочет от дедушки Джона?              — По-видимому, в этом и заключается вопрос.              — На самом деле, — сказал Джон, — есть много вопросов.              — Конечно, не в последнюю очередь, что сделал граф, когда узнал, кто такой Джон?              — Если бы его ноги были на это способны, он сплясал бы джигу, — сказал ей Шерлок. — Очевидно, он годами мечтал о внуке.              — Хм,— фыркнула Мэри. — Может быть, ему следовало поискать кого-нибудь, вместо того, чтобы оставлять Джона бороться в одиночку.              Джон только крепче ее обнял: — Брось, Мэри, если бы я был воспитан, как член семьи графа, я бы никогда не работал в клинике, где я встретил тебя.              И затем он рассмеялся, потому что задумчивый взгляд на ее лице был неотразим, даже если Шерлок не выглядел особенно удивленным.