Бьёт в окна ветер, заставляющий прильнуть бренные листья огромного песчаного дерева к полу, освещённого бумажными фонарями лишь скромными островками. Бескрайние ночные просторы простираются перед двумя фигурами, стоящими на балконе небезызвестного постоялого двора «Ваншу».
— Прошу простить меня, Властелин Камня, — сглатывая, говорит падший на колени адепт, — из-за моей глупости пострадал не только уважаемый путешественник, но и жители Ли Юэ. Я не смел оставлять их.
Высокая мужская фигура не желает оборачиваться к нему, видящего вместо лица почитаемого бога разве что его руки в бархатных перчатках, сложенных за спиной. И это, как казалось адепту, было заслуженным — не быть достойным взгляда.
—
Алатус, ты разочаровал меня. —
Сяо боялся этих слов. Разочаровать его Архонта равнялось греху, самому настоящему — это непростительный проступок для служащего верой и правдой. То, что Бог обратился к нему по прошлому имени — как падение вниз, в топкую няшу, поглощающую и снаружи, и внутри. — Потерять моё доверие… этого ли ты желал, Защитник Якса?
— Нет, никак нет. Ваше доверие для меня ценно, мне неимоверно стыдно за то, что не оправдал Ваших надежд, — в руках готов забиться тремор, пока подчинённый сгорает от невыносимого стыда. — Я готов принять любые меры наказания.
Волосы Властелина Камня больше не вздымаются ветром — в ушах звенит пугающая тишина, всё окутывается беспросветным мраком, а из сухих губ адепта исходит хрип, окрашивается кровью, выходящей вместе с кашлем, который вырывается из горла будто бы наряду с бронхиальным деревом его лёгких, отчего дышать становится тяжелее с каждым подобным истошным шумом, издаваемым из себя.
— Когда-то и мои уши удосужились услышать эти прелестные слова, — нежные женские ладошки давят на щёки, выпячивая тем самым окровавленные губы парня. Отчего-то становится легче физически, проблема с дыханием тут же исчезла, но душу охватывает ещё одна высокая волна негодования. — Я до жути завидую Властелину Камня. Хотя до меня доходили слухи, что свой пост он оставил.
— Тебя это не должно касаться, — до того, как чужие пальцы протрут кровь с лица, бывший слуга сильной хваткой вцепляется в запястья богини, после отстраняя её руки от себя и вставая с колен. — Мёртвым излишни знания об этом.
Женщина встаёт, поправляя своё прекрасное платье цвета индиго, переливающегося некоторыми лоскутками с белым. Её длинные белоснежные волосы, сзади собранные в пучок с помощью канзаши, спадают на плечи — какой бы очаровательной она ни была, никогда не покроет собой её добротные жестокость и одиозность, проявляющихся во всей своей красе. Смотреть на неё вблизи не столько страшно из-за памяти о ней, сколько мерзостно по такой же причине.
…Не из-за неё ли в прошлых снах вяло пшеничное поле, что могло бы спокойно расти и дарить счастье и тепло?
— При этом я здесь, с тобой, моё дитя.
— Ты здесь, потому что я не в нашем мире, не в Тейвате, — делает шаг назад парень, утирая кровь с лица. Подобное обращение к нему режет уши. — Ты этим пользуешься. Какую же тогда цель преследуешь?
Возникает тишина, которую теперь, в этой пустоте, не прервут ни щебечущие птички, ни назойливый ветер, заставляющий пряди попадать на лицо, тем самым доставляя сплошные неудобства. Губы богини же растягиваются в улыбке, её голые руки оказываются сложенными на пышной груди.
— Хочу наблюдать за твоей новой жизнью лично, — из её уст звучит неправдоподобно. Взгляд её хитрых обсидиановых глаз, внутри которых волнами переливается фиолетовый с шафрановым, прожигает уверенность адепта, напоминая ему о когда-то прошедших временах его службы ещё раз.
— Какая тебе от этого выгода?
— Ты к каждому моему утверждению будешь подбирать вопросы, дитя моё? Может, пора усмирить свой пыл? — она делает шаги к нему, сокращает дистанцию и убегает от вопроса. — Я же могу помочь тебе. В отличие от тебя, играющего роль обычного жителя обычной страны, я вполне обладаю нужной тебе информацией… например,
о том блондине.
Бровь Сяо дрогнула. Пользоваться её «подачками» не было никакого пылкого желания — кто знает, что у этой богини, канувшей под рукой Гео Архонта в могилу, на уме? Тем не менее, её глазки зорко следили за каждым мускулом на лице адепта, прекрасно находя намёки на удивление.
— Даже если он переместился вместе со мной, то я не могу с лёгкостью поверить в сказанное тобой.
— Однако же я не могу тебе как-либо навредить. Я мертва, и я — всего лишь сон, отличный от тех, что были поглощены тобою. — Она берёт руки своего дитя нежно, и подозревая, что для него это касание ровняется прокалыванию ладони тысячью иголок насквозь.
Сяо мнётся, ощущая, как ноги перестают слушаться его. Руки, по которым жжёт могильный холод, исходящий от богини, следуют тому же примеру: не вырываются, не отдёргивают чужое, а лишь крепче их сжимают. Будто бы если отпустят, то дитё утонет. Утонет, как в океане крови, воссозданным им путём многочисленных жертв. Утонет в холоде тянущихся к нему мёртвых людей и существ. В собственных мыслях, тревоге и печали.
— Доверься мне ещё разок, дитя, и я помогу тебе воссоединиться с ним, — дыхание адепта перехватывают, внутренности сжимаются в тугой комок. Опять это чувство, появляющееся при
её касаниях. При
её лике рядом с ним, в запредельной близости, постоянно отдающей болезненными воспоминаниями.
Почему становится так трудно отказать?..
Сонные очи едва размыкаются. Организм чувствует, как на него наседает дикое нежелание вставать с кровати, сопоставимое с желанием поесть. Опять. Быть может, он не выспался потому, что голова вновь была окутана странными происшествиями, связанными с его неочевидными однобокими смертями, произошедшими пару дней тому назад.
— Сяо, — стучат кротко в дверь, — завтрак на столе тебя ждёт, мне надо бежать на работу, вечером вернусь, приятного аппетита!
Звук торопливых шагов постепенно отдаляется от комнаты, после же в доме возникает затишье, оставляющее бывшего адепта под гнётом своих удручающих мыслей по поводу «сна»: каждое ощущение казалось реальным, будто бы их не долгожданная встреча происходила наяву. Она совсем не изменилась. Блистая своей грациозностью и красотой, богиня когда-то озаряла лунные ночи танцем смерти, где напарником выступал её любимейший клинок. Навряд ли что-то изменилось с той поры и, скорее всего, сейчас та лишь пытается казаться несколько иной.
На стеклянном столике стоит тарелка куриного филе с рисом, рядом с которой находится стакан козьего молока на пару. Пейжи готовит просто прекрасно, так что однозначно Сяо будет доволен и этой скромностью.
Завтрак лезет в рот, а взгляд — в окно. Неподалёку виднеется давно интересующий брюнета звёздный ялик, приковывающий собой возможностью осуществлять полёт в различные точки, одна из которых может являться вовсе соседней планетой. Это предположение заставило с полным ртом риса поискать цзиньевский телефон и, вспоминая руководство розоволосой подруги по его пользованию, набрать ей сообщение. Представляем вам дальнейший диалог:
хинкальскийпоглощатель, [11:33]
Пейжи, у меня вопрос. Ты упоминала, что работаешь в сфере, связанной с яликами. Насколько далеко они способны летать?
пейжипейжижевнапейживна, [11:45]
дап именно там и работаю
пейжипейжижевнапейживна, [11:45]
есть ялики разных типов среди них есть и межзвёздные но для межзвёздных путешествий нам нужно соглашение комиссии по полётам помнишь я говорила когда мы гуляли?
пейжипейжижевнапейживна, [11:45]
по крайней мере мне в любом случае ибо к видьядхарам относятся более лояльно в этом плане
пейжипейжижевнапейживна, [11:45]
несмотря на то что я работаю здесь этого всё равно оказалось мало… мне нужно показать выдающиеся навыки в разных сферах хочешь не хочешь
пейжипейжижевнапейживна, [11:45]
ты хочешь на нём попутешествовать по мирам чтобы найти своего друга?
хинкальскийпоглощатель, [11:46]
Да.
пейжипейжижевнапейживна, [11:46]
обсудим тогда попозже окей а то у меня тут завал
Вся переписка была провожена постной физиономией Сяо. У его головы прямо-таки и стояли негодующие знаки вопроса, появившиеся по нескольким причинам: что это за названия такие, которые вроде бы называются «никами», какая скорость печатания у Пейжи и почему она пишет так… без какой-либо пунктуации? Или это особенности местного языка?
В любом случае, больше смущает то, что при любом раскладе требуется время. Если так подумать, то девушка навряд ли кинется развиваться в этих самых разных сферах деятельности — займёт несколько десятков лет, это точно.
…Основные законы этого мира Сяо понял из-за схожести с тейватскими. Остался только бой, навыки которого парню нужно отточить: неизвестно, куда перемещён был Итэр, но появиться пред златовлаской в качестве неспособного его защитить — не то, что хотелось бы. После этого, научившись управлять яликом, можно вполне смело отправиться в путешествие самому. Против компании Пейжи ничего не имелось, просто… так будет лучше. Да. Именно так.
С долей надежды, что та сумеет ответить в ближайшее время, брюнет пишет ей вопрос, связанный с тем, есть ли у Цзиньи хоть какое-то оружие и какие есть особенности по поводу боя с противниками.
За те полчаса ожидания ответа Сяо успел помыть посуду за собой, немного прибраться в доме и заодно ещё потыкаться в телефоне, выискивая какую-либо информацию о иных планетах этого мира. Среди них были самые различные, навряд ли хоть чем-то похожими друг на друга, если судить по описанию. Некоторые бедолаги и вовсе потеряли внешнюю связь с миром и самым страшным было предположить, что Итэр оказался именно где-то там. Что говорить о бедолаге Паймон…
Как выяснилось, владелец дома особо не пользовался каким-либо оружием. Были попытки предпринять эдакий макабр с копьём, но, по сей видимости, окончившийся неудачно. «Попробуй представить его в руках. Если всё получится, лучше дождись меня и я покажу тебе основные техники боя» — зарекомендовала подруга.
Материализовалось в руках копьё с лёгкостью, поскольку парень подобное проворачивал далеко не единожды в Тейвате и практиковалось самим видьядхара — оружие было весьма лёгким, чуть ниже самого Цзиньи. Тонкое и цвета небесного, где на древке простираются лазурные чудные узоры, вырисовывающие своеобразную смесь облаков с огнём; там, откуда начинается копьевая пятка, нарушает единогласную гармонию цветов малиновая ленточка с парой милых колокольчиков, своим благозвучным звоном будто бы очищая скверну бытия.
«Неплохое», — признаётся минувший в иной мир адепт, хотя собственное копьё для него останется превыше всего.
Пару повседневных движений с древковым оружием даются немного тяжелее из-за непривычки цзиньевского тела. Стоит просто немного отточить… повезло, что есть свободное пространство между гостиной и входной дверью.
Последующий час проходит незаметно. Этому видьядхаре явно приходится попотеть — разум Сяо далеко не устаёт, но тело, в котором оно пребывает, не совсем довольно подобным положением дел. С одной стороны, неудобно и тяжелее дадутся тренировки, с другой — значит, у Цзиньи и Пейжи была весьма спокойная и размеренная жизнь, которой не каждый способен похвастаться.
Перерыв. Копьё исчезает, измельчаясь на золотые пылинки, а парнишка плюхается на диван, взяв в руки эту безмерно удобную и функциональную чудаковатую коробочку, одетую в чехольчик с изображением смешных кошечек в различных глупых позах. Безусловно, бессовестно лазать в личных заметках и фотографиях тот далеко не собирается, потому с долей ненасытного интереса принимается за изучение новостей, происходящих на Лофу, но замечает всплывшее сообщение от контакта с сокращением знакомого ему имени: «Гипна Сами». Холодеют пальцы, широко в неоднозначном удивлении открываются глаза, и поза перестаёт быть расслабленной и вольной: на фотографии, что называется в данном случае «аватаркой», — девушка с неведомым скромным каре, совершенно милостивой улыбкой пунцовых губ, а её глаза, совершенно чёрные-чёрные, не заставляют чувствовать привкус давно канувших дней что на языке, что на душе — они, несмотря на глубину своего цвета, отдают неведомым теплом и, чёрт его побери, явно заставляют цзиньевские пальцы тут же ответить ей.
Адепт набирает сообщение девушке с необычайно длинным ником, спрашивая её, кто такая эта «Сами». Та не отвечает десять, пятнадцать, двадцать и тридцать минут, как бы её только работа ни съела! Остаётся только дожидаться… за это время «новорождённый» житель и гражданин одного из шести флагманов Альянса Сяньчжоу — великого и грациозного Лофу — пожалуй, займётся дальнейшим самостоятельным впитыванием информации: в конце концов, очень интересно находить главные отличия и немного даже «восхвалять» родимый Ли Юэ. В рамках разумного. Однако речь пойдёт сейчас не об этом.
Вспоминая недавние случаи и статьи из газет, вычтенных им ещё в первый день своего пребывания здесь, первым на ум приходит «поражение Марой», принцип заражения которого был объяснён девушкой уклончиво. То, как тело обвивали многочисленные кленовые листки, то, как выпирали из рук деревянные лезвия… непонятная маска, будто вросшая в лицо и рога, несвойственные ни одному виду ныне здесь живущих — всё это заставляло усомниться в простоте сей болячки.
Для начала небольшое введение в курс истории сяньчжоуцев, рассказанной Пейжи: в этом мире выполняют роль «Богов» загадочные Эоны, чья власть простирается на всю вселенную. Каждый из них управляет своим Путём и навсегда тесно связан с ним.
В этом случае над бессмертием местных постарался Эон Изобилия — Яоши, любезно одарив им людской народ, выискивающий секрет к долголетию. Не вдаваясь в детали, вышло так, что сяньчжоуцы восстали против Изобилия и встали на Путь Охоты, Эоном которого являлся Лань: «…Поэтому никогда не восхищайся Изобилием и лучше не расспрашивай кого-либо о долголетии. Тебя, как видьядхара, тогда вообще не поймут, а внимание Облачных Рыцарей — не то, о чём я мечтаю».
«Мара — врождённое генетическое заболевание у видов, которые получили бессмертие от Яоши. Она не коснётся лисьего народа, живущих 300-400 лет, и не коснётся видьядхар, чья реинкарнация происходит каждые 600-700 лет. Данное заболевание обычно проявляется после восьмисот лет, но может быть вызвано преждевременно при насильственной индукции, стрессе, психических заболеваниях или воздействии Стелларона» — про последнее тот и не слышал, припоминая только что-то про Охотников на него.
«Стелларон — крайне опасный объект, стремительно распространяющийся по всей вселенной, оттого часто называется Опухолью всех миров. Корпорация межзвёздного мира дала название этому явлению и призвала межзвёздных путешественников отнестись к этому серьёзно. Миры, поражённые Опухолью всех миров, почти невозможно спасти, и выжить способны лишь немногие» – получается, что и здесь не без проблем: одна накладывается на другую и появляется в купе ещё одна, больше и противней.
Тут-то Сяо и задумался: долгоживущая Пейжи может попросту не любить подобные разговоры, но при виде тех
«Мерзостей Изобилия», как было сказано в первое статье дальше про поражённых, было что-то, выдающее её страх. Однако и он вполне свойственен, не так ли? Никто бы не хотел вот так кануть в царство мёртвых. Тогда вопрос в другом: она кажется парню совершенно обычной и здоровой что психически, что физически. Быть может, из-за возраста её паника начала нарастать? Прям так с виду и не дашь ей восемьсот. Хотя и адепту за две тысячи…
Не хотелось бы оставлять Цзинью без лучшей подруги, поскольку это было бы немного… бесчеловечно что ли? Скорее, бесчеловечным поступком было бы в случае чего бездействовать в отношении её безопасности, учитывая, что она не сошла с ума от новости с перемещением сознания в тело друга и решила помогать, хотя сама в этом ничегошеньки не смыслит.
…Так о чём это мы?
Тема шла про Охотников. Итак,
«Охотники за Стелларонами — организация, которая путешествует между мирами в поисках Стелларонов. Неизвестно, какой Эон наделил их своей силой», а циферки за членов данной фракции весьма велики!.. Ко всему прочему,
«они считаются преступной организацией и конфликтуют с множеством фракций». Видимо, занимательные ребята и конкурсы у них интересные, если не сногсшибательные.
Познавательную деятельность прерывает долгожданный ответ — «Наставница Цзиньи», за которым следует справедливый вопрос: «А почему ты спрашиваешь?»
Наставница. Нравоучения, переданные её тейватской сестрой-близняшкой, способствовали разве что развитию тех навыков, которым «невежественным юнцам», вроде тогдашнего Сяо, знать не надо было ради собственного блага.
О подробностях парень умолк, сказав лишь, что лицо Сами ему знакомо.
«…Ахренеть, может, есть и альтернативная я в вашем мире?»
Дальнейшее время брюнет проводил в исследованиях возможных угроз, которые могут коснуться не только его самого, но и Итэра: далеко не было желания предстать перед лицом опасности в полном недоумении хоть какой-либо информации о нём и о технике ведения боя. До чего ж удобная эта штука — Интернет!
Будто вата, окутывающая грот, белоснежное небо сменилось нежно-розовым. Его облепили звёзды, плыли по нему, сопровождая многочисленные грузовые звёздные ялики наряду с обыкновенными гражданскими, возвращающих скромных работяг в родимый дом. Шум за окном потихоньку стихал, давая волю свободному распространению мыслей в уставших головушках. Тени от высоких статных зданий, наполненных грациозностью и величием, стали длиннее и более выразительными, расплываясь на асфальте и создавая забавную игру света и тени. Всё вокруг наполнено спокойствием и умиротворением, словно природа сама готовилась укрыться под покровом ночи.
В дверь постучали. Убирая телефон и ощущая после этого глазную боль (так и не предупредили, что от сенсора периодически лучше отдыхать), Сяо встаёт с мягкого дивана, двигает ключом в замке и видит пред собой розоволосую уставшую работницу Комиссии, при виде юноши тут же заискрившейся улыбкой:
— Привет-привет, Сяо! Ну что, как тебе целый день без меня?
— Вдоволь насытился вычтенной информацией из телефона, — без оценки «скучал» и «не скучал» отвечает он.
— Видишь, какая штука! Удобная и жизнь упрощающая. Будь телефон в вашем мире, мы бы твоему другу написали или звякнули нужным людям и оп! Нашёлся бы, — с высокой подошвы чёрных лоферов ноги Пейжи с радостью припадают к розовым тапочкам в виде милых пандочек, находящихся здесь в качестве домашних. Кстати, где же та живёт? Сяо уже готов заверить, что и там, у неё дома, припрятаны похожие для её родного приятеля. — Слушай, а Гипна тебе не писала, случаем?
— Писала, но я не стал рисковать читать содержимое и отвечать, — сложил руки на груди брюнет, направившись вслед за той на просторную кухню. — «Гипна? Это её имя или всё-таки фамилия?»
— А не помнишь, откуда она тебе знакома? — любопытный нос первым делом потянулся к холодильнику, взявшись за бутылку козьего молока и принявшись греть его в серенькой микроволновке с оранжевой рамочкой. — Я раньше смотрела многое на тему существования параллельных миров, но никогда бы не подумала, что всё это правда! И люди, которых знаю я, могут там жить совершенно другой жизнью, может, и без меня самой вовсе. Это чертовски круто и необычно.
— Нет. Возможно, я просто путаю. — Врать и не краснеть, но отводить хмурый взгляд в сторону.
— Блин, тогда бы теория о влиянии одного мира на другой подтвердилась. Гипна — удивительный человек! Ну, точнее, она, как и Цзинья, видьядхара, но не суть… — начинает без умолку та в ожидании минуты, — словом, она лучший наставник для каждого, я думаю. Она такая мудрая и умная, что, честно, я не все её словечки понимала, когда на прогулке мы с ней встретились! Цзинья ей всё кивал и кивал. Понять не могу: он сам-то догадывался, о чём идёт речь, или просто поддакивал?..
Сяо так же кивает, вслушиваясь в каждое слово под неистовый рёв микроволновки.
«Мудрая» и «умная» с лёгкостью смешаются в
«хитрую». Задавать уточняющие вопросы будет малость подозрительно, оттого эта идея откладывается.
— А! — внезапно восклицает болтушка. — Забыла сказать, почему спрашивала про то, писала ли она. Мне от неё сообщение приходило, она навестить нас хотела, мол, давненько не виделись, столько всего происходит сейчас. Я ответила, что тебя работой загрузили на несколько недель вперёд, поэтому сейчас не лучшее время. Давай я за тебя ей отвечу, а то она не любит, когда её игнорируют. Где там телефон?
— На диване остался, — пошёл Сяо за ним сам, чтобы та спокойно выпила молоко, дав местному кислороду пару секунд тишины.
В глубине души парень хотел бы надеяться, что «Гипна Сами» — отдельная личность, которую не коснулись никакие перемещения душ. Кстати, о них…
— О параллельных мирах. Ту часть книг, которую мы с тобой поделили, ты ещё не начинала читать? — подаёт ей чудо-коробку брюнет. К слову, материала для ознакомления оказалось немного. Два романа и две небольшие научные книги. За первое взялась Пейжи, за второе — Сяо с условием, что значение непонятных слов будет просматриваться путём великого поиска в Интернете.
— Начала-начала. Там пока ничего, помимо перемещения души каннибала в обычного парня, не произошло. Точнее, процесс пока не объяснили, — ответила та после мимолётного опустошения стакана. — Этот самый парень, кстати, вынужден ещё и с детективом жить, который подозревает его в пропажах людей, инициатором которых и правда является он! Ух, чую, ни детали не упущу.
— Нравятся такие истории? — вскидывает бровями человек, давно не интересовавшийся каким-либо чтивом ввиду отсутствия желания или времени.
— Да! Необычно и по-своему цепляет. Это как любить злодея в сериале, — оставляет стакан в раковине златоглазая. — А, и по поводу техники боя… мы с Цзиньей не особо задавались этим вопросом, но научу тому, что знаю сама. И немного теории, думаю, тоже понадобится. Но сегодня у меня сил нет, прости, — следует вздох, — эта работа выматывает, в первый же день после отпуска накосипорила.
Ещё какие-то словечки…
— Ну, накосячила, ошибку совершила, — уточнила она, неловко заулыбавшись при прищуре недопонимающих глаз собеседника. — В любом случае, можно же я сегодня у тебя на диванчике посплю? Мне, честно, уже лень до дома шпёхать… ну, идти.
— Конечно, — звучало взаправду невозмутимо. Брюнет понимал, что так-то ей это место как второй дом.
Завтра так завтра. Сегодня был весьма информативный день, если так подумать.
Глубокой ночью Сяо виделся сон о снежных просторах во время бури. Мороз пробирал его: странно было, что ноги и руки не забыли, как функционировать. Снег противно впивался в кожу, глаза и губы, даже тёплая одежда никоим образом не грела и хотелось снять её от появляющегося лживого чувства жара, окутывающего кожный покров.
В конце, когда колени припали на снег, виднелся огромный живой город, от которого веяло настоящим теплом и светом.
До жути страшно за себя и до жути приятно наблюдать за ним.
Следующее утро похоже на прежнее. Вполне можно предположить, что подобное постоянство у живущих здесь — совершенно обычное дело, свойственное каждому.
Найти удобное просторное место, в котором не будет лишних зорких глаз, было немного трудной задачей, особенно с полусонной Пейжи, плохо выспавшейся из-за «такой интересной книги, что у неё волосы дыбом встают от происходящего в сюжете, как бы только не полысела». Терпенье и труд всё перетрут — в конце концов нашлось что-то подходящее, где проходят разве что полтора землекопа раз в два часа. И то не факт, если верить словам сони.
— В общем, — прерываются слова зевком, прикрытым рукой в сетчатой перчатке, — есть у вас в мире какие-либо магические шняги? Там, например…
— Есть, — Сяо вполне понял, что пример от книголюба в данном случае дождаться будет проблематично.
— Тогда можно не объяснять принцип, — кивнув самой себе, девушка выпрямила спину, потянулась и продолжила более бодро. — Помнишь про Эоны? В бою те, кто наделён этими способностями, используют их Пути, выделенных в количестве… раз… два… — потирает двумя пальцами она висок, усердно пытаясь вспомнить, — семи штук.
Далее она рассказала об элементах в ровно таком же количестве, запомнить которые пока легче: Физический, Огненный, Ледяной, Электрический, Ветряной, Квантовый, Мнимый. Первые адепту ясны как день: Физический Физическим, далее следуют Пиро, Крио, Электро, Анемо; остальные остаются без тейватских аналогий.
И как же ношу облегчает факт, сказанный ею после вводной части:
— Цзинья шёл по Пути Гармонии. Ему было легче усилить других, чем воевать самому, — нет, не этот. — И элемент его Ветряной, — почти тютелька в тютельку, Анемо ему родной! Девушка же следовала Квантовому Пути Сохранения, прокомментировав, что и из неё «боец никудышный».
— Думаю, нам лучше попробовать друг друга в поединке, чтобы сразу понять, что к чему.
— Надеюсь, что не сильно от тебя получу.
☆ ☆ ☆
Несколько дней тому назад…
Найти это место не составило труда Архонту. Чувство стихий более обострено, а оно как раз и помогло почувствовать знакомое обилие сил, перемешанных друг с другом, в одном месте.
Пред шатеном встают развалин руин. Старые каменные блоки, покрытые мхом и лишайниками, лежат разбросанными по земле. Извивающиеся лианы и растения проникают сквозь трещины в каменных стенах, словно пытаются вернуть жизнь в эти мёртвые сооружения.
Адепт и путешественник оставили здесь немалый след, который больше нигде не чувствуется — прерывается, прямо здесь и более ниоткуда не исходит.
Исследовав каждый уцелевший угол, Ли сделал вывод: их нет ни внутри, ни в округе. Будто бы сквозь землю провалились. Что же тогда с малышкой Паймон? Остаётся лишь вести своё расследование, ведь их пропажу нельзя оставлять просто так.
Под большим вопросом остаётся сомнительная комната, отличающаяся от остальных: помимо полноценной цельности, что означает отсутствие трещин и живущих на стенах флоры, она и совершенно пуста. Будто бы её только-только отстроили, оставив «интерьер» на мимо проходящих.
